– Не слышала, как ты ушел сегодня утром, – произнесла она, выключая кран. – Нужно было попрощаться. – Я уже почти было вернулся, но… – Он поцеловал ее в шею и закрыл глаза. В голове всплыл образ пожилой женщины из «Блэквотер», лежащей на больничной кровати в полуразрушенном заброшенном здании, полном воспоминаний… Детектив тут же снова открыл глаза. Девушка развернулась, оказавшись с ним лицом к лицу. – Но что? – Новое дело. Позже расскажу, – он поцеловал ее, скользнув руками вверх по спине и осознав, что на ней нет бюстгальтера. – Ты ненасытный, ты это знаешь? – А ты разве нет? – Его руки переместились к ее животу, он задрал на ней футболку. Кирби почувствовал, как Изабель обхватила ногой его бедро. Он прижал ее к раковине. – А еще ты неисправим, – прошептала она, когда он понес ее в спальню. Позже они сидели вместе на диване: Изабель – в старом кимоно, а растянувшийся рядом с ней Кирби – в спортивных штанах, найденных ею. Возможно, они остались у нее от какого-то давнего возлюбленного. – За нас, – они чокнулись бокалами и погрузились в приятную тишину. Мысли Кирби вернулись к трупу из психиатрической лечебницы. Как человек вроде той женщины мог попасть в такое место, как «Блэквотер»? Этот вопрос не давал ему покоя. – Сегодня мне звонили от застройщиков, – спустя какое-то время произнесла Изабель. – Что им было нужно? Обитатели причала вступили в спор с застройщиком, занимавшимся строительством одного из новых прибрежных многоквартирных домов, а Изабель была главной движущей силой в борьбе местных жителей против него. Вспомнив об этом, Кирби задумался: а не те ли это люди, что купили «Блэквотер»? Нужно не забыть проверить это завтра. – Все та же фигня. Хотят устроить встречу. Я сказала «нет», если только они не готовы сделать нам новое предложение. Кирби глубоко сочувствовал владельцам лодок. Некоторые из них прожили здесь лет пятнадцать, а то и дольше. Он был тут кем-то вроде новичка и еще не успел побывать на собрании жителей. – Если они собираются прислать вам уведомительное письмо, то должны сделать это заранее, – заметил он. – Ты хочешь сказать нам? Ты тоже здесь живешь. – Знаю, просто не чувствую себя частью сообщества, – он приподнялся и сделал глоток вина. – Это потому, что ты редко здесь бываешь, – произнесла Изабель. В ее голосе не слышалось ни намека на упрек, она лишь констатировала факт. – Не так уж и редко, – ответил детектив. По правде говоря, ему бы хотелось бывать здесь чаще. Ему нравилась лодка, он с удовольствием отправился бы на ней в плавание – попутешествовал бы, побывал в других местах. Просто этому пока не суждено было сбыться. – Куда бы ты отправилась, если бы ты… прости, если бы мы не были связаны никакими обстоятельствами? – Он снова прилег. – Не знаю, – она замолчала. – Возможно, вообще бы уехала отсюда. Он ничего не ответил. – Ты бы расстроился, если бы я уехала? – Конечно расстроился бы, – Кирби сел. – Я… мы… мне с тобой хорошо, – улыбнулся он. Они встречались не так уж долго, максимум несколько месяцев, но Изабель ему очень нравилась, и он надеялся, что это взаимно. Детектив взглянул на часы. – Ты не против посмотреть новости? Она пожала плечами. – Давай. Он встал и включил маленький телевизор Изабель. Национальные десятичасовые новости уже заканчивались, вот-вот должны были начаться местные. Пока что прессе сообщили только самые основные детали убийства в «Блэквотер». Он смотрел, как репортер стоит перед главными воротами психиатрической больницы и делится теми крупицами информации, что ему сообщили. Удивительно, но имя Рэймонда Свита ни разу не всплыло. Как только короткий репортаж закончился, детектив выключил телевизор. – Это то новое дело, о котором ты упомянул? – спросила Изабель. Кирби кивнул. – Возможно, какое-то время мы будем редко видеться. Если честно, то мне уже пора. Прости. – Это тот же самый застройщик, который хочет нас выселить, – сказала Изабель. Значит, он был прав. – С кем ты общалась – не с Патриком ли Колдером? – Если бы. В этом случае мы могли бы прийти к какому-то решению, но я не могу пробиться через его личную помощницу. Кажется, она готова пожертвовать жизнью, лишь бы не дать мне встретиться с ним. – За это ей и платят, – заметил Кирби. – Слышала, что весь персонал в ужасе от него. Детектив сделал мысленную пометку самому изучить прошлое Патрика Колдера. Может, на счету застройщика и нет никаких преступлений, но это не значит, что он чист. Внезапно Кирби вспомнил про отца и оставленное им сообщение. – Черт. Я должен был позвонить папе. – Почему бы не позвонить ему сейчас? С ним все в порядке? – Да, уверен, все хорошо, – Кирби допил вино в бокале. – Мне и правда нужно вернуться на лодку, так что я позвоню ему оттуда. – Он пошел одеваться. Если бы на улице было теплее, детектив мог бы добежать до своей лодки в чем был – в надежде, что никто его не увидит. Но решись он на это сегодня вечером, то отморозил бы себе яйца. – Жаль, что ты не можешь остаться, – сказала Изабель, когда он вышел на палубу. Она плотно завернулась в кимоно, но тонкий хлопок совсем не спасал от холодного ночного воздуха. – Мне тоже. Возвращайся внутрь, пока не замерзла, – он поцеловал ее в лоб. Перебравшись на мостки, идущие вдоль причала, он направился к своей лодке. Оказавшись дома, Кирби сразу же набрал номер отца. После пары гудков трубку подняла Мередит, его мачеха. – О, привет, Лью. Как ты? – Все хорошо, спасибо. У вас у обоих все в порядке? А то папа звонил мне… – Да, все в порядке. Просто… ну, мы беспокоимся из-за Лив, – Ливией звали маму Кирби, но для большинства она была просто Лив. – А что случилось? – Она звонила несколько дней назад и казалась какой-то потерянной, – поведала Мередит. – Словно она не знала, какой сегодня день и когда день рождения твоего отца… – Лью? – встрял в разговор отец Кирби. – Спасибо, Мередит, дальше я сам. – Но, Джон… – Я же сказал, что хочу поговорить с Лью. Пойди и приготовь чай. – Пока, Лью, – произнесла Мередит. – Надеюсь, скоро увидимся. – Пока, – Кирби подождал, пока она передаст трубку отцу, и лишь потом заговорил. Обычно отец с ней так не разговаривал, и детектив гадал, что происходит. – Папа? – Прости, Лью. Просто это, ну, ты знаешь, – произнес его отец. – Нет, не знаю. В чем дело? После небольшой паузы его отец заговорил тихим и серьезным голосом: – Ты должен съездить к матери. Ей нужно кое-что тебе рассказать. – Что ты имеешь в виду? Почему она не может мне просто позвонить? – Потому что… – он запнулся. – Ты же знаешь, какая она. Просто побывай у нее. – Хорошо… – ответил Кирби. – Но ты можешь хотя бы намекнуть, в чем дело? Давай, папа, у нас же нет секретов друг от друга. На другом конце провода повисло молчание, и на мгновение Кирби показалось, что связь оборвалась. – Прости, Лью, – наконец сказал отец. – Тебе нужно поговорить об этом с ней. – О чем? – Мне пора, мы как раз на середине фильма, – быстро проговорил отец. – Да и чай скоро будет готов. Если задержусь, Мередит никогда мне этого не простит. – Но, папа… – Ты должен поскорее навестить ее. Если хочешь, возьми с собой Изабель. Но не откладывай разговор. Кирби рассказал отцу об Изабель всего пару недель назад. Он пока не был уверен, что ей уже пора сближаться с его родными. – Спокойной ночи, – попрощался Кирби, но отец уже повесил трубку. Складывалось впечатление, что он хотел как можно быстрее завершить разговор. Несколько мгновений Кирби пытался понять, что именно сейчас произошло. Его отец выпил? Но тот совсем не казался пьяным. Ей нужно тебе кое-что рассказать. Что, черт возьми, это должно значить? Она больна? Боже, у нее что – рак? Боже мой, только не это. Теперь детектив почувствовал раздражение – он злился, что отец ничего не объяснил, что всего за несколько минут разговора тот умудрился посеять тревогу в его сердце. Кирби хотел перезвонить ему, но передумал. Вместо этого он набрал номер Ливии. Детектив слушал гудки и терпеливо ждал. Его родители разошлись, когда ему было двадцать – по причинам, которые он так до конца и не понял, – но между ними сохранялись хорошие отношения. Конечно, они не созванивались, чтобы поболтать, поэтому для Кирби оставалось загадкой, чем был вызван недавний разговор родителей. Кирби вспомнил свой последний визит к матери и постарался припомнить что-нибудь необычное. Она казалась немного рассеянной и – как ему теперь думалось – забывчивой. В тот раз он все списал на усталость – она рассказала ему о своих проблемах со сном, а кто не был бы в таком состоянии после нескольких бессонных ночей? Пару раз во время его визита она теряла нить разговора и с трудом вспоминала имена. Они шутили по этому поводу: Кирби говорил, что будет носить значок со своим именем, если она забудет, кто он такой. Внезапно это перестало казаться смешным.