Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 2 из 17 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я насторожилась: – А сколько я вам должна? – У нас все, как в аптеке: ровно тысяча рублей! Значит, встречаетесь завтра в магазине «Мелодия» у стенда с видеокассетами. Она вам конверт – вы ей деньги! Она положила трубку, а я схватила калькулятор и начала подсчеты. Получалось, что удачными оказались все тридцать шесть кадров отснятой пленки. Я ужаснулась: что я буду делать с таким количеством неприличных фотографий? Придется послать их все жениху, чтобы было чем оклеивать стены. Мужчины это любят: у нас на предприятии любой слесарь норовит налепить вокруг рабочего места плакатики и постеры с «клубничкой». Подходишь, бывало, с какой-нибудь проверкой, а кругом тебе голые бабы выставляют всякие места! Кроме того, меня «душила жаба»! Мне уже жалко было платить деньги, хотелось просто отобрать пленку и напечатать самой все нужные кадры по цене всего четыре рубля за штуку. Тем более что и нужно-то всего пару фоток! Но, сделанного не воротишь, и назавтра я отправилась на назначенную встречу. Девушка действительно была. Она быстро сунула мне запечатанный и скрепленный степлером конверт фирмы «Кодак» и потребовала деньги. Я скромненько попросила разрешения посмотреть предлагаемого мне кота в мешке, но посыльная резко воспротивилась. Не знаю, как бы я поступила в другой ситуации, но «жаба» все решила за меня: нагло и не слушая возражений, я разорвала конверт и стала перебирать фотографии. Боже! И за ЭТО я должна была оплатить целую тысячу! Я, такая умница и красавица, на этих портретах нисколько не походила на экранных звезд, не имела ничего общего не то, чтобы с Мерилин Монро или Марлен Дитрих, но даже не дотянула до моделек с обертки колготок! Таким даже стены обклеивать – и то неловко. От возмущения я тут же вспомнила, что обе вышеназванные секс-бомбы реальной красотой не обладали, и вся их сексапильность являлась плодом работы осветителей, визажистов и фотооператоров. Ни осветителя, ни визажиста, ни даже фотографа рядом не было и побить их было проблематично. Однако, мы с «жабой» решили денег за это, с позволения сказать, ню не отдавать и стоять насмерть. Что с успехом и проделали. Пленку мы тоже не получили, поэтому я не удивлюсь, встретив собственные портретики в какой-нибудь «желтой» прессе под чужим именем. Ну, да ладно! Сэкономив деньги, «жаба» меня отпустила и я получила возможность рассуждать здраво. Возможность-то я получила, но воспользоваться ей не смогла, потому, что Франц регулярно звонил и звал скорее встречаться: – Dear Tanya, we shall meet at Malta! Can you fly there? (Дорогая Танья, мы встретимся на Мальте! Можешь ли ты прилететь туда?) Могу ли я прилететь на Мальту? Конечно же, я могу прилететь куда угодно, были бы деньги! Авиаперелеты удовольствие для бедных девушек накладное, тем более что от жениха ожидались акты заботы и взаимопомощи. С данными актами мужчины всей земли торопиться не любят, они любят совсем другие акты и оплату по факту. Поэтому, выбор места встречи пал на Польшу. Туда мне предлагалось прибыть и упасть в горячие бельгийские объятия. ГЛАВА 4 Я бегала с горящими глазами, советовалась со всеми подряд, весь завод горячо обсуждал предстоящую поездку. К нашим мужикам я приставала с социологическими опросами на тему «Как определить серьезность намерений жениха в процессе непосредственного контакта и через сколько минут можно прыгать в постель иностранного мужчины». Все опрошенные являлись исключительно гражданами России и ничего вразумительного ответить мне не могли. Женщины же просто слушали, широко открыв глаза: собирающаяся за рубеж Люблинская казалась сродни тайфуну. Я приобрела в трансагентсве билеты на поезд от родного города до Москвы, далее от Москвы до Варшавы и обратно. Услуга была предусмотрена просто прекрасная: пассажиру продавали билет с открытой плацкартой, или плацкарту с открытой датой, точно уже не помню, но уехать домой я могла в любой момент, доплатив весьма небольшую сумму за место в поезде. А жених все звонил, ждал, волновался… Вояж был назначен на ноябрь. Билеты куплены. Вещи собраны. Желанная встреча планировалась на 16 ноября на перроне Варшавского вокзала. Ожидались цветы, объятия, и, если очень повезет, то и любовь. Процесс пошел… Я уже рассказывала о том, как легко и часами беседовала с интер-дяденьками по телефону на английском языке. Здесь, я думаю, нужно немного пояснить. Дело в том, что я окончила среднюю школу с углубленным изучением иностранного языка, коим и был вышеназванный английский. Муштровали нас на уроках нещадно. Четыре урока разнообразного английского каждый день для нас было обычным делом. На английском мы читали газеты, пересказывали политические и экономические новости, изучали географическое положение англо-говорящих стран, их культуру, искусство, литературу. Мы читали в подлинниках, переводили и пересказывали произведения английских авторов. Мы планомерно пополняли словарный запас… И так десять лет. До сих пор вспоминаю с нежностью, как мы читали роман Агаты Кристи «Убийство Роджера Экройда». Тетку Агату тогда почти не издавали, читать было интересно, но выписывать слова и переводить всем было чрезвычайно лень. Поэтому каждый надеялся, что кто-нибудь другой, а не он переведет, уловит суть и расскажет и мы все узнаем, кто убийца. К стыду своему признаюсь, что тогда, почти двадцать лет назад, я так ничего не поняла. Зато сколько радости было, когда после перестройки мне попался роман Агаты Кристи «Убийство Роджера Экройда» и я сладострастно прочитала его на родном русском языке и все-все поняла! Так вот, об английском языке: обучение наше было таким основательным, что при необходимости знание языка всплывало из глубин подсознания и оставалась полнейшая иллюзия, что это наш второй родной язык. Я говорю «наш», так как это самобытная особенность всех выпускников подобных учебных заведений. Здесь хочу отметить еще вот что: ни один из знакомых моих иностранцев, будь он даже из самой Великобритании (помните того, который кусался?) не говорил на идеально правильном языке, которому нас научили в школе. Потому мне даже удалось ни разу не ударить в грязь лицом, за что большое спасибо, честь и хвала нашим учителям! Но, вернемся к нашим баранам, вернее бельгийцам! ГЛАВА 5 Итак, пора в путь! Накануне отъезда мой суженый позвонил, уточнил дату приезда и произнес нечто, совершенно непонятное: – Dear! I want to congratulate you with the anniversary of the Great October revolution! (Дорогая! Я хочу поздравить тебя с годовщиной Великой октябрьской революции!) Я остолбенела. Пока я столбенела, он произнес еще пару подобных же лозунгов насчет соединения пролетариев всех стран. Тут уж я сообразила о чем речь и стала выяснять причины этого странного для представителя бельгийской породы мужчин поведения. Ответ был просто обескураживающим: – I am a communist! (Я – коммунист!) На этом связь прервалась. Как это расценивать я, откровенно признаюсь, не знала. Но процесс-то ведь уже пошел! Пришлось садиться в поезд и ехать разбираться на месте. Путешествие до Москвы описывать особой нужды нет. Поездка как поездка, сотни людей ездят ежедневно туда-сюда и у всех все в порядке. Однако, я умудрилась из этой поездки извлечь пользу. Девушка я всегда была аполитичная, кто такие коммунисты, естественно, слышала, но вот ультраправых от ультралевых не отличила бы ни за какие коврижки! Поэтому когда среди попутчиков оказался студент-политолог, я вцепилась в него мертвой хваткой и начала впитывать знания. Юноша был польщен таким вниманием к его уму и, падкий на это как все представители сильной половины человечества, всю дорогу посвящал меня в тонкости данного вопроса. Я даже выучила фамилии некоторых соответствующих теме политических лидеров, что впоследствии весьма пригодилось. Москву я люблю, заблудиться в ней не могу. Поэтому в назначенное время я была на Белорусском вокзале и начала загружаться в тот поезд, что повезет меня к счастью! Вагончики европейского образца оказались маленькие, купе крошечные, с тремя полками, расположенными друг над другом, но в каждом из купе была предусмотрена раковина, ловко замаскированная под столик у окна. Я появилась в своем купе первая, поставила вещи и скромно уселась в ожидании попутчиков. Дверь внезапно растворилась и внутрь начала протискиваться устрашающих размеров клетчатая клеенчатая сумка. Я много слышала о «челноках», везущих товар из Польши, но чтобы в обратном направлении – ни разу! В коридоре слышалась резвая русская речь, ощущались суета и толкотня. Очевидно было, что таких сумок ожидается еще много. Вслед за вещами в купе поместился юноша, который тоже уселся в ожидании чуда. Затем материализовался молодой мужчина невысокого роста, приятной, но не очень презентабельной внешности, в запотевших очках. Поздоровавшись, он озабоченно сказал: – Вам, я думаю, все равно где ехать? Давайте поменяемся: у меня в соседнем вагоне едет мама с сестрой и вещами. Так вот маму мы переместим сюда, на ваше место, а вас – на мамино, в другой вагон. – Вообще-то меня будут встречать в Варшаве именно из этого вагона… – Ничего страшного! Вы выйдете поскорее и быстро начнете махать встречающим руками, – бодро решил он, не дав мне объяснить, что в данном конкретном случае встречающий может не опознать меня по фотографии даже при непосредственном телесном контакте, не говоря уж о других вагонах. – Давайте, собирайтесь, я помогу вам перенести вещи и договорюсь с проводниками… – говорил мой новый попутчик, протирая запотевшие очки. Водрузив их на нос и внимательно посмотрев на перемещаемый предмет, то есть на меня, он вдруг резко перестал настаивать, мило заулыбался и вежливо произнес: – Впрочем, нет никакой необходимости в таких сложных перемещениях! Мама прекрасно доедет и там! Давайте я помогу вам разместить ваши вещи! Садитесь поудобнее, вот сюда, к окну… Некоторое время он и его спутники продолжали носить и загружать такие же чудовищные сумки, затем все погрузились, успокоились и поезд тронулся. Ребята с багажом оказались вовсе не «челноками», это было бы слишком уж банально для моей истории. Нет, они (числом семь человек взрослых и пара детей) были репатриантами! Для тех, кто не в курсе, что это такое, поясню: репатрианты, это возвращающиеся на свою историческую родину ранее насильно выселенные из нее этнические немцы, поляки и прочие народы. В данном случае это были поляки. – Давайте знакомиться – пан Станислав Сшвидерский! – и он галантно поцеловал мне руку. С этого момента я полюбила всех поляков раз и навсегда! Дальнейшие события мою любовь лишь укрепили.
– Моих бабку с дедом сослали в Казахстан, теперь вот появилась возможность уехать… – Да. Грех не воспользоваться такой возможностью! Но кто оформлял документы, кто вас всех там ждет? – Это была моя идея, – гордо сказал пан Станислав, – поэтому и организовал все я сам. Все эти люди с сумками – члены моей семьи: сестра с мужем, племянницы, мама и наш приятель Анджей – пан указал на юношу в нашем купе, – но он едет только на разведку! Я смотрела на него во все глаза. Такой невзрачный на первый взгляд, он оказался обаятельнейшим мужчиной! Плюс ко всему, подкупала его решительность и мощное чувство ответственности за «членов стаи». Он уже откровенно заигрывал: – Хорошо, что я вовремя тебя разглядел! А то переселился бы в другой вагон сгоряча и кусал бы локти всю дорогу! – он ласково взглянул на меня и продолжил свой рассказ уже более доверительным тоном, – Я становлюсь гражданином Польши, как только пересеку границу, а всем остальным предстоит оформление документов … они все едут под мою ответственность… Он осторожно взял мою руку в свои ладони и спросил, заглянув в глаза: – А ты, зачем ты едешь одна и так далеко? Сердце мое дрогнуло слегка, но я настойчиво напомнила себе о великой цели моей поездки и честно призналась: – Я еду к жениху… – Вот как…– слегка разочарованно протянул он, – и жених – поляк? – Нет, бельгиец, – почему-то гордости в моем голосе не было, и почувствовала я некоторую вину, как будто обещала что-то всем польским мужчинам и коварно обманула. – Ну и ну! А где ты его взяла? – О, это отдельная история! – бодро начала я свой рассказ, но, вдруг смутилась и пробормотала, – выписала, через службу знакомств… Смущалась я, однако, недолго. Стеснение покинуло меня, как только я выяснила, что в городе Челябинске у пана Станислава остались жена и дочь: – Супруга категорически отказалась уезжать из России и дочку не пустила. Я ведь прожил в Польше уже несколько лет, оформил им все документы на выезд, а она не поехала, наверное, разлюбила, – грустно закончил он. Симпатия между нами все набирала силу, беседа становилась все задушевнее, и к моменту таможенного досмотра мы были уже почти близкими почти друзьями. ГЛАВА 6 Поезд прибыл на станцию Брест и сразу же был оцеплен пограничниками. Наш вагон досматривали двое – высокий молодой мужчина и хищного вида дамочка, худая, кудрявая и тоже в форменном кителе. С соседями моими возились очень долго, очевидно, надеялись найти в их бездонных сумках что либо более ценное, чем старые детские колготки и кастрюли. Не исключено, однако, что именно для сокрытия незаконно ввозимой валюты и драгоценностей и был устроен этот спектакль с небрежно впопыхах набитой тарой – якобы, бабушка ненароком умерла, пока хоронили – собраться не успели. Таможенники лютовали. Они перетряхивали сумки, разламывали пряники, вскрывали запечатанные пакеты и явно ждали взятки. Взятку им дать забыли и они со злости принялись за меня. Я не везла ничего незаконного, декларацию заполнила честно, а мои три сотни долларов выглядели смешно. Мадам в кителе эта сумма смешной не показалась, и искала она ну просто крайне добросовестно: даже распаковала новые колготки. На мой невинный вопрос, что она надеется найти, может я подскажу, она огрызнулась: – Валюту, естественно! Вы заявили только 300 долларов, а где остальное? – Больше нет! – честно глядя ей в глаза, сказала я. – Не морочьте мне голову! Такая женщина, как вы не может выезжать за границу без валюты в кармане! А раз нет в кармане, значит, моя задача найти ее в другом месте! – Что вы! Дело не в этом! – чисто с совковой старательностью оправдывалась я, – Это же поездка к жениху! – глаза таможенницы округлились и зажглись неподдельным интересом, – Если все сложится удачно – платить будет за все он, а если неудачно – обратный билет у меня имеется! Бабонька оживилась – тоже, видать, незамужняя! – перестала рыться в моих вещах и потребовала подробностей. Будучи девушкой не зловредной, да и не тот это был случай, чтобы зловредничать, я с удовольствие начала делиться с ней опытом. Репатрианты мои усердно поддерживали тему беседы, так как быстро просекли, что интересный разговор прочно отвлек всех от клетчатых сумок с барахлом. На этом делу бы и закончиться, уже собрали все паспорта. Как вдруг мужик-таможенник радостно вспомнил: – А ваши въездные документы? – Какие документы? – переспросила я, старательно морща лоб, прямо как в том анекдоте про мужа и деньги. Все еще не начав сердиться, (хорошо их развлекла моя романтическая история), он перечислил: – Приглашение, турвиза или, на худой конец, ваучер. Опять они со своими концами! Не было у меня ни худого, ни толстого! Только пан Станислав! К нему на шею за разъяснениями я и кинулась. Как оказалось, я еще в Москве должна была за тридцать долларов купить въездной ваучер сроком действия одни сутки. Поскольку я этого не сделала, есть еще возможность реабилитации – срочно приобрести его здесь, в специальном киоске за местные «зайчики» в эквиваленте к 15 долларам США. – Миленький, как же быть!? – бросилась я теперь уже на таможенника, рассудив, что мужчину уговорить будет проще, а женщина всегда соперница в любви, пусть даже к мифическому мужчине! – Мне же нельзя приехать другим поездом, ведь жених же в Варшаве ждет, волнуется, приехал аж из Бельгии… Горячий белорусский парень, как мне тогда показалось, был тронут моими мольбами, а на самом деле рассчитывал погреть руки, как потом оказалось, но провел меня сквозь все кордоны и строго буркнул: – Беги! Куда бежать, я не знала и стала ко всем подряд приставать с этим вопросом, все же подряд принялись подсказывать, причем, каждый свое: – Бежать недалеко, метров двести всего! – Увидишь там стоянку такси, таксисты подскажут!
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!