– Перед Валерией Александровной? – хмыкнул Родион. Не соперник ему Славка. Лера так и сказала, да это понятно было и без ее слов. – Ну-у… – Кто тебя избил? – Не избил, так, врезали пару раз. Сам виноват… – Ты виноват? – Так ляпнул невпопад… – Что ляпнул? – Да нормально все, нормальные ребята. – Кто нормальные ребята? – Ну… я не могу говорить, – снова замялся Слава. – Не можешь? – Могу не говорить. Имею же право не говорить? – Любой гражданин может не говорить, – кивнул Родион. – Ну вот. – Любой гражданин, кроме тебя. – Почему это? – А потому что карма у тебя чэпэшная. Кстати, Туманов подъезжал, что-то тебе начистить хотел. – За что? – А чтобы к Майе больше не ходил. Уезжает он, Майю на мужа оставляет. Будешь вокруг них круги нарезать, он вернется. И убьет. Чтобы два раза не ходить. – Уезжает? Ну, плакать не будем. – Значит, не скажешь, кто это тебя так разукрасил? – Родион очертил пальцами круг перед лицом парня. – Нарвался на одного, – пожал плечами Стенькин. – Где нарвался? – У пристани, где яхта Варшавина стояла, я туда ходил память искать. – Нашел? – Нашел, – скривился Стенькин. – На одно место приключения… Козел там какой-то, я ему слово, а он мне в морду. В смысле, по лицу. – Ну да, морды у козлов, – усмехнулся Фомин. – Или это человек был? – Человек. Работал он на пристани. На ней собираются фундамент заливать, опалубку укрепляли. Еще не укрепили, а я задел… – Производственная травма? – Родион провел пальцем у себя под глазом. – Типа того. – А что в этом нормального? – Что нормального? – не понял Стенькин. – Ты сказал, что нормально все, нормальные ребята. – Ну да, нормальные ребята… Я еще ответить не успел, а они подскочили, разняли. Мы потом даже подружились. – Стенькин щелкнул себя по горлу. – Если строители, почему говорить не хотел? – Да мало ли. Вдруг у них с регистрацией проблемы, вы наедете, а я крайним останусь. – Подъедут, еще добавят? – Я все сказал, – буркнул Стенькин, опуская голову. – Заявление подавать не будешь? – Я же сказал, разобрались мы, претензий не имею. – Тогда все, выздоравливай. Казалось бы, ничего особенного. Стенькин еще тот фрукт, он и на яхту забраться мог, и опалубку нарочно сломать. Нарвался не на тех, схлопотал по морде, с кем не бывает. Но это же Стенькин, его истории, как правило, имеют продолжение. К тому же в мордобое участвовали хоть и временные, но представители агрохолдинга «Быстрый Дон», что настораживало. Глава 11 Завтрак, занятия в колледже, обед, личное время, ужин… Секс – такой же элемент распорядка дня. Но если без обеда, например, сложно обойтись, то секс можно отложить и на следующий день, а то и вовсе им не заниматься. – О чем ты все время думаешь? – отталкиваясь от жены, пробурчал Семен. Сделал дело – спи смело. И какая ему разница, о чем она думает? – Тебе не все равно? – хныкающим голосом спросила Майя. Она и сама спать хотела, а теперь вот поднимайся, выбирайся из мягкой теплой постели, шлепай в ванную. Майя вернулась в спальню, с разгона нырнула под одеяло. Семен косо глянул на нее. – И все-таки?.. – Что – все-таки? – О ком ты думала? Майя нахмурила брови. О Варшавине она не думала. С ним в постель как-то не хотелось. Но с ним хотя бы интересней, чем с Семеном. – А ничего, что у меня родители совсем скоро уезжают? – Ну да, землю продали, – поморщился Семен. – И что? – возмущенно глянула на мужа Майя. – Да нет, ничего. Гуляевы знали, что на отца давили, его заставили продать хозяйство. И не его одного. «Быстрый Дон» на самом деле дела проворачивает быстро. Хорошо хоть, платит по цене, близкой к рыночной. – Бесприданница тебе не нужна? – Почему же бесприданница? Родители оставляли Майе дом, кругленькую сумму на счет в банке положили, процент от продажи. Не такое уж и плохое приданое. – Да потому что!.. Посмотрим, когда «Быстрый Дон» на вас наедет! – Не наедет. Отец не позволит! – Поживем – увидим. – На него компромата нет. – А-а, так я у тебя еще и дочь уголовника!