— Он. — Отец, да я толком пацанят даже и посмотреть-то не успел, да и предполагал, что тебе и без меня доложат. Прохор знает? — Нет. Я решил, что вам с Ванюшей ему лучше самим сказать, так будет правильно. — Завтра скажем. Дед Коля в курсе? — До Кремля доберемся, доложу. И особо отмечу, что это ты, сынок, мне это рассказал. — И что теперь будет с пацанами? — Ты у нас за колдунов отвечаешь, вот на тебя их и повесят. — И без перехода: — Как сам? Дурных мыслей в голове не возникает? — Нормально все со мной, сам же в рестике видел. — Смутил только крик «Всех убью! Один останусь!», но, подумав, решил, что в сложившейся оперативной обстановке он был более чем уместен. Ладно, мы поехали. Завтра, как только в свое загородное именье съездишь с визитом вежливости, мне сразу отзвонись. Пока! — Пока! *** Спускаясь утром второго числа по лестнице, я почуял скопление людей в районе кабинетов на втором этаже и даже не удивился, обнаружив там целых шесть человек во всем черном — видимо, Пафнутьев по примеру моего отца решил использовать большой кабинет в качестве временной штаб-квартиры. — Доброе утро, господа! — кивнул я вскочившим и поклонившимся канцелярским, после чего развернулся и направился обратно на лестницу. Разозлился ли я на такое беспардонное использование моего дома? Да нисколько — Виталий Борисович вряд ли решился на подобное без согласования с Прохором. Кроме того, чем дольше глава Канцелярии у меня живет и работает, тем дольше Алексия отдыхает в обществе приемной матери, которая действовала на ее явно успокаивающе. Завтракал в гордом одиночестве и только когда вышел в гостиную, в дом с улицы ввалились мои домочадцы практически в полном составе, исключение составляли братцы Коля и Саша, которые еще явно спали. Оказалось, я пропустил обязательное утреннее гуляние маленьких Прохора и Виталика, к которому присоединились вся семья Петровых, большой Прохор с Екатериной, Алексия со своей мамой и, понятно, Ваня с супругой. Михеевы вчера вечером уехали домой, а сам глава семейства обещался быть сегодня к обеду, потому как к трем часам надо было ехать в именье Гагариных, где мы, помимо церковных колдунов, встречались еще и с патриархом. Поздоровавшись со всеми, отозвал в сторонку воспитателя: — Прохор, в свете нашей скорой поездки в Монако надо бы с домашними делами закончить. — Что ты имеешь в виду? — Я имею в виду семью Кузьминых. Ну и по Петровым надо что-то решать. — Лешка, говорю сразу, Ванюшу за границу, по крайней мере, официально, никто не выпустит. А что с Петровыми не так? Ты Шурке про поездку так ничего и не сказал? — Пока нет. Я же типа сестер воспитываю. А Петровых надо взять с собой, им и так от… Романовых досталось, расходы на их поездку я с любимой бабушки стрясу. — Это твои дела, — Прохор поднял руки в защитном жесте, — меня сюда не вмешивай. — Хорошо-хорошо, но с дядькой Владимиром разговаривать будешь ты. — Договорились. — А теперь по чете Кузьминых. Как думаешь, где с ними поговорить, чтобы нас не побеспокоили? — Ну, на первом этаже малые носятся, мы их на старшую сестру оставим. В покоях не то… Большой кабинет я отдал во временное пользование Борисычу… Может, в твоем кабинете? — Через пятнадцать минут там и встречаемся. Когда Прохор закрыл дверь, я не удержался и ободряюще улыбнулся жавшейся к супругу Кузьминой: — Наталья Вячеславовна, да не переживайте вы так, здесь все свои. — Я постараюсь, Алексей Александрович, — выдавила она из себя. — Просто Алексей и на «ты». А поговорить я хотел вот о чем… Иван, как вы с Натальей Вячеславовной представляете свое будущее? Кузьмины переглянулись. — Царевич, ты это… слишком уж глобально хватил… — поморщился колдун. — Хорошо, начнем с самого ближайшего будущего. В нашем особняке очень много свободного места, а для детей так и вообще раздолье с куском леса на заднем дворе, да и присмотреть за ними есть кому. Ходить вокруг да около не буду, а предложу вашей семье остановиться пока здесь, дальше видно будет. Так как? Кузьмины опять переглянулись, и Иван кивнул: — Мы согласны, но с условием, что, когда захотим чего-нибудь своего, отдельного, то… — Ваня, мы с тобой на эту тему уже говорили, в ваших с Натальей Вячеславовной интересах и интересах ваших детей держаться пока ко мне как можно ближе. — Колдун на это опять кивнул. — Идем дальше. Будь так добр, сообщи Прохору о способностях сыновей. Кузьмин вздохнул и коротенько выдал другу требуемую информацию, переварив которую воспитатель только крякнул, но от комментариев воздержался. — А теперь нам с Прохором хотелось бы услышать краткую биографию матушки Натальи, — я опять растянул улыбку на максимум. — Версию Тайной канцелярии я уже слышал. Кузьмины нахмурились, а воспитатель только тяжело вздохнул, уселся поудобнее и скрестил руки на груди. — Смелее, дорогие мои, — хмыкнул я. За следующие десять минут Наталья Вячеславовна поведала историю своей жизни, которая не сильно-то и отличалась от того, что мне рассказал вчера Пафнутьев. Новым было лишь то, что касалось последних десяти лет — жизнь с Иваном на нелегальном положении, отказ от практики лечения других людей, рождение сыновей и их домашнее воспитание. — Наталья Вячеславовна, вы с Тайной канцелярией сотрудничать отказались, а за самого натурального бандита, бывшего сотрудника этой самой Канцелярии, замуж вышли, да еще и детей родили. Как так? — Любовь зла… — она опустила глаза и вздохнула. — И Ваня не бандит! Так уж у него судьба сложилась… — Ясно. Теперь вы не на нелегальном положении, что дальше делать собираетесь? Детей воспитывать, сидя дома? И опять это переглядывание, закончившееся разрешающим кивком Ивана. — Доучиться на медика хотела… А дом и дети никуда не денутся. — Что насчет лечения других людей? Навыки не утрачены? — Я стала еще сильнее, Алексей Александрович, — вскинулась она. — Очень бы хотелось продолжить практику, но я же понимаю, что сейчас состою в роду Романовых, и как старшие родичи скажут, так и будет… — Иван, самостоятельно разговаривай на эту тему с моим отцом. — Спасибо, царевич! — благодарно кивнул он. Я же опять посмотрел на супругу колдуна: — Наталья Вячеславовна, меня очень интересуют ваши способности, но о них мы с вами поговорим позже, когда я вернусь из Монако. Договорились? — Договорились. Но, боюсь, вас я научить ничему новому не смогу. — Почему? — Я видела вчера, что вы сделали с князем Дашковым, это для меня просто запредельный уровень! — И быстро добавила: — Даже Ваня с доспехом и сознанием так аккуратно работать не может, а уж про меня и говорить не приходится. — Поверьте, Наталья Вячеславовна, я не виноват, оно само получается. — И решил сменить тему. — Как там у Проши и Виталика отношения складываются со старшей сестрой? Она-то в них, судя по разговорам, души не чает! — Лучшая подружка! — заулыбалась наконец Кузьмина. — Балует только она их сильно и во всем потакает, построже с ними надо. — Разберется, — отмахнулся я. — Ко мне какие-то вопросы еще будут? Замечательно. И, Ваня, не забудь, нам около двух в Подмосковье выезжать. — Помню… Когда за Кузьмиными закрылась дверь, я поинтересовался у Прохора: — И как впечатления? — Самые охренительные, — буркнул он. — Как ушат холодной воды на меня вылили. Саша знает? — Только про маленьких колдунов, про матушку Наталью нет. Все знает только Пафнутьев. — Кто бы сомневался… ***