После ужина девушки оставили нас в гостиной, а сами пошли наверх, как они выразились, пошептаться. Пообщавшись некоторое время с Сашкой Петровым и, обсудив с ним его очередную экскурсию по Кремлю, я решил взять из своих покоев планшет и тетради для подготовки к завтрашним занятиям. Как и предполагалось, из спальни я был с позором изгнан под вышеуказанным предлогом, а Леся с Викой заявили, что ждать меня будут не раньше одиннадцати часов вечера. Девушки при этом улыбались так, что я перестал сомневаться в том, что меня ждёт очередная незабываемая ночь, полная любви и ласки. Для подготовки к занятиям я выбрал бильярдную, расположившись там на одном из диванов и кинув буквари с планшетом на журнальный столик. Как только закончил выполнение домашки по последнему предмету «Теория государства и права», пиликнул сообщением телефон. Пребывая в полной уверенности, что это Демидова мне прислала свою очередную ерунду, неожиданно для себя обнаружил в качестве отправителя сообщения Анну Шереметьеву: «Добрый вечер, ваше императорское высочество! Княжну Шереметьеву вы можете найти на стоянке у вашего любимого ресторана «Русская изба». Не надо больше нас искать, иначе… С уважением, М. Т.» Кровь ударила мне в голову, а текст сообщения на телефоне на несколько секунд поплыл перед глазами. — Порву тварей! — проскрежетал я зубами. Вскочив с дивана и опрокинув при этом столик, побежал в гостиную, где продолжали сидеть с бокалами коньяка дед Михаил, Прохор, Иван и Владимир Иванович Михеев. Протянув воспитателю телефон, я стала ждать его реакции. Она незамедлительно и последовала — лицо стало хмурым, Прохор поднял глаза на деда и спросил: — Михаил Николаевич, у вас, случайно, нет телефона князя Шереметьева? — И протянул ему телефон. Дед прочитал сообщение, тоже нахмурился и ответил: — Сам же понимаешь, пока это только послание с телефона княжны, подписанное непонятно кем. Надо сначала все проверить, а уже потом разговаривать с князем. Даже если род Шереметьевых уже потерял Анну. Прохор кивнул: — Сейчас Пафнутьева наберу, пусть он этим займется. И потянулся за своим телефоном, а меня затрясло: — Это и мое дело тоже! Вы можете спокойно оставаться здесь, а я в любом случае поеду к «Русской избе»! В очередной раз из-за меня пострадал человек! Тем более, девушка! Тем более, мой друг! — Алексей, прекращай истерику! — повысил голос дед. — Вся жизнь состоит из того, что мы все друг от друга страдаем. Так или иначе! Ты, в первую очередь, должен знать, что даже если с княжной Шереметьевой что-то случилось, то случилось это не из-за тебя, а из-за действий этих поганых колдунов. Сейчас Прохор позвонит Виталию, и тот все выяснит, так что сиди дома и жди информации. Помочь ты княжне все равно ничем не сможешь. И вообще, это может быть элементарной ловушкой! Меня затрясло еще сильнее: — Да мне пофиг на ловушки, деда! Ещё раз говорю, вы как хотите, а я все равно туда поеду! Дед переглянулся с Прохором, а потом несколько секунд пристально меня разглядывал. Наконец он кивнул и сказал: — Хорошо, только в сопровождении Прохора и Ивана. * * * Когда мы подъехали к стоянке ресторана «Русская изба», там уже все было оцеплено людьми в строгих тёмных костюмах, а рядом со знакомой «Волгой» с гербами Шереметьевых проблесковыми маячками сверкали две «скорые помощи». — Господин Белобородов, — подскочил к Прохору один из канцелярских, — разрешите доложить? — Разрешаю. Только коротенько. Из доклада выходило, что канцелярскими в машине на заднем сиденье была действительно обнаружена княжна Анна Шереметьева, находившаяся без сознания. Сейчас она была в скорой и уже практически пришла в себя. Врачи ничего не говорят, а просто разводят руками, не обнаружив на теле девушки никаких видимых следов физического воздействия. В багажнике «Волги» обнаружили предположительно водителя княжны, его состояние гораздо тяжелее, видимых следов физического воздействия найдено тоже не было. — И ещё, господин Белобородов, — сотрудник канцелярии протянул Прохору какие-то фотографии, — подобных снимков по всей машине мы обнаружили достаточно много. — Спасибо. Свободен. — Прохор взял из его рук фотографии, и мы все вместе начали их разглядывать. — Твою же мать! — выразил воспитатель общее отношение к увиденному. У меня горлу подкатил горький комок — на фотографиях были улыбающиеся Алексия и Виктория. — Мефодий будет умирать очень долго… — зашипел Кузьмин. — Я его сам порежу… — скрежетнул зубами Прохор. А комок становился все больше и больше, все горше и горше! Перед глазами появился тот образ батюшки Мефодия Тагильцева, который отпечатался у меня в памяти тогда, при нашей с ним встрече на крыльце особняка Юсуповых. — Сука! — прошептал я не слушавшимися губами. — Я тебя не трогал и ничего плохого не делал. Но ты сам меня вынудил… Образ Мефодия становился всё отчётливее, на его лице проступила глумливая улыбка, а у меня внутри все больше закипала ярость. Потянувшись на чуйке к этому образу батюшки, я снова прошептал: — Сдохни, тварь! И направил в образ всю свою ненависть и ярость… * * * — Все назад! — заорал Прохор и отскочил от воспитанника. Чуйка Белобородова вопила просто с немыслимой громкостью. И она его не подвела — от стоящего с закрытыми глазами молодого человека сначала пошла волна физически ощутимого, давящего ужаса, потом вокруг него загудел огненный смерч, сменившийся смерчем воздушным. Длилось это буйство стихий больше трех минут, огонь чередовался с воздухом, стихии перемешивались и вновь разделялись, а закончилось все только тогда, когда Алексей открыл глаза. — Лёшка, с тобой все в порядке? — осторожно спросил Прохор. — Со мной ничего не в порядке, — зло бросил тот. — Где Пафнутьева носит, когда он так нужен? И почему вообще эти колдуны до сих пор на свободе? И опять эта волна ужаса. — Пафнутьев подъезжает, — сглотнул Белобородов. А спрятавшийся за спиной друга Кузьмин прошептал: — Этот точно не в отца пошел, а в обоих дедов сразу… * * * – Бл@дь, Мифа, что это было? — Олег помогал вылезти из разбитой в хлам машины, влетевшей на полной скорости в дорожное ограждение, находящемуся в непонятном состоянии Тагильцеву. — Какого хрена ты на меня набросился? Какой к херам колдун? Я ничего не почувствовал! — Это был еб@ный ублюдок! — помотал головой Тагильцев, силясь подняться. — Это точно был он! Я его видел, Олег! Вернее, чувствовал! Ошибка исключена. — Ты чего такое несёшь? Сильно головой об торпеду приложился? — Олег знаками показал подбегающим водителям других машин, что у них все в порядке. — Великий князь сейчас около «Русской избы» должен быть, я там все чисто сработал. — Нам пiздец, Олег! — Мефодий запустил пятерню в волосы, очищая голову от осколков лобового стекла. — Я про такое только в книгах читал. Этот выбл@док Романовский нас теперь везде достанет! Хоть на краю света! Хuй мы теперь от него спрячемся! — Мифа, ты хочешь сказать?.. — напрягся Олег. — Именно… — зло бросил тот. — Чего застыл? Валим отсюда, пока полиция не приехала. Думать и рассуждать потом будем. Глава 12 От притока адреналина сердце било молотом внутри грудины. Также сильно в такт сердцу бухало и в черепушке, очень неприятно при этом отдавая в виски. Помотав головой и дождавшись, чтобы боль хоть чуть-чуть поутихла, я открыл глаза, привязал себя к действительности и увидел перед собой Прохора. — Лёшка, с тобой все в порядке? — настороженно спросил он. — Со мной ничего не в порядке, — обозлился я, — где Пафнутьева носит, когда он так нужен? И почему вообще эти колдуны до сих пор на свободе? Адреналин снова забурлил в венах, а в голове застучало с новой силой. — Пафнутьев подъезжает, — сглотнул Прохор. — Ладно, — я усилием воли попытался успокоиться, но толком у меня ничего не получилось. — Пойдёмте посмотрим, что там с Анной Шереметевой. А то мы про нее совсем забыли… Сделав несколько шагов в сторону «скорых помощей», я обратил внимание на то, что Прохор с Иваном не сдвинулись с места, а сотрудники тайной канцелярии, наоборот, отошли от меня подальше, стараясь соблюсти некую дистанцию. — Что случилось? — оглядел я канцелярских. — Опять я что-то не то сделал? — Ответом мне стало гробовое молчание и их общий поклон. — Ясно… — хмыкнул я. — Удобно устроились! Нашли самый универсальный ответ на все случаи жизни. Шереметьева обнаружилась в дальней из двух «скорых помощей», в той, которая стояла ближе к машине княжны. Причем Анна вместе с двумя медиками в синих форменных костюмах, забилась в дальний от задних дверей «скорой» угол. Вид все имели напуганный и смотрели на меня со страхом. Вздохнув, я не стал интересоваться причиной, по которой они все оказались в этом углу, а просто спросил: — Анечка, с тобой все в порядке?