Юноша перешел сразу к делу. – Доктор Ян, я хочу, чтобы вы сейчас же передали мне все материалы по Проекту трансформации поведения. Ян Чжисен еще раз окинул взглядом учителя Чжоу, а потом снял очки и начал медленно, методично их протирать. Только надев их обратно, наконец ответил негромким голосом: – Это невозможно. Учитель Чжоу шлепнул ладонью по столешнице; кровь прилила у него к лицу. – Чжисен, речь уже не просто о научной этике и процедурах! Все гораздо серьезнее. Кто-то узнал о проекте и теперь убивает людей, связанных с ним. Этот человек пытался убить меня. Если ты сейчас же не передашь материалы офицеру Фан и не позволишь полиции делать их работу, то тоже окажешься в опасности! По мере того как учитель Чжоу распалялся, губы Ян Чжисена растягивались в улыбке, будто старик казался ему забавным, но не настолько, чтобы в голос рассмеяться. – Возможно, я покажусь вам упрямым, но нет, вы просите невозможного. В гневе учитель Чжоу уже хотел разразиться ругательствами, но тут Фан Му поднял руку и остановил его. – Доктор Ян, часть ваших материалов и записок по эксперименту с ящиком Скиннера напрямую связана с серией жестоких убийств. И я думаю, вам не помешает знать, что за ними стоит человек, называющий себя господином Ж. Он уже уничтожил массу улик, и данные, которые хранятся у вас, это наша единственная надежда выйти на него. Кроме того, – Фан Му повысил голос, – вполне возможно, что этот человек работает рядом с вами. Я рассчитываю, что ваша информация поможет нам как можно скорее его поймать. – Мне правда очень жаль. – Ян Чжисен покачал головой. – Но я ничем не могу помочь. Несколько секунд Фан Му смотрел Ян Чжисену в глаза. – Доктор Ян, как офицер полиции я имею право официально требовать вашего сотрудничества… – Но я не обязан соглашаться сотрудничать с вами. А если будете настаивать, я, уж поверьте, найду способ сделать так, чтобы вы оба ушли отсюда с пустыми руками. Фан Му оперся ладонями о край его стола и наклонился к Ян Чжисену. Психолог уверенно встретил его взгляд, не отшатнувшись ни на сантиметр. Юноша произнес медленно и отчетливо: – Доктор Ян, я очень надеюсь, что вы передумаете. Он развернулся, схватил учителя Чжоу за рукав и вывел за двери. Внезапно до них донесся окрик: – Профессор Чжоу! Тот развернулся с надеждой в глазах, но единственное, что он увидел, – лицо своего бывшего ассистента за столом, полностью лишенное эмоций. – Профессор Чжоу, вполне может быть, что мы видимся с вами в последний раз. Прошу, поверьте мне, – взвешенно проговорил Ян Чжисен, – я прославлю психологию. Учитель Чжоу горько усмехнулся и вышел из кабинета. Фан Му уже собирался последовать за ним, но в последний момент развернулся и обратился к Ян Чжисену: – Вы не психологию хотите прославить. Вы хотите прославить себя. * * * Никто не сомневался в величии психологии как дисциплины и науки. Но в руках человека со злыми намерениями даже величайшая и достойнейшая из наук могла превратиться в инструмент насилия. По пути обратно в департамент Фан Му внезапно вспомнил про Сун Пу. Сун Пу заживо сжег в бункере профессора Цяо. Правда заключалась в том, что и это была своего рода психодрама – направленная на Фан Му с намерением повторить травмирующий сценарий. Большинство терапевтов использовали психодраму, чтобы лечить пациентов, а Сун Пу – чтобы причинить боль. В этом он был очень похож на господина Ж. Господин Ж. явно был хорошо знаком с психотерапевтическими методиками: например, он знал, что элементы психодрамы должны удовлетворять эмоциональным запросам пациента. Но он переделал терапевтический ритуал, финальную стадию психодрамы, превратив ее в групповое убийство с целью заставить кого-то замолчать. Господин Ж. должен был знать, что это не только не поможет Чжан Десяню и другим исцелиться от психологической травмы, а наоборот, причинит еще больший вред. Пальцы Фан Му крепко вцепились в руль. Каждая секунда на счету. Нужно отыскать этого господина Ж. как можно скорее. * * * Но Фан Му и члены следственной группы не единственные думали так. Как только агрессивные визитеры покинули его офис, Ян Чжисен обмяк в своем кресле, как сдутый резиновый мяч. Уверенное собранное выражение на его лице сменилось отчаянным страхом. Похоже, учитель Чжоу не просто пугал его – кто-то действительно добрался до материалов Проекта трансформации поведения. И Фан Му мог быть прав в том, что этот человек работает под самым его носом. Немного посидев, Ян Чжисен вскочил на ноги. Обеими руками взял со стола свою бесценную чашку, допил одним глотком давно остывший чай и нажал кнопку, открывающую проход в его потайную комнату. Он знал, что должен найти злоумышленника. И быстро. Нельзя, чтобы какая-нибудь неожиданность помешала его предстоящей поездке за границу. * * * В большом конференц-зале сидели всего трое человек – Чжен Линь, Бьян Пинь и Фан Му, отчего тот казался пустынным. В воздухе витал табачный дым, а пепельницы на столе были переполнены. На лицах всех троих, несмотря на дымовую завесу, отчетливо читалось разочарование. – Итак, мы снова зашли в тупик. – Фан Му затушил свою сигарету и подождал, что ответит начальство. Бьян Пинь повернулся к Чжен Линю. – Что думаешь, старина Чжен? Тот нахмурил брови и стряхнул пепел в пепельницу. – Запросим ордер на обыск в доме у Ян Чжисена. Фан Му покачал головой. – Бесполезно. Ян Чжисен прав: он может сделать так, что мы ничего не найдем. Да и вообще, если он достаточно умен – а это так и есть, то, скорее всего, уже предпринял все необходимые меры. – И что нам остается делать? – взорвался Чжен Линь. – Доктор Ян наверняка наш господин Ж.! Кто еще так хорошо разбирается в психодраме? Скорее всего, он испугался, что кто-то похитил данные по его бесценному проекту, как он там называется, и начал убивать участников по одному, чтобы заткнуть им рты. Бьян Пинь глянул на Фан Му. – Знаешь, мне кажется, старина Чжен дело говорит. – Тогда зачем он устраивал психодрамы и лечил этих людей? – спросил Фан Му. Не зная, что ответить, Чжен Линь повернулся к Бьян Пиню. С полминуты тот не отрывал глаз от стола. В конференц-зале стало так тихо, что можно было слышать, как булавка упадет на пол. – Ну, может, он хотел заслужить доверие бывших подопытных, чтобы они добровольно исполнили его план и перебили волонтеров… А он таким образом подстраховался бы, потому что ни Чжан Десянь, ни остальные уже не пошли бы в полицию, чтобы их не приговорили к смертной казни. Фан Му покачал головой. – Нет, Ян Чжисен не стал бы этого делать. Судя по тому, что рассказал Чжоу Чженбань, полными сведениями о проекте владели только Ян Чжисен и он сам. И Ян Чжисену не было никакого смысла разглашать… – То есть у него был мотив избавиться от Чжоу Чженбаня! – перебил его Чжен Линь. – Будучи уверен в том, что второй, кто знает об эксперименте, мертв и никаких секретов уже не выдаст, Ян Чжисен смог бы в будущем без опаски опубликовать результаты своего так называемого исследования, а потом расслабиться и наслаждаться славой! – Но зачем ему убивать Люо Цзяхая? – Люо Цзяхай не такой, как другие. У нас нет достаточных доказательств, чтобы надолго задержать Чжан Десяня или Цу Рюй, но против Люо Цзяхая их пруд пруди! И Ян Чжисен не мог быть уверен, что в тюрьме Люо Цзяхай не расколется. Версия Чжен Линя казалась логичной, но Фан Му стоял на своем. Заметив, что напряжение нарастает, Бьян Пинь поспешил вмешаться. – Не будем радоваться прежде времени. Люо Цзяхай утверждал, что господин Ж. – эксперт в психологии, и у него была возможность следить за Ян Чжисеном и Чжоу Чженбанем. Даже если господин Ж. – не Ян Чжисен, это может быть кто-то из сотрудников Института психологии. Поскольку Ян Чжисен нам никаких наводок не дал, мы вполне можем сами расширить охват расследования. Чжен Линь сжал руки в кулаки, и суставы его пальцев захрустели. – Так или иначе, я не допущу, чтобы Лю Ксу погиб напрасно. Фан Му! – Он поднял голову. – Внимательно следи за Чжоу Чженбанем. Глаз с него не спускай. Если Ян Чжисен действительно господин Ж., то рано или поздно он попробует добраться до Чжоу Чженбаня. И даже если нет, господин Ж. предпримет еще попытку. – Слушаюсь, господин. – Фан Му поднялся, собираясь уходить. – Куда ты? – спросил Бьян Пинь.