— Любви? — презрительно усмехнулся Всеволод Владимирович. — Чушь собачья! Вы поощряете девчоночий интерес к мальчикам? — Но это как раз вполне нормально! Заявляю, как педагог с высшим образованием! — Если бы я узнал, что моя дочь встречается с каким-нибудь сопляком, я бы положил этому конец в тот же день! И уж поверьте мне, не поскупился бы на любые способы, методы и средства. — От резких слов хозяина дома повеяло таким холодом, что Снежана ему сразу же поверила. Ей стало совсем неуютно. — Вы… запретите ей любить? — спросила она. — Если понадобится, проявлю всю свою жесткость и силу воли. А сейчас, в ее тринадцать лет, еще рано об этом говорить. Вы учительница или сводница? О чем мы, собственно, беседуем? — вдруг вспылил он, нервно закуривая толстую сигару. — Учительница… — Вот и помните об этом! «Знай свое место», — мысленно перевела Снежана. — И потом: она — моя дочь. Если я почувствую, что с ней что-то не так, — приглашу на дом психолога. «А ведь может оказаться уже поздно, — подумала Снежана. — Да и существует ли у вас, Всеволод Владимирович, какой-либо орган, которым вы смогли бы что-то почувствовать?» — Снежана, что вы сами знаете о любви, чтобы разглагольствовать об этом с моей дочерью? — спросил он, немного успокоившись. — Не волнуйтесь, Всеволод Владимирович, я знаю свои обязанности и имею представления о пределах подобных разговоров с девочкой-подростком. — Я спросил о вас. — Хозяин дома растянул тонкие губы в неприветливой улыбке. — Обо мне? — Снежана подняла бровь. — Не вы ли сами напомнили мне о моем месте и границах моей деятельности? Думаю, рассказ о моей личной жизни не поместится в эти жесткие рамки. Всеволод Владимирович встал, обогнул стол и подошел к Снежане. — Ну же, не сердитесь! Присаживайтесь. Я хочу с вами поговорить. «Наконец-то соизволил предложить мне стул. Стою перед ним, как крепостная крестьянка!» — Ну же, расскажите мне о себе, — смягчив тон, проговорил Всеволод Владимирович, пытаясь расположить к себе собеседницу. Но вряд ли Снежана попалась бы на этот крючок. Она прекрасно знала, каков ее хозяин и на какие меры он пойдет, если что-то или кто-то не подчинится его воле. Всеволод Владимирович был весьма видным, по-своему красивым мужчиной лет сорока, с жёсткими темно-пепельными волосами, серыми глазами и плотно сжатыми губами. Он предпочитал классические мужские костюмы и белые рубашки, которые он менял так просто, словно они были одноразовыми. — Я не хотела бы говорить о себе. К тому же вы наверняка навели обо мне справки, прежде чем взять на работу в свой дом. Всеволод сухо рассмеялся: — А вы умная! Ладно, не стану вас допрашивать. Все, что требуется, я действительно знаю. А чтобы вы не утверждали, что я не участвую в жизни своей дочери, скажу: я знаю, что вы для нее стали человеком особенным. Снежана смутилась. — Да… я… — Не надо лишних слов. Злата с нетерпением ждет вашего прихода. Она говорит о вас только хорошее. Я желаю получше познакомиться с человеком, ставшим… м-м… другом для моей дочери. Возможно, вы и есть та жилетка, которой девочки доверяют свои секреты? Я предлагаю вам отобедать со мной. Нам накроют в саду. — Благодарю вас, — нейтрально ответила Снежана. Нельзя не уважить хозяина дома, платившего ей такие большие деньги за частные уроки. — Тогда по рукам! — обрадовался Всеволод Владимирович. — Жду вас в саду минут через десять. Там все приготовят. Снежана покинула его кабинет и решила заглянуть в ванную, припудрить носик. Ей не было так уж приятно общение с этим человеком, но, с другой стороны, за полгода ее работы у Шубина она впервые была удостоена такого внимания. Возможно, за обедом ей еще удастся поговорить о Злате и выдоить из скупого на ласки и внимание сердца хозяина хоть что-то для своей ученицы. Снежана внимательно посмотрела на себя в зеркало. Отражение показало стройную молодую женщину, подходившую под категорию девушки. Худенькая, с вьющимися волосами светло-золотистого оттенка, красиво обрамлявшими ее аккуратную головку. Светлые, большие, распахнутые навстречу миру глаза, тонкий прямой нос и нежные пухлые губы. Снежана всегда знала, что она очень привлекательная женщина, даже сексапильная. Но поведение ее отличалось строгой сдержанностью. Она была в черном брючном костюме и ярко-бирюзовом джемпере-водолазке. Вид у нее не слишком праздничный, но ведь она не рассчитывала на обед с хозяином дома. Снежана щелкнула замком сумки, достала блеск для губ и поярче накрасила губы. Ресницы у нее были длинные, с эротическим загибом. Она провела по ним кисточкой, наложив слой туши, и ресницы затрепетали. Всё, она готова. Садом Шубин называл большую, крытую стеклянной крышей веранду с теплыми кирпичными стенами, заставленную экзотическими растениями. Великолепный зимний сад — кусочек лета, уголок рая, тропиков посреди холодной снежной русской зимы. Бывают в жизни каждого человека моменты, западающие в душу, запоминающиеся с небывалой яркостью на долгие годы. Со Снежаной это и случилось, хотя она никогда об этом не думала. И главное — где? Рядом с туалетом, да еще в доме Всеволода Владимировича! Она вышла оттуда и столкнулась почти лоб в лоб с мужчиной, словно бы спустившимся на грешную землю из какого-то другого мира. Она остановилась и уставилась на него во все глаза. Высокий, не меньше метра восьмидесяти. Широкие плечи, узкие бедра… от таких фигур у Снежаны, оказывается, просто сносило крышу. Правда, узнала она об этом только сейчас. Лицо вполне обычное, а глаза… тёмные, глубокие. Густые черные волосы. У Снежаны даже голова немного закружилась. Они посмотрели друг на друга так, словно окружающего мира вообще не существовало. — Всеволод Владимирович ждет вас, — наконец прервал затянувшуюся паузу мужчина. — Да, да… я уже иду… — Время — деньги, он не может долго ждать. — Голос незнакомца звучал некой неземной музыкой, а его бархатные темные глаза, казалось, смеялись. Снежана почти с ужасом ощутила, что она готова упасть к нему на грудь и сказать: «Я на все согласна!» Поразительно на нее подействовала его внешность! — А вы кто? — неловко спросила она. — Обслуживающий персонал, — скромно ответил мужчина и протянул ей руку, — Дункан. — Маклауд? — машинально проговорила Снежана, имея в виду бессмертного горца из художественного фильма. Что это — сон? Чудесный сон?… Но она была не против, чтобы этот сон длился долго-долго. Вечно. Мужчина улыбнулся так обаятельно… лучше бы он этого не делал! Ей стало совсем не по себе. — Меня на самом деле зовут Дункан, но в России друзья называют меня Дима. — Уже лучше, — ответила Снежана, протягивая руку. — Снежана. — Очень приятно. — Мне тоже, — покраснела она, чувствуя, что всю ее колотит от непонятного озноба. Что с ней происходит? «Какой он красивый! Кто это? Откуда он? Боже мой! Такой мужчина… наверняка у него кто-то есть. Сколько сердец он, наверное, разбил! В глазах читается, что он все знает о нас, женщинах, видит нас насквозь. Он заметил и мою реакцию… Как я, наверное, смешна… Я просто ошалела от него! Но что я могу сделать? Нельзя быть таким красивым! Стоп! Никогда в жизни я так не терялась. Что он обо мне подумает? Как стыдно… но я ничего не могу с собой поделать. О чем это я? Нет, не то… Где я? Или — кто я? Почему мне так сладко, и страшно, и хочется плакать и смеяться одновременно? Я с ума схожу…» — Снежана, вы слышите меня? — услышала она его слова сквозь какой-то туман, окутавший все ее существо. — Да? Что? Да, я слышу! — Она оперлась рукой о стену. Твердая, крепкая. Помогает прийти в себя. — Я говорю, что хозяин ждет! — А! Вот оно что! — Она обрадовалась, что сумела вернуться в реальность. — Идемте… Что мы тут стоим? — Действительно, — согласился Дмитрий и пошел вперед. Все ее внимание было приковано к его фигуре. Она только сейчас спокойно смогла рассмотреть, что сложение у Димы идеальное, но он этого никак не подчеркивал. Одет он был с подчеркнутой небрежностью. Широкие черные штаны и пуловер в полоску, похожий на матроску моряка. Хотя Дима больше походил на пирата, а не на матроса. Он вывел Снежану в просторное полукруглое помещение с окнами во всю стену. Стеклянный потолок давал просторный доступ свету. Всеволод Владимирович поспешил им навстречу. — Где же вы, Снежана, десять минут уже давно прошли! — Я не смотрела на часы, — ответила она, еле сдержавшись, чтобы не добавить: «А когда увидела ваш обслуживающий персонал, просто потеряла счет времени». — Вы уже познакомились? — спросил Всеволод. — Это мой садовник, Дун… впрочем, зовите его Дмитрием. — Да, мы уже познакомились, — мягко ответил Дмитрий. — Дело в том, Снежана, что официантов я вызвать не успел и обслуживать нас будет Дмитрий. Он не профессионал в этом деле, но, надеюсь, ты не против? — Конечно, нет, — икнула Снежана. Он решил перейти на «ты»? Она села за круглый стол с белоснежной скатертью и сложила руки на коленях. Дмитрий накрыл на стол, разложил приборы и огласил: — Повар сказал: сегодня на обед суп из чечевицы, котлеты, капуста с укропным соусом и молочное желе с черникой. — Очень хорошо. Неси, — откликнулся Всеволод. Снежана удивилась. «Боже, что он ест?! Что это за гадость?» — подумала она. Словно услышав ее немой вопрос, хозяин дома пояснил: — Я питаюсь только растительной пищей. — Вы вегетарианец? — откликнулась она, думая о другом. — Но не из-за убеждения, что убивать животных жалко. Я просто берегу свое здоровье, не засоряю организм трупным ядом, который, что бы там ни говорили, всё равно выделяется при гибели животных. «Почему-то я так и подумала», — вздохнула мысленно Снежана. — Но сегодня я сделаю исключение — ради тебя, дорогая. Дима принесет нам бутылку дорогого сухого красного вина. Официант, он же садовник, кивнул головой и куда- то направился, красиво и уверенно ступая.