— Мария пишет, видели ли мы статью Аньки? — Ответь ей, — не растерялась Юсупова, — что мы все с Анькой эту статью и писали, пусть завидует! — Не слушай её, Андрей! — махнула на подружку Наталья Долгорукая. — Напиши, что видели и сами обалдели! Не забыл я переслать ссылки Сашке Петрову, Прохору и Алексии. Тем не менее, к началу третьей пары, многие однокурсники стали на нас поглядывать — портал «Москва. ри» пользовался достаточно большой популярностью, в том числе и в студенческой среде. Юсупова, а вслед за ней и Долгорукая, в очередной раз примерили на себя маски королев — движения стали плавными и величавыми, головы чуть откинулись назад, а во взгляде так и сквозило равнодушие и презрение к окружающему миру. Мы с Андреем еле сдерживали смех, наблюдая за всеми этими метаморфозами. Когда после четвёртой пары спустились в кафе, Шереметьева была уже там. — Как вам? — Аня вся лучилась довольством. — Ты просто молодец! — похвалил её Андрей. — Статья получилась отличной! Мы с Долгорукой и Юсуповой присоединились к поздравлениям, а молодая журналистка, хитро улыбаясь, спросила меня: — Алексей, как теперь тебе наш образ? После вчерашнего показа и сегодняшней статьи? — Теперь верю, что вам, девушки, не чуждо и высокое искусство! — улыбнулся я. Наши красавицы переглянулись между собой и рассмеялись, после чего Юсупова выдала: — Я даже и не знаю теперь, как завтра в «Метрополию» пойду, если там по стенам картины не будут развешаны, и Чайковского со Стравинским оркестр исполнять не будет! — Если захочешь, Инга, мы с сестрой тебе можем обеспечить и не такой вечерок! — засмеялся Долгорукий, а Наташа закивала. — Анька ещё одну статью напишет с подробным описанием сего действа с тобой в главной роли! Потом только не обижайся, если женихи даже на твоё приданное вестись не будут! — Это да… — кивнула Юсупова. — Такой культурной быть даже для меня слишком! — и без перехода добавила. — Шереметьева, давай подробности! Как умудрилась ещё и на «Москва. ри» засветиться? Оказалось, что девушка вчера вечером, когда вернулась с выставки, начала рассказывать всё родителям, которые с интересом её выслушали. Отец предложил ей написать статью о показе, пока свежи впечатления, которую можно будет опубликовать, а мама принялась уговаривать мужа посетить галерею. До двенадцати ночи Анна писала статью, которую и отдала главе семейства. Шереметьев пообещал утром передать её главному редактору «Московских ведомостей». Тот, в свою очередь, слегка поправив текст, отправил его в пресс-службу Императорского Рода на согласование, по причине того что упоминалась Великая княжна Мария. Ответ пришёл буквально в течении часа, с пометкой что данная статья, со ссылкой на источник, будет размещена и на «Москва. ри». — Думаю, — закончила она, — и Романовы совсем не против создать для младшего поколения образ интеллектуалов! — Фи, Анька! — деланно скривилась Наталья Долгорукая. — Не будь такой циничной! После этих слов у меня в кармане завибрировал телефон. Звонил дед. Я демонстративно показал имя абонента Шереметьевой, у которой улыбка начала медленно сползать с лица. — Слушаю, деда! — Лёшка, статью читал? — голос Главы Рода был строг, а не ласков, что внушало определённый оптимизм. — Да. — кратко ответил я. — Так вот. — продолжил дед. — Очень многие сделали вывод, что эта галерея и сам Хмельницкий имеют к нашему Роду какое-то отношение, тем более я там звучу, как меценат. Мне уже надоело отвечать на телефонные звонки хороших знакомых и тех, кто породовитее, и переносить разговор на следующую неделю. Все обращаются с просьбой устроить такой же показ, от которого в восторге сама Великая княжна Мария и её друзья. Да ещё галерист этот, Трифонов, на пару с Хмельницким позвонили, их тоже звонками уже достали, трубки не берут, да ещё обычные посетители выстроились в огромную очередь! Эти два деятеля просятся временно под крыло Рода. Да ещё и боятся отказать кому-нибудь не тому. Я высылаю туда СБ для наведения порядка, вешаю герб на вход, а все административные функции передаю одному нашему толковому человечку. Шереметьевой своей передай, что я очень зол, но свою долю за рекламу она получит. Пока. — дед положил трубку. Убрав телефон в карман, я поднял глаза на напряжённые лица моих друзей и тяжело вздохнул. — Лёшка, не томи! — попросила Шереметьева. — Короче… Дед на тебя, Аня, очень зол! — я сделал театральную паузу, а Шереметьева расстроилась ещё больше. — Но сказал, что долю свою за рекламу ты получишь. — успокоил я её, и начал пересказывать остальное. По ходу моего повествования лица ребят светлели, а Юсупова не удержалась и прокомментировала: — Такими темпами, Анька, на портрет работы Петрова и накопишь! — Уж будь уверена, Инга! — усмехнулась Шереметьева. — Мне теперь Александр ещё и за рекламу должен! Первый портрет точно будет моим! В перепалку вмешался Андрей: — Вам мало того, что вчера озвучил Михаил Николаевич? — Долгорукий вопросительно изогнул бровь. — Да после этой статьи и звонков князю Пожарскому Петров только и будет глав Родов писать, а ваши милые мордашки успеют состарится, когда до них очередь дойдёт! — хмыкнул он. — Это мы ещё посмотрим! — с подчёркнутым высокомерием ответила Юсупова, а Шереметьева и Долгорукая согласно кивнули. Уже на крыльце Университета подружки всеми правдами и неправдами попытались получить от меня телефон Сашки Петрова, под предлогом личного приглашения в «Метрополию». Однако, я на их провокации не повёлся, и девушки желаемого так и не получили. Сделав вид, что они на меня обиделись, красавицы направились на стоянку, а Долгорукий сказал: — Жду тебя завтра в бильярдной. Не забудь взять с собой Александра. — Договорились! — кивнул я и двинулся в сторону дома, набирая номер Петрова. Он ответил практически мгновенно: — Лёшка, у меня тут такое происходит!.. Кто-то увидел статью со знакомой фамилией, и понеслось! Пристают с вопросами насчёт Великой княжны, спрашивают, как я вообще попал в такую компанию! Откуда я знаю Алексию… Признаюсь честно, я всё свалил на тебя и твоего деда! — выдохнул он. — Сашка, ты всё правильно сделал. — начал успокаивать я его. — У тебя действительно не оставалось другого выхода. Не переживай, я с дедом уже переговорил на этот счёт. — я не стал уточнять, что этот разговор состоялся позавчера, но про сегодняшний разговор с Главой Рода рассказал. — Ты родителям про события последних дней рассказал? — Не успел ещё, да и волновать их не хочу… — замялся он. — Короче, иди домой и сиди там до завтра. Позвони родителям и поделись новостями. Скажи, что Пожарские помогут, твоих это успокоит. Хорошо? — Хорошо. — Про «Метрополию» не забыл? — Нет. — Вот по дороге туда всё и обсудим. Разговор с Сашкой я закончил уже на подходе к дому. — Пожарский! — окликнул меня знакомый женский голос. Из красной «Лады», припаркованной недалеко от моего подъезда, вылезала Вяземская. Она закрыла дверь и направилась ко мне. Ребята из СБ, в отличие от прошлого раз, не делали попыток приблизиться, видимо узнали девушку. — Пожарский, сколько тебя можно ждать? — зло спросила она, остановившись в метре от меня. — Прости, Вика?.. — несколько растерялся я, ведь ни о какой встрече с Ведьмой не договаривался. — У тебя занятия закончились час назад, ты где ходишь? — тон девушки не менялся. — С друзьями в кафе сидел… — окончательно потерялся я. — Я его тут жду, а он в кафе сидит! Как же ты меня бесишь, Пожарский! — Вика буквально выплюнула эти слова мне в лицо. — Можно я тебя ударю? — Можно… — разрешил я, и начал прикидывать как буду «вязать» явно неадекватную Вяземскую, и вызывать полковника Орлова, тем более что прохожих не было, а метрдотель «Русской избы» быстренько убрался внутрь ресторана после первых же слов Вики. Она ударила меня в грудь своим маленьким кулачком, не жалея силы. Поморщившись от боли в руке, девушка спросила: — Ещё можно?.. — на что я кивнул. Так повторилось ещё четыре раза. — Всё равно бесишь, Пожарский! — девушка чуть успокоилась. — Что стоишь? Веди к себе, чай будем пить. Не оставалось ничего другого, как жестом указать на дверь подъезда, и последовать за Вяземской. В лифте мы молчали, стараясь не смотреть друг на друга. Открыв дверь в квартиру, я пропустил её вперёд. — Лёшка, ты? — послышался из гостиной голос Прохора. — Я. С гостями. Мой воспитатель заглянул в прихожую и расплылся в улыбке: — Виктория! Очень рад вас снова видеть! — девушка кивнула в ответ своей роскошной гривой рыжих волос. — Проходите, — продолжил Прохор, — и не переживайте, мешать не буду, я как раз собирался уходить по делам. Мы разделись и прошли в гостиную. В то время, как я ставил чайник, Вяземская расположилась на диване и стала наблюдать за моими действиями. — Алексей, можно тебя на минутку?.. — позвал меня Прохор из прихожей. — Леське напиши, что в связи с этими всеми событиями вокруг выставки, ты был вызван дедом и останешься у него ночевать. — он мне подмигнул. — Ты что несёшь? Вика на чай зашла! — зашептал я. — Делай, как я сказал, и всё будет хорошо! — ухмыльнулся он. — Буду поздно. — Прохор вышел из квартиры и закрыл её на ключ снаружи. Вернувшись в гостиную, я застал Вяземскую за разглядыванием нашего с Прохором бара. — Доставай бокалы, Пожарский, чай пить я передумала. — девушка усмехнулась. — Ты же не против? — она достала бутылку «Киндзмараули» из винного шкафа. — Только за… — кивнул я и достал бокалы. — Открывай. — она протянула мне бутылку. — Сыр есть?