— При всё моём уважении, Дмитрий Юрьевич! — усмехнулся я. — Вы кто? — Как кто? — не понял он. — Вы участник турнира? — Нет. — он продолжал смотреть на меня недоумённо. — Тогда не мешайте нам играть. — я вновь повернулся к Паршину. — Но позвольте!.. — Харитонов не унимался. — Дмитрий Юрьевич, в любое время и в любом удобном месте я готов дать вам удовлетворение! — спокойно сказал я. — Но сейчас я занят исключительно господином Паршиным. Я понятно выразился? Харитонов посмотрел на меня зло, но ничего так не ответил. Оказалось, что Паршин действительно очень неплохо играет на бильярде, но недостаточно — первую партию он проиграл со счётом четыре-восемь. Во второй партии подключилась тяжёлая артиллерия в виде Харитонова и Ильина, которые, под видом пьяных, начали ходить вокруг стола и комментировать каждый мой удар. — Штраф! — заявил мне Ильин, когда я, в очередной раз, ударил по шару. — Вы, князь, задели своей красивой жилеткой шара! — И я видел! — поддержал товарища Харитонов, а Паршин усмехнулся. — Господа! — я сдерживался из последних сил. — Вы не участвуете в игре, сядьте на место и не вмешивайтесь! И никакого штрафа не было, этот шар вообще стоял в стороне! — Штраф, князь! — продолжал усмехаться Паршин. — Я тоже видел! — Хорошо. — кивнул я. — Штраф, значит штраф. Снимайте шара, господин Паршин. — Вы так любезны, князь! — ухмыльнулся он. Если начну возмущаться, то однозначно выставлю себя в дурном свете — их трое, а я один… Звать независимого судью поздно, эти трое скажут, что проигрывать начал, вот и позвал. Богатый у господ офицеров опыт, ничего не боятся! Я присел на диван, пытаясь успокоится. На несколько секунд обзор того, что делается за столом, мне закрыли Харитонов с Ильиным, которые делали вид, что советуют Паршину какой шар снять и куда бить. В результате оказалось, что за место одного шара, капитан снял два, да ещё умудрился забить битка в лузу, не потревожив при этом других шаров. Эту партию я умудрился выиграть со счётом восемь-семь, чем привёл троицу в ярость: — Тебе это всё равно не поможет, князёк! — зашипел Паршин. — Мы родину защищаем, а эта малолетка на бильярде тренируется! — бросил в мою сторону Харитонов. — Полностью с вами согласен, господа! — вылез Ильин. — Только и есть, что фамилия, как и у дядьки! Ну а что можно было ожидать от них в такой ситуации? — Играть-то будем, Владимир Ильич, или сдаётесь? — осведомился я издевательским тоном. Он что-то буркнул и уселся на диван, хотя, по не писанным правилам, должен был собрать для меня шары в пирамиду. Третья партия закончилась со счётом восемь-два в мою пользу, Паршин играть вообще прекратил, мне приходилось постоянно ждать, пока он с друзьями выпьет, а потом на десять раз «оценит позицию». Два его шара были моими «штрафами», первый объявил Харитонов, второй — Ильин. Когда я уже раскручивал кий, Паршин подошёл к столу и ударил под низ одного из шаров так, чтобы он полетел, минуя борт, прямо в меня. Я, на автомате, поймал круглого и, улыбаясь, раздавил его в ладони. — Господа! — обратился я к троице. — Пришло время рассчитаться! Сейчас я вас буду бить! — Ты что несёшь, Пожарский! — ухмыльнулся Харитонов, а Ильин кивнул. — Иди домой, дальше в шарики тренируйся. Паршин же, видевший фокус с шаром, отнёсся к моей угрозе серьёзно и молча сжал кулаки. С него я и решил начать, но делать всё задуманное надо было не сильно зрелищно, записи точно будет смотреть много народу, скромность в этой ситуации меня точно украсит! Перейдя на темп, я перепрыгнул стол и хотел сходу ударить ногами Паршина в грудь, но не сумел — тот успел сделать шаг в сторону и сам нанёс мне удар правой ногой. Жалости не было — за место блока я ударил навстречу, целясь в колено, куда и попал. Что-то хрустнуло, но я не остановился, и левой рукой ударил капитана в грудь. Надо отдать ему должное — несмотря, наверное, на дикую боль в ноге, он поставил грамотный блок обеими руками, но на мою силу он рассчитан не был. Очередной хруст, и здоровенная туша Паршина врезается в накрытый стол господ офицеров. — Убью, сука! — через тело своего дружка переступает Харитонов и устремляется ко мне, за ним следует Ильин. Им я решил сломать только руки. Подготовлены эти товарищи были, конечно, на уровне, но даже до «волкодавов» не дотягивали, слишком всё было прямолинейно — удар ногой в колено и двойка руками в голову и в грудь, уклониться от которых не составило никаких проблем даже между бильярдными столами. Заканчивать с ними надо было быстро, не дай Бог, перемкнёт у господ офицеров, ещё стихии начнут применять в закрытом помещении. Харитонова я поймал на очередной атаке, уклонившись в сторону и ударив ему в левую руку до характерного хруста. Он побледнел, развернулся ко мне и, удачно закрыв от Ильина, махнул правой, которую я встретил рубящим движением своей правой, а левой, в четверть силы, ударил ему в голову, после чего переключился на Ильина. Тот не оказал особого сопротивления, а попался на тоже, что и Паршин — я пробил его блок, сломав обе руки. Вой Ильина пришлось обрывать очередным ударом в голову. Удовлетворённо оглядев дело рук своих, я уселся на соседний диван и стал ждать реакции Долгоруких, которая и проявилась в виде трёх настороженных охранников и Андрея, быстро шагавшего от своего стола, огибая столпившихся посетителей бильярдной. — Лёшка, что случилось? — он не смотрел на меня, а разглядывал три тела в форме Измайловского полка. — Повздорили с господами офицерами. Поверь, у меня не было другого выхода. — спокойно ответил я ему. — Вызывайте скорую. — это я кинул охране. — И что теперь будет? — поинтересовался Андрей. — Не знаю. Пусть старшие разбираются. Звони отцу и деду, а я своего буду вызывать. Глава Рода ответил после третьего гудка. — Деда, я на бильярдном турнире трёх офицеров-измайловцев покалечил. Приезжай в «Метрополию», Долгорукие уже в пути. — Лёшка, тебя хоть из дома не выпускай! — рявкнул в трубку дед. — Еду! Я убрал трубку в карман и подумал про себя: сколько же проблем доставляю своим близким… Пока ждали старших родственников, я кратко рассказал Андрею о причинах, побудивших меня так поступить с этой троицей, которую как раз грузили на носилки подъехавшие медики. Мой университетский друг меня поддержал, и заметил, что на моём месте поступил бы точно так же. Как выяснилось, свою встречу он выиграл со счётом три-один. На мой вопрос, не исключат ли меня из турнира за «неспортивное» поведение, Андрей усмехнулся, и пообещал, что сделает всё возможное, чтобы этого не произошло. Долгорукие появились минут через двадцать. — Как вы нам всё это объясните, Алексей Александрович? — спросил меня злой Глава Рода Долгоруких. — Господа Паршин, Харитонов и Ильин меня весь вечер оскорбляли, вот и… — я кратко описал произошедшее. — Записи с камер готовы? — он обратился к начальнику СБ «Метрополии». — Да, ваше сиятельство! — кивнул тот. — Мы пошли смотреть записи, а вас я попрошу никуда не отлучаться, Алексей Александрович! Когда князь Долгорукий ушёл, я обратил внимание, что к охранникам «Метрополии» добавились ещё какие-то молодые люди, видимо призванные дополнительно гарантировать моё присутствие на «месте преступления». — Не обращай внимания. — Андрей заметил мой взгляд. — Простая предосторожность. — Я так и понял. Вскоре появился и мой дед. — Андрей, добрый вечер! — поздоровался он с Долгоруким. — Рассказывай! — это было сказано уже мне. После моего рассказа Глава Рода попросил Андрея выделить ему кого-нибудь, чтобы проводили к его деду. Они все вернулись минут через тридцать, и не одни, а в сопровождении двух генералов. — Алексей, — обратился ко мне дед, — это генерал Глаголев Виктор Кузьмич, командир Измайловского полка, а это генерал Антошин Александр Александрович, военный прокурор Москвы. Расскажи нам всё подробно, с самого начала, камеры звук не пишут, записи придётся расшифровывать. — Я могу расшифровать записи прямо сейчас. — в беседу вмешался незаметно подошедший высокий сухощавый мужчина лет пятидесяти с седыми волосами, в чёрном деловом костюме, причём рубашка и галстук тоже были чёрными. — Я читаю по губам. Было заметно, что все присутствующие как-то сразу подобрались… — Меня послал Его Императорское высочество. — продолжил мужчина, ни на ком конкретно не останавливая взгляд. — Он очень обеспокоен репутацией турнира, в котором принимает участие. Где я могу посмотреть записи? — его взгляд, наконец, остановился на князе Долгоруком. — Прошу вас! — князь сделал попытку самостоятельно показать дорогу. — Не стоит, князь. — мужчина не сдвинулся с места и обозначил лёгкий намёк на улыбку. — Просто выделите человека. Через минуту он удалился в сопровождении начальника охраны «Метрополии», а присутствующие слегка расслабились. — Господа! — обратился к нам князь Долгорукий. — Прошу в спортбар, в ожидании… — он запнулся. — Стол уже накрыт! Пока мы туда шли, я успел поинтересоваться у деда насчёт непонятного мужчины. — Тайная канцелярия, Алексей. — хмыкнул он. — Если всё было, как ты рассказал, опасаться нечего, а если где-то и соврал, то уже ничего не изменить. Веселья за столом, по понятным причинам, не было. Неожиданно, генерал Глаголев, командир Измайловского полка, поинтересовался у меня: — Алексей Александрович, скажите, а в каком училище вы учитесь? Просто эта проблемная троица у меня служит в десантно-штурмовом батальоне, и никак на роль мальчиков для битья не подходят… А вы их секунд за двадцать уложили, даже меньше… Все с интересом стали на меня смотреть, но за меня ответил Глава Рода: — Алексей учится в Университете, в военное училище идти не захотел, хотя я и настаивал. — дед сделал вид, что расстроен. — Просто хорошее домашнее обучение, славные традиции Рода… — все присутствующие закивали, тем более что результат этого обучения и традиций они видели своими глазами на видеозаписи. — Очень жаль, Михаил Николаевич, что внук не захотел идти по вашим стопам! — натянуто улыбался генерал Глаголев. — Армия много потеряла! — Не скажите, Виктор Кузьмич, не скажите! — улыбнулся в ответ дед. — Алексей на юриста учится, может потом к Александру Александровичу в военную прокуратуру служить пойдёт. — Глава Рода посмотрел на генерала Антошина. — А я возьму! — махнул рукой тот. — И на практику, и служить, обращайтесь в любое время! — но настороженный взгляд прокурорского выдавал его напряжение, вопрос-то со мной ещё решён не был. Минут через десять появился сотрудник Тайной канцелярии. Все притихли, а он принялся меня разглядывать, не обращая на остальных присутствующих никакого внимания. Честно говоря, у меня внутри всё сжалось.