– Попробуй защекотать, – повернула я мысль в иную сторону. Глаза Соби немедленно засияли коварным чувством мести. – Ага, так ты тоже боишься щекотки! – злорадно заулыбался мой враг. Зажав одну мою руку коленом, парень запустил свои пальцы мне под мышку. Но я лишь пренебрежительно усмехнулась. Выпучив глаза от изумления, Соби повторил попытку щекотки у меня на шее. Да только моя реакция была такой же. – Ты разве не реагируешь на щекотку? – разочарованно воскликнул Соби. – Не-а. – Такая нервная и не реагируешь? Сингай да.26Я так не играю. – Расстроенный парень отпустил меня и, обиженно надувшись, сел на полу. – Могла бы и притвориться. – Зачем? – Чтобы дать мне отыграться. Какой он смешной. И глупый. Упустил возможность поцеловать меня. А ведь я действительно была готова ответить ему взаимностью. Соби встал, отряхнул брюки и направился к стеллажу. – Эй, подай мне руку, – окликнула я его. – Сама встанешь, – огрызнулся парень. Взяв со стеллажа свой ноутбук, Соби плюхнулся на диван. – Ты сегодня плохо себя вела, – бурчал он. – Я не буду больше показывать тебе фильм. – Как не будешь? – встрепенулась я и, вскочив, быстро заняла место рядом с Соби. – Мне понравилось кино, я хочу увидеть продолжение! – Нет, нет, – вредничал парень. – Ты меня избивала, нещадно щекотала… Ты наказана. – Но мне от тебя тоже досталось! У тебя слишком сильные руки, на моих запястьях завтра наверняка проявятся синяки. И я, чуть не плача, продемонстрировала ярко-розовые пятна, оставленные его жестокими пальцами на моих нежных ручках. Соби взглянул на причину моей жалобы. – Я действительно причинил тебе боль? – голос его заметно смягчился. – Да ладно, я не обижаюсь, – вздохнула я, опустив пострадавшие руки. – Ты же не специально. – Кэкко, тогда и я не буду обижаться, – улыбнулся Соби. – Садись поближе. Сегодня будем смотреть на моём экране. Парень открыл ноутбук и включил его. Я придвинулась настолько близко, что одну руку пришлось положить ему на плечо. – Мм! Какие странные закорючки! – рассматривала я необычную клавиатуру. – А где иероглифы? – Не волнуйся, будут и иероглифы, – усмехнулся Соби. – А фотографии у тебя есть? – Чьи? – Твои, твоей семьи. – Семейных очень мало, а моих полно. – Покажешь? – Давай, покажу. На сером экране появилось множество мелких папок, подписанных иероглифическими значками. – Начнём с начала. – Соби прогнал стрелку курсора по папкам и, найдя нужную, открыл. – Это мой дом. Вернее, дом моих родителей. – У вас свой дом? Большой, два этажа… – Между прочим, в весьма престижном районе. – Естественно, всё-таки семья главного прокурора. – Отец его честно заработал, в прямом смысле потом и кровью. Это моя мама. Ей в этом году уже шестьдесят лет исполнится. – Приятная женщина. Ты похож на неё. – Немного похож. Возможно, поэтому она меня любит больше, чем Акито. – Характеры ваши тоже схожи? – Не знаю. Мама – тихая, спокойная женщина. Хотя… постоять за себя сумеет. – И ты, вроде, такой же. – Да? Ну, если ты так считаешь… Вот всё моё семейство. Три года назад мы все собирались на юбилей отца. Это вечно недовольный именинник (отец не любит фотографироваться), вот мой брат… Младшая сестра отца с двумя дочерьми, сестра матери с мужем и сыном… Кстати, её муж профессиональный фотограф-портретист, даже со «звёздами» работает. Смотри, какой портрет он сделал моим родителям. – Да, очень красиво. А это портрет Акито? Какой видный мужчина. Его невесту можно понять. Такого терять нельзя. – Ты бы поняла её ещё больше, если б видела, каким Акито был лет пятнадцать назад. – Красавец? – Красивый, умный, гордый… Девчонки буквально дрались из-за него. Где-то у меня были его юношеские фото. Если найду, покажу. Впрочем, не буду. А то ещё влюбишься. – Дурачок ты. – Лучше на меня любуйся. Эти фото тоже мой дядя делал. – Ой, какой ты интересный с короткой стрижкой! – Мне здесь двадцать. Я всегда так стригся, а волосы отрастил, когда стал работать в труппе. Мы там все были с одинаковыми причёсками. – А почему сейчас не пострижёшься? – Не знаю. Привык. Да и девчонкам нравится. Тебе ведь тоже нравится, правда? – Да тебе и со стрижкой хорошо. И с такой вот причёской тоже неплохо. А это кто такие? – Парни из танцевальной труппы. Нас было шестеро. Трое даже хорошо пели. – И ты поёшь? – Нет, я фальшивлю. Да и голос слабый. – О! Это с выступлений? – Здесь и выступления, и наш фотобук. Мы планировали на сцене долго существовать. – А почему распались? – Должно быть, не хватало профессионализма. Или таланта. А может, просто не везло. Всегда находились те, кто оказывался лучше нас. Жалко, конечно. Мы все до сих пор дружим. – А как зовут этого парня? – Этого? Тоширо. Он был лидером труппы. Больше всех переживал, что у нас никак не получается выйти из тени неизвестности. А что? – Хорошенький… миленький… глаза ласковые… – Да? А эти глаза хуже? – Но это же твоё фото. Покажи мне ещё того… Тоширо. – Дарэга!27Всё, просмотр окончен. – Соби быстро позакрывал все папки. – Уже почти одиннадцать, тебе спать пора. – А кино? – Если только одну серию. – Но, Соби…