– Вы в своем праве, ваше высокопревосходительство! – продолжал тянуться я. – Но прошу вас, пожалейте охрану гауптвахты и ее здание, потому как я не могу позволить супруге ротмистра Михеева и его детям встречать Новый год без отца семейства. Генерал засопел, опять нахмурился и махнул рукой: – Свободен! – Есть, ваше высокопревосходительство! Следующим у меня на очереди был генерал Орлов, которого мне через некоторое время удалось отвести от стола в сторону и поздравить с успехами подразделения. Выслушав ответные слова благодарности за правило, сообщил, что у меня есть разговор к Нарышкину, рассудив, что, если Иван Васильевич будет присутствовать при этом разговоре, ему это в карьерном плане пойдет только на пользу. – Петр Александрович, хочу попросить вас за родителей одной моей хорошей знакомой, Елены Панцулаи. Слышал, ее отец потомственный пограничник? – Это та Панцулая, которая вместе с тобой, Демидовой и Хачатурян в понедельник забавы этих… молодых людей пыталась остановить? – поинтересовался Нарышкин и повернулся к Орлову. – Я тебе, Ваня, потом расскажу, как у нас детишки в училище развлекаются. – Она самая, – кивнул я. – Знаю я полковника Панцулая и отца его, полковника в отставке, знаю. Очень достойные офицеры-пограничники, династия целая. Говори, чего хотел? – Петр Александрович, а вы можете отцу Елены организовать командировку в Москву вместе с семьей на новогодние выходные? Деньги на расходы за перелет и гостиницу, естественно, с меня. Нарышкин молча достал телефон, кого-то набрал и продиктовал соответствующую информацию. Закончил он такими словами: – Приказ чтоб через полчаса был, мое факсимиле у тебя есть, и найдите гостиницу поприличнее. Ах да, и доведите до полковника, что может взять с собой всю семью, контора расходы ему возместит. Выполняй! Убрав телефон в карман, Нарышкин посмотрел на меня с улыбкой: – Ценю, что обратился ко мне не через отца или деда, а напрямую. Насчет денег не беспокойся, фонды позволяют. – Спасибо, Петр Александрович! – А теперь неудобный вопрос, Алексей, что нам полковнику говорить, если он начнет интересоваться истинными целями командировки? – Подарок от Тайной канцелярии за деятельное участие его дочери в недавних учениях, – заулыбался я. – Как вариант, – невозмутимо кивнул генерал. – А Пафнутьев в курсе этого подарка? А то Виталий Борисович у нас мужчина резкий, не любит, когда Канцелярией прикрываемся даже мы. – Я его предупрежу, проблем не будет. – Вот и славно! Что скажешь о наших орлятах? – он указывал уже на веселых волкодавов. – Да какие они орлята, Петр Александрович? Орлы и орлихи! – Пожалуй, соглашусь. Надеюсь, это не последние выращенные тобой орлы в нашем заповеднике? – прищурился генерал. – Все вопросы туда, – я указал на царственного деда, а потом на генерала Михеева. – И туда. – А если мы с Иваном Васильевичем, исходя из необходимости, вынужденно увеличим численность орлов, добавив к ним… орлят, это будет считаться исключением из неких бюрократических правил? – Нарышкин хитро мне улыбался, а Орлов так и вовсе подмигнул. – Петр Александрович, – я прижал руки к груди, – боюсь, хорошо известные вам бюрократы не поддержат столь славное начинание, а господин Пафнутьев так и вовсе затаит лютую обиду. Со своей же стороны могу пообещать лишь одно – воспользуюсь первой же представившейся возможностью, а Иван Васильевич узнает об этом сразу же. – Нам с Иваном Васильевичем этого будет вполне достаточно, – кивнул Нарышкин и протянул мне руку. – С наступающим Новым годом, ваше императорское высочество! – С наступающим, ваше высокопревосходительство! После окончания банкета, оставив волкодавов продолжать веселье на полигоне, мы не спеша направились к машинам. – Дорогой, а Алексей-то наш какой молодец! – услышал я голос бабки. – Со всеми успел поговорить, всем свое уважение продемонстрировал. Настоящий наследник у Александра растет. А в Кремле его Елизавета заждалась, все эти три дня меня с сестрами одолевала, когда же ее старший брат к себе в особняк заберет? Алексей, – бабка обернулась, – раскрой секрет, как ты умудряешься так людей к себе располагать? – Доминирующие гены Дашковых, слегка приправленные генами Романовых и Пожарских, вот и весь секрет, бабушка, уж тебе ли не знать, – вовсю лыбился я. Если Александровичи просто хрюкнули, то дед Николай с братом и отец с дядькой не удержались и хохотнули. – Я же говорю, настоящий наследник у сына растет, – хмыкнула бабка. – Вроде как и съязвить пытался, а все равно получился комплимент. Кстати, Алексей, к вопросу о генах Дашковых. Ты когда собираешься безвинно пострадавших родственников осчастливить своим визитом? – Бабушка, а ты уверена, что они будут действительно счастливы от моего визита? И вновь повторились хрюканья и хохотки, но улыбающийся царственный дед все же решил поддержать супругу: – Алексей, надо съездить и наладить отношения. – Надо так надо, но, может, лучше дать князю Дашкову время, чтобы он забыл памятный визит в пытошную Бутырки? – Брат уже забыл, – отмахнулась бабка. – И вообще, Алексей, поедем вместе и возьмем с собой твоих отца и дядьку. – И Елизавету, – кивнул я. – Ей тоже надо с родственниками больше общаться, а там и детки ее возраста есть… – Алексей!!! – ко мне одновременно обернулись все Романовы. – Шутка! Просто шутка! Ничего такого не имел в виду! В Кремль поехал на машине отца. Быстро обсудив учения, перешли к предстоящим планам: – Оперативно общаешься с Машей и Варей, успокаиваешь Лизу, и мы с тобой идем ко мне в кабинет изучать досье на одних серьёзных товарищей, общение с которыми тебе предстоит в самом ближайшем будущем. – На батюшек, что ли? – На них, – кивнул он. – А теперь что касается завтрашнего турнира, сынок. Тренировался? – Конечно! – ухмыльнулся я. – По ночам на губе только этим и занимался. Меня же туда только ради этого туда посадили и специально стол поставили. – Ясно. Короче, не вздумай Андрею поддаваться, играй в полную силу. И наплюй на тех, кто обязательно скажет, что, мол, Долгорукий тебе проиграл специально. Договорились? – Договорились. – И выдели сегодня часок на постоять у стола. Могу составить компанию, если пригласишь. Но в любом случае завтра перед твоей игрой во всеуслышание заявлю, что в воскресенье и сегодня вечером мы с тобой усиленно спарринговались. – Тогда поехали ко мне с ночевой, а Лизу поручим Ивану. – И пояснил: – Алексия работает, Прохор отпросился встречать Катерину, а Виктория вообще непонятно в каком состоянии из Ясенево домой заявится. – Добро. – Отец, а что там с Юсуповыми? – С Юсуповыми? Юсуповы готовятся к продаже Романовым основного пакета акций «Банка Казани», через который они, как оказалось, крутили массу темных делишек, а не только осуществляли сотрудничество с группой покойного Тагильцева. – Продажа основного пакета акций? – Именно. Твой дед поставил князю условие: или отзыв лицензии с последующим банкротством банка, или продажа акций по заниженной цене. – Юсуповы много потеряют? – Алексей, главное, они не потеряют вообще все, в том числе и жизни. А так, род мощный, активы и перспективы развития у них останутся. Да и невыгодно нам Юсуповых по миру пускать с точки зрения макроэкономики. Кстати, не распространяйся с друзьями на эту тему, сделка по смене владельца пакета акций банка будет для всех выставлена так, как будто Юсуповы очень выгодно продались решившим расширить свой банковский бизнес Романовым. – Зачем? – не понял я. – А как же пустить слухи о косяке Юсуповых и показать всем этот, как его… принцип неотвратимости наказания? – Лешка, – отец улыбался, – да мы и так постоянно глаза закрываем на мелкие грешки разных родов, которые в силу самой обычной человеческой жадности постоянно косячат! Ты хочешь, чтобы роды начали выводить финансовые средства из империи? Даже понимая, что их и за границей могут запросто кинуть, как котят бездомных? – Не хочу, – вздохнул я. – Как же все сложно! А косяки родов, про которые ты сейчас сказал, как-то… учитываются? – Конечно. Факты тщательно фиксируются Центральным банком, Канцелярией, жандармами, у которых довольно-таки мощная финансовая разведка, аналогичным департаментом полиции и налоговой службой. Если род или та или иная финансовая группа начинает жестить или другим образом вредит интересам империи или рода Романовых, проводится профилактическая беседа. При отсутствии понимания звучит команда «Фас!». – Как все сложно! – повторил я. – Сынок, – родитель улыбался, – со мной государь поделился планами на твою практику в военной прокуратуре. Поверь, тебе надо там… поработать, сразу начнешь понимать, как именно все устроено в государственном аппарате. Кстати, в крупных коммерческих организациях все работает аналогичным образом, за исключением своей специфики. И он задумался на несколько секунд. – Слушай, – протянул наконец родитель, – ты не в курсе, Андрюшка Долгорукий пытался пригласить на завтрашнее мероприятие Ингу Юсупову? – Не в курсе. – Приедем в Кремль, скажу Маше с Варей, чтоб Ингу от твоего имени пригласили – пусть дочки порадуются за подружку, а в Свете не подумают, что у Юсуповых какие-то проблемы. – И поинтересовался: – Что у тебя за дела с этой… курсанткой Панцулаей? – Нарышкин стуканул? – поморщился я. – При чем здесь Нарышкин? – отец развернулся ко мне всем телом и нахмурился. – Мне Пафнутьев доложился, а ему Удовиченко. Ты себе еще одну любовницу решил завести? Леси с Викой мало? На свежатинку потянуло? – Ты все неправильно понял! – Так объясни! И про Нарышкина в том числе.