А Прохор с Иваном Васильевичем были уже рядом. Заранее решив для себя, что в этот раз буду работать индивидуально, не объединяя моих противников, потянулся к генералу, настроился на него и чуть пригасил. Прикрывшись потерявшимся Орловым, проделал тоже самое с воспитателем, нанес им по удару в корпус и рванул к уже приходящему в себя дядьке… * * * — Благостно! Благостно мне видеть сие! — Змей продолжал развлекать Волкодавов. — Особенно мне благостно наблюдать за тем, как нашему генералу прилетает, учитывая мой копчик. О-о-о! Гляньте! А вот и дяде с ноги прилетело! Камень, красавчик, мстит за наши с вами унижения по полной программе! * * * Дядька увернулся только от моего третьего удара и ответил, сука, в полную силу, да так, что проломил своим прямым справа мой блок, попав в плечо, которым я кое-как сумел саммортизировать чудовищную энергию этого удара. Чуть замешкавшись, пропустил удар ногой от Орлова, а тут и Прохор подскочил… Все, игры закончились. С дядькой я, видимо, в ментальном плане перестарался, раз тот силу перестал соизмерять. Ладно… Удачно прикрывшись от Николая Николаевича Прохором, опять погасил генерала и своего воспитателя, и прыгнул к дядьке. Твою же мать! Как он успел увернуться от моей ноги? И почему так болит спина? Глубже в темп, и никаких колдунских штучек! Я тебя так достану! * * * Вика прикусила губу — на полигоне творилось что-то уже совсем непонятное. Двигаясь в непостижимом темпе, иногда даже размазываясь от скорости, сражались только двое — Лешка и его дядя, Великий князь Николай Николаевич. Остальные двое, Орлов и Белобородов, силились встать чуть в стороне — их Алексей походя уложил секунд тридцать назад ударами в грудь, когда они попытались напасть на него сзади. Да и сам молодой человек уже пару раз поднимался с земли после ударов дяди. Вот, опять… На этот раз Алексей поднялся с трудом. Глядя на дядю, он сжал кулаки, заорал и кинулся в очередную атаку… * * * Я тебя все равно достану! Землю буду грызть, но достану! И похер, что руки не поднимаются, ноги не идут, а все тело — сплошной комок боли! Все равно достану! * * * Твою же мать! Племянник точно бешенный! И Великому князю Николаю Николаевичу стало действительно страшно — если он в ближайшее время надежно не уложит Алексея, тот его точно грохнет! И фамилии не спросит! Перемкнет у парня, погасит и грудак пробьет, как тем троим Никпаям! Сам ведь виноват! Стоило контроль потерять, и все, пишите письма… * * * Вот, ты уже рядом, дядя! Сейчас! А такую хитрую комбинацию ты знаешь? Из Прохоровских заготовок. Знаешь, бл@дь! А эту?.. Затылок взорвался дикой болью, а сознание погасло от яркой вспышки… — Лешка! Хватит валяться! Знакомый голос сопровождался приятной прохладой, которая лилась на мою голову сверху. Или снизу? Бл@дь, почему голова сзади так болит? Или спереди? Открыв глаза, увидел своего воспитателя, рядом с которым стоял хмурый Николай Николаевич. — Подъем, Алексей. — он протянул мне руку. — Не особо-то и сильно я тебе пробил… Тут я рывком вспомнил, по какой причине оказался в очередной раз на земле, и протянул ему свою руку: — Я тебя все равно достану, дядька! — Мал ты еще, Лешка. — усмехнулся он, помогая мне подняться. — Доставалка не выросла. Почему ты меня не гасил? Из-за того, что я в самом начале сорвался? — Ага. — кивнул я и сморщился от боли в затылке. — Чуть плечо мне не выбил. И вообще, как вам троим не стыдно? Напали на маленького меня и даже не извинились! Собравшегося уже что-то сказать дядьку опередил и не подумавший «вестись» на мою провокацию Прохор: — Николай Николаевич, это отрок так изволит шутить. Значит, отрок в адеквате, и сейчас пойдет перед Иваном Васильичем отчитываться. — он отошел в сторону и указал на стоявшего неподалеку Орлова, державшегося за грудь. Я вздохнул и направился к генералу, успевая потянуться телом и на ходу разминая те места, в которые мне прилетело от родича. За мной пошли и дядька с воспитателем. — Что, Алексей, за одного битого двух небитых дают? — усмехнулся Орлов, продолжая держать себя за грудь. — Ладно, в этот раз хоть не в голову мне пробил. Как сам? — Нормально, жить буду. — отмахнулся я. — Вы прочувствовали, что хотели? — Прочувствовал. — кивнул он. — И эта ерунда, честно тебе скажу, пугает меня до… Сильно, короче. А учитывая наш печальный опыт у «Плакучей ивы», я начинаю переживать еще больше. Алексей, поработаешь с подразделением? — он смотрел на меня крайне серьезно. — Поработаю, Иван Васильевич. — пообещал я, хотя пока, кроме правила, предложить Волкодавам ничего не мог. — Из Афганистана вернусь, и поработаю. — Договорились. — опять кивнул он и посмотрел на Прохора с Николаем Николаевичем. — Как думаете, в подготовке подразделения надо что-то менять? Те переглянулись, причем, дядька всем своим видом демонстрировал, что он в этих делах особо не разбирается, и отвечать всяко придется моему воспитателю. — Я, лично, не вижу особого смысла. Бойцы показали себя более, чем достойно. Так что, Иван Васильевич, расслабься. — Прохор улыбнулся. — Канцелярией делается все возможное, чтобы остальные службы не сталкивались с несанкционированными проявлениями ментального воздействия. — Ага… — заворчал генерал. — Делают они. А потом мы пластом валяемся и по два дня отходим от этого несанкционированного проявления. Ладно, всем спасибо, — он потер грудь, — будем на сегодня закругляться. Николай, ты с нами на пикник останешься? — он указал на дымок, который шел со стороны спортивного городка. — Максимум минут на двадцать. Дела. — развел руками дядька. — Договорились. Я к своим. — Орлов направился к остальным Волкодавам. А мы втроем неспеша пошли в сторону спортивного городка. — Алексей, Прохор, сегодня вечером, край завтра, подготовите подробный отчет по итогам сегодняшних мероприятий. — дядька мне сейчас очень напоминал интонациями отца. — Особый упор сделаете на выводах, которые были озвучены ранее. Я имею ввиду сравнение Волкодавов с Дворцовыми. Кроме того, в этом же отчете сформулируйте и ваши предложения по повышению уровня подготовки Дворцовой полиции. Задача понятна? — Да. — одновременно кивнули мы. — Ответственным назначается Прохор. Бумага должна быть составлена в единственном экземпляре и передана лично моему старшему брату. Он будет в курсе. И еще, Алексей. — Николай Николаевич придержал меня. — Как ты посмотришь на то, чтобы взять шефство над моими сыновьями? — Над Александром и Владимиром? — несколько опешил я. — Да. Николай с Александром, которые Александровичи, хоть ты этого и не понимаешь, уже находятся под твоим шефством. Двоюродных братьев возьмешь, племянник? — Возьму, конечно. — на автомате кивнул я. — А что мне с ними делать-то? — Уверен, ты что-нибудь придумаешь, Алексей. — хлопнул меня по плечу Николай Николаевич, а я невольно поморщился. — А еще больше я уверен в твоем воспитателе. Вот с Прохором вместе и решите, что с подрастающим поколением делать. После Афганистана и займетесь. Договорились? — Да. — кивнули мы. * * * Пикник на свежем воздухе прошел на позитивной ноте — Волкодавы отошли от тренировки, увечий никто не получил, да и алкоголь из нашего с Прохором погребка пришелся очень кстати. Дядька, как и говорил, надолго не задержался и, сделав несколько комплиментов подразделению касательно высокого уровня боевой подготовки, удалился в сопровождении Орлова, который пообещал доставить Великого князя в Москву. С уходом генерала и младшего сына Императора атмосфера стала еще более непринужденной, и мне было высказано дружное «фи» по поводу пропуска тренировок. Не был забыт и Прохор — его, несмотря на принадлежность к Канцелярии, Волкодавы в Ясенево хотели видеть тоже, и как можно чаще — показательное выступление моего воспитателя после правила они помнили очень хорошо и жаждали реванша. И я их прекрасно понимал, особенно после сегодняшней «стычки» с дядькой. Прохор же только улыбался, разводил руками и многозначительно поглядывал в мою сторону, мол, он сам себе не принадлежит. Не забыл он про Решетову, а она про него — как-то так получилось, что они все время оказывались рядом. Выводы подразделение сделало быстро, но вслух никто ничего не сказал — ограничились лишь улыбками, да парой-тройкой ревнивых взглядов. Я тоже не остался без внимания со стороны Вики: