– Всё равно не найдут… – Может, уже нашли, – обнадёжила ее Цветкова. – Расскажи, что знаешь, не стесняйся. – Я даже такого слова «стесняйся» не знаю! – фыркнула Света, окинув Яну презрительным взглядом. – Не смешите меня, дамочка. Я пять лет на трассе стояла и ничего в этой жизни уже не боюсь и никого не стесняюсь! – Я хоть и не из придорожных пташек, но тоже не из пугливых, – бросила Яна. – Дамы, брейк! Мы сюда не отношения выяснять пришли! Тебе же жалко своих боевых подруг? Расскажи, что знаешь, – обратился следователь к Свете. – Да в том-то и дело, что я ничего не знаю! Вы же читали дело и мои показания! Что я ещё могу сообщить? Я в тот день опоздала, мутило меня с утра, просто выворачивало наизнанку, еле от унитаза оторвалась. Когда прибыла на «точку», я её долго искала, увидела, как двух последних девушек посадили в «Газель» и уехали. Я еще побежала следом, махала руками, дурочка, думала, что меня забыли. Но машина быстро уехала, меня, слава богу, не заметили, и я осталась одна на дороге. Номера машины не заметила, кто был в той «Газели» – тоже. А что, дело сдвинулось с места? – спросила Света и в глазах её засветилась надежда. – Это было похищение, – сказал Ольшанский. – Да, я понимаю… – вздохнула Светлана. – Дело в том, что по этой же схеме были похищены и другие путаны. Но преступников удалось обезвредить. Главарь был убит. – Его звали Лаврухин Анатолий Яковлевич, – сказал Пётр Иванович и достал фотографию. – Посмотри, Света, знаешь его? Может, у него была постоянная подружка? Света взяла в руки фотографию. – Старая сволочь… Нет, не знаю его. Первый раз вижу. Это, значит, он девчонок истреблял? Небось, не получалось уже ничего, так он на нас злобу решил выместить. – Точно, не видела? – уточнил следователь. – У меня на лица память хорошая, не знаю я этого гада. – Ты сразу бросила трассу? – спросил следователь. – Да. Это был знак свыше! – закатила глаза Света. – А я вовремя его услышала. Мне в тот день плохо было, но я не отравилась. Потом выяснилось, что токсикоз у меня ранний был, беременная я. Ребёнка решила оставить, вот и ушла, – ответила проститутка. – Поздравляю, – сказала Яна. Что-то в рассказе Светланы ее зацепило, но она пока не понимала что именно. – Света, а «точка» у вас всегда в одном и том же месте находится? Почему ты ее искала? – «Точка» всегда в одном и том же месте. Клиенты хоть и проезжие, но бывают и постоянные. Они всегда должны проститутку на знакомом месте найти. Но в тот раз наши сутенёры поменялись «точками». Ольшанский поднял брови: – Вот как? А позволь спросить: почему? – Я точно не знаю. Может, девочки примелькались. Мужики любят разнообразие. Так часто делают. Ничего особенного в этом нет, – пояснила Светлана. – А ты можешь показать на карте, где вы постоянно работали и новое место, куда ты опоздала в тот роковой день? – спросил Пётр Иванович, открывая карту в своём телефоне. – Я не знаю… Не картограф, – хихикнула Света. – Но попробую… – Я помогу. Я знаю, где всё происходило. – Следователь наклонился к Свете, и они на несколько минут углубились в изучение карты. – Ну, хорошо… – сказал Ольшанский и поднял голову. – Теперь всё ясно. Яна заволновалась: – Пётр, разве это может быть простым совпадением? Как они поменяли место дислокации, так и свершилось нападение! – Надо думать. Но на совпадение не похоже, – ответил следователь. – А ты говорила об этом кому-нибудь? – повернулся он к Светлане. – Нет, меня никто не спрашивал, я только сейчас об этом и вспомнила, потому что вы спросили, – вздохнула Света. – А теперь неприятный момент. Заранее прошу прощения… Или тебе лучше не смотреть? – спросил, доставая папку, Пётр Иванович, намекая на Светино интересное положение. – Фото с расчленёнкой? – прижала руки к груди Света, заметно побледнев. – Нет-нет! Портреты девушек, – успокоил её следователь. – Давайте… Если хоть что поможет, я на всё согласна, – кивнула Света. Пётр Иванович положил перед ней шесть фотографий, явно сделанных в разное время и в разных ситуациях. – Ну, да. Это мои девчонки… Господи, за что? Жизнь их была ужасна, а смерть и того хуже! У Гальки дочка осталась… – Света взяла бумажную салфетку и промокнула глаза. – Успокойся, Света, тебе нельзя нервничать, – взял её за руку Пётр Иванович. – И вот ещё снимки. Знаешь кого-нибудь? Света внимательно перебрала фотографии. – Нет… не знаю… – качнула она головой. – Кто они? Их тоже убили? Хотя… – Что? – напряглась Цветкова. Светлана ткнула пальцем в один снимок: – Эту знаю. Зовут Мариной. – Ничего не путаешь? – уточнил следователь. – Я же говорю, что у меня память замечательная! – Откуда ты её знаешь? Кто она? – Пётр Иванович убрал снимки. – Маринка-то? Она раньше с нами работала. Правда, недолго. Потом ушла. Вот и всё. Как теперь выясняется, этим тоже спасла себе жизнь. Или нет? – испугалась Света. – Её тоже… убили? – На этих снимках удачливые девушки. Им повезло. Все остались живы, – успокоил Светлану Пётр Иванович. – Значит, ей повезло два раза, – вздохнула Света. Ольшанский качнул головой: – Это точно. Под счастливой звездой родилась. Если не считать занятие проституцией, конечно… Когда точно она от вас ушла? – За месяц до нападения, может… Я уже не помню точно, – вздохнула Света. – Ты думаешь, это имеет какое-то значение? – повернулась к следователю Яна. – Пока не знаю. Света, а девушки в вашей группе часто менялись? Многие уходили с трассы? – Смеётесь? Просто так с трассы уйти невозможно. Ни вообще, ни к другому сутенёру. Если только сутенёр сам не проиграл тебя в карты. – Как же ты соскочила с крючка? Воспользовалась тем, что твоих товарок убили и началось следствие? – спросил Пётр Иванович. – Или тебя отпустили из-за того, что ты беременная? – с участием поинтересовалась Яна. Света посмотрела на них как на слабоумных. – Вы что, не поняли? Да хоть три раза я беременная – никто меня не отпустит! Друг один помог, вот я и свалила. – Вот как? – поднял бровь следователь. – И как это произошло? – Обычно, – сказала Света. – Договорились, и он меня с трассы увёз и спрятал. – Не припомнишь, когда это произошло? До или после убийства девушек с трассы? – спросил Пётр Иванович. – Точно я не скажу, но примерно через неделю. А вы думаете, сутенёр замешан в убийстве? – Странно, что следствие на это не обратило внимание, – задумался следователь. – А кто знал, что он сутенёр? До этого не докопались. По жизни он – обычный человек. На лбу у него не написано, чем он на самом деле занимается. – А тебя – единственную выжившую – не спрашивали о сутенёре? – Пётр Иванович сурово свёл брови. – Нет, не спрашивали. А уж по какой причине, узнайте у своих же, – криво улыбнулась Света, давая понять, что их бизнес контролировали сами же полицейские. – Ещё вопросы? – спросила она и положила руку на живот. Яна ей улыбнулась: – Прости, что замучили вопросами, но это важно, очень-очень важно. Спасибо, ты нам помогла. Будь счастлива – и ты, и твой малыш! Светлана тоже улыбнулась и встала. – Да я всё понимаю. Может быть, перекусите у нас? Шашлык нежнейший, зелень, соки, вино. – У меня что-то аппетита нет, – вполне искренне сказала Яна. Светлана ответила: