Д’Агоста обернулся, чтобы взять газету из пачки. А когда распрямился снова, старик снял шляпу, и вот уже на его месте стоял Пендергаст, бледный и взволнованный. – Простите, что разыграл вас, мой друг, – тихо произнес он. – Я провел небольшую разведку и теперь встревожен еще сильней. Боюсь, что Констанс несколько заигралась. – И что это означает? – Это означает, что развязка может наступить даже раньше, чем я ожидал. Нельзя недооценивать угрозу со стороны Ленга. Это уже не вопрос нескольких дней, все случится раньше. Я боюсь за Мэри и должен найти ее. – Какой у вас план? – вполголоса спросил д’Агоста, бросая монету в кассовый ящик. – Поиски, воспоминания и наблюдения позволили мне точно установить, где содержится Мэри. Я собираюсь спасти ее сегодня ночью. У меня есть также основания полагать, что Манк появится здесь после наступления темноты и будет следить за Констанс или собирать для Ленга дополнительную информацию о том, чем она занимается. Так что не спускайте с него глаз. – Как я узнаю этого Манка? – Он невысокого роста, пять футов и четыре дюйма, очень крепкий, хромает особым образом, подтягивая правую ногу. Хромота почти не заметна, и он тщательно ее скрывает, но вы все поймете, когда увидите его. Он прекрасно умеет растворяться в темноте. Д’Агоста кивнул. – Запомните: вы ни при каких обстоятельствах не должны показываться на глаза Констанс. Если это случится, вся наша миссия окажется напрасной. Констанс уверилась в том, что теперь она свободна и сама определяет свою судьбу, не заботясь обо мне или… наших отношениях. Если Констанс узнает, что я здесь и снова вмешиваюсь в ее жизнь… она может сорваться. Д’Агоста по личному опыту знал, что такое сорвавшаяся Констанс, и надеялся никогда больше этого не увидеть. – Понятно. – В пять часов вы закроете киоск, но останетесь в нем и будете следить за домом сквозь жалюзи. Если Манк появится и, против ожидания, не ограничится простым наблюдением, а скажем, попытается проникнуть внутрь, хотя это и маловероятно, вы должны остановить его. Возможно, вам придется его убить, иначе он убьет вас. Это жестокий, злобный человек, ему доставляет удовольствие вспарывать людям животы и любоваться тем, как их жизненная сила вытекает в канализацию. Избавив мир от него, вы спасете множество жизней. Д’Агоста проглотил комок в горле. – Вы сделаете это, друг мой? Мы быстро сбежим в наше время, и вам не придется столкнуться с законом. Д’Агоста наконец кивнул. – А если появится сам Ленг? – Он не станет так просто показываться на глаза – сначала захочет получить больше информации. Пендергаст достал из-за пазухи тяжелый предмет и передал д’Агосте. Это был револьвер. Д’Агоста взял его и тут же спрятал. Пендергаст развернулся и ушел прочь с газетой в руке, растворившись в сумраке зимнего вечера, а д’Агоста продолжил нести свою нескончаемую вахту. 69 А. К. Л. Пендергаст остановился на полдороге по Кэтрин-стрит в Нижнем Манхэттене и пробежался взглядом по череде грязных винных лавок, ночлежек и устричных погребков. Мерцающие фонари слабо освещали зимнюю ночь. Воздух пропитался запахами гнилой рыбы, мочи и вареной баранины. Стоял непрерывный шум: цокот копыт, обрывки музыки из соседних таверн, рев пьяных моряков, шатавшихся по улице с песнями. С набережной, за два квартала от этого места, донесся звон корабельного колокола и протяжный свисток парохода. Наконец Пендергаст переключил внимание на дальний конец квартала, точнее, на кирпичное трехэтажное здание в неоготическом стиле, исполосованное сажей. У входа стояла небольшая очередь, вдоль нее прохаживался зазывала, выкрикивая: «Заходите посмотреть на сохранившееся тело древней русалки из Мандалая!» Иногда он менял приглашение: «Заходите посмотреть на кости графини де Бриссак[149], казненной на гильотине, и потрогать лезвие, которое оборвало ее жизнь!» Взгляд Пендергаста переместился на деревянную вывеску с золотыми буквами: КАБИНЕТ ПРИРОДНЫХ ДИКОВИН И ИНЫХ РЕДКОСТЕЙ ДЖ. К. ШОТТАМА Осмотрев ее, Пендергаст двинулся дальше и занял место в очереди. Заплатив два цента толстяку в засаленном цилиндре, он вошел в здание. В большом вестибюле с одной стороны высился череп мамонта, с другой – плохо набитое чучело бурого медведя-кадьяка. В середине помещения громоздились всевозможные экспонаты, включая окаменевший ствол дерева, бедренную кость динозавра и аммонит гигантских размеров, пристроившийся рядом с тотемным столбом и метеоритом. Большинство любопытствующих устремились через вестибюль к «Циклораме динозавров», где должны были, как обещали устроители, оказаться внутри кругового изображения «дикой эпохи ужасных ящеров». Пендергаст отметил, что среди посетителей Кабинета Шоттама были молодые денди в котелках, чернорабочие и портовые грузчики. Слева и справа располагались двери, которые вели к другим экспонатам. Разумеется, Пендергаст никогда не был внутри этого здания – оно сгорело за десятки лет до его рождения, – однако в мыслях он тщательно восстановил картину. На мгновение он остановился, чтобы сравнить реальный Кабинет с воображаемым, обнаружил отличия и сделал мысленную пометку о необходимости обдумать и исправить их. Затем Пендергаст пересек зал, скользнул в дверь с табличкой «Галерея сверхъестественных чудовищ» и попал в тускло освещенный коридор. Это была старейшая, редко посещаемая часть Кабинета Шоттама, где хранились экспонаты, отжившие свой век. Пендергаст прошел мимо стола с запечатанной банкой; внутри нее в желтой жидкости плавал младенец. Из его лба торчали две руки. Дальше стояло чучело собаки с пришитой к нему кошачьей головой. Экспонаты были пыльными и запущенными, в воздухе витал слабый запах гниения. Быстро шагая по темному проходу, Пендергаст миновал другие, еще более причудливые экспонаты в нишах разной величины: гигантскую крысу с Суматры, мнимую печень шерстистого мамонта, найденного замороженным в Сибири, уродливый череп с табличкой «Человек-носорог из Цинциннати». Еще несколько поворотов – и он нашел то, что искал. В глухой нише, где мог бы уместиться только один человек, стоял стеклянный шкаф с высушенной человеческой головой. Язык все еще высовывался изо рта. Надпись гласила: Голова печально известного убийцы и грабителя Однорукого Уилсона. Приговорен к смертной казни через повешение. Территория Дакота[150], 4 июля 1868 года. По соседству был выставлен другой экспонат с табличкой: Аркан, на котором он был повешен. А возле него – еще один: Культя и крюк Однорукого Уилсона, доставленные за вознаграждение в тысячу долларов. В глубине ниши висел тяжелый занавес. Пендергаст отдернул его и увидел стенку из некрашеных досок. Внимательно осмотрев их, он надавил на сучок, а затем на всю перегородку. Та открылась внутрь, за ней оказался маленький, но глубокий шкаф с дверцей, запертой на висячий замок. Задвинув за собой доски, Пендергаст достал отмычки, повозился пару секунд с простеньким замком и отшвырнул его в сторону. Затем потянул дверь на себя и увидел спускавшуюся в темноту лестницу, от которой несло пылью, плесенью и химикатами. Пендергаст постоял на месте. По старым чертежам здания и собственной мысленной реконструкции он уже определил, где должен находиться тайный вход. Если его рассуждения по-прежнему остаются безошибочными, Ленг держит Мэри Грин внизу – не в своем особняке на Риверсайд-драйв, а в лабиринте подземных тоннелей. Устраивать тюрьму в особняке было бы неудобно и опасно. К тому же Пендергаст знал, что в его временно`й линии Ленг поместил тело Мэри в угольном тоннеле под Кабинетом диковин Шоттама вместе со многими другими жертвами. Следовательно, ее могли держать здесь до самой вивисекции. Переносить труп из особняка в жилом квартале было бы не только неприятно, но и сопряжено с ненужным риском. Вероятно, Мэри сейчас обитает в какой-нибудь зловонной камере, и Ленг откармливает ее в соответствии с особой диетой, необходимой для успешного удаления cauda equina – важнейшего компонента арканума, способного при должном приготовлении продлевать жизнь. Пендергаст достал из кармана военный тактический фонарик яркостью в тысячу люменов, а другой рукой вытащил свой единственный пистолет, самый точный и надежный из всех: «Джим Хоуг мастер-грейд кольт» 1911 года. Прощупав лучом фонаря стигийскую тьму, он начал спускаться по лестнице. 70 У подножия лестницы яркий луч фонарика осветил круглую камеру, в которой пересекались три грубо высеченных в скале тоннеля. По стенам, покрытым известью, струилась влага. Пендергаст выключил фонарик и постоял, внимательно вслушиваясь. Где-то капала вода, вдали приглушенно гудели какие-то механизмы, но ни один звук не говорил о присутствии человека. Эти тоннели прорыли под Кау-Бей почти сто лет назад – они обслуживали городскую водокачку. С годами Кау-Бей застроили, район стал частью Файв-Пойнтс. Водокачка перестала справляться с нуждами города, и после появления Резервуара в Центральном парке ее закрыли. А служебные тоннели под Кау-Бей заложили кирпичом. Но недавно тоннели обнаружил Ленг и приспособил для своих целей. Он соединил их с угольным тоннелем под Кабинетом Шоттама, а тот в свою очередь был связан с потайной лестницей, по которой только что спустился Пендергаст. Ленг отыскал ее на старых планах, неизвестных даже самому Шоттаму. Так доктор обрел персональный вход в автономный мир, раскинувшийся под трущобами Файв-Пойнтс. Старый угольный тоннель с многочисленными нишами идеально подходил для того, чтобы замуровывать там жертв хирургических экспериментов Ленга. В служебных тоннелях водокачки он оборудовал лабораторию и, как предположил Пендергаст, устроил камеры для девушек, которых вместе с Манком забирал из укромных уголков Кабинета Шоттама. Пендергаст знал, что в большинстве своем они не подходили доктору. У одних были родственники, которые начинали беспокоиться после их исчезновения, другие страдали чахоткой и прочими недугами. Ленгу требовались здоровые, молодые тела… И в 1880 году он подготовил перевод всех хирургических опытов из тайных нор Кабинета Шоттама в свои подземные владения. Кроме того, он получил в свое распоряжение новый источник подопытных: Миссию Файв-Пойнтс и соседний работный дом. Он предложил свои услуги миссии pro bono publico как врач-консультант и психиатр и стал высматривать там девушек-сирот, подходящих для его опытов, – таких, которых никто не стал бы разыскивать. Во временно`й линии Пендергаста Ленг, забрав к себе Мэри, с удивлением узнал, что у нее есть родные, сестра Констанс и брат Джо. Поэтому Ленг выследил и поймал Констанс уже после того, как подверг вивисекции ее сестру. К тому времени Джо был убит и больше не представлял опасности. Но это случилось в параллельной вселенной; появление Констанс, задумавшей спасти брата с сестрой и отомстить Ленгу, нарушило временну´ю линию, в которой сейчас оказался Пендергаст. Он больше не мог рассчитывать, что события будут разворачиваться в соответствии с его ожиданиями. Пендергаст установил фонарик «Дефендер» на самый низкий уровень – пять люменов, и теперь дорогу освещал только тонкий лучик. Даже если Манк занят где-то еще, у Ленга могут быть и другие помощники, скрывающиеся поблизости. Велика вероятность, что и сам Ленг окажется в своей лаборатории либо в соседних тоннелях. Нужно действовать с предельной осторожностью. Потревоженные вторжением пауки и многоножки, пытаясь укрыться от света, с тихими шлепками падали на пол и разбегались из-под ног Пендергаста. Между камнями то и дело попадались лужи с грязной водой, в которых копошились червяки-альбиносы. Отдаленный гул механизмов сделался громче, эхом отражаясь от влажных стен. Пройдя немного по первому тоннелю, Пендергаст уперся в старые железные ворота с проржавевшим запором. Пришлось возвращаться назад. Второй тоннель привел его к железной двери с заклепками, тоже закрытой. Он погасил фонарь и приложил ухо к двери, но не услышал ни звука. Ржавчины на замке и петлях не было, их обильно смазали маслом. Вероятно, это и был тот вход, который он искал. Пендергаст бесшумно отпер замок, отложил его в сторону, толкнул дверь ногой и посветил взад-вперед, направляя пистолет туда же, куда и фонарик. Луч высветил короткий отрезок тоннеля, заканчивавшийся кирпичной стеной. Однако в стене виднелся пролом; кирпичи были аккуратно сложены в сторонке. Держа оружие наготове, Пендергаст подкрался ближе, нацелил фонарик в пролом и вздрогнул: то был печально известный угольный тоннель под Кабинетом Шоттама. Из дюжины ниш по обе стороны от прохода две трети были недавно замурованы, а штабеля кирпичей и мешки с цементом подсказывали, что работа будет продолжена, когда появятся новые жертвы. Пендергаст знал, что в каждой замурованной нише погребены три жертвы; итого двадцать четыре девушки, погибшие от жутких экспериментов Ленга. Он знал, потому что своими глазами видел это прежде, в своей временно`й линии, когда их откопали и вынесли на поверхность – больше ста лет спустя после устройства захоронения. Здесь появятся еще двенадцать тел, пока не заполнятся все ниши… Если Ленгу позволят продолжать. Но ему не позволят. Та ниша, где во временно`й линии Пендергаста лежало тело Мэри, все еще оставалась пустой. Картина была ясна, но своей цели Пендергаст пока не достиг. Он вернулся назад и направился по третьему, последнему тоннелю. Тот тоже заканчивался железной дверью с хорошо смазанными петлями и замком. На грязном полу виднелись следы от сапог и колес тачки, ведущие в обе стороны. Он снова отпер замок, распахнул дверь и повел стволом пистолета справа налево. Воздух в этом тоннеле был не таким спертым, как в двух других, а стены и потолок выглядели сравнительно сухими и чистыми. Пендергаст замер и прислушался, но опять не уловил ни единого звука, говорившего о присутствии человека. Только надрывный вой механизмов: вероятно, это была примитивная вентиляционная система. Пендергаст чувствовал, что близок к цели. Странно, что он нигде не заметил ни признаков какой-либо деятельности, ни охраны. Но опять же Ленг не мог догадаться, что он, Пендергаст, появится здесь… И даже подозревать о его существовании. У Ленга попросту не было причин опасаться, что кто-нибудь отыщет его тайное логово под трущобами Файв-Пойнтс. При всем своем необычайном уме и крайней подозрительности он никогда не предположил бы, что люди из будущего, в том числе его собственный потомок, явятся сюда, чтобы прекратить ужасные эксперименты… И убить самого Ленга. Пендергаст двинулся дальше по тоннелю и наткнулся на камеру с зарешеченной дверью. Направив внутрь луч фонаря, он увидел каменную скамью, служившую кроватью, ночной горшок и размякшую от сырости книгу. Жестяная миска с засохшей едой стояла на полу, и, когда фонарик осветил ее, вспугнутые крысы разбежались по углам, скаля зубы. Следом за первой камерой шла вторая, за ней третья – целый ряд. Все были пусты, но сохранили следы недавнего пребывания. Очевидно, Ленг помещал сюда своих жертв, а через несколько дней или недель они погибали под его ножом. …Но где же Мэри? Она должна быть где-то здесь. Невозможно представить, чтобы Ленг держал ее в особняке на Риверсайд-драйв. И конечно же, ей рано было ложиться на операционный стол… Пендергаст ускорил шаг. Дверь последней камеры, сплошная, а не решетчатая, была закрыта, как и прочие. Она выглядела новее других, – видимо, ее установили совсем недавно. Замок легко поддался, и Пендергаст слегка приоткрыл дверь, удивляясь, что из щели пробивается свет. Он заглянул внутрь… и застыл в изумлении. Не веря своим глазам, Пендергаст вошел в комнату, непохожую на все остальные в этой грязной скотобойне: бархатные обои, ярко горящие шары газовых ламп, стол с писчей бумагой, ручкой и чернильницей, обтянутый шелком диван, книжный шкаф с роскошными изданиями, картины со сценами охоты на стенах. Свежий воздух с тихим шуршанием поступал в комнату через решетку в потолке. В дальнем углу стояла кровать с шелковым балдахином… А под покрывалом угадывался силуэт спящего человека. Так вот где Ленг держал Мэри, откармливая ее для будущей жатвы! И вправду хитрая маскировка.