— Всё, что угодно, Алексей Александрович! — заверил он. — Не могли бы вы провести для моего деда, князя Пожарского, закрытый показ с вашими интересными комментариями, как нам сегодня? — Это будет для меня огромной честью, Алексей Александрович! — ответил Хмельницкий. — Замечательно, Святослав! — кивнул я. — Я согласую все вопросы с Главой Рода и свяжусь с вами на следующей неделе. Решив все текущие вопросы, всё остальное время я посветил Лесе, тем более, что оба художника вернулись к обсуждению каких-то своих вопросов и совершенно перестали обращать на нас с девушкой внимание. Леся тоже, как будто, вспомнила свою недалёкую беззаботную юность, и не вылезала с танцпола. Она даже несколько раз умудрилась вытащить туда и меня. В один из этих разов на медленный танец зазвучал её романс. Прижавшись ко мне, Леся уткнулась мне лицом в плечо. — Что, тяжела жизнь звезды? — усмехнулся я. — И не говори! Не дай Бог, кто-нибудь узнает, такой замечательный вечер испортят! — услышал я. Домой мы засобирались уже в четвёртом часу утра. Сашка порывался вызвать для весьма пьяненького Святослава такси, но я сказал ему, что их довезут парни из СБ, которые дежурили на стоянке «Приюта». Затем последовало трогательное прощание с Хмельницким, который лез обниматься ко мне и Алексии, заверял в искренней дружбе и глубоком уважении, ждал моего звонка по поводу закрытого показа для моего деда, а с девушки робко требовал написать портрет. Сашка же просто крепко сжал мою руку и сказал: — Спасибо, Лёшка! Посадив обоих художников в машину, я наказал ребятам из СБ довезти их в целости и сохранности, получил заверения, что всё будет в порядке, закрыл дверь и вернулся к Лесе. — Да, Лёшка, хороший вечер получился! — сказала мне девушка, когда мы прогулочным шагом направились в сторону дома. — И на выставку сходили, и на танцульки! А кольцо!.. — она опять вытянула руку с подарком и рубин заиграл в свете ночных фонарей. — Ты довольна? — улыбнулся я. — Очень! * * * На следующий день мы с Лесей встали к обеду. Закончив с водными процедурами, переместились в мою квартиру, где Прохор как раз заканчивал приготовление обеда. — Ну что, голубки, рассказывайте, как сходили. — потребовал он, что-то помешивая в кастрюле. Роль рассказчика с удовольствием взяла на себя Леся, которая и отчиталась моему воспитателю. Он, в свою очередь, успокоил нас в отношении Петрова и Хмельницкого, которых сотрудники СБ, как и было приказано молодым князем, доставили до мест их проживания в лучшем виде. — Не забудь деду позвонить, про выставку сообщить. — напомнил мне Прохор. — Поем и позвоню. — кивнул я. Когда мы пообедали, Леся засобиралась домой. — Ну что, до завтра? — она обняла меня в прихожей. — До завтра. — Веди себя прилично, твоё сиятельство! — девушка поцеловала меня и выскочила за дверь. Разговор с дедом не занял много времени — я отчитался о визите к Иосифу Карловичу, поблагодарил за ювелирку для Алексии и привезённый из смоленской усадьбы кий, рассказал о посещении выставки без лишних подробностей, которые были явно не для телефонного разговора. Отдельно сообщил о знакомстве с художником Хмельницким и о его готовности устроить для деда закрытый показ картин. — Алексей, ты считаешь, мне стоит посетить эту выставку? — в голосе старого князя чувствовалось сомнение. — Да, деда. Помимо того, что картины сами по себе очень хорошие, так этот Хмельницкий ещё и рассказывает про них замечательно! — попытался я его убедить. — Хорошо. На следующей неделе выделю время, и тебе сообщу. Закончив разговор, отчитался уже Прохору о звонке Главе Рода, после чего направился в кабинет, готовиться к семинару по теории государства и права, который должен был состояться в понедельник. Учитывая, что в воскресенье мой воспитатель назначил очередную тренировку, у меня были очень серьёзные сомнения в моей способности после неё подготовиться к чему-либо. * * * В этот раз стоянка перед «Метрополией» была полупустой и моя «Волга» без проблем остановилась напротив входа. В бильярдной опять было много народа, но стояла совсем непривычная тишина, нарушаемая лишь звуками соударяющихся шаров. Кто-то из игроков сосредоточенно ходил вокруг столов, те, кто сидели за столиками, или выпивали, или совсем негромко общались, поглядывая в ту сторону, где мы обычно играли с Андреем Долгоруким. Когда я начал приближаться к его столу, тихонько пискнула чуйка, — дорогу мне преградили две молодые женщины, одетые в одинаковые тёмные брючные костюмы. — Это закрытая для посещения зона, молодой человек. — заявила мне одна из них. — В клубе ещё есть свободные столы. Ответить я не успел, к нам подошёл Андрей Долгорукий. — Это князь Алексей Пожарский, мой друг. Мы с ним договаривались. — сказал он женщинам. — Проходите, князь. — кивнула та, которая со мной разговаривала, и они разошлись по сторонам. «Эта чья тут охрана, которая даже с самими Долгорукими не особо церемонится?» — первое, что подумал я. А второй вопрос, который возник у меня в голове, был — «Интересно, а за какое время я эту охрану пройду?» Да, всё-таки полковник Орлов со Смоловым и Пасеком хорошо постарались, если у меня на автомате такие мысли в голову лезут! Когда мы с Андреем подошли к столу, я заметил молодую русоволосую девушку в неброском брючном костюме, которая поднялась с дивана нам на встречу. — Алексей! — торжественно начал представлять мне девушку Долгорукий. — Её Императорское высочество Великая княжна Мария! Я кивнул. — Ваше Императорское высочество! — продолжил Долгорукий. — Князь Алексей Александрович Пожарский! Старшая из внучек Императора мило улыбнулась, изобразила легкий намёк на книксен, и сказала: — Андрей мне очень много про вас рассказывал, да и его сестра с Шереметьевой и Юсуповой постарались, так что я с вами заочно знакома! — Я надеюсь, Ваше Императорское высочество, что вы знакомы со мной только с хорошей стороны? — Безусловно, князь! — важно сказала она, что на её красивом юном лице смотрелось очень забавно. — И бросьте эти титулования, для друзей моих друзей я просто Мария! И давай перейдём на «ты». — Хорошо, Мария. — кивнул я. — Давай на «ты». И на сколько я знаю, у тебя на днях был день рождения? — Да, вчера. — заулыбалась она. — Позволь, хоть и с опозданием, но поздравить тебя! Молодость и красота у тебя есть, а посему хочу пожелать, чтоб все твои мечты всегда сбывались! — Спасибо, Алексей! От вашего Рода открытку и подарок я получила, но личное поздравление ничто не заменит! — опять важно сказала она. — Кстати, Андрей мне говорил, что ты на бильярде очень хорошо играешь? — Андрей преувеличивает мои таланты, Мария… — скромно потупился я. — Сыграем партию в «сибирку»? — предложила она. — С большим удовольствием, Мария! — кивнул я. По жребию разбой достался девушке. Я выставил пирамиду и отошёл к Долгорукому. — Андрей, — чтоб не услышала Мария, сказал я ему, — а можно через кого-нибудь организовать букет цветов? А то неудобно как-то получается… Он уставился на меня в ступоре. — Лёха, вот я дурак! Маша же внезапно приехала, мы её только поздно вечером ждали, а про цветы я и не подумал! Он дождался, когда Романова разобьет пирамиду, подошёл к ней, что-то сказал и удалился. А мы с Марией продолжили партию. Всё это время я спиной чувствовал взгляды со стороны охраны внучки Императора, которые меня после тренировок в Корпусе только забавляли. Игру девушка понимала, да и с кладкой у неё было всё в порядке, но до моего уровня однозначно не дотягивала. — Мария, а ты очень хорошо играешь! — похвалил я её после очередного забитого шара. — Для девушки, ты хотел сказать! — озвучила она с улыбкой мои мысли. — Ну, что ты! — засмущался я. — Долгорукая, Юсупова и Шереметьева так вообще имеют слабое представление об игре… — Я наслышана о ваших тренировках! — усмехнулась девушка. — А меня дед с отцом учили, я с ними иногда играю… — она ударила «с руки». Шар ударился о губки лузы, но отскочил обратно «в поле», как раз мне на «свояка» в середину. Партию я выиграл со счётом восемь-шесть, но Марию это не расстроило, она реально оценивала свои силы. Тут как раз появился Андрей Долгорукий, за которым охранники несли в больших вазах два огромных букета красных роз. — Это мне? — слегка зарделась Великая княжна. — Да! — торжественно заявил Долгорукий. — От нас с Алексеем! — Спасибо, мальчики! — было видно, что Марии очень приятно. Она указала охране куда поставить цветы и начала на меня жаловаться Долгорукому: