– Что-то случилось? – вмиг насторожившись, спросил Бобер, ощущая в груди возникший холодок. – Да случилось, – выдохнул адмирал, – дальние разведывательные зонды передают из-за пределов прохода отчётливую картинку. Противник выслал подкрепление для армады вторжения – порядка двухсот восьмидесяти боевых кораблей, из которых порядка семидесяти тяжёлые артиллерийские равелины. Это пополнение сопровождает порядка трёхсот тяжёлых грузовых лихтеров, они тихоходны, и по этой причине скорость движения низкая. По нашим расчётам, этот караван прибудет в район Хипори через сорок пять суток, так что времени для захвата проходов и укрепления позиций у нас остаётся крайне мало… Захват Хипори и Новой Тортуги жизненно необходимо провести максимум за пять дней, хотя на подготовку штурма потребуется ещё дней пятнадцать. Если мы не уложимся в пять суток, то через десять суток подойдут первые эскадры противника, и ещё через пару дней он бросит все свои силы для того, чтобы отбить позиции обратно, для армады вторжения это вопрос выживания, так что сражаться будут предельно отчаянно. Необходимо управиться, в противном случае наши потери будут огромными, так как придётся отбиваться со всех сторон на не подготовленных позициях… Бобёр хмыкнул и, покрутив головой, негромко задал уточняющий вопрос: – Василий Петрович, штурм уже подготовлен или всё ещё находится в стадии подготовки? – Штурмовые и истребительные эскадры готовы в любой момент выйти на исходные позиции, но вся проблема в том, что мы пока не в полном объёме владеем разведывательной информацией. Противник активно и, главное, весьма квалифицированно проводит контрразведывательные мероприятия, так что нашей разведслужбе приходится из кожи вон лезть, чтобы добыть крайне необходимую нам информацию. Всю имеющуюся информацию я вам сейчас вышлю. – Я вас понял, Василий Петрович, с данными в самое ближайшее время ознакомлюсь, а сейчас я немедленно вылетаю к вам, – отозвался Бобер, ощущая, как вместо приступа тошноты у него началось головокружение и в глазах пошли разноцветные круги. – Будем с нетерпением вас ожидать, без командующего начинать атаку как-то не комильфо, личный состав, прямо скажем, не поймёт… Если идти в смертельный бой без того, кто является живым символом сопротивления, то это самым серьёзным образом скажется на морально-боевом духе, что не есть хорошо. Мы же армия отверженных, не нашедших себя в нынешнем формате бытия, мы везде лишние и никому не нужные люди. Это наш шанс заявить о себе во весь голос, и это также наш шанс проявить себя во всей красе, продемонстрировав этому несносному миру лучшие свои качества, на которые всем было плевать. Быть может, мы все с точки зрения рядового обывателя вконец сумасшедшие и слетевшие напрочь с катушек, но наше личное безумие спасает этот мир от страшной участи быть бесправными рабами. Это наш шанс показать этому миру, как он глубоко заблуждался на наш счёт! Эмоциональная и предельно откровенная речь Верещагина до глубины души впечатлила Бобра. Адмирал был абсолютно прав. Армия, которую он своими собственными руками создал, была армией отверженных и неприкаянных, но при этом в этой армии сдавшихся и сломавшихся под тяжестью трудной судьбы не было, хотя… Быть может, кто-то из них и сломался когда-то, но неожиданно увидев свой шанс, они решительно и бесповоротно ухватились за него, и теперь всех этих людей было не остановить. Они стали реальной силой, с которой никто в этом мире не считаться уже позволить себе не мог. Более чем солидный результат для армии отверженных и неприкаянных в прошлом людей, особенно учитывая, за какой короткий промежуток времени армия эта была создана практически с нуля и, с ходу приняв боевое крещение, показала себя как реально грозная и боеспособная сила. – Да, вы правы, мы армия отверженных, но не обречённых! В нас яростно пылает жажда победы, и мы её добудем, но не любой ценой, такая победа для нас будет пирровой, наша задача – не просто добыть решительную победу с минимальными издержками, наша задача – выиграть войну и сохранить нашу мощь. Мы обязаны сохранить себя для будущего, не хотелось бы, чтобы итогами нашей будущей победы воспользовались англосаксы, как это было в нашей истории неоднократно, – с металлом в голосе проговорил Бобёр, устремив тяжёлый взгляд на адмирала Верещагина, который неожиданно для самого себя встал по стойке «смирно» и преданно пожирал глазами своего командующего. Бобёр умолк, размышляя о предстоящих задачах и целях, которые требовали своего разрешения. Победа в войне с армадой вторжения – это лишь определённый этап, необходимо было ещё и сурово наказать агрессора, пришедшего поработить человечество. Необходимо было у врага раз и навсегда отбить охоту повторять нечто подобное вновь. Нужна была Реконкиста. Большой поход в логово врага, но до этого было ещё далеко, а сейчас надо было сосредоточиться на захвате Новой Тортуги и Хипори с последующим удержанием этих стратегически важных направлений. Сопротивляться враг будет отчаянно, это вопрос выживания для него… – Командир, мы непременно справимся и покажем армаде вторжения большую такую кузькину мать, от которой врагу ой как долго будет болезненно икаться! – с пылающим взором яростно взревел Верещагин, крепко сжимая немалые свои кулачищи, способные скрутить в бараний рог настоящую кованую подкову. – Я в этом нисколько не сомневаюсь, Василий Петрович, – негромко отозвался Бобёр, вновь себя ощущая не очень хорошо, его вновь начало подташнивать, и с этим надо было срочно что-то делать. В таком состоянии идти на штурм никуда не годилось. – Да, и вот ещё что, вышлите мне ваши координаты, я немедленно вылетаю к вам, – распорядился Бобёр и, попрощавшись с адмиралом, отключил связь и, присев, прикрыл глаза, негоже было видеть Верещагину его слабость, тем более в преддверии грандиозного контрнаступления на врага, чтобы тем самым не подорвать боевой дух личного состава. – Наследник, тебе необходимо срочно ложиться в медицинский бокс на излечение, – настойчиво потребовала Марго, с немалым беспокойством сканируя тяжёлое физическое состояние своего подопечного. – Надо, – согласился Бобёр, – но несколько позже, а сейчас выведи мне все материалы, которые выслал мне адмирал Верещагин. С неудовольствием Марго покачала головой, но была вынуждена подчиниться и вывела на экран несколько вариантов плана штурма Новой Тортуги и Хипори. Бобер, тяжело вздохнув, взялся внимательно их просматривать и сопоставлять. Различия были, причём достаточно серьёзные, учитывающие все возможные факторы, в том числе маловероятные. Штаб флота под командованием Верещагина знал толк в своём деле и основательно проработал предстоящую атаку, учитывающую буквально все возможные варианты, вот только всё это были, по сути, наброски, так как имелся достаточно существенный пробел из-за недостатка разведывательных данных. Особой проблемой это не являлось: для столь квалифицированных штабистов внести соответствующие коррективы не составляло труда, были бы в наличии необходимые данные… Провозившись более чем два часа, Бобёр грузно поднялся и хотел было сделать шаг, но вдруг зашатался и чуть не упал, голова кружилась невероятно. Постояв в недвижимости несколько мгновений, он, ощутив нестерпимую горечь в горле, поднял свой взгляд на Марго и очень тихо заговорил: – Да, похоже, действительно необходимо срочно в реанимационную камеру ложиться, а то что-то мне совсем уж худо делается. – Давай-давай, лечиться тебе надо. За время перелёта подлатаем твою тушку, будешь как новенький, – в нетерпении проворчала Марго, опасаясь, как бы её подопечный не передумал и вновь не отложил столь необходимую ему медицинскую процедуру очищения организма от вредоносного токсина и регенерации повреждённых тканей, а также восстановления иммунной системы. Согласно кивнув, Бобёр нетвёрдым шагом направился в медицинский блок, время от времени останавливаясь, чтобы отдышаться, с каждым пройденным шагом ему становилось всё труднее и труднее дышать. Мутилось в голове, и усиливающаяся тяжёлая отдышка изматывала, но он целенаправленно шёл и шёл, пока не добрался до необходимой двери. Она открылась, и Бобёр вошёл и, медленно скинув одежду, прилёг на выдвинувшийся из камеры лежак и спустя пару минут погрузился в глубокий сон. Глава 9 Сознание после глубокого сна вернулось мгновенно. Не открывая глаз, Бобёр прислушался к себе и ощутил лёгкость во всём теле, лечение явно пошло ему на пользу. Приоткрыв веки, он осмотрелся и, осторожно поднявшись, подошёл к дивану, на котором валялась его разбросанная одежда, и стал одеваться. Натянув комбинезон, Бобёр покинул медицинский отсек и направился в рубку. Дышать было легко и свободно, голова не кружилась и больше не подташнивало, древнее медицинское оборудование было абсолютно исправно и работало выше всяческих похвал, и это не могло не радовать. Войдя в рубку, Бобер, еле слышно насвистывая любимую мелодию, подошёл к креслу пилота и, присев в него, заговорил: – Спасибо тебе, Марго, подлечила меня, теперь уже можно в полную силу текущими делами заняться. – Наследник, я бы на твоём месте не торопилась с выводами, я понимаю, твоё состояние серьёзно улучшилось, но это временно, предстоит долгая реабилитация с прохождением утомительных процедур восстановления твоего биологического тела. Тебе необходимо было сразу на борт направляться, так как местные медицинские технологии серьёзно отстают. Трёхчасовые процедуры для полного восстановления необходимо будет проходить через каждые два дня, так что отлучаться с яхты надолго тебе категорически нельзя где-то полгода, – охладила его пыл Марго, с сочувствием взирая на побледневшее лицо своего подопечного. – Неужели всё так серьёзно? – спустя несколько мгновений, поинтересовался Бобёр, волевым усилием справившись с нахлынувшим на него сильным волнением. – Более чем, – призналась Марго, – применённый токсин крайне редок и очень опасен, механизм его действия так до конца и не изучен, но излечиться от его воздействия на организм вполне реально, но это дело займет не менее полугода, да и то только здесь в медицинском боксе. – Надо – значит, надо, буду проходить курс реабилитации и соблюдать рекомендации, всё равно мне деваться-то некуда, – выдохнул Бобёр с некоторым разочарованием, полгода безвылазно провести на борту яхты в одиночестве было ещё тем удовольствием, но и другого выхода у него не имелось вообще. Так сложилось, и ничего теперь не поделаешь. – Это верное решение, наследник, – с удовлетворением отозвалась Марго, – тебя ждёт впереди очень много важных дел, и поэтому ты обязан быть в надлежащей физической, интеллектуальной и духовной форме. – Спорить глупо, всё так и есть на самом деле, – пробурчал себе под нос Бобёр и, помолчав несколько мгновений, поинтересовался: – Да, кстати, Марго, а сколько времени я провалялся в небытии? – Чуть более ста семидесяти часов шли процедуры первичной реабилитации, и прошла она отлично, но это лишь начальный этап, последующие, правда, не будут такими длительными, по времени где-то час, но не всегда, всё будет зависеть от общего состояния твоего организма на тот или иной момент. Моментально произведя в голове вычисления, Бобёр хмыкнул и поинтересовался: – Значит, мы в ближайшие часы прибудем в район базирования адмиралтейской эскадры нашего флота, я прав? – Ты прав, наследник, через три часа мы будем на месте. – Это хорошо, с адмиралом Верещагиным и с офицерами штаба флота необходимо встретиться и всё обсудить, – негромко проронил он, представляя, какой объём проблем ему предстоит разрешить, но ему было не привыкать, он уже давно не мог сидеть сложа руки. Всё то, что он делал и к чему стремился, стало его жизнью и второй натурой, от которой он ни за что бы не отказался. Устремления эти и их реализация были его жизнью, и о какой-либо иной Бобёр и не помышлял… Наигранно повздыхав, Бобёр, поудобнее устроившись в кресле, вывел на экран поступающие сводки и стал внимательно их изучать. Поступившей информации было много, так что пришлось её отсортировать и уже только после этого взяться за анализ текущей обстановки, особенно его интересовала обстановка на Бастионе. Почти половина всей армады вторжения, прибыв в намеченную точку, установила глухую блокаду планеты. На подготовку к штурму пока действия противника никак не походили, но всё могло измениться в ближайшее время. На данный момент вражеское командование только осваивалось и занималось укреплением позиций, а также активно проводило разведку. Они никуда не спешили, да и спешить им не было ровным счётом никакой необходимости, на помощь-то никто прийти даже не почешется. Военный комендант Бастиона вместе с оперативным штабом резких движений не предпринимали, полностью сосредоточившись на контрразведывательных мероприятиях, а также на укреплении линий обороны, как самой планеты, так и всей системы. Быть может, далеко не всё было готово, но тем не менее уже сейчас штурм противнику обойдётся крайне высокой ценой, и ещё неизвестно, сможет ли он вообще захватить планету, слишком многоуровневой была система обороны. Перелопатив весь массив информации с Бастиона, Бобёр хотел было уже переключить своё внимание на сообщения, пришедшие с Надежды, но обратил внимание на предпоследнее донесение, присланное лично генералом Гудзой. Дважды его перечитав, Бобёр на некоторое время задумался и решил вызвать военного коменданта Бастиона на связь. Несколько минут тот не отзывался, но потом его измотанное лицо появилось на экране. – Здравствуйте, Константин Георгиевич, до вас прямо-таки и не достучаться, неужели есть проблемы? – внимательно всматриваясь в лицо своего собеседника, проговорил Бобер, чуть изменив позу в кресле на более удобную. – Приветствую, командующий, – выдохнул комендант, – проблем и в самом деле выше крыши, но мы потихоньку справляемся. Планетарная система плотно заблокирована и прорвать блокаду не представляется возможным, слишком велики задействованные в блокаде силы. Что называется, пашем без сна и отдыха, для того чтобы враг не решился на большой штурм. Думается мне, он и не решится, а вот расстреливать с тяжёлых равелинов на максимальном удалении будет определённо, но мы к этому более или менее подготовились, – хладнокровно отчитался генерал Гудза, совершенно убеждённый в том, что врагу никогда не захватить Бастиона, как бы тот ни старался. – Читал донесения и все ваши действия целиком и полностью одобряю, есть только два вопроса: кто такой генерал Корнев и зачем я ему так срочно понадобился? Поясните, пожалуйста, в вашем донесении подробности отсутствовали. – Генерал Корнев уже несколько лет как в отставке. На данный момент он возглавляет контору, под вывеской которой скрывается частная военная компания. Он не сам по себе, такие структуры без заинтересованности определённых структур не существуют. По моим данным, Корнев входит в вертикаль министра государственной безопасности, и, похоже, тот-то его и прислал на Бастион с целью налаживания контактов. С ним я ещё не встречался, банально нет на это времени, но мои люди с ним наладили общение. Он от своего имени желает с вами встретиться и предложить любую посильную помощь в виде большого числа добровольцев, боеприпасов с запчастями, а также деньги, ну и ещё предлагает серьёзные связи на Новом Санкт-Петербурге. Ничего нового и, прямо скажем, для нас не особо привлекательно, – подробно ответил Гудза, с трудом сдерживая зевоту, устал он слишком из-за хронического недосыпа последних недель, наполненных напряжённой и изнурительной работой. Несколько мгновений обдумав сказанное, Бобёр ещё раз внимательно оглядел генерала и распорядился: – Предложение и вправду для нас малопривлекательное, подождём и посмотрим, что ещё этот Корнев может нам предложить. Присматривайте за ним и не давайте совать свой длинный нос куда ни попади. – Так и делаем, слишком ушлый дядька, без бдительного надзора оставлять никак нельзя, – отозвался военный комендант и, не сдержав себя, широко зевнул, прикрывая рот ладонью. – Ладно, Константин Георгиевич, не буду более вас утомлять, идите и хорошенько выспитесь, вам это сейчас крайне необходимо. Попрощавшись с комендантом, Бобёр прикинул в уме возможные варианты и в который раз пришёл к заключению, что спешить со встречей с генералом Корневым ему не выгодно. Прямой контакт с министром госбезопасности, конечно, интересно, но не более того, гипотетическая выгода могла бы быть, но его она особо не прельщала, сейчас его задача была совсем иного рода. Необходимо было захватить Новую Тортугу и Хипори и, главное, не дать себя оттуда выбить, а то, что выбивать непременно будут, никто даже и не сомневался. Слишком важны в стратегическом плане для армады вторжения они были. От итога этого яростного сражения, по сути, зависел исход всей эпопеи с вторжением иной расы в человеческие миры… Посидев в глубокой задумчивости некоторое время, Бобёр решительно набрал номер председателя Военного совета с Надежды. Жуковский появился на экране через несколько мгновений и с решительным видом произнёс: – Здравия желаю, командующий. – Здравствуйте, Михаил Александрович. Давненько мы с вами не общались, у меня всё никак руки не доходили, сами понимаете, дел очень много навалилось, – выдохнул Бобёр с грустной усмешкой и, выдержав короткую паузу, задал вопрос: – Михаил Александрович, доложите, каковы ваши успехи на сегодняшний день в строительстве новых автоматизированных флотилий и обучении операторов для них? Жуковский сразу отвечать не стал, сперва он сверился с данными на мониторе и только затем стал обстоятельно отвечать: – Производство минных заградителей и автоматических торпедных платформ идёт с опережением графика, так же дело обстоит и с кораблями, хотя тут есть сложности из-за острой нехватки ресурсов, но мы выкручиваемся, закупая их на стороне. Благо из-за кризиса стоимость резко снизилась, но скорость доставки оставляет желать лучшего, так как нами строго соблюдается особый режим секретности. Также приходится закупать дополнительно энергетические сердечники, но с этим несколько проще из-за их компактности. Что касается подготовки личного состава, мы также справляемся, и в ближайшие три месяца будет выпущено порядка семисот курсантов. Это позволит в кратчайшие сроки сформировать сильную ударную группировку, правда её ещё предстоит обкатать на учениях, что займёт не менее трёх месяцев. Помимо этого формируется группа снабжения из тридцати двух тяжёлых транспортных карго для обеспечения боеприпасами и ремкомплектами формируемого Третьего ударного флота. Внимательно выслушав Жуковского, Бобёр глубоко задумался, захват контроля над финансовыми ресурсами главного резидента иной расы сказался на его делах самым благотворным образом. Финансирование производства шло сплошным потоком, что позволило наладить снабжение, но по сути деньги не решали главного, а главное – это были надёжные и проверенные люди, которых катастрофически не хватало. В кадровом вопросе они уже достигли своего максимально возможного потолка, и на большее рассчитывать не приходилось. Особенно это касалось высококвалифицированных управленцев практически по всем направлениям, если с флотом и его содержанием как-то справлялись, то вот с хозяйственными делами имелись большие сложности. Выручал искусственный интеллект, обеспечивая логистику всех основных товарно-денежных потоков, благодаря чему удалось добиться существенных сокращений издержек и потерь, да и расхищений тоже, что не было такой уж редкостью. Люди были разными, и далеко не все из них являлись примером добродетели. Всё было очень сложно, но они все вместе пока со всем этим постоянно растущим и беспокойным хозяйством неплохо справлялись. Вот только дальнейшее его разрастание неизбежно должно было привести к неизбежным проблемам, об этом надо было задумываться уже сейчас, даже несмотря на то, что идёт война и исход её ещё далеко не предрешён… Усилием воли отогнав от себя тяжёлые мысли, Бобер, глубоко вздохнув, заговорил: – Михаил Александрович, вы поистине проделали титаническую по своим масштабам работу, на такое вообще мало кто способен, за что мы все вам безмерно благодарны. Подготовка к штурму Новой Тортуги и Хипори подходит к завершающей стадии, и по этой причине всё-таки людям необходимо дать хоть немного передохнуть. После введения в строй Третьего ударного флота у вас будет для этого некоторое время. Такое перенапряжение психических и физических сил в дальнейшем может негативно сказаться на здоровье, особенно психическом, необходима разрядка. Проработайте этот вопрос с психологами и психотерапевтами, пусть они разработают детальный план реабилитации, это очень важно. Задумчиво помолчав какое-то время, военный комендант Надежды мотнул головой и негромко заговорил: – Да, это серьёзная проблема, конечно, мы злоупотребляем рабочим временем, но положенные выходные и отгулы рабочие и инженеры получают в обязательном порядке, да и с досугом дело обстоит совсем неплохо, однако психическое напряжение всё равно накапливается. Меры мы, разумеется, принимаем, но этого явно недостаточно, большая и комплексная программа действительно необходима как воздух. – Займитесь ещё и этим вопросом, Михаил Александрович, люди должны быть физически и психически здоровы, так как от этого напрямую зависит, будут ли они счастливы, а счастливые люди есть основа успешности самого государства, – высказал своё мнение Бобёр и сам задумался, а счастлив он сам, но так и не найдя ответа на свой же собственный вопрос, резко прервал свои размышления и, попрощавшись с Жуковским, отключил связь. Неприятные мысли он выбросил из головы, но тревожный осадочек остался. Ругнувшись сквозь зубы, он резко поднялся и, пройдя в тренажёрный зал, быстро переоделся в спортивный костюм и взялся молотить боксёрскую грушу. За час с небольшим выпустив пар, он, взмыленный, прошёл в душ и, помывшись, вернулся к своему рабочему месту и уже с просветлевшей головой вновь взялся изучать поступающую оперативную информацию. Информации было много, но его интересовали в первую очередь разведданные с Хипори; разведуправлению флота, несмотря на активное противодействие противника, удалось наладить устойчивый сбор разведданных, и фактически план массированного штурма был готов. Оставалось лишь оформить детали, и можно начинать, основной удар планировался в районе Хипори, а через два дня удар будет нанесён в районе Новой Тортуги. Необходимо было дождаться, чтобы с Тортуги на Хипори противником было отправлено подкрепление, и спустя некоторое время начать операцию. Ушедшие эскадры повернут обратно, но на обратном пути их уже будут ждать многочисленные засады, в которых все эти корабли и будут непременно уничтожены. С других направлений эскадры вторжения смогут пребыть не ранее чем через семь суток с момента начала штурма Хипори, половина армады застряла в районе Бастиона, постоянно пощипываемая волчьими стаями. Вторая же половина также подвергается атакам лихих волков, правда далеко не с той интенсивностью, но тем не менее и там противнику неплохо достаётся. Флот под прикрытием полога невидимости концентрировался по нескольким направлениям, надёжно обеспечив свои тылы боевым охранением. Разведывательные зонды дальнего радиуса действия постоянно контролировали любые перемещения кораблей в радиусе двух световых лет, но пока тревожиться было особо не о чем, противник всё ещё не обнаружил концентрацию боевых кораблей. Всё производилось в строжайшей секретности с соблюдением всех мер безопасности, но спешить с преждевременными выводами пока не стоило, недооценивать врага – себе дороже. Он показал себя как грозный и опытный противник, готовый сражаться до конца… Устало поднявшись с кресла, Бобёр прошёлся к бару и, заварив себе крепчайший натуральный кофе, сделал пару глотков, и в этот момент с коммутатора зазвучал настойчивый сигнал вызова. Поставив кружку на столик, он вернулся в кресло и, поудобнее устроившись, нажал кнопку соединения. На экране появилась задумчивая физиономия начальника разведывательного управления. – Здравствуй, Корнелиус. – Приветствую, командир, – отозвался он, хмуро поглядывая на полковника из-под опущенных бровей, и, помолчав несколько мгновений, доложил: – Командир, у нас на горизонте вырисовывается большая проблема. Противник на Хипори и Новой Тортуге приступил к установке гигантских туннельных орудий, по мощности более чем в три раза превосходящих главный калибр наших артиллерийских равелинов. Скорость установки такова, что буквально через десять дней они приступят к их отладке и калибровке. По сути, через две недели эти орудия встанут на боевое дежурство, что повлечёт за собой резкое увеличение наших потерь. Считаю жизненно необходимым в срочном порядке ускорить подготовку к штурму, который необходимо начать максимум через сорок восемь часов, каждая последующая минута задержки будет самым тяжёлым образом сказываться на нас. Всю разведывательную информацию с аналитической запиской я отослал адмиралу Верещагину, и он моё мнение полностью разделяет. Внимательно выслушав Корнелиуса, Бобёр в задумчивости помолчал какое-то время и, чуть поворочавшись в кресле, задал вопрос: – Насколько это точные сведения? – Данные точные, мы смогли дистанционно реанимировать три десятка дронов и камер наружного наблюдения, благодаря которым и была получена информация, точные координаты установлены, хотя это было непросто. Система безопасности там поставлена очень серьёзная.