– Точно! – хлопнул я себя по лбу. – Спасибо, что напомнила, Лесенька! И выскочил из покоев, бегом спустился на второй этаж и невольно остановился: в коридоре перед «большим» кабинетом на явно недавно принесенных стульях сидели пятеро в костюмах, один «черный» и двое в военной форме, генерал-майор и ротмистр. Твою же мать! Во что превращается особняк? Два брата-акробата проституток домой тащат, а отец и того хуже – работу! Права была Мария, теряем мы родителя… «Посетители» же дружно вскочили и поклонились мне. – Приветствую, господа! – кивнул я с видом спесивым и независимым и спокойно прошел к двери кабинета. Самый же цимус ситуации заключался в том, что я был в спортивном костюме и кроссовках. Постучав, вежливо осведомился: – Разрешите? – Заходи. – Родитель узнал мой голос. Вскочивший со стула «костюм» тоже мне поклонился и после жеста отца вышел, не забыв плотно закрыть за собой дверь. – Говори быстро, Алексей, чего хотел, а то люди ждут, – родитель указал мне на освободившийся стул. Я же только отмахнулся, не пожелав садиться: – Бильярдный турнир. Долгорукие ждут даты финала. Отец поморщился: – А я и запамятовал. Давай прикинем, ты до среды в училище, у нас тоже дела кое-какие есть, а вот четверг с пятницей… – В пятницу мы к Пожарскому в офицерское собрание приглашены, – напомнил я. – Точно. Остается только четверг, в выходные все к Новому году будут готовиться. – Он взял со стола сотовый и принялся кому-то набирать. – Привет, отец. Чего звоню, бильярдный турнир надо как-то в расписание засунуть… Да, именно что засунуть. Предлагаю четверг… Жду. – Родитель посмотрел на меня с улыбкой и пояснил: – Государь изволит советоваться с незаменимым Толь Толичем. – Ясно, – хмыкнул я. – Да, понял. Но предлагаю все же с Долгоруким связаться именно тебе, порадовать князя… Отлично!.. Да нормально все с внучками, в Кремль не собираются… Как уже едет?.. Волнуется очень?.. Хорошо, встретим. Пока. – И, положив телефон обратно на стол, пояснил: – Бабушка твоя к нам едет, за Лизу очень переживает, да и по Маше с Варей соскучилась. – И нахмурился. – Ведь хотел же в тишине спокойно поработать, а тут… – он указал мне на стопку папок. – Вот это делать все равно придется и, похоже, за счет сна, потому что завтра утром принесут в два раза больше. – Ну, со своей стороны могу предложить следующий вариант: ты бабушку просто встречаешь, а уж дальше мы ее развлекаем. – Буду очень благодарен, – улыбнулся родитель. – Ты насчет турнира все понял? – Да, в четверг. Андрей Долгорукий еще предлагал друзей пригласить, может, вы с дедом Колю с Сашей из училища заберете? – Заберем, – кивнул он. – Все, сынок, шагай к Прохору и сообщи ему благостную весть о предстоящем высочайшем визите. Да, не забудь и сестер обрадовать. – Родитель хохотнул. – И переоденься, нечего бабушку спортивным костюмом в культурный шок вгонять. – Я на это поморщился, а он вздохнул. – Хорошо, сделай это для меня. – Есть, ваше императорское высочество. – И за сестрами проследи, чтобы и они фрондерствовать не вздумали, а то мигом обратно в Кремль поедут… * * * Бабка заявилась не одна, а в компании Виталия Борисовича Пафнутьева. После взаимных приветствий родитель, как и хотел, отправился заниматься делами, а Мария, Варвара и Елизавета принялись отчитываться императрице за те сутки, которые провели в моем особняке. Не остались без внимания «утренняя гимнастика» и наша «стычка» с отцом, которую с восторгом описала Лизонька: – Сначала папка побеждал, а потом Лешка вообще такой исчезать начал! Представляешь, бабуля, братик еще и двоился! – Да что ты такое говоришь, малышка! – Мария Федоровна улыбалась, косясь при этом в мою сторону. – Ага, бабуля! Но я братика перед этим победила! – девочка гордо выпрямилась. – Меня дядька Прохор научил! – Дядька Прохор? Ты слушайся его, Лизонька, дядька Прохор в тайной разведке служил, он тебя еще и не такому научит. – В тайной? – у Елизаветы округлились глаза, которыми она уже по-другому посмотрела на «главного в этом доме». Все, кабздец «тайному разведчику», обещанного детского сада из Романовых воспитателю теперь точно не избежать, раз сама бабка Прохора так при моих сестрах называет! И в подтверждение этого императрица обратилась к Марии с Варварой: – А вам, внучки, гимнастика и все, что последовало за ней, понравились? – Очень! – улыбались те, а сами опять невольно потянулись к ушибленным местам. – Замечательно. Алексей, как сестры себя вели? – Выше всех и всяческих похвал, бабушка! – охотно подхватил я. – Домашних твоих не доставали? – Наоборот, особняк с их появлением наполнился жизнью, улыбками и радостным детским смехом! – Ой ли? – хмыкнула императрица. – Ну да ладно. Лизонька, говорят, ты себе подружку новую завела? – Да, бабуля. Сестренка кивнула, заулыбалась, с детской непосредственностью подбежала к Лесе, «прятавшейся» за Иваном с Прохором, схватила ее за руку и вытащила прямо к императрице. – Это Алексия! – представила поклонившуюся девушку Лиза и добавила: – Она хорошая. – Знаю, что хорошая, ведь Алексей с плохими не дружит. – И без перехода: – Лизонька, а ты домашнее задание на завтра сделала? – Не-а, – помотала та головой. – Учебники с тетрадками в Кремле остались. – А вы? – императрица посмотрела на Марию с Варварой. – У нас тоже, – с довольным видом ответили те. – И почему мне за всех всегда думать приходится… – «опечалилась» Мария Федоровна и повернулась к Пафнутьеву. – Виталий Борисович, отдай великим княжнам сумку с букварями, которую я для них собрала. – Ну бабушка!.. – расстроились те. – А теперь марш в свои покои, и не выходим до тех пор, пока не сделаем всю домашку, – приказала императрица. – Лично проверю. И сестры с опущенными головами потянулись в сторону лестницы. – Сашенька, – теперь настала очередь Петрова, – тебе, мальчик мой, тоже, небось, к завтрашним занятиям готовиться надо? – Да, государыня. – Художник «намек» понял правильно. – Иди с Богом, занимайся… Когда и Петров скрылся на лестнице, Мария Федоровна обвела нас взглядом: – Ну, молодые люди, а мы с вами продолжим. Алексия, присядь-ка сюда, – она указала в соседнее со своим кресло. – Иван, слушаю краткий отчет о твоих впечатлениях. Прохор, ты следующий. Ясно, бабка в своем визите решила совместить приятное с полезным: и отчеты со всех напрямую собрать, и познакомиться поближе с Алексией, вот Пафнутьева, приемного отца девушки, с собой на всякий случай и взяла. А стукануть императрице о «новой подружке» Елизаветы мог вообще кто угодно и даже не специально – те же самые родитель с сестрами, когда общались с бабкой по телефону. Отчитался и я, а потом настала очередь Алексии. Когда девушка закончила, императрица устроила ей форменный допрос больше чем на полчаса, пытая на самые разные темы. – Алексия, – заявила бабка в конце, глядя на раскрасневшуюся девушку, как удав на кролика, – ты же должна понимать, что приближать к Елизавете кого угодно мы не можем? – Да, государыня. – А ты у нас со всех сторон только положительная, из проверенной, преданной семьи, хоть и с одиозным родным отцом. Если говорить прямо, я хотела составить о тебе собственное мнение, и ты меня не разочаровала. – Спасибо, государыня! – Продолжай и дальше верно служить роду, и мы не оставим тебя своими заботами. – Да, государыня. Я не выдержал всего этого наигранного пафоса и зашелся в кашле, ловя при этом на себе осуждающие взгляды Прохора и Владимира Ивановича, Пафнутьев же с Кузьминым продолжали сидеть с каменными лицами. – Будь здоров, Лешенька, – хмыкнула бабка. – И не переживай так, все вопросы, касающиеся Алексии, всенепременно будут согласовываться лично с тобой. Кашель прошел, как не бывало! – Благодарю, ваше императорское величество! – я кивнул.