Даша ждет продолжения, но я лишь активнее принимаюсь жевать. – Не понимаю, как Вадим сумел уговорить его читать студентам лекции по субботам? В университете так мало платят! Я проглатываю очередной кусок бутерброда и предполагаю: – Может быть, Саше это интересно? Новая сфера деятельности, новый круг общения. Но Даша в этом не уверена. – Скорее, он не захотел обижать Вадима отказом. Как, наверно, и ты сама. Она бросает на меня пытливый взгляд. – Ты хочешь знать, почему я пошла работать к нему на кафедру? – уточняю я. – Во-первых, потому, что, работая в университете, проще защитить диссертацию. А, во-вторых, я всё равно сидела без работы. – Да? – удивляется Даша. – А Саша говорил, ты работаешь в какой-то крупной торговой фирме. Говорить об этом мне совсем не хочется. Но нужно же о чём-то говорить. И лучше уж о работе. – Работала, – хмурясь, поправляю я. – Я стала там работать на полставки, еще когда училась в аспирантуре. Но отношения с начальством не сложились. Тут она спохватывается, что так и не напоила меня кофе, и идет к плите. Через пять минут кухня наполняется удивительным ароматом. – Потрясающий запах, да? Нам этот кофе знакомые из Бразилии привезли. Настоящий, такого в магазине не купишь. Я решаю, что она заслуживает-таки некоторого поощрения, и заявляю: – Да, аромат сказочный! – Кстати, об ароматах! – спохватывается она. – Я в Москве восхитительные духи приобрела. Сейчас принесу! Она на минуту скрывается в комнате и возвращается оттуда с небольшим изящным флакончиком. – «Агент провокатор»! – торжествует она. – Я, как понюхала, сразу влюбилась! Она касается горлышком открытого флакона моей ладони, и я подношу руку к носу. Да, пахнет недурно. – Нравится? – требовательно спрашивает она. – Очень! – признаю я. – Через некоторое время аромат станет другим. Сейчас чувствуется шафран, потом проявятся кориандр, магнолия, жасмин и, наконец, – мускус. Она говорит со знанием дела, и я немного ей завидую. Шикарная женщина с шикарными привычками. Мечта любого мужчины! – А ты, я слышала, замуж собираешься? – любопытствует она. Я киваю. – И жених твой, кажется, ученый? – Да, он физик, – подтверждаю я. – Ах, Алиса, – сердится она, – ну, что ты, как плохой студент? Слова из тебя не вытянешь! Саша сказал, твоего жениха пригласили работать в американский университет, и вы собираетесь ехать в США. «Язык бы прищемить этому Саше!» – сердито думаю я. Хотя он ничуть не соврал. Даша ждет, что я с радостью стану делиться с ней своими секретами, но и тут я ее разочаровываю – я молчу. – Как я тебе завидую! – признается она. – Жить в Америке – это счастье! Мне кажется странным слышать это именно от нее. Насколько я помню, в США живет дядя Вадима. И я даже видела однажды этого дядю – он приезжал на свадьбу единственного племянника. – Но у Вадима в Америке дядя! – осторожно (мало ли, что за эти годы могло случиться!) говорю я. – И дядя, вроде бы, не бедный. Даша машет рукой. – Я раньше тоже так думала. Что нужно только захотеть, и вот она – Америка на блюдечке. Была почти уверена, что мне удастся уговорить Вадима туда перебраться. Но он всё медлил, сомневался, хотя Питер готов был нас принять. Ах, да что вспоминать! В прошлом году Питер женился, а весной у него родились близнецы – Джордж и Стивен. И если раньше он интересовался делами Вадима, то теперь ему на племянника наплевать. Он звонит нам иногда, из вежливости. К тому же, Вадим его разочаровал – оказался никудышным бизнесменом. Она говорит об этом почти с обидой. Идея сделать из Вадима коммерсанта целиком и полностью принадлежала именно ей. *** Мы встречались с Вадимом почти два года – немаленький срок для студентов. Отношения у нас были серьезные, но о свадьбе мы не говорили – оба хотели сначала получить образование, начать карьеру. Мы понимали друг друга с полуслова – во всяком случае, мне так казалось. Я помогала ему писать выпускную работу, готовиться к поступлению в аспирантуру по экономике. Он параллельно получал диплом бакалавра журналистики, и я гордилась тем, что он такой разносторонний. Журналистика была его мечтой. Он писал, в основном, для интернет-изданий. А когда его статьи появлялись в центральных газетах и журналах, он был счастлив, как ребенок. Он и диссертацию хотел защитить, чтобы было больше шансов устроиться в солидное финансовое издание. Он хотел стать профессиональным журналистом. Закончились наши отношения внезапно и до банального просто – я встретила его с другой на Набережной канала Грибоедова. Он стоял на мостике с незнакомой мне блондинкой, и в его взгляде был такой щенячий восторг, что у меня защемило сердце. Всё было понятно без слов. Я к ним не подошла, не закатила скандал. Но вечером спросила, глядя ему в глаза: – У тебя появилась другая? Он не стал отрицать. Он предложил остаться друзьями. Как ни странно, но я согласилась. Мне невыносима была сама мысль о том, что он совсем перестанет во мне нуждаться. Даша и тогда была ослепительно красива. И так же амбициозна. Восемь лет назад она уговорила мужа бросить и экономическую аспирантуру, и журналистику и заняться бизнесом, хотя любому здравомыслящему человеку было ясно, что характер у него для этого совсем не подходящий. В авантюре принял участие и американский дядюшка Вадима – он легко отстегнул племяннику несколько тысяч долларов, необходимых для раскрутки фирмы по продаже торгового оборудования. «КасПи», или «Кассы Питера» – так называлось их ООО. *** Даша достает из буфета пачку сигарет, предлагает мне закурить, а когда я отказываюсь, закуривает сама. – Как видишь, вернулась к вредной привычке. При муже и сыне не курю, а в одиночку – бывает. А помнишь, как всё начиналось? Мы пили шампанское за успех и надеялись, что прибыль потечет рекой. Сигарета дрожит в ее тонкой холеной руке. Кажется, она вот-вот заплачет. Но нет, она умеет держаться. Фирма «КасПи» прекратила свое существование спустя полтора года после появления. Вадим вернулся в науку – защитил диссертацию, стал преподавать. Мне казалось, история с его походом в бизнес давно забыта. Обычная ошибка, какие иногда совершаем все мы. Но, судя по всему, Даша еще полна негодования. Я еще многого не понимаю, я думаю, она обижена не на Вадима, а за Вадима – за то, что у него – такого талантливого и умного, – не слишком успешно шли тогда дела. Но она быстро дает понять, что я заблуждаюсь. – Боюсь, заведующий кафедрой из него такой же плохой, как и директор торговой фирмы. Нет, он старается, я не спорю. Но одного старания мало. Получай гранты, проводи исследования, рекламируй себя! А они сидят в своем болоте и не хотят поработать мозгами – и Кирсанов, и его кафедра. Они там все, как на подбор! Я буравлю взглядом тарелку с бутербродами. – Ты не удивляйся, что я так говорю – накипело. Когда родился Кирилл, мы с Кирсановым решили, что я должна сидеть дома и заниматься его воспитанием – по крайней мере, до тех пор, пока он не пойдет в школу. Согласись, это разумно. И к чему мы пришли? Я каждый рабочий день с девяти до шести просиживаю в своей библиотеке, получая крохотную зарплату. Мне даже говорить об этом неприятно! Ты, конечно, можешь сказать, что я могла бы быть поэкономнее. Но я люблю хорошие духи, красную икру и привыкла раз в неделю бывать в сауне и в салоне красоты. Почему я должна от этого отказываться? В конце концов, Кирсанов, когда предлагал мне выйти за него замуж, прекрасно знал, что я не из тех женщин, которые довольствуются полуфабрикатами из дешевых магазинов и отпуском в захолустной деревне. Да я и не прошу у него денег на сауну и красную икру – на это мне и своей заплаты, хоть и с трудом, но хватает. Но вот то, что мы вынуждены были отказаться от хорошей детской школы только потому, что она – платная, и эту плату Кирсанов не смог потянуть, – это уже не только моя проблема. В голосе ее – уже не только обида, но и злость. – Но он старается! – пытаюсь я его оправдать. – Он работает над докторской! Она презрительно кривит губы. – И что? Он работает над ней уже несколько лет. Пока у него это плохо получается. Как говорит его научный консультант, в его работе нет свежей мысли. Она снова подходит к плите и ставит на огонь турку. – Может, еще по чашечке? Я, когда нервничаю, курю и пью кофе. Я пытаюсь заговорить на нейтральную тему – о погоде, но Даша меня не поддерживает. – Сегодня суббота, и как ты думаешь, где Вадим? Опять сидит на кафедре и занимается ерундой, – они с Квасцовым отправляют тезисы на какую-то конференцию. Неужели Квасцов не может это сделать сам? А может, это он мне сказал, что встречается с Квасцовым. А на самом деле… Я напрягаюсь: – Что «на самом деле»? – Да что ты как маленькая, Алиса? Как будто сама не понимаешь… У него на кафедре такой цветник. Или правильнее сказать – гарем? Я краснею. Теперь я тоже работаю у него на кафедре. Даша, кажется, понимает, что допустила бестактность. – Ты не сердись. Я не про тебя говорю. Я про других, которые на эти грабли еще не наступали. Мелькает мысль, что на одни и те же грабли можно наступать неоднократно, но я быстро отбрасываю ее.