Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 10 из 18 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
За последние недели у нас и так было достаточно поводов заметить, что старая Джейн МакЭвой слетела с катушек. Было очевидно, что это происшествие стало, мягко говоря, последней соломинкой, Мы с Пайпер пытались занять Алби, в то время как она носилась по дому, горько плача. Армейский жены пытались утешить ее, как будто это было возможно, а Алби просто не понимал, что его папа умер. Она продолжила играть в свою любимую игру — Разбей Что-нибудь, затем Разбей Что-Нибудь Еще и, наконец, Разбей То, Что Осталось. Через шесть часов Крушения у него закончились Вещи, и он начал хвататься за свою маму и плакать, что еще сильнее ухудшало ситуацию. Друг и водитель Майора МакЭвоя, Капрал Франсис, которого все называли Фрэнки, с парой других людей попытались забрать тела, но не смогли подобраться близко к блокпосту из-за предупредительных выстрелов при приближении любого. Когда он остался с нами дома в ту ночь, я попыталась поговорить с ним о то, что Миссис М. не помешали бы успокоительные. Но я никогда еще не видела более уставшего и более отчаявшегося человека, чем он. Тогда я поняла, что он и так уже делает больше возможного на всех фронтах, что просить его поискать рецепт на Валиум будет чересчур. К тому же, ему самому бы не помешали несколько сотен миллиграмм. Мы с Пайпер приготовили что-то похожее на омлет из нескольких яиц, и нашли молоко Алби. Мы приготовили бобы с фермы, порезали сливы и дали большую часть еды Фрэнки, который практически ничего не съел, и Алби, который съел много. Затем мы уложили Алби спать и сами отправились спать, оставив Фрэнки вместе с Миссис МакЭвой и двумя армейскими женами, плачущими на кухне, на которой к тому времени было уже темно. Ночь прошла ужасно. Пайпер постоянно просыпалась, широко открывала глаза и дрожала. Она говорила, что ее преследует лицо мальчика, которого застрелили, а затем она начала рыдать и звать маму. Я просто успокаивала ее, пока она не засыпала и все не начиналось заново. Когда я думала о Джо, мне было немного жаль, что ему прострелили голову, но больше всего я злилась на него, потому что из-за его дурачества погиб Майор Мак. Когда я наконец-то заснула, я нашла Эдмунда и рассказала ему все, что случилось. Он оставался рядом со мной несколько часов. Я не знаю, снилось ли мне это или я была на грани умственного расстройства. Мне было все равно. Около шести часов утра, когда все еще спали, четверо солдат ворвались в дом в поисках Фрэнки и сказали, что ему нужно немедленно покинуть дом; что отряд линчевателей собрался ночью и устроил засаду солдатам с блокпоста. Теперь Враг ходил из дома в дом и убивал любого, кто им не нравился. И тут разверзнулся настоящий ад. Миссис М. застыла на месте в одной позе, как будто не понимала английский или больше не знала, как ходить. Все остальные кричали и бегали. Я попыталась уговорить ее взять Алби, но она даже не посмотрела на меня. Затем подошел, Фрэнки и приказал мне одеться. Я схватила одежду и два теплых одеяла, сказала Пайпер взять один из свитеров Майора М. и занять мне место в грузовике. Я завернула несколько нужных вещей в покрывала, включая банку оливок из чулана и банку клубничного варенья — это все, что осталось там. Оглядевшись по сторонам в поисках того, что могло понадобиться, я увидела серебряный компас на маленьком постаменте, на котором было написано имя Майора МакЭвоя и посвящение ему. Чувствуя себя разрыхлителем могил, я разбила пьедестал об пол, достала компас и засунула его в карман вместе с маленьким ножом, который остался у меня с работы. Я полагала, что Джет просто последует за нами в грузовик, но когда пришло время уезжать, его нигде не было, возможно, из-за всего этого шума. Пайпер выглядела разбитой. Она свистела и звала Джета все громче и громче, все больше впадая в истерику. Несмотря на то, что все хотели видеть момент объединения маленькой девочки и ее собаки, мы не могли рисковать чьей-либо жизнью, ожидая этого момента. Поэтому я просто прижала ее к себе, и мы уехали без него. Пайпер даже не плакала. Она просто молча смотрела перед собой, что было еще хуже. Мы сидели ошеломленные и ничего не говорили. Алби вел себя на удивление тихо, а Миссис М отчужденно. Мы ехали на юг, согласно моему компасу, и остановились только один раз, чтобы забрать некоторых военных, которых я узнала из Мидоу Брук и которые смогли забраться к нам в грузовик. Другие люди пытались остановить нас по пути. Звук грузовика был такой редкостью в те дни, что люди выбегали их своих домов, чтобы посмотреть, что происходит. Некоторые из них пытались заставить нас остановиться. Они становились посреди дороги или прыгали на грузовик, но Фрэнки просто тихо говорил нам прижать головы и продолжал вести машину, даже не притормаживая. Пайпер и я держались друг за друга, ошеломленные от страха и потери. Миссис МакЭвой держалась за Алби, словно утопающий, а Алби просто сидел, воодушевленный тем, что ехал в машине и мог видеть деревья, проносящиеся мимо него. В то время как слезы текли по лицу Миссис МакЭвой все быстрее и быстрее, я думала: «Ее муж мертв и, возможно, ее старший сын тоже, а теперь ей пришлось покинуть свой дом и все, что у нее осталось — молокосос, не понимающий, что происходит, а она даже не взяла ему молока». Мы ехали целую вечность, пока не остановились у большого амбара, у которого было припарковано множество военных грузовиков. Все вылезли из машины, и Фрэнки сказал: — Мы остановимся здесь на некоторое время, — и зашел внутрь. Это был большой сарай, наполненный оружием и спальными мешками. Все это говорило о том, что армия использовала его в качестве бараков. Мы с Пайпер нашли никем не занятый уголок на сеновале и положили туда свои вещи, затем сели и стали ждать, что случится дальше. Алби хорошо проводил время, бегая по сараю и разглядывая все подряд. Единственное, что мы могли сделать, так это постараться держать его подальше от оружия, которое просто лежало там. Я не собиралась дать ему взорваться и разбиться вдребезги, учитывая тот факт, что это стало бы концом для его бедной старой невменяемой матери. В течение всего дня военные приходили и уходили. Они были похожи на муравьев в муравейнике, выполняющих свои дела в строго установленном порядке, до тех пор, пока кто-нибудь не придет и не наступит на их сооружение. Мы с Пайпер немного поспали. Шастая по сараю, мы нашли несколько журналов и позаимствовали те из них, в которых не было очень неприличных сцен с обнаженными женщинами. К слову сказать, таких было очень мало. В конечном итоге, Пайпер заявила извиняющимся голосом, что она немножко проголодалась, и отправилась на поиски еды. Она вернулась с половиной буханки хлеба, которую в те дни было так же легко достать, как и Честной и Животворящий Крест Господень. Она так же достала что-то напоминающее сыр, который они называли творогом, но на вкус он был очень даже неплохим. Рано вечером солдаты в группах по три или четыре человека стали возвращаться из Патруля. Некоторые из них подходили к нам и рассказывали, что там происходит. Насколько мы могли понять, все было далеко не гладко. Внезапно все те спокойные отряды Врага стали агрессивными и начали выполнять различные действия, которые включали в себя убийство людей, подобных нам, при первой же возможности. Лично я думала, что все это плохо, но все это очень близко подходило под мое описание того, какой должна быть война. В любом случае, многие из них разговаривали с нами или узнавали Пайпер, но никто не сказал «А где же Джет?" или «А что случилось с Майором М?», потому что мы все придерживались мнения, что на некоторые вопросы лучше не знать ответов. Мы с Пайпер думали более или менее одно и то же, а именно: сперва нас было пятеро плюс Джет, Джин и Динг; затем нас стало трое плюс Джет, а теперь мы остались Вдвоем. Если вы никогда не были на войне и хотите узнать, сколько времени требуется, чтобы привыкнуть к потере того, что вам нужно и что вы любите, я могу ответить вам — Совсем Мало Времени. Глава 22 Было странно спать в сарае вместе со всеми солдатами. Мне казалось это не таким уж безопасным, чем можно подумать, учитывая, сколько оружия, было поблизости. Возможно, это было связано с понимание того, что Плохие Парни захотят узнать, где ночуют все Хорошие Парни, и уничтожить их. Но с этим мы ничего не могли поделать. У нас с Пайпер был маленький уголок с выступом, который позволял нам чувствовать себя в безопасности. Мы расстелили два покрывала, свернули одежду и сделали из нее подушку. В последний момент я пошла, проверить, как шли дела у Миссис МакЭвой и Алби, а также находились ли они в тепле. Да, им было тепло, но дела были не очень. Я посидела некоторое время с ними и попыталась, поговорила с Миссис М, но это не помогло, потому что, казалось, она потеряла всякую связь с миром, и что бы я ей ни говорила, все звучало глупо. Я не могла сидеть с ней долго, ожидая, когда же пройдет ее отчаяние, поэтому придумала какой-то глупый повод и вернулась назад на сеновал. Мы с Пайпер вместе свернулись под покрывалами. Вокруг нас было шумно и оживленно, так как солдаты готовили еду, кричали через весь сарай друг другу шутки, большинство из которых нельзя даже повторить. Наконец-то они притушили керосиновые лампы и по очереди стали ложиться спать, выставив часовых, которые менялись каждые несколько часов. Эта ночь не стала самой лучшей ночью за всю мою жизнь, но мы привыкли к странным обстоятельствам. К тому же, она не стала и самой худшей. Один из военных по имени Баз, который доил коров на ферме, подошел к нам утром с овсяными хлопьями, молоком и чашками с чаем. Мы были так сильно благодарны ему, а он так сильно любил Пайпер, что сел с нами и оставался рядом все то время, пока мы ели, и рассказал нам Все, Что Он Знал. Он сказал, что убийцы Майора Мака и Джо спровоцировали ужасную резню в окрестностях, а именно этого все и пытались избежать. Очевидно, Враг больше не беспокоился, что мы начнем сражаться и стрелять, и они доказали это, позволив нашей армии делать то, что они делали большую часть последних трех месяцев.
Но никто не радовался этому. Множество глупых храбрых Деревенщин, вооруженных охотничьими винтовками, расстреливали в упор танки. В большинстве случаях это заканчивалось резней. Баз был умным и шутил в попытке приободрить нас. Он сказал нам не волноваться и нашел несколько низкопробных книг в мягком переплете, чтобы мы могли почитать их днем. Он сказал, что придет навестить нас ночью после того, как вернется из патруля. Когда он вернулся, Пайпер ушла помогать готовить. Я использовала эту возможность, чтобы рассказать ему о моем плане воссоединиться с семьей Пайпер. Хотя я и заставила его поклясться, что он никому не скажет, он был обеспокоен тем, что мы отправимся одни, но не сказал «Не Сходи С Ума», что немного воодушевляло. Я спросила, как он думает, есть ли возможность того, что Айзек, Эдмунд и Осберт все еще живут вместе. Он пожал плечами и сказал: «Все Возможно», но его что-то беспокоило. Целую минуту он смотрел на меня, пытаясь понять, что я собираюсь сделать, а затем сказал: — Сейчас нигде не безопасно. Тебе лучше и хуже здесь с нами, — на секунду он замолчал, но притворился, что его отвлек какой-то шум, и продолжил, — но если вы отправитесь одни и будете держаться вдали от дорог и очевидной опасности, возможно, все будет хорошо. Секрет заключался в избегании контакта с незнакомцами, потому что все устали и были на взводе. Враги знали, что они никогда снова не попадут домой, и им было все равно, живы они или нет. Он снова замолчал. В этот раз из-за того, что увидел Пайпер, возвращавшуюся с полевой кухни с супом. Она одарила База своей изумительной улыбкой, устроилась на соломе, прислонившись к нему, словно кошка, и стала ужинать. В одном можно быть уверенным: во время войны можно было найти много новых сторонников. Можно было увидеть, что Баз счастлив, как никогда в жизни, просто сидя рядом с Пайпер, несмотря на войну, хоть это и казалось жутким. Можно было заметить, что после долгих месяцев никого, кроме больших потных рыгающих мужиков, присутствие Пайпер с ее большими глазами и чистой душой позволяло ему чувствовать, что он мог бы умереть, защищая ее. Как оказалось, я не производила такого эффекта ни на кого, но было бы пустой тратой времени для нас притворяться святыми. Той ночью баз передвинул свой спальный мешок с противоположного конца сарая, где он находился все это время, и положил его недалеко от нашего уголка. Я заснула и, проснувшись через несколько часов, увидела, что он полусидит на страже. И то, как он периодически поглядывал на нас, чтобы удостовериться, что с нами все в порядке, напомнило мне Джета. Глава 23 В течение недели мы оставались там, болтаясь с разными членами Территориальной Армии. Казалось, Пайпер стала чаще уходить в себя, но для меня это была еще одна глава моей чрезвычайно невероятной Нормальной Жизни. Большую часть времени я ощущала покой, как будто ничего уже не сможет удивить меня. За исключением Миссис МакЭвой, мы были единственными женщинами в сарае, в котором находилось около сотни мужчин. Они вели себя, как будто мы были Королева и Принцесса Савы. Они приносили нам еду, болтали с нами, играли в карты и просто обращались с нами, как с талисманами или живыми мощами, когда, на самом деле, мы были двумя грязными детьми, окруженные солдатами в пыльном месте без окон, ожидающих, когда же нас настигнет война. Большинство солдат были гораздо более нормальными и дружелюбными, чем ожидалось от них в старые дни, до того, как все ваши друзья и знакомые стали тем или иным образом связаны с армией. Полагаю, они были простыми людьми, которые, записываясь в резерв, никогда не думали, что их призовут в армию. Большую часть времени они казались одинокими, сытыми войной по горло, и просто хотели вернуться к своей старой жизни, так же, как и мы. Так как других тем для разговора, кроме войны, не было, я начала расспрашивать всех о походах, выживании в Диком мире, о том, как найти еду, и всякой подобной ерунде. Сомневаюсь, что они задумывались, почему мне так интересны правила выживания. Многие из них просто любили поговорить, и неважно, на какую тему. Нам с Пайпер не разрешали выходить на улицу, поэтому мы читали, помогали убираться и спали. Наша жизнь практически не чем не отличалась от жизни у МакЭвоев, за исключением того, что тут было больше людей, с которыми можно поговорить. Со всем этим свободным временем я не переставала удивляться, почему жизнь в сарае без окон, находящемся за тысячу миль от Америки и окруженным солдатами, казалась более реальной, чем та настоящая жизнь, которой я жила. Мы привыкли спать, зная, что Баз охраняет нас; привыкли, что нам приносят еду, что застенчивые двадцатилетние парни подходят к нам и начинают беседовать на разные темы просто для того, чтобы что-то делать. Даже шум, сопровождающий всех этих мужчин, не всех из которых можно было считать приятной компанией, каким-то образом успокаивал нас. Казалось, Баз получил особый статус телохранителя Пайпер. С первого дня у них двоих сложились своего рода братско-сестринские отношения. Я была уверена в этом, потому что практически все отношения в жизни Пайпер до того момента были с ее братьями. Баз был более нормальным, чем любой из ее братьев дома, но и в нем наблюдалось то самое задумчивое спокойствие, которое я всегда ассоциировала с ее бандой. Полагаю, рыбак рыбака видит издалека. Но, очевидно, всей этой счастливой Семье Герлскаутов не суждено было длиться вечно. Несколько ночей спустя шум драки и крики разбудили нас в четыре утра. Баз сказал Собрать все наши вещи и Оставаться тут, а потом исчез в хаосе. Мы ничего не видели из-за отсутствия света, но слышали звуки выстрелов. Вскоре он вернулся и повел нас к задней двери рядом с уборной. Он взял наши вещи и сказал нам следовать за ним. Мы бежали и бежали, пока я не подумала, что мои легкие скоро взорвутся от боли. Я постоянно спотыкалась, потому что луны не было видно и на улице было чернее черного. Наконец-то мы выбежали на открытую местность. Мы просто стояли там, тяжело дыша, и Баз сказал: — Смотри, там начинает светать, там восток. Просто продолжайте идти в том направлении. Воспользуйся компасом и найди ССВ, а не СВ — или вы не туда уйдете. Я была рада узнать это, потому что, прожив в Нью-Йорке, где каждый коренной житель знает, что жилой центр находится на севере и ничего кроме этого, я ничего не знала о ССВ и СВ, и была рада, что кто-то поведал нам этот секрет. В тот момент Пайпер поняла, что Баз собирается оставить нас, и начала плакать. Он поднял ее на руки, как будто она весила не больше тюка сена, крепко, насколько это было возможно, прижал ее к себе и поцеловал в щеку. Он сказал: — Дейзи позаботится о тебе, — и подмигнул мне за ее спиной, как будто мы были сообщниками, хотя, полагаю, так оно и было. Затем он сжал ее в последний раз, сунул мне в руки тяжелые вещи и, до того, как я смогла увидеть, что это было, он развернулся и побежал назад, туда, откуда мы пришли. — Пойдем, Пайпер, — сказала я, — давай продолжим идти, пока еще темно. Мы найдем, где нам спрятаться, и отдохнем, когда рассветет. Когда мы продолжили идти, и звуки выстрелов стали похожи на маленькие хлопки, я рассказала ей, что знаю, где находятся Айзек и Эдмунд, что у меня есть карта, что я обговорила наш план с Базом и что выпытывала у каждого солдата в сарае, как выжить в Диком мире. Казалось, Пайпер сильно обрадовалась всей этой неожиданной информации, и я сказала: — Как только солнце начнет вставать, мы найдем место для бивака[2]. — Мы начали смеяться над моим употреблением технической терминологии Бойскаутов, и я сказала: — Честно! Именно так это и называется. Теперь самое время объяснить, что тропинки — это божий дар для людей, пытающих путешествовать на длинные дистанции, держась в отдалении от дорог. Думаю, в Америке мы бы протоптали тропинку через леса, но тут все было красиво и цивилизованно. Больше половины из них сопровождались указателями с маленькими стрелками, ведущими к невысоким воротцам. Даже когда мы вышли за пределы фермы и стали передвигаться по открытой местности без заборов, все равно был виден намек на тропинки. Казалось, что мы находимся в тысяче миль от других людей. Хотя ночь была холодной, к половине девятого утра, когда я подумала, что пора бы найти место, чтобы спрятаться, мы были в пути уже много часов. Солнце взошло, и мы снова стали согреваться. Дорога, которой мы следовали, с одной стороны была ограждена каменными стенами, покрытыми ежевикой и другими колючими кустами. Чуть вдали виднелись малюсенькие деревья, и хотя трава была несколько футов в высоту, очень быстро растительность стала густой, что помогало нам не сбиться с пути. Мы совершенно не знали, безопасно ли было находиться в этих окрестностях. Один из солдат, с которыми я разговаривала, рассказал, что сотни людей уходили в леса подальше от военных действий в попытке спрятаться и переждать всю эту заварушку. Все это предполагало, что эта прогулка ничем не будет отличаться от прогулки по торговому центру. С другой стороны, я полагала, что в Англии было достаточно тропинок, и к тому же обыкновенному беглецу вряд ли захочется поболтать. Солдат предполагал, что большинство людей, которых мы встретим, будут англичанами, но он также добавил: — Это не означает, что они не пристрелят вас сразу же.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!