— То есть, они сожгли лагерь и полетели искать место, где можно без риска посадить своих зверей? — осенило меня. — И вернутся пешими, чтобы обыскать здесь всё? Ойгон потёр болящую голову и ничего не сказал. Но Истэчи и Темир согласно переглянулись и закивали. — А что они могут искать в нашем лагере? — спросил я. — То, что не горит, — предположил Темир. — Оружие или амулеты. — А может, они ищут тот чёрный камень, что был на шее у Мергена? — осенило Истэчи. — Я видел, он не сгорел! Я же говорил, что это — «глаз колдуна»! И колдун всё ещё видит своим чёрным глазом! Он злится на нас за огонь у себя в глазу — потому и хотел убить всех барсов! — А куда делся этот колдуний «глаз»? — За камнем я не следил, не до того было. — Ичин велел сгрести его вместе с золой и швырнуть со скалы в пропасть! — обрадовал меня Истэчи. — Это глубокий обрыв, если идти по охотничьей тропе на восход. — Хорошо, — кивнул я. — Значит, камень они не найдут. — Найдут! — не согласился Истэчи. — Колдун видит, где лежит его «глаз»! Он полезет за ним и в пропасть! Это, наверное, о-очень дорогой амулет! Надо было размолоть его в муку и по ветру рассеять! Вот как было бы хорошо! — Ну и где ж ты раньше был, такой умный? — вздохнул я. — А можно как-то спуститься в пропасть? — По верёвке, наверное, можно, — кивнул Темир. — Но я не знаю, насколько там глубоко. — Надо уходить! — выдохнул Ойгон, болезненно морщась. Взгляд его, однако, стал уже более осмысленным, видно брата отпустило немного. — Колдун будет бродить вокруг лагеря, искать здесь свой чёрный глаз. И нас почует. Идём в волчий лог! — Подожди, — не согласился я. — Сначала надо послать кого-то в разведку. Вдруг драконы всё ещё в небе? — Я пойду! — вскинулся Темир. Но Истэчи вдруг заспорил с ним, косясь на меня: — Нет, я пойду! Мне идти хорошо! Лучше! — Да с чего бы вдруг! — рассердился Темир. — Какой ты воин? Название одно! — Воин я плохой, — легко согласился мой приятель. — А вот охотник — хороший. Там ведь убивать никого не надо. Надо, чтобы и ветер тебя не почуял, и небо моргнуло. Кто из вас так сумеет? — Пусть идёт Истэчи, — решил я, вызвав удивлённый взгляд Темира. Решать должен был Ойгон, но он смолчал, растирая виски. И Истэчи, пользуясь моментом, щучкой выскользнул из убежища. А потом стало темно — это он заложил вход в наше убежище камнем и присыпал землёй. Сидеть в темноте и ждать, поймают Истэчи или нет, оказалось страшнее, чем смотреть на колдуна с молниями. Я молча ругал себя: ведь Истэчи и в самом деле не воин. В лагерь барсов его взяли совсем недавно, а уж как он на мечах дрался — лучше и не рассказывать, чтобы не позорить. Наверное, поэтому парнишка и прибился ко мне — к новичку неопределённого ранга да ещё и с провалами в памяти. А потом я вдруг оказался воином, способным навалять демону, и приятеля стало заносить на поворотах. Выпросился в разведку… А что, если сгинет? — Может, я тоже пойду. Гляну — как там чего? — высказал мои опасения Темир. — Подождём, — отозвался Ойгон. — Времени прошло мало. — Да там надо-то вылезти из оврага и оглядеться! Куда он запропастился? — рассердился Темир. — Значит, увидел что-то важное, — пояснил я. — Может быть, колдун уже в лагере. И нужно понять, пойдёт ли он по охотничьей тропе к скалам или начнёт бродить вокруг. — А если Истэчи не вернётся? — спросил Темир, протискиваясь мимо меня к выходу. — А если его убил колдун и идёт сюда? — А ну, сядь на место! — прошипел Ойгон и сморщился от боли. — Волки спокойны, — пояснил я, жалея, что не могу сейчас просто выписать брату успокаивающий подзатыльник. Очень хорошо помогает в таких ситуациях, да уж больно я маловат. — Они первые услышат чужаков. И почуют. — А если… — заспорил Темир. — А если бы Истэчи увидел что-то опасное — вернулся бы сразу! — Да откуда ты знаешь? — Духи сказали, — буркнул я. Ну не объяснять же ему про военный опыт в другой жизни? Раз Истэчи решил разведать, что там и как, значит, в небе драконов нет. Мне было страшно, конечно, за Истэчи, рядом со мной поверившего в свою неуязвимость. Но не дурак же он, чтобы на рожон лезть. И в плане разведки охотнику доверять можно. А вот что делать, когда он вернётся? Допустим, приятель прав, и драконьи всадники спускаются сейчас в наш лагерь пешими. Выпускать их отсюда нельзя. Но скалистый обрыв, который барсы называют «пропастью», я видел. Место было открытое, и драться нам там не с руки. Надо в лесу. Меч Камая при мне. Раз он сумел меня защитить от демона, не поздоровится и колдуну. Тем более что драконов-то рядом не будет. Я ведь не разобрался ещё, как валить эту махину. А колдун — человек. И это означает, что мощность и скорострельность у него ограничена. Вон сколько молний уже раскидал. Вряд ли сил у него хватит теперь на нашу компанию. И всё-таки… Нет. Биться глаза в глаза — это на крайний случай. Гораздо эффективнее подловить колдуна в лесу, напасть со спины и связать. И допросить. Интересно, сколько воинов с ним прилетело? Я закрыл глаза, пытаясь вспомнить количество всадников, сидевших на втором драконе: трое, четверо, пятеро? Как ни крути — не так уж и много. И если колдун опасен своими потусторонними штучками, то воины — они и в Африке воины. — Ты помнишь, сколько воинов летело на втором драконе? — спросил я Ойгона. — До пяти воинов может нести чёрный дракон, — подумав, сказал брат. — Но я не помню, скольких я видел. В памяти — темно совсем. — Значит, будем считать, что пять, — подытожил я. — Плюс колдун. — И начал раскладывать: — Колдуна я беру на себя. Убил демона, справлюсь и с человеческим выродком. А вот с пятерыми сразу мы в открытой схватке не встанем. Мы нападём на них в лесу. Как думаете — луки у них есть? — Есть, конечно! — горячо воскликнул Темир. — Подожди, — перебил его брат. — В оттоне, конечно, лучники есть. Но зачем их брать в горы? Драконы унесут от любого врага. Колдуну нужны те, кто обережёт его от зверей и поможет в поисках — значит, с ним мечники и копейщики. Четверо. И погонщик дракона. Он не будет сражаться. — А что за погонщик дракона? — Так называют всадника, что ведёт дракона на битву с крылатыми волками и другими драконами. Если погонщик погибнет — дракон не возьмёт в полёт чужаков. — А сам этот «погонщик» драться не умеет, что ли? — Управлять драконом непросто. Некогда ему там мечом махать. Потому позади него и сидят воины с луками, копьями и мечами. — Значит, одного-двух лучников они могли с собой взять? — Выходит, могли, — нехотя согласился Ойгон. Я кивнул сам себе. У Темира тоже есть лук, но готов ли он стрелять из засады? Сражаться без лишнего рыцарства? Есть ли оно у барсов? И как спросить — непонятно. — Когда Истэчи вернётся… — начал я, тщательно подбирая слова. — Не вернётся, наверно, уже! — прошептал Темир. И тут Бурка — сидели мы в убежище довольно тесно — ткнулся мне сухим носом в ладонь. — Вернулся, — сказал я. Снаружи вдруг зашуршало, и два других волка тоже заволновались. Темир вытащил меч, но я-то знал, что это Истэчи. Бурка меня просто предупредил, а не зарычал, как на чужака. Вместе со светом к нам и в самом деле ввалился мой приятель: лицо его блестело от пота, и дышал он как марафонщик. — Что там? Как? — быстро спросил Темир.