— Боец Белобородов! — прикрикнул я. — Сейчас не до внешнего вида! Злодеи стынут! Соберись! — Всегда, Ваше Императорское высочество! — выпрямился он. — Что всегда? — не понял я. — Мое жизненное кредо — всегда! — Понял. — вздохнул я. — Коля, Саша, вы особо-то не лютуйте. — начал настраивать братиков воспитатель. — Помните, что эти двое нам нужны живыми. Ну, и те, кто в доме будут. Те вообще больше наблюдателей могут знать. Так что, берем всех, тихо уходим, а потом будем разбираться. Поняли? — кивки. — И за соседними дворами приглядывайте, мало ли что… Пригодится. На двоих ухарей из Канцелярии внимания не обращайте, они на подхвате будут, но моих приказов только попробуйте ослушаться… Козлами горными до конца командировки скакать будете по здешним каменюкам! Уяснили? — Да. — Верю в вас, орлята! Быть вам орлами! При соответствующих орденах. И давайте без всякой там херни обойдемся. Все просто — рывок, вяжем, выносим, доставляем на базу. И титьки не мнем, а то я вовремя поужинать хочу. — Мы тоже. — закивали Николай с Александром. Как и «настаивал» Прохор, все прошло просто — выдвинувшись на исходные, я погасил злодеев и троих обитателей дома, а братики, возглавляемые воспитателем и поддерживаемые двумя сотрудниками Канцелярии, быстро вытащили из нужного дома пять особей обоего пола. Как правильно заметил Прохор, пусть Канцелярия дальше разбирается в причастности к тому или иному преступлению. Главное, Николай с Александром чувствовали свою нужность и незаменимость, остальное — ерунда! — Молодые люди вели себя адекватно. — подвел итог операции Прохор, когда всех пятерых захваченных Годун и Ко утащили в глубь городка. — Лишнего себе не позволяли, по сторонам смотрели. Ведь смотрели? — Дом через улицу напротив, который облицован красным кирпичом. — начал Николай. — Пару раз ловил блики оптики, но угрозы не почувствовал. — Александр! — хмыкнул Прохор. — Через два дома на противоположной стороне через улицу чуял внимание, как из этого красного дома, который обозначил Коля. — Садись, Саша, пять! Коля, два! Красный дом — военная разведка, через два дома — Канцелярия. Но даже они не смогли вычислить точно, из какого дома ведется наблюдение, имели только подозрения. А мы с вами не только вычислили, но и сумели взять наблюдателей. Пошли домой, а то скоро стемнеет. Еще на подходе к палатке я почувствовал напряжение, а когда подошли ближе, заметил прогуливающегося неподалеку подполковника Ульянова из Преображенцев, с которым меня вчера познакомили братики. Кивнув полковнику, решил предупредить Прохора с братьями: — У нас гости. Очень раздраженные. — Явно командование пожаловало. — ухмыльнулся воспитатель. — Валите все на меня. Этим советом я воспользовался, войдя в палатку, где сидели отец и дядька, который Пожарский. — Мы ни в чем не виноваты! Это все Прохор! — заявил я и стал ждать реакции. — Сядьте! — отец указал на кровати. — Это все Прохор! Я тебе точно говорю… — продолжил я и дальше валять ваньку, «пробивая» отца. Но на кровать сел. Николай с Александром быстро последовали моему примеру, а вот Прохор «мялся» в прихожей, переступая с ноги на ногу: — Живот прихватило, Твое Императорское высочество… Ей богу, сейчас обделаюсь! Дай пару часов на посещение нужника! — Пять минут тебе даю на нужник. — ухмыльнулся Цесаревич. — Потом лично лишнюю дырку для слива в тебе сделаю. Время пошло. Прохор метнулся в санузел, а отец уставился на нас: — Развлекаетесь под арестом, молодые люди? — Работаем на благо Империи, Ваше Императорское высочество. — вскочил с кровати я. — Не покладая рук, ног и головы. Вот, сегодня пятеро злодеев взяли… Ночью троих… А вы чем с полковником Пожарским похвастаться можете? — Не дерзи, Лешка! — хмыкнул дядька Григорий. — Отец тебе нормальный вопрос задал. — Хорошо. — кивнул я. — Да, развлекаемся. Как можем. Но при этом пользу приносим. — А как мне к этому всему относится? — вскочил дядька и заходил по палатке. — Ваша банда, не побоюсь этого слова, что хочет, то и воротит на территории вверенного мне объекта. Лешка, твой отец меня заверял в том, что такого не будет! — Это была операция Тайной канцелярии. — заявил я. — Дядька, можешь прямо сейчас у Годуна спросить, он подтвердит. Все пятеро злодеев сейчас у него, а его люди принимали непосредственное участие в операции. А он сам руководил. — Лешка, ты меня бесишь! — сжал кулаки дядька. — И днем и ночью от тебя покоя нет! — Я исправлюсь, господин полковник! — вздохнул я. — Готов понести любое самое суровое наказание! В рамках, конечно. А братиков не трогай, они же Великие князья, на секундочку. Со мной же можешь изгаляться по-всякому… Родство все спишет! Дядька Григорий развел руками и уставился моего отца, который за всем этим наблюдал с философской маской смирения. — Прохор! — вдруг рявкнул он. — Тута я! — высунулся из санузла мой воспитатель. — Просрался? Молодец. Есть задание для вашей банды. Крикни там подполковника Ульянова, он поставит задачу. Вошедший подполковник еще раз со всеми поздоровался, положил на стол планшет и начал нас вводить в курс дела. Насколько я понял из его речи, изобилующей специфическими терминами, надо было просто взять некую боевую группу Рода Никпаев. — Господин подполковник, очень уж вы витиевато объясняете! — не выдержал Прохор. — Нормально задачу ставить умеете? Для младшего командного состава? — воспитатель покосился на меня с братиками. Ульянов же раздраженно повернулся к полковнику Пожарскому, который только развел руками. А Прохор вздохнул: — Как я понял, господин подполковник, задача нашей… банды сводится к прикрытию вашей группы? — Ульянов кивнул. — Вопрос позволите? — опять кивок. — А почему сразу планируется захват? Или уничтожение? Без всякой предварительной разведки? — Я уже говорил, военная разведка там уже поработала и заверила нас, что проблем не будет. Да и афганцев там будет-то всего порядка десяти-двенадцати единиц, а нас, вместе с вами четверыми, шестнадцать человек. Справимся. — А само ущелье вас не смущает, господин подполковник? Очень уж это все напоминает классическую ловушку… — Повторяю, — поморщился Ульянов, — военная разведка там все осмотрела. В принципе, Григорий Михайлович, — подполковник посмотрел на дядьку, — мы можем обойтись и своими силами… Без такого прикрытия. Тот поморщился тоже: — Господин Белобородов просто перестраховывается, Сергей Владимирович. И я бы, на вашем месте, к его словам все-таки прислушался. — Так может господин Белобородов и будет командовать операцией? — нахмурился Ульянов. — Так, Сергей Владимирович, давайте не будем впадать в крайности. — на лице дядьки заходили желваки. — Действуем по вашему плану. Подполковник кивнул и повернулся к нам: — Господа, в шесть утра на вертолетной площадке. Честь имею! — и вышел из палатки чуть ли не строевым шагом. — Какие мы гордые… — именно такими словами проводил его Прохор. — Белобородов прав. — кивнул дядька. — Саша, ты сейчас много чего можешь сказать по поводу нелюбви между полками, но Прохор со всех сторон прав. Сплошная херня, а не подготовленная операция. И отменить я ее не могу. Сразу скажут, что я Измайловских поддерживаю, а Преображенцам палки в колеса вставляю. Надо было моего отца делать командующим. Тогда бы точно никто ничего не сказал. Просто не посмели бы… — Дядька, да ты тоже нормально рулишь! — хмыкнул я. — Нас вон с братиками под домашний арест посадил, не испугался! И вообще, ты мне только укажи на неугодных, а уж мы с Прохором их… покритикуем. Нож у моего воспитателя всегда при себе. Дядьку аж передернуло: — Лешка, ты серьезно? — Для Пожарских все, что угодно! — улыбался я. — Обещаю, через пару дней дерзкое офицерье строем ходить будет. Ты только наш арест отмени. — Саша, он это серьезно? — дядька смотрел на хмурого отца. — Лешка может. А Прохор тем более. — кивнул тот. — Думаю, офицерье будет строем ходить не через пару дней, а максимум через день. Этим двоим только укажи… — он вскочил. — Как же меня задолбали эти ваши разборки между полками! Постоянно какая-нибудь херня вылазит! Прохор, что думаешь? — Думаю, надо лететь, Саша, и прикрывать жопу этому Ульянову, а заодно и вашу. Судя по тому, что я понял из бессвязной речи подполковника, херня намечается серьезная, а менять из принципа он точно ничего не захочет. — Гриша… — отец многозначительно смотрел на дядьку. Тот вздохнул и кивнул: — Прохор, в случае чего, разрешаю тебе отстранить от командования подполковника Ульянова, и принять командование на себя. Алексей, Николай, Александр, вы свидетели. И прикройте Прохора, ежели что пойдет не так. Договорились? — мы кивнули. — Я пошел. Удачи! Ваши прибамбасы в углу. — дядька указал на дальний угол. — Сидеть! — хмыкнул отец, видя, что мы были готовы уже рвануть за «прибамбасами». — Потом глянете. Там полный комплект, в том числе и приборы ночного виденья. Плюс песочный камуфляж с темными накидками. Кого хоть сегодня взяли? Прохор отчитался. — Если и дальше так пойдет, — довольно протянул отец, — могу пообещать вам какие-нибудь висюльки. Перед Государем похлопочу, да и Григорий без проблем представление напишет. — с улыбкой смотрел отец на Николая с Александром. — За сутки восьмерых взяли… Как правильно отметил Алексей, остальные подобным похвастаться не могут. В остальном же… Берегите друг друга. И прикрывайте. И будьте завтра особенно аккуратны, не нравится мне ничем не обоснованный гонор Ульянова… — Будем, дядька. — кивнули братики. — Прохор, надо бы Николаю с Александром позывные придумать. Братья замерли. — Успеем еще, — хмыкнул воспитатель, — дело-то ответственное, надо с умом к нему подойти. Торопиться не стоит.