Часть 4 из 8 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Урок № 1: стремитесь к конкретике
Кроме того, это был первый для Анхеля позитивный урок о силе ви?дения. Что еще важнее, это был урок о силе четкого, конкретного ви?дения. Он хотел не просто какую-то обувь. Он не просил у тети просто крутую обувку. Он точно знал, чего желал: пару первоклассных кедов Converse Chuck Taylor All Star в культовой черной парусине с белыми шнурками и защитой для пальцев ног. Он мечтал об этих кедах так живо, что чуть ли не ощущал их на своих ногах и сделал бы почти что угодно, только бы заполучить их.
Как писал бразильский романист и лауреат многих премий Пауло Коэльо в бестселлере «Алхимик», «каждый способен обрести то, чего хочет, получить то, в чем нуждается».
И намного проще этого достичь, когда точно знаешь, в чем состоит твоя мечта. Может показаться странным, что такая мизерная цель, как обретение собственной пары отличных кедов, считается настоящей мечтой, – ведь большинству из нас никогда не приходилось бороться с такими трудностями ради столь небольшой материальной собственности, – но Анхеля, который рос в бедности в Бронксе, эта мечта наставила на путь, которым он следовал до конца жизни.
История Анхеля сразила меня наповал. По своему опыту в мире бизнеса я знал, что ви?дение важно, но вот так разглядеть силу четкого ви?дения в жизни одного человека было для меня трансформирующим моментом. Оно не только привело Анхеля к достижению той первой маленькой детской мечты, но и придало форму всей его жизни, ни много ни мало. Если бы он не был одержим конверсами до такой степени, чтобы месяцами собирать бутылки по два цента за штуку ради покупки первой такой обуви, оказался бы он в итоге в обувном бизнесе? Стал бы он сотрудником-основателем Reebok или генеральным директором Deckers? Вероятно, нет. Такова сила четкого, рано сформировавшегося ви?дения.
После беседы с Анхелем я начал думать о собственном прошлом. Была ли у меня большая, безмерная мечта, которой я был одержим в детстве, прошедшем в пригороде Огайо? Каким был мой вариант конверсов за 6,99? А потом до меня дошло. Когда я разговаривал с Анхелем, это воспоминание вернулось ко мне гигантской вспышкой.
Мне было шесть или семь лет, я сидел на диване в гостиной вместе с папой и мы смотрели футбольный матч с участием команды Университета штата Огайо. Я забыл, с кем она играла и кто выиграл, зато помню, что комментаторы говорили о полузащитнике по имени Крис Шпильман, который годом раньше окончил колледж и был выбран командой Detroit Lions во втором раунде драфта НФЛ. Они сказали, что он дважды был «всеамериканцем». Я никогда прежде не слышал этого выражения.
– Пап, что такое «всеамериканец»? – спросил я.
– Это лучшие игроки во всем университетском футболе, – небрежно ответил он, не ведая о последствиях того, что собирался добавить. – Их всего лишь горстка. Именно они выигрывают все великие матчи.
«Ого! – подумал я. – Значит, один из членов моей любимой команды – это один из лучших во всей стране?!»
Помню, как сидел и вглядывался в телеэкран, слушая, как комментаторы энергично и страстно рассказывают о Шпильмане и других «всеамериканцах», вышедших на поле в тот день. Кто эти парни? Что делает их такими особенными?
Краткая справка для тех, кто не в курсе, чем так славится футбольная команда Университета штата Огайо. Осенью по субботам, когда играют «Бакиз», практически весь штат бросает работу. Их стадион, который называется «Подкова», вмещает больше 100 000 зрителей, и он всегда набит под завязку вопящими фанатами в алом и сером. Многие из них одеты в толстовки баки – членов сборной, былых и нынешних. И все эти люди, дошло до меня в тот момент перед телевизором, приходят на стадион, чтобы увидеть, как «всеамериканцы» – парни вроде Криса Шпильмана – творят удивительные дела и ведут свою команду к победе.
В столь юном возрасте у меня не было слов, чтобы описать возникшее у меня чувство, но в тот момент я стал одержим величием в спорте. Я хотел быть таким же, как эти «всеамериканцы», я хотел быть одним из лучших. Я хотел быть великим. Мысленно возвращаясь к тому дню, а потом ко всем годам занятий, тренировок, режима питания, экспериментов с добавками, матчей, травм и сеансов физиотерапии, я осознал, что стать «всеамериканцем» – это была не просто идея, которую я однажды вбил себе в голову. Это было название для мечты, которая появилась у меня, когда я был маленьким.
Как и мечта Анхеля о первой паре кедов, мечта стать «всеамериканцем» может показаться глуповатой или даже забавной, если не знать контекста и не понимать, как это уникальное ви?дение руководило десятилетиями жизни.
Наличие цели, которая кажется осуществимой, но самую малость недосягаемой, обеспечивает фокус и направление.
Она не дает отвлекаться или падать духом, когда не все идет так, как хочется. Анхелю хотелось получить те свои кеды как можно скорее, но набрать бутылок по два цента за штуку на сумму в семь долларов – это много для маленького мальчика. Я хотел быть «всеамериканцем», но понятия не имел, как к этому прийти, как не знал этого и никто из моих знакомых. В моем случае этот тип величия не обитал по соседству – как Стив Джобс жил рядом с легендарным гаражом Паккарда. Или как это могло бы быть у парнишки, который надеется стать преемником своего отца на должности генерального директора семейного бизнеса или окончить тот же колледж, в котором учились его родители.
Хотя наши с Анхелем цели казались непомерными тем, кто нас окружал, и хронология наших усилий была разной, но в обоих случаях они определялись четкой конечной целью.
Если хочешь стать в чем-то великим, нужно иметь конкретное представление о том, чего именно ты хочешь, почему ты этого хочешь и когда ты хочешь, чтобы это случилось.
Все великие делают это, включая тех великих, о которых вы узнаете гораздо больше из остальных глав этой книги. Это был важнейший компонент пути Шон Джонсон к пьедесталу в Пекине, восхождения Кайла Мейнарда на гору Килиманджаро, превращения Рича Ролла из толстого одышливого юриста в ультрамарафонца мирового класса, создания Скутером Брауном одной из самых успешных фирм менеджмента в музыкальной индустрии и дороги, которую проложил себе мой брат в ряды великих мировых джазовых музыкантов. И это я перечислил лишь немногих. Кстати, наличие ви?дения – еще не все, что нужно, чтобы быть великим, счастливым или успешным, но зато без ви?дения совершенно точно невозможно стать ни первым, ни вторым, ни третьим.
Урок № 2: позвольте своему ви?дению быть вашей идентичностью
Мы сосредоточились первым делом на создании ви?дения, потому что это самый важный шаг на каком угодно пути и для достижения любой цели, желанной для вас, во всякой сфере жизни. Но мы также должны четко представлять, что такое ви?дение.
Ви?дение – это не просто мечта. Мощное ви?дение возникает, когда мы объединяем свои мечты с набором четких целей.
Без того или другого мы склонны блуждать в бесцельном и лишенном ориентиров тумане, потому что мечта без целей – это всего лишь фантазия. А фантазии – это уже не ви?дение, а виде?ния, причем дурного, галлюциногенного рода, а отнюдь не реального.
Без реального ви?дения у нас нет идентичности. Наличие же реального ви?дения не только проясняет, чего мы хотим: оно определяет, чем и кем мы хотим быть. Когда я был маленьким, моим ви?дением было достичь статуса «всеамериканца», но на самом деле я хотел быть великим.
Для Анхеля те конверсы означали быть таким же, как все другие дети, – быть равным им – в тот момент его жизни, когда он чувствовал себя отличным от любого из них. Большинству из нас может быть созвучно желание заиметь что-то стильное, такое, что есть у наших друзей; но лишь немногие из нас, вероятно, способны понять, какими могут быть буквальные и фигуральные трудности с идентичностью в столь юном возрасте. Когда Анхель впервые пошел в школу, опекунша представила мальчика директору, назвав его Анджело, хотя это было не его имя. В 1950-х годах в Нью-Йорке легче было жить, если тебя считали итальянцем, а не кубинцем. Только когда он стал самостоятельным и поступил в колледж, ему удалось наконец убедить людей называть его так, как он хотел называться.
– Я просто принял твердое решение, – рассказывал он мне. – «Нет, это не мое имя. Мое имя – Анхель. Вы можете называть меня хоть ангелом, пока не выясните, как произносится мое имя, но я облегчу вам задачу и просто скажу об этом сам. Анхель – Ан-хель. Я даже не попрошу вас выговаривать его с правильным произношением».
Но дело было не только в правильном произношении имени; дело было еще и в создании своей жизни. Обладать собственным именем – вот что ему было нужно.
Анхель жаждал стать кем-то на своих условиях, в согласии с собственным представлением о том, кем он был (и есть по сей день), а не с тем, как записал его на листке бумаги какой-то школьный администратор, даже если у его опекунши были самые благие намерения. Видите ли, идея, которая может казаться обычной некоторым из нас сегодня, – учиться в колледже, получить хорошую работу, владеть красивым домом – была для человека с таким происхождением, как у Анхеля, не просто необычной, но и совершенно сумасшедшей в те времена, на которые пришлось его детство. Особенно если он настаивал на принятии другими своего кубинского иммигрантского наследия как раз в то время, когда в холодной войне наметилось резкое похолодание.
Рассказ Анхеля о его детстве сделал это различие ясным для меня. В нем раскрылись неустанные пламенные амбиции, жизнь, устремленная к истинным достижениям. Быть равным среди равных, быть кем-то, быть великим. Но великим не в том более традиционном смысле, опирающемся на достижения, в каком пытался быть великим я. Величие Анхеля относилось к жизни, к образу жизни.
Может показаться, что у Анхеля было два совершенно разных ви?дения: одно – быть точь-в-точь таким же, как и все остальные, другое – быть самому себе хозяином. Но в действительности они оба являются сторонами одной медали. Они объединяют то, чего он хочет, с тем, кем он хочет быть. Это и есть сущность идентичности. Так же как объединение ваших мечтаний с целями есть сущность реального ви?дения, унификация ви?дения позволяет вам пулей пронестись мимо того, что другие люди считают вашими ограничениями.
За пределами этих ограничений величие и живет. Не выяснив, чего вы хотите в этой жизни и кем хотите быть, вы, вероятнее всего, не выпутаетесь из силков этих ограничений. Ни один путь к величию не требует довольствоваться меньшим, чем то, чего вы хотите на самом деле.
Давайте вернемся к тому ужину, за которым я познакомился со Стивом. Стив думал, что его мечта – стать физиотерапевтом, к примеру, в армии или профессиональной спортивной команде. На самом же деле его мечтой было жить у моря и работать дома по нескольку часов в день, чтобы всегда быть рядом со своей семьей. Неудивительно, что из-за моих расспросов он растерялся. Он не был уверен, что его желания осуществимы, потому что не сознавал, что быть физиотерапевтом – не его мечта; это была просто одна из целей на пути и средство для осуществления его настоящей мечты. А после достижения этой цели он хотел контроля над своей жизнью и роскоши видеть своими глазами, как растут его дети. Как только это становится ясно, появляется возможность разработать реальный план, как к этому прийти.
– Трудность состоит в том, чтобы суметь спроецировать себя в будущее, для которого у тебя нет точки отсчета, – говорил мне Анхель, когда мы обсуждали его детство. – Если ты рос в обеспеченной, надежной семье среднего класса, где у тебя была новая машина, жил в красивом доме и время от времени позволял себе шикарные каникулы (заметь, я не говорю ни о чем экзотическом, я говорю об американской мечте для среднего класса). Так вот, для меня в детстве это было абсолютной страной грез. Это было то, что я видел по телевизору в сериале «Предоставьте это Биверу». Тот дом на телеэкране был для меня настоящим дворцом, и я с трудом смог бы убедить себя, что мне может найтись там место.
Прославленный полководец Второй мировой войны и французский президент Шарль де Голль, по слухам, говорил: «Величие – это дорога, ведущая к неведомому». И он был прав, но, как мне кажется, лишь отчасти. Дело не в том, что неизвестно, как выглядит это самое величие; неведомым остается ваше ощущение в тот момент, когда вы к нему придете. И с этим у очень многих учеников «школы величия», включая меня, возникают трудности, когда мы только-только начинаем свой путь. Величие – это для каких-то других людей: они уже сделали для него все необходимое. Они по какой-то причине его заслуживают. А я кто такой? Что я такого сделал, чтобы думать, будто я могу совершить эти великие дела? Я же просто Льюис из Огайо, или Стив из Лос-Анджелеса, или Анхель из Бронкса.
Урок № 3: разверните подзорную трубу задом наперед
Главное – понять, что процесс создания ви?дения не заканчивается, когда вы четко выразили свои мечты и цели. Есть и другая часть, в которой вы представляете, каково было бы достичь этих целей и осуществить мечту. Этому я тоже научился у Анхеля Мартинеса.
– Когда я был ребенком, я наткнулся на эту идею, играя с подзорной трубой, – рассказывал он мне. – До меня дошло, что смотреть в нее можно с обоих концов. Когда смотришь с узкого конца, все кажется далеким, но когда смотришь с широкого, говоришь: «Ого, это выглядит совершенно иначе, когда я переворачиваю подзорную трубу!»
Я сказал бы людям, которые сомневаются в себе: «Возможно, вы просто смотрите на свою жизнь не с той стороны подзорной трубы».
Может быть, у вас та же проблема? Эта непомерная мечта, которая кажется такой далекой, часто оказывается намного ближе, чем вы думаете. Далекой она просто кажется, потому что мы смотрим не с той стороны. Точка зрения Анхеля была настолько абсолютна и настолько необычна, что заставила меня пересмотреть мою историю. А потом он сказал то, что глубоко взволновало меня.
– Я пришел к выводу, что легче откуда-то выйти, чем куда-то прийти. Работая в Reebok, я думал, что мы лучше, чем Nike, – вспоминал он. – Мы просто это еще не доказали. Я пришел в Deckers не потому, что хотел так и оставаться в том традиционном старом здании, которое компания занимала до того, как было построено новое. Я уже видел эту компанию с другой стороны подзорной трубы. Я видел ее как компанию, сто?ящую многие миллиарды долларов благодаря качеству сотрудников, товаров и брендов. Я осознал: ты становишься тем, чем себя визуализируешь.
Если бы Майк Тайсон не дискредитировал лицевые татуировки, я вытатуировал бы эту фразу в зеркальном отображении на лбу, чтобы читать ее каждое утро, когда встаю и смотрюсь в зеркало. Ибо такова истинная сила ви?дения на пути к величию. Это не точка назначения, не конкретное достижение и не количество чего-то. Это состояние бытия, которое охватывает все цели, которые вы ставите для себя на пути.
Вы становитесь тем, кем себя визуализируете.
Одна из замечательных особенностей моей деятельности и возможности проводить время с этими учителями из «школы величия» – то, что с каждой встречи я уношу гораздо больше знаний, чем у меня было, когда я на нее пришел. Это великий дар, и делиться им с миром – суть моей миссии. Вот почему я тщательно отбирал истории, которые рассказываю вам. К примеру, Анхель Мартинес – один из тех редких индивидуумов, которые могли бы поставить галочку практически в любой строке из моего списка черт, формирующих фундамент величия. Но я начал книгу с его истории – истории истинного ви?дения во всех смыслах этого слова, – потому что он из тех людей, которых мы можем использовать как точку отсчета, когда сомневаемся в своих мечтах или в себе.
Анхель был движим ви?дением, которое каждый день поднимало его спозаранок на протяжении более чем 50 лет, – даже после того, как он заработал достаточно денег, чтобы можно было валяться в постели столько, сколько заблагорассудится.
Ваша работа – создать ви?дение, которое будет заставлять вас вскакивать с постели по утрам. Если оно этого не делает, возвращайтесь в кровать и оставайтесь там, пока не «намечтаете» себе мечту получше.
Я нашел и разработал полезные упражнения, чтобы помочь вам обрести кристальную ясность в отношении того, чего вы хотите, почему вы этого хотите и когда именно это должно случиться. Чтобы стремиться к величию и достичь его, вы должны воистину стать автором собственной судьбы, и написание ее начинается с этих четырех упражнений.
Упражнение № 1
Ваш сертификат достижений (СД)