* * * Ляо Яфан торопилась к «Дому ангелов», чтобы успеть приготовить ужин. Она уже свернула на свою улицу, когда увидела сестру Чжао с тазом овощей в руках, которая стояла, нахмурившись, возле группки старух, оживленно обсуждавших какую-то сплетню. – Тетушка Чжао, что вы делаете? – шепнула ей на ухо Ляо Яфан и забрала таз с овощами у нее из рук. Сестра Чжао отстранила ее нетерпеливым жестом, продолжая прислушиваться к старухам. Не зная, как поступить, Ляо Яфан тоже решила послушать. Но у старух был такой сильный провинциальный акцент, что она могла разобрать лишь отрывочные фразы, вроде «денежная компенсация» или «застройщик». Все еще взволнованная, Ляо Яфан дернула сестру Чжао за рукав. – Тетушка Чжао, если мы не поторопимся и не начнем готовить, ужин опоздает. Сестра Чжао глянула на часы. Потом нахмурила лоб, развернулась и зашагала в сторону «Дома ангелов». Ляо Яфан поспешила следом. Как только они вошли, сестра Чжао велела ей вымыть овощи, а сама направилась в комнату учителя Чжоу. Ляо Яфан только начала мыть пучок шпината, когда сестра Чжао просунула голову в дверь и спросила: – А где старый Чжоу? – Откуда мне знать? – Девушка, слегка раздраженная, пожала плечами. – Я ведь тоже только пришла. Сестра Чжао фыркнула и выскочила во двор. Там она, схватив за плечо маленького мальчика, спросила у него: – Где учитель Чжоу? В окно Ляо Яфан видела, как сестра Чжао стала допрашивать Эльбао и как его лицо исказилось в испуге. От резкости и настойчивости в ее голосе он разрыдался и бросился наутек. Ляо Яфан выбежала из кухни. – Что случилось? – Ничего! Ничего не случилось, – рявкнула сестра Чжао. – По крайней мере, ничего, что касалось бы тебя, лентяйка. Уязвленная, Ляо Яфан надула губы и пошла назад на кухню. * * * Учитель Чжоу вернулся лишь после ужина. На руках он держал младенца с уродливой верхней губой. Как всегда, когда в «Доме ангелов» появлялся новый жилец, весь приют пришел в радостное возбуждение: вместе они взялись готовить кроватку, менять подгузники, купать малыша, готовить для него молочную смесь и тому подобное. Потом дети столпились вокруг кроватки, наблюдая за тем, как он сначала сосал палец, а потом погрузился в глубокий сон. Когда все наконец успокоились, учитель Чжоу прошел вместе с сестрой Чжао на кухню. Некоторое время спустя, когда Ляо Яфан заглянула туда набрать из крана воды, в кухне было сильно накурено, на столе остывала тарелка риса с подливой, а учитель Чжоу с сигаретой в руке сидел напротив сестры Чжао. Стоило девушке войти, как разговор между ними прервался. Учитель Чжоу улыбнулся ей, но сестра Чжао даже не повернула головы. Наполнив чайник водой, Ляо Яфан задержалась на пороге кухни. Двое взрослых говорили приглушенными голосами; единственное, что ей удалось уловить, была фраза учителя Чжоу, звучавшая как «никому из детей пока не рассказывайте… я что-нибудь придумаю…» Почему вдруг он так разволновался? Ляо Яфан почувствовала, как на нее наваливается усталость. Радостное возбуждение предыдущих часов, когда она помогала принять в приют нового жителя, полностью лишило ее сил. * * * Когда Бьян Пинь доложил своему начальству в Департаменте общественной безопасности об успехах доктора Ян Чжисена в лечении Лю Ксу, его выслушали с большим интересом – в это время в полиции запускалась реорганизация, и департамент выступил с предложением объявить Ян Чжисену благодарность и организовать его лекцию по данному вопросу. Бьян Пинь и Фан Му прибыли в Институт психологии, чтобы вручить Ян Чжисену благодарственную грамоту, но его помощник Чен Жи сказал, что доктор Ян сейчас занят с пациентом. – Сообщить ему, что вы здесь? – Нет, не нужно, – ответил Бьян Пинь. – Не беспокойте его, мы подождем. Чен Жи проводил их в комнату ожидания для посетителей на втором этаже, налил каждому по чашке чаю и вышел. Комната, ярко освещенная и просторная, была обставлена удобной мягкой мебелью. Фан Му уселся в глубокое кресло и пальцем провел по краю дорогого деревянного столика. – Похоже, доктор Ян неплохо устроился. – Ничего удивительного. – Бьян Пинь забросил руки за голову и откинулся на спинку кресла. – Институт финансируют власти провинции, а еще он получает дотации из коммерческого сектора. Полицейские собирались спокойно поболтать, но тут служащий института ввел еще пару посетителей. При виде них Бьян Пинь издал удивленный возглас и поднялся с кресла. Это была женщина лет сорока и семи- или восьмилетний мальчик – похоже, мать и сын. Когда мать заметила Бьян Пиня, то тоже, кажется, его узнала. Мгновение она поколебалась, а потом подвела сына к дивану на другом конце комнаты. – В чем дело? Вы ее знаете? – спросил Фан Му. – Знаю, конечно. Этот мальчуган нашел труп в торговом центре «Фусима». А женщина – его мать. – Правда? – Фан Му, не удержавшись, оглянулся на мальчика через плечо. Лицо ребенка было бледным и замкнутым, узкие плечи на фоне гигантской спинки кресла казались хрупкими, как у скелета. Он сидел в молчании подобно статуэтке на столе перед ним. Понаблюдав за мальчиком некоторое время, Фан Му решился: встал и подошел к матери с сыном. Мать сразу занервничала: она подалась влево, будто закрывая ребенка своим телом. Фан Му кивнул ей и криво улыбнулся; она осталась неподвижной и нахмурила лоб. Фан Му наклонился и потрепал мальчика по волосам. В момент прикосновения тот заметно поежился, по-прежнему не отрывая глаз от стола; по его шее побежали мурашки. Фан Му убрал руку и добродушно усмехнулся. – Как тебя зовут? Мальчик не ответил; он даже не поглядел на Фан Му. Просто сидел и таращился на стол пустым взглядом. – Ну же, скажи! Как тебя зовут, приятель? – Саммер, – резко ответила мать ребенка. – Я знаю, что вы двое – полицейские. Не задавайте моему сыну никаких вопросов; если хотите что-то узнать, спросите меня. Фан Му выпрямился и сел рядом с ними. – Что с ним такое? – Шок. – Волна несдерживаемого гнева пробежала по ее лицу. – Детский психолог в госпитале посоветовал привести его сюда, на консультацию к доктору Ян. – Из-за того. что случилось в тот день? Мать Саммера издала долгий протяжный вздох. – С того самого дня моего мальчика преследуют кошмары. Каждую ночь он просыпается весь в поту, заходясь криком. Когда он не спит, то ведет себя вот так – не говорит и не отвечает на вопросы. Сидит, уставившись в одну точку, и всё. Фан Му посмотрел на Саммера. Тот и правда продолжал таращиться на стол, не шевелясь и не обращая внимания ни на кого и ни на что вокруг. Фан Му положил руку ему на плечо и привлек к себе. Мальчик не сопротивлялся; его тело вяло наклонилось, но взгляд так и остался в одной точке. Фан Му немного подумал, а потом вытащил из кармана свой значок и помахал им у ребенка перед лицом. – Саммер, я полицейский, так что не бойся, ладно? Расскажи мне, что произошло. После долгой паузы глаза Саммера нервно заметались, и он прикрыл веки. – Я боюсь, – прошептал он. – Боишься чего? Саммер проигнорировал его вопрос и задал свой: – У тебя есть пистолет? Фан Му замер. – Да. Саммер повесил голову, а потом внезапно схватил Фан Му за руку. – Убей его! – Кого?