– Алтайцем интересуюсь. И Кальмаром. А с тобой подружиться хочу, чтобы ты мне все рассказал. Как тебя зовут? – спросил Родион. – Не надо со мной дружить! – Охранник дикими глазами смотрел на Фомина. – Тогда я с Павликом подружусь. И расскажу, как ты мне и Алтайца сдал, и Кальмара. Ты же мне про них рассказал. Теперь я знаю, где их искать. Парень хотел что-то сказать, но не мог, похоже, от возмущения и страха в горле образовался спазм. – Зовут тебя как? – А… Алек… – Алик? – Александр, – выдавил он. – А фамилия? – Волошник. – Да ты не переживай, Саша. Я никому ничего не скажу. И тебя пытать не буду. Ты мне скажи, кто там еще с Алтайцем и Кальмаром в джипе? – Ну-у… – Давай, давай, не стесняйся. – Яша. – Еще кто? – Все. Втроем они ездят… И спят. – Не понял. – Да нет, не в том смысле! – замахал руками охранник и кивком головы указал на ближайший дом. – Живут они вместе. В одном доме. – Вместе с рабочими? – Да нет, с нами. – С охраной? – Да. – И много вас в охране? – Четверо. Бытовку вот поставили. – Саша кивком указал на сторожку. – Теперь здесь будем. – Тесно Алтайцу с вами?.. Или кто там у них за старшего? – Кальмар… – Они все втроем сейчас на выезде? – Да. – А ночью они где были? – Ну там, наверное? – Парень снова кивнул в сторону, где жила Зозулина. – Все втроем? – У нее же не одна комната… И здесь у них, и там. – Александр с досадой глянул на ближайший дом. И рабочим приходится тесниться, и охране, зато Кальмар со своими орлами на два дома живет. – У них? – Ну да, у них. – У кого, у них? Вы охрана, а они чем занимаются? – Тоже охрана. Они тут за всем должны смотреть. – За чем – за всем? Смальцев землю скупает, а они смотреть должны? – Я не знаю… Я правда не знаю! – Охранник умоляюще смотрел на Фомина. Он и без того слишком много сказал, хватит его мучить. – Но сегодня ночью парни здесь не ночевали? – Точно сказать не могу. – А когда они вернулись? – Я не знаю… Утром их видел. – В каком состоянии, может, синяки под глазами, губы разбиты. Может, за медицинский помощью кто обращался? – Никто не обращался. И синяков ни у кого не было. – А ты всех троих сегодня видел? Алтайца, Кальмара, Яшу. – Алтайца видел, Кальмара… А Яшу не видел… Все! – отрезал охранник. Родион кивнул, будто соглашаясь оставить его в покое, но уезжать не торопился. Достал мобильник, вывел на экран фотоснимок Стенькина. – Знаешь такого? – Нет. – Кто-то ему губу разбил. – Губу разбил?.. А вы участковый? – заметно повеселел Александр. – Ну да, мелочью всякой занимаемся, – глянув на Скорокову, сказал Родион. – Понятно! – А ты думал, что-то серьезное? – Да нет, не думал… – А Кальмар мог что-то серьезное совершить? – Да нет… – Если что-то знаешь, скажи. – Да не знаю. – А то потом поздно может быть. – Что – поздно? – снова занервничал парень. – А еще и соучастником пойдешь. – Да не знаю я. – А то вдруг Кальмар ограбил кого-то, а ты укрываешь. Укрывательство – это статья. – Да не знаю я! – Может, сумку видел? Может, Кальмар сумку из машины вытаскивал? – Сумки видел. Но не вытаскивал. Они две сумки в машину загрузили. – Пойдем, глянем. Родион вышел из машины, вместе с Александром прошел в дом, где жил Кальмар со своими бойцами, осмотрел комнаты. Беспорядок в доме, пол затоптан, на столах грязная посуда, носки под кроватями валяются. Но бинтов и тому подобного Родион не заметил. И следов крови не видно. Окровавленный нож он и не искал, оружие и патроны тоже. И не искал, и не находил, хотя осматривал шкафы, заглядывал под кровати, под тумбу с телевизором, за нее. В шкафах на вешалках висели только вещи охранников, Кальмар, Алтаец и Яша, похоже, смотали свои удочки.