– Зашибись! – родитель поморщился. – Короче так, один из кабинетов на втором этаже, что поскромнее, забираешь под себя, тем более к тебе репетиторы приходить будут, а большой начинайте уже использовать под… по прямому назначению. Пора уже тебе привыкать к официозу и деловому стилю хоть таким образом. – И без перехода добавил: – Теперь что касается Елизаветы… – отец нахмурился. – Мне Прохор и Виталий говорили, что разъяснили тебе все… опасные моменты, связанные с колдуньями. – Да, мол, у них нестабильная психика. – Вот-вот, а тут такой сюрприз с Лизонькой… – он вздохнул. – И ведь ничего не предвещало… – Отец, это ж круто! – улыбнулся я. – Судя по задаткам, да еще и со стихиями, Лиза будет у нас грозной Афиной, дочерью Зевса, то бишь твоей. – Тогда ты у нас Арес, а Коля с Сашей чистые воплощения Диониса! – грустно улыбнулся родитель. – Так действительно на пантеон и насобираем… А если серьезно, Лешка, у нас теперь с Лизонькой столько проблем будет, что не утащим! И, что самое характерное, скоро никто, кроме вас с Кузьминым, с девочкой не справится. Тебе Прохор про свою вед… колдунью рассказывал? – Знаю, что была, что погибла, но без подробностей. – Слушалась она только самого Прохора да Влада Лебедева, потому как с детства при нем была, Ваню Кузьмина уважала, он сильнее ее был, всех остальных ни в грош не ставила и меня с генералом Пожарским в том числе. Вот и погибла, действуя на свой страх и риск, когда рядом выше озвученных авторитетов не оказалось. – Жесть! – Меня аж передернуло от вырисовывающихся перспектив. Я об этих вещах по поводу Алексии старался не думать, а тут еще одна «монстра» подрастает, которая Лесю может «переплюнуть» в самое ближайшее время. – Отец, – продолжил я, – при остальных родичах говорить не стал, но у Вани два сына имеются. Ты не в курсе, они у него… с задатками? Я в том смысле, что… – Об этом варианте я уже подумал, – кивнул он. – Не в курсе, но с Ваней на эту тему буду общаться точно не сегодня и не завтра. Обожди, сынок, дай к новым вводным привыкнуть, ведь как пыльным мешком!.. – Это да… Слушай, а какие теперь у Лизы перспективы? Из рода-то ее точно не выпустят, вон как дед с бабкой и остальные старшие родичи возбудились. – А тебе самому, Лешка, когда на царство сядешь, такая головная боль под боком в чужом роду будет нужна? – родитель покривился. – Да еще с непонятными племянниками и племянницами, у которых тоже мутные детишки вполне могут народиться? Тебе же русским по белому было сказано, что это первый у нас подобный случай, рисковать никто не собирается. – И как быть? – не понял я. – Мужа Лизы примем в род, дадим ему формальный княжеский титул, и будут молодые жить долго и счастливо. – Как вариант. Лично для меня какие-то указания будут? – Лизка тебя любит, ты ее тоже, вот и прими самое живое участие в судьбе сестренки. Это все, что от тебя требуется. – Сделаю. А что с Алексией? Нянькой при Лизе она быть не сможет, у нее и своих дел выше крыши. – Прикажут, кроме Лизы никаких дел не останется. Я нахмурился, а родитель, заметив мою реакцию, вздохнул: – Извини, на нервах ляпнул. Не переживай, разберемся, никто твою Пафнутьеву насильно к Лизе не приставит. И еще, сынок, Машу с Варей слишком не балуй, а то они под видом заботы о младшей сестре насовсем к тебе переехать надумают, подальше от любимой бабушки. Договорились? – Я их, если что, этой самой бабушке тихонько и сдам. – Да, она им мозги мигом на место поставит… Наш разговор был прерван звонком моего телефона, вызывающим абонентом числился князь Пожарский. – Деда, привет! Рад тебя слышать! – Привет, Лешка, я тоже. Чего звоню, ты вечером дома будешь? А то мы с твоими дядьями хотели заскочить, повод есть. Вот засада! А если отец на фоне последних событий не захочет, чтобы дед Михаил с дядьками Гришей и Костей приезжали? – Деда, так-то я только за, но моими планами на вечер сегодня распоряжается отец. Порешаешь с ним, могу ему трубку передать? – Давай. Разговор цесаревича и князя Пожарского не продлился долго. – Совсем же забыл со всеми этими делами! – родитель хлопнул себя по лбу и передал мне аппарат уже со сброшенным звонком. – Сначала текучка проклятая засосала, потом Юсуповы – и Лиза еще!.. Короче, Лешка, Пожарским я сказал, чтобы они приезжали на ужин, у них повод грандиозный образовался – Гришку с сегодняшнего дня командиром Измайловского полка назначили и генерала присвоили, твой другой дед утром указ подписал. – Класс! – обрадовался я. – Дядька Григорий молодец, по стопам отца идет! А чего они приедут? Такие события в ресторанах отмечают. – Видимо, как раз приглашение в ресторан тебе и передадут. Привыкай, сынок, великому князю Алексею Александровичу с фельдъегерем только мы с твоим царственным дедом приглашение можем прислать, ну, еще Михаил Николаевич и бабушка со старшими родичами, остальные только лично, и никак иначе. – А друзья? – На рядовые события хоть по телефону, а вот на важные только по этикету. * * * – Патриарх не подвел… – князь Юсупов закинул в себя очередную стопку водки. – Если живы останемся, надо будет ему достойный подарок подобрать, а еще лучше его брату, князю Карамзину. И Машке с Варькой Романовым за участие в нашей судьбе… – Отец, а ты уверен, что великие княжны посодействовали, и это не был блеф со стороны Алексея? Давай я Ингу позову? – Отличная идея! Зови. – Князь потянулся к графину. – Отец, хоть бы перед внучкой постеснялся в себя водяру в промышленных масштабах заливать! – Все-все, сынок! Эта точно последняя, клянусь! Через несколько минут Инга осторожно заглянула в кабинет хозяина особняка. – Деда, папа, звали? – Проходи, Ингуша, присаживайся. – Деда, ты бы прекращал… – девушка указывала на практически пустой графин. – Ты и так весь красный… – Все-все, внученька, больше не пью, обещаю. Ты нам с отцом лучше признайся, когда дружочек твой Лешка с братьями своими заявился, сильно испугалась? – Конечно, – закивала она. – Мы все испугались. За воротами ведь еще черные ходили, из Канцелярии которые. Но испугалась я больше за вас с отцом, Алексей с братьями меня бы не тронули. Деда, а они по делу приходили, или?.. – По делу, внучка, мы тут с твоим отцом не с теми людьми связались. Ты мне вот что скажи, Романовым звонила? – Звонила… – Инга опустила голову. – За вас просто очень испугалась, когда гнев Алексея почувствовала, вот и… Князь встал из-за стола, подошел к девушке и обнял ее, а Инга разрыдалась. – Ну-ну, девочка, не плачь, ты все правильно сделала. – Он гладил ее по голове. – Когда у семьи проблемы, надо помогать любыми способами, использовать все возможности. Ты сделала все правильно… Через пару минут Ингу успокоили, напоили водой и стали выяснять все подробности. – Деда, а Анька Шереметьева с отцом и дедом чего приезжали? – осторожно поинтересовалась она, вытирая платочком глаза. – Их с собой его святейшество притащил, – нашелся князь, – у них теперь эксклюзивный контракт с патриархией. – Понятно… – хотя девушке вообще ничего не было понятно. Тут последовал пространный монолог Виктора Васильевича о необходимости держать рот на замке, не обсуждать произошедшее в том числе и с Шереметьевой, а потом князь подвел итог: – Когда снимут домашний арест, съездишь с матерью в хороший ювелирный салон и подберешь для великих княжон какие-нибудь украшения на свой вкус, на цены смотреть не будешь. Договорились? – Да, деда. И чуть не забыла, Алексей у меня вчера лекции просил по электронке прислать, готовить ему? – А он что, обратно в университет переводится? – не понял князь. – Ой, проговорилась… – Инга прижала ладошку ко рту. – Ничего страшного, – хмыкнул князь, – не в наших интересах сейчас этой информацией с кем-либо делиться. А подготовкой лекций для великого князя займись прямо сейчас. И скажи матери, чтобы увеличила сумму твоих карманных денег в два раза, отец проследит. – Спасибо, деда! Инга вскочила и уже направилась к двери, но была остановлена: – Постой! – князь открыл ящик стола, достал пачку банкнот и протянул девушке. – На обновление гардероба для учебы и появления в свете. Та взвизгнула, забыв про все неприятности, схватила купюры, обняла деда, потом улыбающегося отца и выскочила из кабинета. – Если чуйка меня не подводит, – протянул Виктор Васильевич, – великий князь Алексей Александрович, помещая нас не в Бутырку, а под домашний арест, руководствовался в большей степени не желаниями сестер, а личными сентиментальными чувствами. Тебе так не кажется? – Теперь кажется, – кивнул наследник. – Только вот эти сантименты никак не помешают ему выполнить приказ, если таковой поступит.