– Неужели Кальмар к нему едет? – Скорокова приложила палец к щеке. – В машину давай! Павлик снимал дом на окраине станицы, в старом квартале у реки, который облюбовали местные богатеи. Старые дома сносились, новые строились, Родион думал, что Павлик снимал особняк, а Скорокова показала на саманную хату, огороженную новым забором из профлиста. Забор высокий, непроницаемый для взгляда, но Родион все же нашел щель между столбом и воротами и увидел «Хавейл» под навесом. А рядом «Гелендваген». И посмотрел на Скорокову, которая остановилась за его спиной. Сам он с отморозками не справится, а с ней тем более. Она ведь такая, что и в спину может ударить. Может, Михалеву позвонить? Но и на него надежды мало. Пока он думал, из дома вышел Павлик, он чуть ли не силой тащил за собой Кальмара. Он держал его за локоть, Кальмар упирался, но Павлик резко потянул его на себя – с места сдернул и вперед себя толкнул. – Да нельзя вам здесь, как ты не врубаешься? – сквозь зубы, но довольно громко сказал он. Скорокова вплотную приблизилась к Родиону, практически прижалась к нему: ей тоже хотелось видеть, что происходит во дворе. Родион достал из кобуры пистолет, не нравился ему волчий взгляд Кальмара, не хотел он уходить, а Павлик настаивал. – Да нормально все! – Что нормально? Задолбали вы меня! – скривился Павлик. – А чего это мы тебя задолбали? – Кальмар резко повернулся к нему. – Сдать нас хочешь? – Виталик, проспись! – А чего тебе Смальцев звонил? И Родион увидел, как за спиной Павлика появился Яша с пластырной наклейкой на лбу, и Скорокова заметила, как в руке у него сверкнул нож. – Павлик! – заорала она. У Родиона зазвенело в одном ухе – от ее крика, и тут же в другом – от выстрела, который он же и произвел. Павлик дернулся, отскочил в сторону, но Яша все равно ударил его и тут же, бросив нож, рванул в огород. Нож он бросал, когда Родион уже подтягивал свое тело к верху ворот. Перемахнул, спрыгнул, тогда Яша и побежал. – Стоять! Яша продолжал бежать, а остался стоять Кальмар. В руке у него появился пистолет, он направил его на Родиона, но Павлик толкнул его. Прозвучал выстрел, пуля прошла мимо, зато Родион не промазал. Он не мог надеяться на Скорокову, рассчитывал только на себя, поэтому действовал наверняка. Выстрелил Кальмару в ногу и тут же, подскочив к нему, выбил у него из руки пистолет. Из дома на шум выскочил Алтаец, оружия у него не было, но демоническая улыбка растягивала его губы. Он собирался наброситься на Родиона с кулаками, и пистолет его почему-то нисколько не пугал. Алтайца напугала Скорокова, которая также перелезла через забор. – Стреляю! – крикнула она, направляя на него пистолет. Алтаец ухмыльнулся, но Скорокова выстрелила, пуля выбила щепу из планки дверного косяка у него над головой. – Я промазала, козел! Алтаец ее услышал, изменился в лице, поднял руки. Скорокова рванула к нему, но Родион ее опередил. Алтаец только и ждал, когда кто-нибудь к нему подойдет, только вот зря он рассчитывал на скорость и жесткость своего удара. Кулак Родиона оказался быстрей его мысли, а костяшки пальцев крепче носового хряща. Алтаец рухнул на землю, обливаясь кровью. Родион глянул на Скорокову, посмотрел на Павлика, который стоял, держась рукой за бок. Нож лишь слегка его задел, угрозы для жизни рана точно не представляла. – Головой за этих отвечаешь! – бросил он Скороковой и рванул за Яшей. Неспроста на голове у него пластырь, возможно, он прикрывает след от удара, который нанес ему Туманов. Его кровь на саперной лопатке, он – ключ к ларчику, который нужно открыть. Одно заключение судмедэксперта перевесит признательные показания Кальмара и Алтайца, вместе взятые. Не так страшно, если Скорокова упустит Кальмара и Алтайца, а вот Яша уйти не должен. А Скорокова могла упустить преступников. И даже выстрелить в спину. Родион вдруг остановился, повернулся и наткнулся на ее взгляд. Маша стояла с пистолетом в опущенной руке и качала головой, нет, больше она его не предаст. Как оказалось, Яша получил саперной лопаткой не только по лбу, но и по ноге, открывшаяся рана дала о себе знать, парень потерял скорость, а перелезая через забор, еще и упал. Родион настиг его у реки, сбил на землю, надел наручники. – Где деньги? – спросил он. – Какие деньги? – Поделим их и разойдемся. – Ну, можно, – раздумывая, сказал Яша, глядя большими глазами на участкового. А глаза у него действительно большие. Наверняка Туманов его в два счета опознает. – Где деньги? – Да там же… – Где там же? – Да на белой горе спрятали, только в другом месте. Под соседним камнем. Там искать не будут… Только давай пополам, ни больше ни меньше! – с беспокойством сказал Яша. – А как же Кальмар с Алтайцем? Или они не заслужили?.. – Ну-у, – замялся Яша. – Ты же Туманова ножом ударил? – Я?! – Туманов тебя опознал. По фотографии. – Родион хлопнул себя по карману, в котором у него лежал мобильник, но вместо телефона вытащил наручники. – Да нет, темно было… – И кровь твоя на его лопатке осталась… Лопатку надо было с собой забрать. – Так искали лопатку, – болезненно скривился парень. – Ты ножом Туманова? – А чего он драться полез? – Как на деньги вышли? – Так уезжал Туманов, собирался уезжать. А когда уезжаешь, все с собой берешь. Ну мы и подумали… – Машину перехватить собирались? – А он сам, без машины куда-то пошел, мы за ним… – Алевтина вам наводку дала? – Да. – Где она? – В Ейске, у Алтайца подруга там, она приютила. Не убивать же… – Думаю, убивать вас не будут. Но срок получишь, – надевая наручники на Яшу, сказал Родион. Ну вот и разобрался он с ограблением. И даже деньги, возможно, нашел. Только вот невесело на душе. Не испытывал он к Скороковой сердечных чувств, но ощущение такое, как будто любимая девушка предала. * * * Детей нет, совместно нажитого имущества тоже, причина для развода простая и понятная, Майя за, Семен не против, и в суд идти не надо. Их развели в ЗАГСе, там же и печать в паспорт шлепнули. – Ну все, свободен!.. – Майя кивком указала Семену на его машину. Они стояли у фонтана, у которого фотографировались совсем недавно – он жених, она невеста. Сейчас их фотографировать никто не собирался. – Можешь к своей Алевтиночке… Передачки ей носить! – хихикнула девушка. – Можешь к своему Фомину! – буркнул Семен. – Да к Фомину я бы с радостью…