— Вот как? — Зои задорно улыбнулась. — Обычно Джейкоб ничему не удивляется, — сказал Митчелл. — Ему триста лет. Он повидал все. — Да. Вообще он мог бы намекнуть, что эта идея здравая. — Не знаю. С ходу сложно сказать, что это, — сказал Митчелл. — Я имею в виду… Дело забрали под себя штатники и ФБР, верно? Мы, конечно, осрамились, что не зацапали этого типа, но, похоже, к розыску теперь подключилось множество талантливых людей. Они его возьмут. — Может быть, — сказала Зои. — Возможно. Но сколько это займет? Две недели? Три? Месяц? Потенциально это может означать две или три новых жертвы. Убийца становится нетерпеливым и импульсивным. — Нам не дано знать. — Частота убийств нарастает, Митчелл. Воспоминаний об убийстве уже недостаточно; он должен совершать их, чтобы ощутить тот же знакомый ему трепет. Он чувствует неодолимое желание продолжать убийства, в погоне за этим своим чувством. — Может быть. Но сейчас он, скорее всего, чувствует себя уязвимым, — заметил Митчелл. — Ведь в него только что стреляли, он ранен. Это может заставить его сбавить обороты. — Весьма маловероятно. Его главный драйвер — поиск острых ощущений. Он не заляжет на дно только из-за того, что ему перепало. Он ведь выжил? Ну и всё! И опять захочет испытать кайф от возбуждения, а для этого у него есть только один способ. А именно… — Слушай, прекрати! — сорвался Митчелл. — Не вешай мне всю эту лапшу на уши! То, что ты сейчас сказала, легко относится к любому психопату, — а значит, полная лажа. И ни на йоту не приближает меня к тому, чтобы поймать парня… Зои вспыхнула, глаза ее превратились в узкие злые щелки. — Я ошиблась, — сказала она и порывисто встала. — Послушай… — начал Митчелл. — Заткнись, понял? Я не обгаживаю твою работу, а ты не обгаживай мою! Понятно, у тебя по жизни проблемы с пассиями или что-то в этом роде, но вымещать это на других женщинах — просто отстой. Я не думаю, что ты в состоянии найти хотя бы место, где припарковать машину, не говоря уже о том, чтобы поймать серийного убийцу! Она развернулась и пошагала прочь. — Ч-черт, — процедил Митчелл. Рядом стояла официантка с двумя порциями тхали. — Просто поставьте их здесь, — сказал он. — Я сейчас ее верну. Женщина, похоже, была настроена скептически, но все же поставила тарелки на стол, в то время как Лонни бросился за профайлером. — Зои! — Он настиг ее возле машины, дверцу которой она сейчас открывала. — Пошел ты!.. — Послушай… Давай заново, а? Извини, я… вел себя как осел. Ты этого не заслуживала. — Да, именно как осел. Я еду домой. — Послушай, ты права, — горячо сказал Митчелл. — Он по-прежнему на свободе, и он опасен. Нельзя терять ни минуты, и мы с тобой можем предотвратить еще одно убийство. Только… не уходи, ладно? Бентли повернулась к нему. — Ладно, — бросила она. — Но ты оплачиваешь ужин. — Я все равно собирался это сделать, — пробурчал он сам себе на обратном пути в ресторан. Они сели и принялись за еду. Митчелл помалкивал, давая Зои остыть. — Тхали и в самом деле неплох, — сказала она наконец. — Лучше не бывает, — сказал Митчелл. — Бывало и лучше. — Это где? — спросил он с невольной ревностью в голосе. — В Индии. — Ух ты. Митчелл чувствовал себя опустошенным. С этой женщиной его нелепость проступала на каждом шагу. — Хотя действительно очень вкусно. Митчелл съел еще немного. — А о Полин тебе рассказал Джейкоб? — Кто такая Полин? — Моя бывшая. Когда ты сказала, что у меня проблемы с женщинами, я просто предположил… — А, — Зои пренебрежительно махнула вилкой, — у тебя все на лице написано. Ты уже неделю ходишь как потерявшийся щенок. Разбитые сердца я узнаю с первого взгляда. — Будучи психологом? — Нет. — Она улыбнулась с легким самодовольством. — Будучи собой. Митчелл поймал себя на том, что широко улыбается ей. — О’кей, — он кивнул. — Каков, в таком случае, замысел? — Ну… мы же изучали историю Джована Стоукса? Спрашивается, зачем? — Видимо, чтобы лучше его понять, — предположил Митчелл. — Верно. Если мы поймем, почему он убивает именно таким образом, то сможем предугадать, куда он ударит в следующий раз, верно? — Теоретически. — Митчелл опасался снова вызвать у нее гнев. — Я хочу выстроить связь между Джованом Стоуксом и Гвен Берри. Именно она его сформировала, превратила в то, что он есть. Она стала его первой жертвой, и вполне вероятно, что вся его жизнь связана с тем первым убийством. А теперь этот кретин Тэлбот… — Кто это? — Новый засланец, командующий расследованием. Давние преступления его не занимают. Он смотрит только на свежие убийства. — Что ж, вполне разумно. — Опять начинаешь? В любом случае это теперь упущенный ракурс, который я считаю крайне важным. И потому подумала, что мы должны выверить его сами. Митчелл неторопливо ел, размышляя как раз об этом. Сомнительно, что это их куда-нибудь выведет, но почему бы не отвлечься… К тому же мысль о работе с Зои Бентли казалась на удивление заманчивой. — Хорошо, — кивнул он наконец. — Все это стоит проверить. Зои улыбнулась и шлепнула ладонь ему на запястье. От неожиданности он чуть не отдернул руку. Ее пальцы были теплыми и нежными. — Из нас получится отличная команда! — провозгласила она с улыбкой. Весь остаток вечера они перебирали возможные версии, из которых составился уже весьма длинный перечень, и пытались определить, как подступиться к делу. В конце концов решили поискать одноклассников Джована Стоукса и Гвен Берри — вдруг повезет и найдется кто-то, действительно знающий одного из них. * * * Ближайшие дни выявили множество людей, которые знали Гвен, но ни один не помнил Стоукса. Гвен, как и говорила ее мать, пользовалась популярностью. Митчелл и Зои познакомились с тремя разными девушками, утверждавшими, что были с Гвен лучшими подругами, а также с двумя ее бывшими бойфрендами. Поскольку времени прошло изрядно, а исчезнувшая девушка считалась мертвой, воспоминания были несколько приукрашены. Все помнили идеализированную версию Гвен: красивую, легкую на подъем, заботливую, миролюбивую, общительную, умную… Трудно было даже вообразить причину, по которой кто-то мог желать ее смерти. Один из бывших бойфрендов сказал, что она не очень жаловала собак, но что из-за этого — убивать, что ли? Хотя, заметила Зои, вполне вероятно, что Джован мог убить Гвен именно потому, что она была красива, весела и популярна. Джован, по словам одноклассников, был невидимкой. Люди по школе помнят своих лучших друзей; девчонок, в которых втюривались; хулигана, который их донимал; чувака, который первым в классе заимел автомобиль… но никак не молчуна, прилежно сдающего зачеты. Все тандемы детективов работают по рутинной сложившейся схеме, в том числе и ведения допросов. «Хороший коп / плохой коп» — одна из их. Джейкоб с Митчеллом были «холодный / теплый»: Джейкоб выспрашивал жесткую фактологию, а затем Митчелл со своими печально-сочувственными глазами вел проникновенный диалог. У Ханны и Бернарда был шаблон, лучше всего характеризуемый как «человечный / быковатый»: Ханна проводила допрос спокойно и корректно, и тут в тупиковый момент взрывался яростью Бернард, добиваясь от всполошенного подозреваемого признания, если тот юлил или лез на рожон. У Митчелла и Зои пока еще не отладилась обкатанная схема, а их естественная химия была откровенно дрянненькой. Вначале была мысль, что они просто как масло и вода — два профи, которые плохо смешиваются. Позже возникло подозрение, что они скорее как книга диет и шоколадный торт или сапоги-бахилы и элегантный костюм. Две вещи, направленные друг другу в противовес, что помножает взаимные усилия на ноль. На одном опросе женщина слезливо сообщала, как Гвен признавалась ей, что за ней кто-то следит. Митчелл держал женщину за руку, участливо подавшись вперед, а та самозабвенно рассказывала, каким бременем для нее до сих пор являются эти воспоминания… И тут Зои сухо спросила, почему же опрашиваемая не упомянула об этом раньше. Чары рассеялись. Женщина, не найдя объяснения, наконец сказала, что за четкость своих воспоминаний не ручается; тут же оказалось, что ей пора отвозить сына на урок фортепиано. В момент напряженного обсуждения результатов опроса Зои сказала, что эта баба просто придумывала сказки, чтобы ощущать себя важной персоной. Митчелл подозревал, что так оно и было, но в следующий раз попросил Зои не соваться, когда не просят.