Род Романовых начал собираться в шестом часу вечера. На улице и во дворе особняка образовалась самая настоящая пробка из «Волг» и «Чаек», в которых пожаловали Романовы. А ведь были еще машины сопровождения, которые тоже надо было куда-то девать. Ладно, думаю многоопытные Дворцовые под командованием моего Михеева разберутся, не первый раз замужем. Вот, наконец, мне и довелось познакомиться со всеми своими остальными родичами из Романовых, за исключением совсем уж дальних… Первыми дружно прибыли Александровичи. Если их старшее поколение, Александр и Павел, оставили своих жён соответственно во Владивостоке и Киеве, то вот мои троюродные дядья явились семьями — Александр Александрович с супругой Екатериной Васильевной, сыном Владимиром лет пятнадцати и дочерью Натальей тринадцати лет. Как я понял, в этой ветви Романовых была традиция называть старших сыновей Александрами — третий, самый младший из Сан Санычей, поселившийся недавно у меня в особняке, сейчас вместе со мной встречал гостей. Младший сын деда Александра, Владимир, приехал в сопровождении жены Виктории Дмитриевны, сына Николая лет 14–15 и дочерей-погодок Марии и Евгении, которые были чуть помладше старшего брата. Сыновья деда Павла, Виктор и Дмитрий, от родичей не отставали — Наталья Николаевна, жена Виктора Павловича, держала за руки сына Павла и дочь Ирину, которым было максимум лет девять, — дети сразу же попытались подбежать к своему старшему брату, Николаю, тоже проживающему у меня. Дмитрий Александрович приехал с женой Златой Евгеньевной, сыновьями Петром и Александром пятнадцати и четырнадцати лет соответственно, и дочерью Татьяной лет двенадцати. После представления мне незнакомых родичей, отец, на правах неформального распорядителя, поручил Александровичей заботам Николая с Александром, которые и повели их внутрь особняка, прямо в зал на втором этаже. А я себе мысленно поставил крестик: надо будет потом выяснить, из каких Родов происходят жены моих дядьев, может в жизни пригодиться. Следующими прибыли Владимировичи. Первой, кого мне представили, была жена деда Владимира, Валентина Анатольевна. Надо было отдать должное моей двоюродной бабушке, на свои года она точно не выглядела. А дальше уже пошли семьи моих двоюродных дядьев, Николая, Александра и Константина. В один прекрасный момент я просто перестал запоминать младших родичей, пообещав себе в скором времени обязательно всех выучить, тем более что плотное общение с троюродными братьями и сестрами мне в ближайшем будущем не грозило — были все они меня младше минимум на пару лет и больше. Владимировичами, после знака отца, занялись Мария с Варварой. Дядька Николай с семьей в очереди из Романовых шел предпоследним. Тут уж я заставил себя поднапрячься (дядька все-таки родной!) и освободил у себя в памяти соответствующее место. Оксана Валерьевна, моя тетка, красивая, улыбчивая миниатюрная брюнетка за тридцать, производила впечатление очень спокойной и уравновешенной женщины. В этот образ укладывался и ее голос — приятный и негромкий. А вот мои двоюродные братья и сестры впечатление производили несколько иное — улыбчивость они явно унаследовали от матери, а вот общей живостью характера точно пошли в отца. Старшему, Александру, было шестнадцать лет, Владимиру — пятнадцать, Марине — четырнадцать, а самой младшей, Клавдии, двенадцать. Их в дом повёл мой отец. Вернулся он быстро, как раз к тому моменту, когда во двор заехала «Чайка» Императора Российской Империи. Дед с бабкой, как оказалось, прихватили с собой мою младшую сестру Елизавету, которая сразу поломала весь официоз и торжественность момента — она ловко вывернула свою руку из руки бабки и бросилась ко мне. — Братик, ты почему меня не навещаешь? — повисла девочка у меня на шее, совершенно забыв при этом, что может помять свое светлое платьишко, видневшееся из-под пальто. — А я тебя, Лизонька, у себя в гостях постоянно жду, а ты все не едешь. — я погладил сестренку по светлым волосам. — Да?.. — удивилась она и нахмурилась. — А почему мне об этом никто ничего не говорил? Я знаю, что Машка с Варькой к тебе постоянно ездят, но сколько я не просила, они меня с собой брать отказываются! — А ты одна ко мне приезжай, Лизонька, без сестер. Пусть они тебе потом завидуют. Договорились? — Папа с бабушкой не отпустят! — громко «пожаловалась» мне сестренка на старших родственников. — Они строгие. — и стала ждать реакции на свой «демарш» со стороны вышеупомянутых душителей детских свобод. И эта реакция ожидаемо воспоследовала со стороны Императрицы: — Я думаю, мы сможем иногда отпускать Елизавету к Алексею. — бабка смотрела на мужа. — Но при условии ее примерного поведения. Что это? Намек на примирение? Вернее, объявление вооруженного нейтралитета? На примирение с бабкой я точно не рассчитывал, уж слишком много меж нами случилось, чтобы это забыть вот так сразу. Не забуду ни я, ни она… А Лиза вывернулась теперь уже из моих объятий, соскочила на землю, подбежала к Императрице и преданно уставилась той в глаза: — Бабушка, я буду себя хорошо вести! Не буду шалить и уберу за собой все игрушки! Обещаю, бабуля! — Я очень надеюсь на это, Елизавета Александровна. — с легкой улыбкой ответила Мария Федоровна. — Лиза, — строго начал дед, — твой брат гостей встречает! А ты тут, под шумок, решила свои дела поделать, хитрюга маленькая, и совсем забыла про этикет! Тебе не стыдно перед братом? Девочка покорно взяла Императрицу за руку и повернулась ко мне с серьезным лицом: — Алексей, я не специально. — Знаю, Лизонька. — улыбнулся я. — Добро пожаловать на праздник! Отец сделал знак Михееву, указывая на появившиеся в воротах «Чайку» и две «Волги» с гербами Пожарских, и мы с ним повели Императорскую чету и Елизавету в дом. Думаю, деда Миша на нас с отцом не обидится за ожидание — выезд из ворот «Чайка» другого моего деда он должен был видеть. Так и оказалось. Проводив Императорскую чету с внучкой на второй этаж, мы с отцом вернулись на крыльцо. Знакомиться с Пожарскими мне, понятно, было не нужно, вернее, это их, кроме дядьев, дед Миша представил мне в моем новом статусе. К своему большому удовольствию, поклоны, вежливые «Ваше Императорское Высочество» и поздравления с новосельем от противных теток я получил! Мелочно? Быть может. Но еще большее удовольствие мне доставил взгляд деда, которым он следил за невестками. Явно старик заранее провел с ними разъяснительную беседу по поводу того поведения, которое он от них ждет. Дав себе пару секунд на насладиться, я с довольной улыбкой и в прекрасном настроении проводил Пожарских в дом, проследил, чтобы у них приняли верхнюю одежду, поднялся на второй этаж и вернулся на крыльцо. Последними на «Волге» без гербов прибыла семья Пафнутьева. Их мы встречали вчетвером — к нам с отцом присоединились вызванные Михеевым Алексия и Виталий Борисович. Алексия накинула на плечи пальто, из-под которого виднелось платье молочного цвета, прическа и макияж тоже были на уровне. Я улыбнулся девушке, мимикой показав, что оценил ее лук, и получил удовлетворенную улыбку в ответ. А глава семьи Пафнутьевых начал представлять мне свою жену и родных детей. Елизавета Прокопьевна, жена Виталия Борисовича, больше всего мне напоминала тех простых и милых женщин, которые водятся только за пределами столицы, на которых я насмотрелся на Смоленщине и не встречал в Москве — простое русское лицо с открытой улыбкой, ясными глазами, которые доверчиво смотрят на этот мир и не ждут от него ничего плохого. Глядя на эту женщину, хотелось радоваться жизни вместе с ней, забыв про все свои проблемы и невзгоды. Старший сын Пафнутьева, Борис, был точной копией отца — помимо внешнего сходства, молодой человек, которому явно было двадцать с чем-то лет, отличался внешней невозмутимостью, скупостью движений и колючими глазами. И опять это «фирменное» обозначение вежливой улыбки, которая исчезла через несколько секунд после того, как на его место встали сестры. Чтобы уж совсем не теряться на фоне отца, Борис надел костюм не черного, а светло-серого цвета. Жгучие брюнетки Наталья и Ангелина, по возрасту были чуть старше меня и явно больше пошли в мать, переняв кое-что и от отца — черты их лица были настолько необычны в этом смешении строгости и открытости, что я невольно залюбовался сестрами. Хищная красота — вот было самое точное определение их нестандартной внешности, да и взгляды сестер совсем не отличались христианским смирением и наивностью, но подкупали своей открытостью и тем, что называется обаянием. Я даже обернулся и посмотрел на Алексию — вот у нее была классическая женская красота, да и моторика совершенно отличалась от моторики сестер в сторону большей женственности. А ведь воспитывались они все вместе, и вилку с ложкой их учили в руках держать одни и те же папа с мамой. Да… Лишний раз убеждаюсь, что воспитание только слегка сглаживает заложенное Природой. Или Господом, если кому будет так угодно… И вообще, я буду не я, если детишки нашего Виталия Борисовича не пошли по стопам грозного папаши, а вот насчет Ларисы Прокопьевны я даже нисколько не сомневался — с этой бездной обаяния и кажущейся простотой ей точно была самая дорога в Тайную канцелярию. Именно с Пафнутьевыми, ближе к шести вечера, мы и поднялись в зал на второй этаж. Увиденное мне очень напомнило приемы в особняке Пожарских — степенно прохаживающиеся и беседующие меж собой мужчины, разбившиеся на компании по возрасту и интересам, женщины, разглядывающие и обсуждающие наряды и украшения друг друга, молодежь, не скрывающая эмоций от встречи, и дети, в силу своей непосредственности бегающие по залу, и совершенно при этом не обращающие внимания на каких-то там скучных и вечно занятых взрослых. Но этот прием все же отличался от того, что я видел раньше, как по количеству гостей, так и по разнообразию женских туалетов — если мужчины были одеты более или менее одинаково в строгие деловые костюмы в одной темной цветовой гамме, то вот женщины использовали разные цвета, от спокойных до очень ярких, разный покрой, а от сверкающих начищенных драгоценностей у меня рябило в глазах! Не отставали от мам и бабушек и девочки-подростки, явившиеся ко мне в разных красивых платьях, только вот драгоценностей на них было по минимуму, но всякие там сережки, цепочки, колечки и браслетики сверкали не менее ярко. Как меня заранее предупредил отец, а еще раньше говорил Прохор, Пафнутьевы были вхожи к Романовым, и представлять их присутствующим нужды не было. Семья Виталия Борисовича просто поклонилась при в ходе в зал, и на этом все требования этикета были ими соблюдены. Вику с Прохором я заметил не сразу, они скромно стояли с бокалами шампанского в самом дальнем углу зала, буквально спрятавшись за одной из музыкальных колонок. К ним-то я направился, оставив Алексию со своими родичами, — отец уже извинился и пошел к Императорской чете. На Вике было роскошное зеленое платье и такого же цвета туфли на шпильках, да и затейливая прическа дополняла образ. Прохор щеголял в бежевом костюме. — Отмучился, Лешка? — именно такими словами встретил меня он. Я кивнул и выдохнул. — Ничего, сейчас общее руководство праздником перешло в опытные руки Государя, а он умеет такими мероприятиями рулить, поверь мне. Так что расслабься и получай удовольствие! И не забывай подглядывать и подслушивать за дедом, в светской жизни пригодится, Лешка. Да и в компании друзей тоже. — Слушай Прохора, Лешка, — с важным видом добавила Вика, — Государь действительно с подобными мероприятиями управляется на раз. Есть, чему поучиться. — Викуся, выглядишь просто потрясающе! — заулыбался я. Разговоры разговорами, а комплимент девушке сделать было надо: во-первых, было за что, а во-вторых, не скажи я подобного, и все… Развод и девичья фамилия… — Для тебя старалась, Романов. — Вика сделала вид, что смущена. — А теперь иди к своим родичам. Сам пригласил, сам и развлекай! А с нами ещё успеешь наговориться. — Не теряйтесь. — кивнул я. Только успел сделать несколько шагов, как ко мне подскочил один из прикомандированных Службой протокола на время праздника официантов: — Прошу прощения, Ваше Императорское Высочество! — чуть поклонился он. — Вас просит подойти Его Императорское Величество. — Спасибо. — поблагодарил я. Найдя глазами царственного деда, направился к нему. — Ну что, Алексей, пора начинать? — Император щелкнул пальцами, и один из официантов подошел к нам с подносом, на котором лежал столовый нож. — Бери, Алексей, стучи, и приглашай всех к столу. Бокал только не разбей от избытка чувств… — хмыкнул он. После моего приглашения гости спокойно заняли свои места за столом согласно расставленным табличкам, единственная задержка случилась с маленькими детьми, которые игнорировали все попытки усадить их на стулья. Но, в конце концов, после шипения мамаш присмирели и они. Я оказался между дедом и отцом. Последний и взял слово для поздравлений. Чего только в своих поздравительных речах мне не наговорили родичи! И здоровья желали, и успехов в учебе и на службе, даже жену хорошую вызвались помочь найти! А я все это время, по совету Прохора и Вики, наблюдал за дедом, который одним только взглядом «дирижировал» происходящим за столом: тосты не затягивались, и у них была строгая очередность — чем дальше от нас, тем позднее и короче. От лица Пожарских меня поздравил дед Миша, Прохор — за себя и за Вику, за Пафнутьевых — Виталий Борисович. Были и обязательные паузы на выпить и закусить. Официоз закончился поздравлением от Императорской четы. Дед с бабкой встали, за ними встал и я. — Алексей, — начал Император, — очень символично то, что новоселье ты отмечаешь в этом доме, который тобою был фактически добыт в бою. — дед сделал паузу и обвел глазами присутствующих, дабы они прониклись сказанным. — Это очень много значит не только для Родов Романовых и Пожарских, — он посмотрел на другого моего деда, который согласно покивал, — но и для всех остальных Родов Российской Империи, да и не только Российских. — Император опять сделал небольшую паузу и продолжил. — И ты, к нашему большому удовлетворению, продолжаешь демонстрировать приверженность славным традициям Романовых и Пожарских. А недавнее происшествие, запись которого попала в паутину, тому самое яркое подтверждение. За традиции! — дед поднял повыше бокал с коньяком. Все встали и выпили, после чего сели обратно, Император с Императрицей остались стоять. Как и я. — Теперь перейдем к подарку на новоселье. — улыбнулся мне дед. — Алексей, сестрам потом спасибо скажешь. — он мотнул головой в сторону Марии и Варвары. — Именно они подсказали нам, что тебе подарить. Для тех, кто не в курсе, — дед посмотрел в конец стола, где сидели Пафнутьевы, — Малый Свет буквально настоял на проведении нашим Алексеем Александровичем отдельных вечеринок под его патронажем и патронажем Рода Романовых. Мы все, — он жестом руки указал мне на улыбающихся родичей, в том числе и Пожарских, — решили не оставаться в стороне, зная, что ты ищешь достойное помещение для этих вечеринок, и дарим тебе ресторан «Царская охота»! А Род Пожарских взял на себя обязательство сделать в этом ресторане легкий косметический ремонт. С новосельем, внук! И опять все встали и выпили. Теперь настала очередь моего ответного слова, о подарке думать буду потом. — Спасибо, Государь! — начал я. — Спасибо родичи за такой отличный подарок! Спасибо сестренки! — улыбнулся я им. — А вообще, самый лучший для меня подарок это то, что все вы откликнулись на мое приглашение и пришли в мой дом, двери которого для вас всегда открыты! Спасибо за ваши теплые слова и пожелания! Все! Гости отсалютовали мне бокалами и рюмками, и окончательно расслабились — обязательная часть программы была выполнена. А я с облегчением сел и подумал о подарке. Слова «императорский» и «царский», а также производные от них, в официальных названиях чего-либо имели право использовать только Романовы, которые за этим строго следили. Но уж если такие слова появлялись, обозначали они товары, работы или услуги высочайшего качества. Вот и про этот ресторан, который был расположен недалеко от Кремля, я от кого-то слышал, что кормят там отменно, блюда подают чуть ли не на золотой посуде и золотыми же столовыми приборами, обслуживающий персонал и повара проходили обучение в Кремле, а цены были такими запредельными, что в дворянской среде этот ресторан называли просто и незатейливо — «Капкан». Но они все равно туда шли, а потом в какой-нибудь беседе кидали: «Был тут недавно в „Капкане“»… И это значило, что с финансами у тебя все в порядке. Думаю, что дед не зря мне подарил этот ресторан, — судя по репутации заведения, родовитая молодежь точно должна впечатляться. Особенно после «Русской избы»… Да и места там должно быть достаточно, чтобы разместился весь Свет. И с обслуживание я в грязь лицом вряд ли упаду. Короче, отличный подарок! А Машка с Варькой какие хитрюги! Им из Кремля вообще пешком ходить можно. Заодно, я уверен, именно они и будут там хозяйничать. А гости, тем временем, вовсю выходили из-за стола. Музыка заиграла громче, кто-то потянулся на танцпол, а ко мне приближалась смешанная делегация из молодежи Романовых и Пожарских, в которой не было только моих самых маленьких родичей. Делегацию возглавляли Николай и Александр. — Алексей, все хотят увидеть твоего «Георгия». — развел руками Коля. — И рассказать, как ты с этими Никпаями бился. Я в некотором недоумении обернулся к стоящим неподалеку деду и отцу, которые наблюдали за происходящим со стороны. Император усмехнулся: — Надо поддерживать традиции, Алексей. Но постарайся обойтись без… лишних подробностей, иначе дети сегодня не заснут. Я кивнул, вздохнул и сказал, обращаясь к «делегации»: — Пойдемте, все покажу и расскажу… Уже в своих покоях достал из гардероба китель с «Георгием», вернулся в переполненную гостиную и отдал китель детям «на растерзание». Мои братья и сестры со стороны Пожарских сразу же стали интересоваться, за что именно меня наградили орденом, на что братья и сестры со стороны Романовых заметно напряглись. Отделался общими фразами, «забыв» упомянуть про школьный спортзал, — если будет надо, деда Миша с ними этой информацией поделится, и плавно перешел к событиям этого четверга. Упор сделал на защиту родичей, особенно на защиту прекрасной их половины, чем вызвал советующую реакцию у мальчиков, которые выпрямили спины, выпятили грудь вперед и сжали кулаки, и у девочек — они кулачки сжали тоже, но интуитивно начали прижиматься к братьям, как бы ища у них защиты. — Лешка, — Лиза не выдержала, подбежала ко мне и обняла, уткнувшись лицом в грудь, — ты у меня такой смелый! Но Машка с Варькой тоже не испугались! — она мельком глянула на улыбающихся сестер. — А меня ты будешь защищать? — Обязательно, Лизонька! — погладил я ее по голове. — А комнату в доме дашь? — Лизка! — протянула Маша. — У тебя и так по всей Москве этих комнат! И не только в Москве! — Хочу у братика! — топнула ножкой Лиза. — Мне бабушка к Лешке ездить разрешила! Без вас с Варькой! Братик будет только мой! — Лиза!.. Прекрати сейчас же! Веди себя прилично! Ничего лучше, чем эти препирательства между Машей и Лизой, в этой ситуации случиться не могло — все сразу же забыли про вопросы ко мне, и с интересом стали наблюдать, чем же закончится противостояние между сестрами. — Лиза, — решил наконец вмешаться я, — твоя старшая сестра права, вопрос с твоей комнатой можно решить чуть позже. А сейчас нам всем надо вернуться к гостям. Пойдем, Лизонька. — Хорошо, Алексей. — она схватила меня за руку. — А когда ты мне комнату покажешь?