*** Новогодний бал в Кремле начинался в пять вечера. В Георгиевский зал, в котором проходило сие ежегодное мероприятие, мы с сёстрами пришли в четыре часа и тут же попали в «объятия» младшего поколения рода Романовых, которые с ходу начали высказывать нам свои обиды и претензии по поводу того, что мы, видите ли, не взяли их с собой в Монако. Младшая сестра Елизавета, вновь напросившаяся мне в пару на бал и уже успевшая высказать свое «фи» за то, что её не взяли на отдых, активно поддакивала нашим двоюродным и троюродным братьям с сёстрами. Кое-как отбившись от младших родичей и клятвенно пообещав, что в следующий раз обязательно возьмём их с собой, мы поприветствовали старших Романовых, которые, напротив, пожелали нам с хорошей поездки. Закончив с родичами, занялись остальными приглашенными, которых в Георгиевском зале набралось просто огромное количество — главные роды империи, роды попроще, патриарх, представители различных министерств, заслуженные деятели науки, искусства и образования, послы иностранных государств и вообще непонятные личности, которых не знали даже мои сестры. Наша импровизированная «проходка» продлилась как раз до объявления по громкой связи о появлении императора с императрицей, которые и объявили о начале Новогоднего бала. — Маша, мне кажется, или это не бал, а прием какой-то? — через полчаса после начала мероприятия поинтересовался я у старшей сестры. — Все правильно, так и должно быть, — важно кивнула она. — Ещё пара часов, и официоз потихоньку начнет спадать, особенно на фоне лёгких расслабляющих напитков, — Мария кивнула в сторону одного из богато заставленных бокалами и различными закусками фуршетных столов, коих вдоль стен стояло великое множество. — А там и приглашенные перемешаются, и танцы начнутся… — Она усмехнулась. — Поверь мне, Лёшка, будет весело! Где ты ещё увидишь пляшущих под молодёжную музыку князей и княгинь главных родов? — Это я удачно зашёл! — и подмигнул сестре. — Удачей будет, Лёшка, если дед с бабушкой решат к танцулькам присоединиться, — хихикнула она, — вот это будет зрелище! Воображение тут же нарисовало пляшущего гопак деда, а вот представить бабулю в танце я всё-таки не смог… — Машенька, тут ситуация как в том анекдоте: вырвите мне язык, но я должен это увидеть! — Что за анекдот? — заинтересовалась она. — Я тебе как-нибудь потом расскажу… когда подрастёшь. — Алексей! — потребовала она. — Раз уж начал, рассказывай! — Ой, кажется, меня отец зовёт… — и быстренько ретировался в сторону старших родичей. Старшие родичи меня тут же отправили выказать свое уважение Дашковым, чем я и занялся. Фрол Фёдорович, находящийся в благостном расположении духа после нашей недавней совместной «операции», на радостях пригласил меня на ужин. Пообещал всенепременно быть, но только после возвращения из Монако. Следующими у меня были Пожарские, с которыми я провёл гораздо больше времени и даже успел повиниться перед дедом Мишей за навязывание ему новых родственников. — Выпороть бы тебя, Лёшка! — вздохнул князь. — Так ведь бесполезно… Кстати, ты заметил, как в твою сторону князь Демидов постоянно зыркает? — Чувствуется что-то такое, — пожал плечами я. — Когда мы с ним здоровались, ничего такого не было. — А мне вообще кажется, что Демидов на этом балу появился только ради тебя. Вернее, из-за своей внучки… Ну, ты понял. — А какая, собственно, разница? Появился и появился. — Ты, Лёшка, будь с ним всё-таки поаккуратней, Демидовы к неуважительному отношению не привыкли, могут и обиду затаить. А возможностей напакостить, в том числе и роду Романовых, у них ой как много. — Деда, да я у тебя сама деликатность, — не удержался от ухмылки я. — А кто давеча в одном ресторане орал, что всех убьет, один останется? — буркнул он. — Дед Коля наябедничал? — продолжал улыбаться я. — Не наябедничал, а поделился за пивом под рыбку, особо отметив при этом, что ты Фролу Дашкову, дураку старому, глупости совершить не дал. — Кто же знал, что там гвардейцы время проводить будут… — Костя говорит, его сослуживцам командир полка десять суток ареста влепил — пять за низкий уровень боевой подготовки, мол, с какими-то бандитами справиться не смогли, и ещё пять, потому что в лапы полиции умудрились позорно попасть в бессознательном состоянии. Я бы больше дал, так бы просто эти бойцы у меня бы не отделались. — Деда, вот те крест, я всего одного уронил, остальных отец с дядькой в нервной обстановке с гарантией приложили! — Да в курсе я… — И без перехода: — Как вообще настроение? Я прекрасно понял, что именно он имел в виду. — Держусь, но иногда накатывает в самый неподходящий момент… — Терпи, Лёшка, дальше будет легче. А теперь марш к гостям, мы после твоей поездки в Монако вдоволь наговоримся. Следующими у меня были братья Орловы, за ними Голицыны, а после просмотра выступления специально приглашенной звезды Алексии, исполнившей один из своих популярных романсов, я задержался в компании Шереметьевых, одновременно наблюдая за тем, как малый свет собирается в одну большую компанию. Обсудив с князем и наследником последние ничего не значащие новости, уже приготовился двигаться дальше, как старший Шереметьев обратился ко мне с просьбой: — Алексей, нам нужна твоя помощь. Дело в том, что мы решили совместить отдых Анны с творческим заданием. То есть осветить вашу поездку в отечественной прессе — наши домохозяйки и сочувствующие им очень любят светские репортажи подобного рода с разными подробностями красивой жизни. Говорю сразу, государь возражать не стал, но отправил меня с этим вопросом напрямую к тебе. — Что конкретно от меня надо, Андрей Кириллович? — Текст заметок Анна способна написать самостоятельно, а мы уж тут внесём необходимую редактуру для печати, а вот качественные снимки… Ей бы хорошего фотографа на месте найти, иногда оператора… И проследить, чтобы Аннушка не сильно увлекалась. — Решим, Андрей Кириллович, — кивнул я. — Не думаю, что с этим могут возникнуть хоть какие-то проблемы. — Спасибо, Алексей, — поблагодарили меня Шереметьевы. Следующим на очереди у меня был Нарышкин, который наш с ним разговор начал с претензий: — Что ж ты сразу не сказал, что Панцулаи родственники Пожарских? — улыбнулся командир отдельного корпуса жандармов. — И Михаил Николаевич молчал, ничего не говорил. По лицу многоопытного генерала невозможно было понять, шутит он или раскусил интригу, придуманную моим отцом. — Мы не хотели афишировать наше родство, Петр Александрович… — Ничего страшного, — отмахнулся он, — я бы, пожалуй, на вашем месте поступил точно так же. — И без перехода: — За внуком моим присмотришь на чужбине? — Конечно, Петр Александрович, — уже привычно кивнул я. — Не переживайте, все будет хорошо. А сейчас прошу меня извинить, вынужден вас покинуть. Решив, что Юсуповым будет достаточно того внимания, которое мы с сёстрами оказали им при «проходке», подошел к компании молодёжи и тут же был отведён в сторону братьями Геловани. Николай с Александром Романовы с хитрыми улыбками увязались за нами. — Алексей, тут такое дело, — замялся старший Геловани, — нас к тебе отправил остальной малый свет с просьбой взять нас всех в Монако… — Вообще всех? — несколько опешил я. — Всех, — кивнул он. — Иначе может неудобно получиться, если кого-то пригласят, а кого-то нет… — А почему вы вообще решили ко мне обратиться? Это же Кристина Гримальди приглашала, вот с ней и разговаривайте. — Алексей, — Геловани замялся ещё больше. — Ты же все сам прекрасно понимаешь… — Ничего не понимаю, но попытаюсь сделать это позже, — вздохнул я. — А если в Монако все гостиницы будут заняты? Там же сейчас сезон! — Большинство наших уже забронировали номера в доступных гостиницах на свой страх и риск, но родичи нам всем сказали, что никого не отпустят, если не будут знать, что мы все официально летим отдыхать с Романовыми. — Вот теперь мне все становится понятно, — не удержался от ухмылки я. — С этого и надо было начинать. Дайте мне полчаса, но я ничего не обещаю. — Конечно-конечно, Алексей!.. Первым делом нашел отца, который вместе с дядькой Николаем общался с Воронцовыми. Извинившись, отошел с родителем в сторону и рассказал ему о планах малого света. — Интересно девки пляшут по четыре штуки в ряд, — усмехнулся он. — И что самое характерное, Алексей, вся молодёжь дружно забыла про зимнюю сессию, вернее, забила на неё, понимая, что, если они полетят вместе с Романовыми, эти же самые Романовы будут вынуждены договариваться о продлении сроков сдачи экзаменов. Радует одно, сынок, что малый свет не стал обращаться напрямую к Гримальди, не пошли они и к Коле с Сашей или к Маше, а сразу решили действовать через тебя. — И что? — не понял я. — Признают тебя потихоньку, — хмыкнул он. — Чуют, малолетки, кто на самом деле в доме хозяин. — Брось, отец, — поморщился я. — Просто их всех без нашего согласия старшие родичи никуда бы не отпустили, Геловани прямо об этом сказали. — И ты им веришь? — родитель хлопнул меня по плечу. — Именно старшие родичи и надоумили идти прямо к тебе, а не стали просить протекции через меня или твоих деда с бабушкой. — Пусть будет так, — вздохнул я. — Делать-то теперь что? — Как что? Медленно и печально двигаться в сторону государя для получения высочайшего одобрения инициативы малого света. Высочайшее одобрение, как и ожидалось, было получено достаточно быстро, однако у деда Николая возник законный вопрос: — Если лететь в Монако, то всем вместе, а то начнётся неразбериха с обычными рейсами, волнения и прочая ерунда. Тот борт, на котором планировалось лететь изначально, такое количество пассажиров одновременно перевезти точно не сможет. Саша, распорядись, чтобы летный отряд готовил запасной самолёт. — Уже звоню, — кивнул отец. Дед же посмотрел на меня: — Алексей, ты же понимаешь, что тебе всю эту орду придётся в кулаке держать, особенно твоих братьев, Колю с Сашей? — Да нормальные они, просто весёлые и на подъем легкие… — За их проступки и ошибки остальной молодежи отвечать будешь лично ты, — нахмурился дед. — Считай, я наделил тебя неограниченными полномочиями до конца поездки. Делай что хочешь, но порядок среди наших… малолетних туристов обеспечь. — Будет исполнено, ваше императорское величество! — Иди уже, договаривайся с Гримальди…