– Ты не любишь людей, – поразмыслив, произнес Паркер. – Я их защищаю, – напомнила Рейган, машинально потрогав себя за кривой нос. – Это работа. – Я не обязана любить работу. – Об этом я и говорю. Карифа тихонько рассмеялась. – А кто любит работу? – перешла в атаку покрасневшая Рейган. – Паркер? – Я должен быть счастливым в целом, а не потому что меня плющит от того, чем я зарабатываю на жизнь. – Захар? – Людей никто не любит, – пожал плечами русский. – Почему? – Потому что их очень много. – Нас, – со вздохом поправила подчиненного Карифа. – Нас… – Да, – подумав, согласился русский. – Нас. И отвернулся. Командир группы специальный агент Карифа Амин отличалась от Рейган и Захара не только тем, что была мулаткой: и в ее взгляде, и в манере поведения – даже сейчас, когда она просто болтала, – чувствовалась привычка командовать. И оценивать. Агент Амин при всем желании не могла сойти за простого исполнителя. Прямые черные волосы Карифы были подстрижены в короткое, не закрывающее шею каре. Лицо удлиненное, его форма, а также выпуклый лоб и большие карие глаза явно достались от белой матери, а вот приплюснутый нос и полные, чуть вывернутые губы – от отца. Фигура спортивная, не мощная, как у Рейган, но если кто-то по глупости принимал Карифу за слабую женщину, его ждал большой сюрприз: хватка у агента Амин была железной, а удары – крепкими. Отряд Амин считался лучшим подразделением специального назначения при Оперативном отделе центрального офиса GS, вел расследования по всему миру и почти всегда работал под прикрытием. Уровень секретности наивысший: ААА. Спецназ Оперативного отдела находился в личном подчинении директора службы и занимался крупной рыбой – лидерами преступных синдикатов, террористами и работорговцами. А если называть вещи своими именами, объектами расследования Карифы становились те, до кого система не могла добраться законными методами, а решить проблему было необходимо. Тогда директор GS Митчелл вызывал специального агента Амин в кабинет и отдавал устный приказ… – Людей много, ну и что? – продолжил разговор Захар. – И с каждым днем становится больше, – угрюмо объяснила Рейган. – И что? – Планета слишком маленькая. – Боишься задеть кого-нибудь локтем? Красноволосая обиженно засопела. – Мы победили голод и болезни, мы ухитряемся помещаться на Земле, и наши ученые не зря едят свой хлеб – они решат любую проблему, которая встанет перед цивилизацией, – убежденно произнесла Амин. – Все верно, – подтвердил русский. – Тогда в чем проблема? Карифа была не против продолжить обсуждение – ей не понравилось странное настроение Рейган, – но Захар вдруг сказал: – У меня помехи. И Амин мгновенно выкинула разговор из головы и машинальным движением поправила smartverre. Операция началась. Как и у всех сотрудников GS, smartverre агентов Карифы оснащались намного более мощными процессорами, чем стандартные устройства, и работали не только явно, определяя себя в сети согласно действующей легенде, но и под особым протоколом службы, обеспечивающим широкий доступ к скрытой от обычных пользователей информации. При желании офицеры GS могли подключаться к местным видеокамерам, любым муниципальным дронам, включая полицейские, имели постоянный доступ к глобальной базе данных и обладали целым рядом дополнительных привилегий. И, разумеется, не могли не заметить заработавший неподалеку генератор искажения информационных откликов – робота, который не глушил следящие протоколы, а вносил в них направленные помехи. Использование исказителя считалось грубым способом скрыть свое присутствие – слишком явным, но для Шарлоттенбурга ничего другого не требовалось: агенты GS сюда заглядывали редко, только по важным делам, а оснащение «Sons of Darod» оказалось примитивным и сидящие в пикапе боевики не засекли шумного робота. – Я его вижу, – тихо сказала Рейган. – Все видят, – ворчливо отозвался Захар. – Говорит Амин, – произнесла Карифа. – Объявляю начало операции. Код 1993. Последняя фраза предназначалась для Паркера и оператора группы прикрытия – пяти боевых дронов, нарезающих круги высоко над городом. Именно боевых – помимо следящей аппаратуры, дроны GS оснащались тяжелыми пулеметами, самонаводящимися ракетами и применяли оружие без колебаний. – Код 1993 принят, – отозвался оператор. – Удачи, агент. – Спасибо. Карифа слезла с мотоцикла, перешла на другую сторону переулка, остановилась, пропуская неспешно ползущий по мостовой уборочный комбайн, и быстро юркнула в распахнувшийся со стороны тротуара люк мусорного бункера, оказавшись внутри двухместного броневика, хитроумно замаскированного под муниципального робота. Хозяина машины звали Ли Хаожень, и он сидел в кресле слева. – Привет. – Привет. Видеокамеры броневика внимательно оглядывали переулок, и, судя по спокойным лицам прохожих, никто из них не заметил маневра агента Амин. – Ты по-прежнему один? – поинтересовалась Карифа, удобнее располагаясь во втором кресле. – Недолюбливаю людей, – объяснил китаец. – Мы только что об этом говорили с коллегами. – Обо мне? – Об отношении к людям. – Неужели вы на меня похожи? – с отлично сыгранным изумлением осведомился Хаожень. – Один из нас, – сама не зная зачем, уточнила Карифа. И одновременно призналась себе, что поднятая Рейган тема ее задела. – Достали? – понимающе уточнил Ли. – Раздражают фальшивые улыбки. – Не думали сменить алгоритм программы слежения? – Считается, что она хорошо работает. – Тогда лучше не трогать. – Хаожень кивнул на мониторы обзорных видеокамер. – Я людей вижу не часто, но меня от них тошнит. С роботами проще. – Особенно с сетевыми, – не удержалась от язвительного укола Амин. – С какими-нибудь устаревшими исказителями. – Я хотел дать знать, что нахожусь рядом, вот и запустил эту программу, – рассмеялся Ли. – Решил не звонить. – Нахал. – А то ты не знала. Таких, как Хаожень, называли «мушкетерами». Почему? Как обычно, благодаря тому, с кого все началось. Основатель профессии был известен в сети под ником Мушкетер, сумел заявить о себе на весь мир, и кличка приклеилась ко всем последователям. К специалистам, которые взламывали и программировали 3D принтеры. Не дешевые модели, предназначенные для производства простейших деталей, а высокоточные и высокопроизводительные машины, сравнимые со средним конвейерным производством. И если кто-то думает, что это легкое занятие, пусть сам попробует пройти защиту профессионального агрегата, находящегося под постоянным сетевым надзором специального департамента GS. Хаожень мог, все мушкетеры могли, и благодаря им обладатели 3D принтеров обретали возможность печатать на них любые запрещенные устройства. В первую очередь – оружие. Современные мушкетеры не стреляли сами, а помогали стрелять желающим, создавая для клиентов законченную программу производства любого изделия, и их труд ценился очень высоко. Но была у медали и обратная сторона: все преступные сообщества мечтали заполучить опытного мушкетера в рабство, и потому специалистам приходилось вести себя предельно осторожно. Ли редко покидал убежище, перемещался только в броневиках и подпускал к себе лишь доверенных людей. С Карифой Хаожень познакомился пару лет назад, когда Амин накрыла его лабораторию в Лиссабоне, и в обмен на свободу Ли согласился снабжать GS ценной информацией с самых верхов преступного мира. – Как дела? – Процветаю, – не стал скрывать китаец. – Заказов столько, что подумываю приобрести в собственность небольшой остров. – Не забыл, с кем говоришь? – притворно удивилась Карифа. – А перед кем еще хвастаться? – развел руками Ли. – Только ты понимаешь истинную глубину моего ответа. Спорить Амин не стала, поскольку китаец был прав. Помолчала и переспросила: – Много заказов? – Очень. – Где? – Заявки поступают из всех мегаполисов мира, причем заявки явно превышают разумные потребности кланов, – перешел на деловой тон Хаожень. – Все словно с ума посходили и хотят производить оружие в таких количествах, будто готовятся к Третьей мировой.