Алексия смотрела на меня круглыми глазами, всё сильнее прижимая одеяло к груди, отчего костяшки на её кистях побелели. А я только вздохнул. Что самое интересное, на бабулю я уже не злился. А чего на неё злиться, в самом-то деле? Мне просто очень сильно хотелось её убить... Нет, мне хотелось её УБИВАТЬ! Медленно и печально! С разными там хитрыми выкрутасами и использованием нужных приспособ... Хотя... Это будет слишком просто! Ведь подобное удовольствие можно растянуть на месяца, и даже года, а не ограничивать себя всего парой-тройкой дней. Для этого надо просто плотнее заняться менталистикой и сделать так, чтоб наша любимая Императрица потихоньку сошла с ума. Судя по отношению Императора и остальных родичей к последним эскападам бабули, они точно ничего не заподозрят. – Лёшка, ты чего улыбаешься? – громко зашептала Леся. – Мне вот очень страшно, если тебе это вообще интересно! Это же Императрица! А я точно следующая! – голос девушки начал срываться. – Лесенька, не бойся. – попытался я ее успокоить. – Всё будет нормально, моя хорошая! – Нормально? – всхлипнула она. А у меня взвизгнула чуйка, выкинув в темп. К моему немалому удивлению, именно со стороны Алексии моё подсознание зафиксировало угрозу. Ещё большее удивление вызывал тот факт, что девушка светилась! И только потом я почувствовал довольно-таки слабое давление на своё сознание, а Вика расцепила руки на моей шее и сползла на кровать. Тем временем, боевой транс начал диктовать свои условия – я чуть не ответил Алексии, но в последний момент сдержал себя, и, не выходя из темпа, спокойно спросил у сидевшей с закрытыми глазами колдуньи: – Лесенька, а ты можешь успокоиться и больше на нас не давить? Вика-то, похоже, без сознания лежит. Давление на сознание начало постепенно спадать, и, наконец, заметно бледная и переставшая светится Алексия открыла глаза. – Лёшка, прости! – она откинула одеяло в сторону, подползла к Вике и начала её тормошить. – Викуся, прости, я не хотела! Я перехватил Лесины руки и сказал: – Успокойся, Вику ты не сильно погасила. Скоро придёт в себя... Или дальше спать будет. – и кивнул готовой разреветься девушке. – Я знаю, поверь мне. Кроме того, Вика привычная к подобному воздействию, её в Валькириях тренировали, а отрубилась, потому что сильно пьяная. – Я знаю, что толком вреда не причиняю... – шмыгнула носом Леся. – Лёш, я правда не хотела! – Верю, Лесенька! А теперь, душа моя, пока мы здесь без свидетелей, поделись-ка со мной, что это вообще такое было? – Находит на меня иногда... – опустила она глаза. – Очень редко... Когда уж совсем сильно волноваться начинаю... Или пугаюсь… – Отец в курсе? – Да. – кивнула она. – И мне прямо сейчас надо ему звонить и докладывать об этом инциденте, чтоб он как можно быстрее за мной подчистил. – Алексия явно слово в слово повторяла инструкции Пафнутьева. – Кто еще знает? – Мама, брат и сёстры, и ещё некоторые папины приближенные сотрудники. – Лебедев тоже? – поинтересовался я. – Нет. – отрицательно помотала головой девушка. – Папа меня особенно насчет Лебедева предупреждал, и старался, чтобы мы с ним даже на каких-нибудь праздниках не встречались. – Прохор? – Нет. Вот оно что! Скрывает грозный Пафнутьев от Канцелярии способности своей приёмной дочки. Любовь свою и заботу таким образом проявляет. И терзают меня смутные сомнения, что никаких двух Иванов у него с Прохором и моим батей в дружках не водилось, а был один, и это Ваня-Колдун, являющийся настоящим отцом Алексии, которой и передались уникальные способности папаши. Очень интересно! А мне, как и Алексии, в очередной раз выдали тщательно отредактированную версию произошедших событий. Естественно, из лучших побуждений... Но то, что Леська колдунья, это, конечно, сюрприз! Жизнь становится всё интересней во всех её проявлениях! Ладно, как к этому всему относиться, можно подумать и потом, а сейчас надо решать более насущный вопрос, касающийся злобной бабки. И для начала необходимо защитить Алексию с Викторией, а лучшего союзника для этого, чем Пафнутьев, я не видел. – Лесенька, Виталию Борисовичу тебе надо сейчас действительно позвонить, но про произошедшее сегодня ты рассказывать ему не будешь. – Не поняла?.. – она, наконец, подняла на меня глаза. – Сегодня ничего, кроме появления пьянущей в стельку Вяземской, не случилось. А отец мне твой нужен, чтобы он помог мне прикрыть некую звезду эстрады от Императрицы, которая решила воспитывать внука, давя на все его болевые точки. Вы с Викой мне очень дороги, Мария Фёдоровна об этом прекрасно знает, вот и... – я показал ей на уже посапывающую Вяземскую. – Поняла. – кивнула Леся, погладила по голове Вику, слезла с кровати и взяла с тумбочки телефон. Её разговор с отцом не продлился долго. – Едет. – Леся положила телефон обратно на тумбочку. – И, насколько я могу судить, папа, как всегда, уже в курсе произошедшего. – улыбнулась она. – Сказал, чтоб мы без него ничего не предпринимали. – Ага, – хмыкнул я, – Виталий Борисович бдит. Что ж он меня насчёт Вики не предупредил? – на что Леся только пожала плечами. – Нам одеться бы надо... Как считаешь? – Согласна. – она взяла со стула халатик, но, передумав, положила его обратно и направилась в гардеробную. – Нормально одеться надо, и тебе советую сделать то же самое. Проверив спящую Вику, я направился вслед за Алексией. Одевшись, вернулись в спальню, где как раз начала ворочаться и шарить по кровати руками Вяземская. Я сел рядом и помог ей сесть. Кое-как сфокусировав на мне покрасневшие глаза, Вика спросила: – Р-романов, а знаешь, во сколько м-мою любовь к тебе Г-государыня оце-нила? – Во сколько? – мне было действительно интересно. – Щас... – она дернулась, попыталась встать и села обратно на кровать, указав мне на сумку, так и валявшуюся на полу. – Там... Сумку принесла Леся, поставил её перед Викой и уселась рядом с нами. Вяземская заморачиваться не стала – расстегнув молнию, она вывалила на кровать все содержимое сумки и указала на небольшой черный футляр: – За стукачество на тебя. – затем ткнула в футляр покрупнее. – Чтоб, значит, рассталась с тобой... Я поочередно открыл футляры и невольно присвистнул – надо было отдать должное бабуле, в скупости обвинить её было очень трудно. Даже моих скупых знаний в ювелирном деле хватало понять, что и серьги, и колье стоят очень и очень дорого. Это подтвердил и приглушенный вздох Леси. – Так, – посмотрел я на неё, – идем в гостиную. Напоим Вику крепким кофе, пусть всё с самого начала рассказывает, пока твой отец едет. Алексия кивнула и убежала в гостиную, где мы с Викой оказались через некоторое время. Пока Леся готовила кофе, все молчали. Когда же, наконец, кофе был готов и выпит Викой, я попросил заметно протрезвевшую девушку: – Рассказывай. – Да чего там рассказывать... – отмахнулась она. – Государыня меня вызвала к себе, начала рассказывать о твоём высоком статусе и положении в обществе, а дальше пошли сплошные намёки... Прямо она у меня ничего не просила, и тем более не приказывала, как Государыня обычно и делает в щекотливых ситуациях, но смысл был именно в том, чтобы я от тебя сама ушла... – Вика ударила кулачком по креслу. – Лёшка, ты только скажи, и я уйду... – у неё на глаза навернулись слёзы. – Но, зная Марию Фёдоровну, чувствую, что она таким образом хочет сделать тебе плохо. Поэтому и приехала... Я кивнул и сказал: – Вика, ты сделала всё правильно. А что касается всей этой ситуации… Скажем так... Я с нашей Государыней в несколько натянутых отношениях, Вика. Но в ближайшее время я постараюсь этот вопрос закрыть. Больше вам с Лесей знать пока не надо. Удовлетворены? – они кивнули. – А сейчас к нам едет Пафнутьев, и он, как лицо заинтересованное, поможет нам решить все наши проблемы с... – меня прервал стук в дверь. – Лёшка, я зайду? – это был Прохор. – Да. – Что у вас творится? – спросил он, зайдя в гостиную, и сразу уставился на Вику. – Пришла в себя? – она кивнула. – Слава богу! А то за нашей Ведьмой дорожная полиция гналась. Меня дворцовые разбудили. – пояснил он. – Говорят, она тачку свою раздолбала в хлам и у наших ворот её бросила, а до дома по двору чуть ли не на четырёх костях добиралась. – Вика, ты как машину-то разбила? – вздохнул я. – В поворот не вписалась... – хмыкнула она. – Самую малость... – Самую малость? – я повернулся к Прохору. – Что с полицией? – Вежливо послали. – теперь уже он хмыкал. – Да они и сами не особо рвались дальше Ведьму преследовать, когда поняли, в какой квартал она зарулила, а уж когда к доблестным полицейским экипажам вышли Дворцовые... Короче, у полиции претензий больше нет, тем более что Ведьма, кроме превышения скорости, езды по встречной полосе с опасными манёврами, вроде, ничего больше не нарушила и никого насмерть не сбила. А вот номера её машины по базе явно пробивали. Викуся, у тебя в полицейской базе на все номера «маячки» стоят, в том числе и «левые»? – На все. – кивнула она и с надеждой посмотрела на Прохора. – Не переживай. – хмыкнул он. – Этот вопрос до утра решим, информация в Корпус не уйдёт и со службы с позором тебя не выгонят. Но ты должна мне пообещать больше пьяной за руль не садиться? Лёшку так больше подставлять не надо. – Обещаю. – кивнула она. – И спасибо, Прохор! Леся протянула Вике ещё одну чашку с кофе, и та, поморщившись, принялась пить горячий напиток. А в дверь опять постучались. Это был долгожданный Пафнутьев. Поздоровавшись со всеми, он уселся в свободное кресло напротив меня, достал прибор, похожий на пульт от телевизора, нажал на какую-то кнопку, удовлетворенно кивнул и положил «пульт» на соседний столик. – Вас, красавицы, я попрошу временно удалиться в спальню. – девушки послушно выполнили приказ. – Виталий Борисович, вы и меня слушаете? – спросил я. – Приказ Императора на время подготовки к Совету Рода. – совершенно не смутился он. – А там? – я указал в сторону спальни. – Не до такой степени. – позволил он себе улыбнуться. – А теперь перейдём к нашим делам, Алексей Александрович. – начал он. – Но прежде, чем мы начнём разговор, я хочу заявить сразу, что в курсе того, зачем вы меня позвали. Не спрашивайте, откуда я всё это знаю, но на мою личную заинтересованность в благополучном разрешении наших общих проблем можете рассчитывать смело. Лихо! Интересно, откуда Пафнутьев узнал? Он что, и бабку тоже слушает? Или та с кем-то поделилась планами на Вику, а уж потом?.. – А в чём, собственно, дело? – решил поинтересоваться Прохор. – Какие у тебя, Борисыч, могут быть общие проблемы с Алексеем? – Государыня вызвала к себе Вяземскую и намеками потребовала от той прекратить отношения с Алексеем Александровичем. – спокойно ответил Пафнутьев. – Твою налево! – нахмурился мой воспитатель. – Государь с Николаичем в курсе? – Пафнутьев кивнул. – И что? – Ничего. – пожал плечами тот. – Я вам больше скажу, пятничный концерт Леськи в Нижнем Новгороде будет отменен. Что-то с концертным залом у организаторов случилось. Об этом официально станет известно только сегодня утром. Кулаки непроизвольно начали сжиматься... – Виталий Борисович, но это же проект отца?.. – спросил я, еле сдерживая злость. – Как организаторы посмели? – После звонка из Императорской канцелярии и посмели. – опять пожал плечами он. – А кто именно попросил сделать этот звонок, надеюсь, озвучивать не надо, Алексей Александрович? – Что с безопасностью самой Алексии? – как можно спокойней спросил я. – Уже усилена. До максимума. – кивнул Пафнутьев и тяжело вздохнул. – Головой ручаюсь. Сам себе не прощу, если что-то с Леськой случится... Так, Лёшка, соберись! Что тебя насторожило во всём этом? Нет, не поведение бабули, она-то как раз в этом плане становится предсказуемой... Вот оно! Поведение отца с дедом, которые останавливают бабулю лишь на словах, а по факту никак ей не препятствуют. А ведь дед совсем не производит впечатления конченного подкаблучника, прощающего капризной женушке все её косяки, скорее, наоборот... А это его условие на правиле, чтоб бабка присутствовала? Самая настоящая провокация! И она у деда прекрасно удалась. Да и сейчас Пафнутьев прямо говорит, что и про Вику, и про Леську отец с дедом в курсе. Чего они от меня добиваются? Чтоб я бабку всё-таки грохнул? Не может такого быть – что дед, что отец прямо и совершенно недвусмысленно предупредили меня о недопустимости такого варианта. Что тогда? Чтоб я пришел к ним сам и попросил о защите от злобной Императрицы? Не в этом случае – правда на моей стороне, и дед с отцом мою позицию прекрасно знают. Знают они и то, что за помощью я обращусь к ним только в крайнем случае, а крайнего случая пока нет. Какие есть ещё варианты?..