Оба умолкли, музыка осталась одна. — А как тебя вообще угораздило стать копом? — нарушила тишину Зои. — Да как… — Митчелл слегка замешкался. — У меня отец был адвокатом. Поэтому, видно, я с детства наслушался всяких душещипательных историй. О преступниках, посаженных ни за что, о произволе копов, о дрянной системе, которая никуда не годна. И когда мы с Ричардом… — Ричард — это кто? — Мой брат-близнец, — пояснил Митчелл. — Когда мы с ним выросли, то оба захотели всё исправить. И я стал полицейским, а он — адвокатом, как отец. — Вы близки между собой? — Мы с Ричардом? Да. Он тоже живет в Гленмор-Парке. А сейчас вроде как заимел на меня зуб. — Это почему? — Потому что пострадала Танесса. — Ты-то здесь при чем? — Да вот при том. — Вы с братом — два сапога пара. Оба с прибабахом. — Самым тупым из братьев и сестер обычно называют меня, — весело поведал Митчелл. — Ну а ты? Как попала в федералы? — Да какой я федерал… Просто консультант Бюро. — Какой-никакой, а при мундире. Как ты стала консультантом ФБР? — Наверное, сериалов насмотрелась, — усмехнулась Зои. — Всегда считала, что работать на ФБР — это круто. — А разве нет? — Иногда. Не знаю. Мне это дело определенно нравится. Они замолчали. О деле Митчелл предпочитал не говорить, наслаждаясь доверительностью их разговора. Не хватало, чтобы Джован Стоукс взял и все порушил. — А почему вы расстались с Полин? — поинтересовалась Зои и быстро добавила: — Не хочешь — не говори. Просто скажи мне заткнуться. — Да нет, всё в порядке, — Митчелл пожал плечами. — Честно говоря, без понятия. Она, видимо, уже какое-то время считала, что мы отдаляемся друг от друга. — А что, было как-то иначе? — Не знаю. Я собирался сделать ей предложение. Кольцо купил, всякое такое… — Я несу чушь. Извини. — Да ладно. Зои положила ему на колено руку и с улыбкой сказала: — Глупо с ее стороны. — Правда? — растерянно спросил Митчелл, чувствуя в месте прикосновения теплое покалывание. — Может, и в самом деле… Не знаю. Руку с колена она убрала и поместила обратно на руль. Дальше путь протекал в молчании, а Лонни ловил себя на том, что поминутно поглядывает на Зои — просто чтобы снова посмотреть. * * * К дому Мередит Джонсон они подъехали уже в девятом часу вечера. Вместе с остановкой машины Митчелл ощутил укол сожаления. Поездка была сладостно спокойной, даже раскрепощающей, гонка мыслей замедлилась до непринужденного темпа. А теперь, оглядывая красный кирпичный таунхаус Мередит, он ощутил, как ум снова разгоняется подобно пестрой карусели мятущихся образов и чувств. Нападение Джована Стоукса на Танессу, неспособность полиции защитить ее, вина за собственную неудачу — все это снова завертелось с суматошной скоростью. А над всем этим довлело неизбывное облако тоски по Полин. — Ну что, идем? — спросила Зои; хмурость ее взгляда показывала, что все эти чувства отчетливо написаны у него на лице. — Да, конечно, — сказал он, и они вышли из машины. Мередит открыла гостям дверь и провела в маленький уютный зальчик. Место напоминало Митчеллу дом его бабушки, куда он в детстве почти ежегодно приезжал на Рождество. На вид Мередит было около пятидесяти: волосы белесые от проседи, скуластое лицо покрыто тональным кремом; тушь и помада соперничали друг с другом за главенство. При столь больших синих глазах было непонятно, зачем лицу такое разнообразие отвлекающих цветовых оттенков. Мередит села в кресло-качалку, Митчелл и Зои разместились на алой кушетке. Вначале оба пытались придвинуться к левому краю, поближе к Мередит. Но Митчелл бросил красноречивый взгляд на Зои, и та уступила, позволив ему сесть ближе. — Мередит, мы хотели бы задать несколько вопросов о вашей сестре и Джоване Стоуксе, — приступил Митчелл. — Пожалуйста, — сказала она. — Что-то полиция нынче словно проснулась: два года меня игнорировала, и тут вдруг такой интерес… Меня уже однажды обо всем расспрашивали. — Правда? А кто этим занимался? — спросил Митчелл. — Да вот, несколько дней назад приходили двое. Детективы, черный здоровяк и с ним худышка. Спрашивали больше насчет Джована, — сказала Мередит. Митчелл кивнул, пропуская стереотипы насчет Бернарда и Ханны. — Это хорошо, — сказал он. — Мы просто… — Иногда бывает полезно побеседовать повторно, — вставила реплику Зои. — Взбадривает, знаете ли, память. Митчелл клял себя за то, что заранее не обсудил с Бентли стратегию опроса. Сейчас опять, чего доброго, начнут спотыкаться друг о дружку… — Да что угодно, лишь бы Ванда нашлась, — Мередит махнула рукой. — Когда вы поняли, что ваша сестра исчезла? — задал вопрос Митчелл. — Она перестала отвечать на мои звонки. Раньше мы с ней общались почти ежедневно. И тут я узнала, что она пропустила смену на работе — ей оттуда звонили, но не смогли связаться. Вы же знаете, она была врачом… Митчелл кивнул. — Я позвонила Джовану, но он тоже не ответил, и тогда я поехала к ним домой. Но никого там не застала. — У вас был ключ? — уточнил Митчелл. — Да. Я к ним вошла, а в доме никого. Из полицейского отчета Митчелл знал, что была зафиксирована пропажа большей части одежды Джована и Ванды, а также части туалетных принадлежностей. Отсутствовали бумажники и ключи от машин; исчезли, само собой, и обе машины. Напрашивался вывод, что пара уехала в спешке, хотя и неизвестно зачем. — Значит, вы позвонили в полицию? — спросил Митчелл. — Да, — Мередит кивнула. — Они приехали, всё осмотрели. А потом сказали, что пара, похоже, уехала в отпуск и забыла об этом известить. — Она сердито покачала головой. — Я им сказала, что Ванда ни за что не поехала бы с Джованом. Она, наоборот, собиралась с ним развестись. Полицейские на это ответили, что те, видимо, замирились. Вообще разговаривали со мной нетерпеливо, даже грубили. — Я очень сожалею, — сказал Митчелл. — Через неделю, когда о Ванде ничего не всплыло, они копнули чуть глубже, — продолжила Мередит. — Еще поспрашивали, посмотрели и сказали, что позвонят, если в деле будет какой-то прогресс. И — с концами. Дела об исчезновениях супружеских пар в полиции вообще котировались, мягко говоря, невысоко. — Больше о своей Ванде я ничего не слышала. Эти слова Мередит произнесла спокойно, без дрожи в голосе, хотя исподволь чувствовались ее усталая печаль и безнадежность. Пальцы Митчелла шевельнулись, чтобы сострадательно коснуться ладони Мередит, и тут вопрос задала Зои: — А почему Ванда хотела развестись с Джованом? — Он был… нехорошим человеком, — сказала Мередит, глядя в пол. — Поначалу их отношения Ванду вполне устраивали. Она была вся сосредоточена на своей карьере, и спутник жизни, который не мешал бы и не отвлекал ее, как раз ей подходил. Но дальше все это стало вызывать у нее беспокойство. Несколько раз она ловила его на лжи. Иногда он мог выйти из себя, проявлял даже агрессивность… — Извините, пожалуйста, — деликатно перебил Митчелл. — Вы сказали, что он попадался на лжи. В чем это выражалось? — Во всем. То есть в самых разных вещах. Причем лгал без всякой причины. Однажды выяснилось, что имена половины его коллег отличаются от тех, что он ей называл. Или, скажем, придумал историю о пациентке, которая, как Ванда выяснила, никогда не существовала… Ложь, причем самая абсурдная. — Она думала, он что-то скрывает? — Ну… да. Хотя в основном то, что он придумывал, никаким сокрытием и не было. Просто… ложь, и всё. — Вы говорили, что иногда он бывал жестоким, — напомнила Зои. — Да нет, не жестоким. Агрессивным. До откровенного насилия или жестокости не доходило, но кричал он ей иногда ужаснейшие вещи. В большинстве же случаев был просто холоден, не проявлял ни любви, ни привязанности. Ну, и в конце концов ей захотелось большего. — Мередит смолкла. — В конце концов ей захотелось большего, — повторила Зои. — Именно. — Мередит кивнула, но развивать мысль не стала.