Университет я любила все больше и больше, мне нравились мои успехи, взаимоотношения с одногруппниками, вечера в компании шелле и заново потеплевшей Мариты. С последней мы уже давно возобновили приятные дружеские беседы наедине, хотя я по привычке теперь не выдавала ей никаких тайн. Иногда наши посиделки разбавляла Хинанда – и в такие вечера мы неизбежно начинали делиться интимными подробностями, которые и вслух-то произносить было неприлично: то есть делилась ими Хинанда, Марита хихикала, а я старалась с видом опытной распутницы поддакивать и не слишком сильно краснеть. И это тоже мне нравилось – от первого слова до последнего. В прекрасном беззаботном блаженстве был только один недостаток – оно почему-то исчерпывалось, а календарь бессердечно приближал конец учебного года, вместе с ненужным летом и тревожными путешествиями. Но ведь потом начнется второй курс! Мы вернемся сюда с Майером и заново погрузимся в эту великолепную безмятежность. Надеюсь, Элвин с Хинандой предпочтут уехать в другое место или остаться в Сердцевине. Ничего ведь не исчерпано на самом деле, оно все так же болит и тлеет, как неизлечимый недуг. Глава 18 Я всегда любила лето. В родном замке с начала посевных работ становилось тише: вся старшая родня часто разъезжалась по окрестным деревням с проверками и помощью. И в моменты их отсутствия я позволяла себе бегать по всем гостиным и этажам, не боясь, что меня сильно отругают. Тайные и интересные разговоры со служанками тоже отчего-то приходились на самую горячую пору, будто поселившееся в крови девушек солнце немного развязывало им языки. Да и со старой Зидой мы изредка летом выбирались на побережье, чтобы устраивать там небольшие пикники, пока строгая княгиня Имельская не заметила нашей отлучки и не отругала обеих за неоправданные риски. Я всегда любила лето… но никогда не замечала его бессердечной неумолимости. Сейчас же оно надвигалось скоро и неоспоримо, никакой магией и ни одной в мире силой это наступление остановить было невозможно. Я не хотела ехать в Сердцевину и до самого последнего дня старалась о том не задумываться. К сожалению, все экзамены в конце учебного года я сдала успешно. Но если бы и получилось иначе, меня бы все равно это не спасло. Я не могла объяснить причины своей тревоги – скорее всего, это было обычное волнение юной девицы, которой дóлжно предстать перед семьей будущего супруга и произвести хорошее впечатление. Объяснение это было слишком мелким, потому я ни разу не произнесла ничего подобного вслух, пытаясь заглушить внутри все душевные позывы выдумать что-нибудь сумасшедшее и отложить путешествие. Мы собрались на следующий день после итогового экзамена. Загрузили вещи в две кареты и сразу отправились в путь. Я ощущала себя единственной, кто привязан к этому месту невидимой цепью, которая не хочет размыкаться. Мы ведь вернемся в университет уже через месяц! Так отчего же так тянет обратно, как удавкой на шее, с нагнетающимся желанием выскочить из кареты и найти хотя бы директора Дастерса – обнять напоследок, как при прощании с родным дядюшкой? Майер все-таки заметил мое состояние, взял за руку и слегка сжал пальцы, прошептав: – Все будет хорошо, Айса, не нужно так переживать. Мои родители тебя еще удивят своим добродушием к простым смертным… ну, в сравнении с другими драконами. Я вымученно улыбнулась. С нами в карете разместились Аштар и Марита. Последняя давно ждала посещения столицы, но когда мы уже тронулись в путь, начала нервничать и говорить, что в голову придет: – Действительно, Айса, о чем тебе переживать? Разрешение императора уже получено, потому дело за малым – сыграть саму свадьбу. Вот мне с моим изуродованным лицом на балах показываться будет стыдно! Аштар, как и положено внимательному жениху, тоже попытался ее успокоить. Нам с подругой несказанно повезло с избранниками, и даже грубоватый демон чутко ощущал моменты, когда следует выбирать слова помягче: – Марита, ты даже с клеймом самая прекрасная, и пусть там во дворце все заткнутся, если посчитают иначе. Кстати говоря, именно в Сердцевине мы можем отыскать мага, который поможет с этой бедой. Я теперь все же шелле, некий вес имею, хоть в кармане у меня голым-голо… Теперь и он начал волноваться, что вообще было неуместно. Но Майер отмахнулся – вопросы денег для драконов никогда не были вопросами: – Если в Сердцевине найдется такой маг, то любой из нас готов сделать вам этот свадебный подарок. Я буду первым в очереди. Уже решили, у кого остановитесь? Хотя глупый вопрос – конечно, у Хинанды, как и в прошлый раз. Я прав? Аштар расслабился и рассмеялся: – Прав, дружище. При всем уважении, в столице в прошлый приезд именно ее родственники восприняли меня как желанного гостя. Демонов в Сердцевине мало, им было интересно узнать все обо мне и моей жизни, да и готовность помогать во всем выразили однозначно. Майер согласился: – Примерно так мы и предполагали с самого начала. Именно по этой причине титул ты получил настолько запросто – императору нужны демоны на службе, вас в некоторых вопросах никто не заменит. Они не стали продолжать тему, в каких именно вопросах демоны так ценны – и так понятно. Аштар когда-то сделал верный выбор, он уже принес присягу короне, а потом его ожидает неплохая должность и прекрасная, спокойная жизнь. Вернее, Мариту при нем ожидает прекрасная жизнь, а Аштар будет немного тяготиться полученным спокойствием – ну что ж, мы все чем-то жертвуем. Мы не спешили и в дороге дважды останавливались на ночевки в резиденциях. Именно в резиденциях, а не в придорожных гостиницах или городских постоялых дворах. Я давно привыкла воспринимать шелле как равных, как близких друзей, с которыми можно и поговорить, и повеселиться. Но на протяжении этого пути я постепенно вспоминала, что для всего остального мира они особенные и требуют особенного к себе отношения: любой слуга склонится перед ними ниже обычного, любая кухарка расстарается, чтобы ничем не омрачить им настроения. С обслугой шелле добры, вежливы и щедры, я не услышала ни одного грубого слова от них, обращенного к работникам. Но гигантская стена между простыми людьми и ними буквально висит в воздухе, и основана она не на угрозах – не надо никому угрожать, если и без того всякому ясно: эта высокомерная молодежь не склонна к придиркам и обвинениям в неисполнительности, но если сумеешь их разочаровать – мало не покажется. В лучшем случае ты больше никогда и нигде в границах империи не найдешь приличной работы. Это немного другая власть, чем имеется у глав Окраин, но она не менее весома. Усердие прислуги я оценила уже в первой резиденции, когда Хинанда подозвала молодую служанку к нам с Маритой и начала ее расспрашивать, хотя и приказным тоном: – Есть тут рукастые швеи? Смогут соорудить для этих двух дам приличные дорожные платья? Я удивилась: – А разве наши платья недостаточно хороши? – Они великолепны, Айса! – тонкие губы демоницы искривились. – Для деревень, наподобие Радожки или вашей Седьмой Окраины. А в столице нынче моден розовый цвет! – Но ты сама в черном! – заметила я. – Ну да, сравнила. Сначала родись мною, проживи мною сотню лет, а потом носи что захочешь. Айса, давай уберем хотя бы одну из причин нападок на тебя, ведь остальные мы устранить все равно не сможем. – Я смиренно кивнула, после чего она снова обратилась к бледной девушке: – Получится? – Конечно, миледи! – заверила та. Уже через семь минут с нас снимали мерки непонятно откуда появившиеся женщины. А наутро мы получили два идеальных комплекта – дорожные платья из бархата, отороченные парчой. Мне – упомянутый модный темно-розовый, а Марите – зеленый, потому что он как никакой другой подчеркивал ее природную яркость. Работа была выполнена столь тщательно и аккуратно, что оставалось только диву даваться. Без сомнений, служанка нашла самых лучших швей, а те просидели над заказом всю ночь, лишь бы морт-шелле наутро улыбнулась. Вероятно, не обошлось без магии, я просто не могу вообразить, как даже за целую ночь можно это выполнить, используя лишь человеческие руки и опыт. Вторая резиденция была еще шикарнее первой, а блюда нам к ужину подали такие, какие впору выносить к столу императора в день его тысячного юбилея. Но именно там меня заново догнала тоска, немного отставшая в дороге. Ночью я ворочалась на белоснежных и самых мягких в своей жизни перинах, не в силах уснуть. – Бессонница? – Я все-таки разбудила Майера. – Ложись ближе, Айса, я тебя обниму – и ты наконец-то замрешь в одном месте. Я пододвинулась ближе, уложила голову ему на плечо, но запричитала: – Я сожрала себя уже волнением, Майер, ничего не могу поделать! – Переживаешь из-за моих? – он открыл один глаз. – Напрасно. Я клянусь тебе здоровьем Хинанды, что именно от моих родителей ты зла не увидишь. Они могут некоторое время дуться или резко высказываться на твой счет, но ничего ужасного с тобой не сотворят и не станут в подобном участвовать. На самом деле, их любимое времяпрепровождение – веселиться и шутить. Думаешь, в кого я таким уродился? Я невольно улыбнулась. Но вспомнила о своей тревоге, которую не успела выплеснуть до конца: – Тебе верю. Никому больше на всем свете так не верю, как тебе. Но, Майер, пообещай, что потом мы вернемся в университет. Сыграем эту чертову свадьбу, переживем все плевки и поздравления, а потом вернемся. – Обещаю тебе, – он растянул губы в полусонной улыбке. – Если я буду жив и здоров, то отобью тебя у всех завистниц и верну в университет, школу или любую академию на выбор, даже если ты сама захочешь остаться при дворе, опьяненная тамошней роскошью. И не спорь! Сразу после чертовой свадьбы. Кстати говоря, изучай демонологию не так усердно и с одногруппниками поменьше общайся – ты уже выражаешься в точности, как они. Как будто я женюсь на демоне! Мечта сбылась. Он шутил, но от таких шуток становилось грустно: – Ты скучаешь по ней? По Хинанде, – осторожно поинтересовалась я. – Ведь раньше ты хоть изредка мог ее касаться, а теперь этот путь закрылся мною. – Скучаю, – он снова закрыл глаза, однако продолжил: – Но и радуюсь одновременно. После тех встреч, которые для нее ничего не значили, мне всегда становилось хуже, я выбирался из них, как выбираются из долгой болезни. Ты никогда не поймешь, что ощущает дракон, получая взаимность. И как вытягивается каждый капилляр в нашем теле, когда взаимность оборачивается не тем, чем казалась. Сейчас думаю, что будет лучше нам наконец-то разъехаться в разные концы империи и больше по возможности не встречаться. Это не сделает меня счастливым, но хотя бы я перестану себя чувствовать таким несчастным. Потому мы вернемся в университет при Радожке только в том случае, если Эл и Хин отправятся куда-нибудь в другое место. Если же они поедут туда, то в последний момент другое место найдем мы с тобой. Я довольно зажмурилась, взяла его руку и обняла ею себя. Как же хорошо, что наши мысли во всем совпадают – особенно в таких планах. * * * Сердцевина, столица всей империи, оказалась прекрасна, как богиня. Она давила своим шумом и до слез резала глаза роскошью: жемчужные башни с куполами, золотые росписи на стенах, идеально гладкие мостовые, битком забитые дилижансами и галдящими горожанами. Мы с Маритой позабыли обо всех страхах, сраженные наповал этим кричащим превосходством над любым другим городом белого света. Я щурилась, читая вывески на лавках, прислушивалась к зычным крикам зазывал и, пораженная, разглядывала женщин, одетых в удобные кожаные штаны и короткие шелковые плащики. Многие мужчины, наоборот, были разряжены в яркие широкие балдахины с перевязями на поясе, что в такой жаркий день выглядело очень удобным облачением, хотя издали и напоминающем платья. Хинанда упоминала, что здесь другая мода, но такой разницы я и представить себе не могла. Но мне заранее нравилось – как раз это чувство полной неизведанности, похожее на то, что я испытала по приезде в университет. И здесь – как в первый день там – я пока никто, но стану тем, кем захочу. Встречала нас целая свита, они же и удивили сразу после приветствия: – Нет-нет, милорд. Его величество распорядился разместить всех во дворце. Там будет удобнее подготовиться к свадьбе! Для всех вас уже приготовлены покои, вы будете очень довольны. Майер хмыкнул: – Как великодушно со стороны его величества – оказать нам такое гостеприимство. Но мы все же вначале навестим моих родителей, если не возражаете. Можем оставить в заложниках наши вещи. Остальные попутчики вышли, слуги перетащили наши дорожные сумки в другую карету, а мы поехали дальше. Майер озвучил то, что и мне пришло в голову: – Кажется, император чего-то опасается и хочет нас контролировать. Ну ничего, поживем несколько дней во дворце, с нас не убудет. Семья Сао владела несколькими домами в столице и еще тремя резиденциями за ее пределами, но их сын определенно знал, куда направляться сейчас. Мы пересекли весь город и уже среди пригородных усадеб повернули к небольшому замку. Здание было солидным, как и положено драк-шелле, но в сравнении с моими ожиданиями довольно скромным, без ненужной мишуры в виде хрустальных колоколов на башнях, какие я успела разглядеть прежде. И мне сразу такая сдержанность пришлась по душе. Слуги нам низко кланялись, а Майера приветствовали радостно – было видно, что ему здесь в самом деле рады все: от главного повара до помощника садовника. Я старалась улыбаться, но выходило вымученно. Потом со всеми этими людьми познакомлюсь и попытаюсь им понравиться, на такое же обожание, кое вызывает их молодой господин, даже рассчитывать не буду. А пока мне нужно понравиться только двум персонам. И в роскошной гостиной, отороченной темно-синими тканями, я сразу же присела в реверансе, приветствуя женщину, находившуюся там. Миледи Сао оказалась пышнотела и приятна весьма молодым лицом – впрочем, от матери Майера я иного и не ожидала. Не сразу я разглядела его отца – темноволосый мужчина стоял у окна и повернулся к нам не сразу. Он молчал, не изображая радушия, а вот его супруга при более тщательном рассмотрении показалась мне заплаканной. И верно, стоило нам только произнести слова приветствия, как она тут же пустилась в безудержные рыдания, которые наверняка лишь недавно прекратила. Даже объятия сына не могли ее успокоить. Ее супруг, возраст которого едва перевалил за четыреста лет и оттого, по человеческим меркам, не прибавивший ему подчеркнутой солидности, увидел, что хозяйка дома сейчас не способна на внятную беседу, и нехотя начал сам: – Проходи, Айса. Присаживайся где удобно. Можно, я не буду изображать счастье от нашей встречи? – Разумеется, милорд, – я снова вежливо ему поклонилась, но говорила довольно сухо, готовая к любым нападкам. – Я понимаю ваше недовольство. – Вряд ли понимаешь, – он устало поморщился. – Недовольство было, когда мы только узнали от императора о его одобрении вашей помолвки. Сейчас ты видишь только его остатки, но и они пока для нас нелегки. Я села на ближайший диванчик, выпрямила спину и посмотрела снизу в его внимательные глаза прямо: – И все же я очень рассчитываю на то, что вы со временем меня примете. Я постараюсь заслужить если не вашу любовь, то ваше ко мне терпение. Вероятно, потребуются годы на то, чтобы доказать, как вы ошиблись с первой реакцией. Я выросла в замке, хоть и не столь большом, потому знакома с основами ведения хозяйства, как и многим наукам и видам искусств. Если я пока не соответствую высокому статусу вашей невестки, то приложу все усилия для того, чтобы до него дорасти. Мои слова прозвучали почти нагло, в них содержалась заметная доля сдержанной уверенности в своих силах. Но мне показалось, что лицо милорда Сао немного расслабилось. Будто бы ему понравилось сказанное, чем-то обнадежило. Вероятно, он ожидал увидеть в этой гостиной перепуганную простушку, шарахающуюся в страхе от каждого канделябра. Мужчина с надеждой посмотрел на жену, та попыталась унять слезы. Но все равно жалобно причитала: – Хорошо, если так и будет, лишь бы вы были счастливы… Но род Сао древнее рода самого императора! И мы перемешаем нашу кровь с человеческой? – С этим ничего не поделаешь, – Майер снова притянул ее за плечи к себе и нежно погладил по спине. – Вините Эла! Это он завел дурную традицию для драконов жениться на ком попало! Эй, кто попало! – он это выкрикнул уже в мою сторону. – Ну-ка не смей тушеваться! Не мог же я полюбить красотку с такой кислой физиономией? Его юмор сейчас был вообще неуместен, он фактически лишил всех дара речи. Зато своего Майер добился – мать его не выдержала и хихикнула. Но через секунду снова сквасилась: – Дети, да поймите же вы наше отчаянье… Айса может быть самой прекрасной девушкой в мире, но что будет с моим единственным сыночком, когда придет ее старость и смерть? Каково нам с отцом заранее знать, что мы будем видеть его бесконечное горе уже так скоро? Майер наклонился к ней, поймал взгляд и радостно заверил: – Мам, в Айсе уже сидит магия демонов и драконов. И лучшие специалисты работают над тем, чтобы она жила не меньше нас! После разрешения этого вопроса ты за меня порадуешься?