– И все равно, хоть убейте, не понимаю! Они, что же, оказались там вдвоем? – Давайте на время забудем об этом, сэр, и вернемся к истории со светом, который был тут включен в два часа ночи. Вы согласны, что он мог гореть? – Ну, не знаю, наверное. Хотя тогда я бы заметил это… – Получается, что, когда вы поднимались наверх, свет был выключен. А потом его включили. Кто? Стеррон покачал головой: – Брат к тому времени должен был уснуть. – Или он спал, сэр… или был уже мертв. – Мертв? Вы полагаете… до того, как я пошел спать? Даули кивнул: – Убийца вернулся после двух часов ночи, чтобы завершить свое гнусное дело. Лицо у Джеральда Стеррона помрачнело и осунулось, он не сводил напряженного взгляда с суперинтенданта. – Когда? – прошептал он. – Когда он… сделал это? – Около десяти часов вечера. – Но вы же сами говорили, что все произошло… значительно позднее? – Да, сэр, но вашего брата убили и свет в комнате выключили сразу после этого, то есть около десяти часов. Примерно в то время, когда вы снова зашли к нему ненадолго, выкурив сигарету в проходной комнате. Джеральд Стеррон медленно сполз с письменного стола, на краешек которого снова присел. Смертельная бледность заливала лицо. – Это вы о чем? Да как только посмели! Свет горел в четверть одиннадцатого… уже после того, как началась моя игра с сэром Джеймсом. Выражение лица Даули изменилось. Он удивленно посмотрел на него. – Значит, так оно и было, сэр! Так и было, я прав, Лотт? Инспектор кивнул, хотя, судя по всему, пребывал в замешательстве. Даули снова обернулся к Джеральду. – А с чего вы взяли, сэр, – тихо и многозначительно произнес он, – что свет еще горел в четверть одиннадцатого? В комнате повисло молчание. Джеральд Стеррон приоткрыл рот, чтобы сказать что-то, но с пересохших губ слетел лишь хриплый стон. Он направился к двери, но Даули ухватил его за плечо. – Нет, сэр! Ни ногой отсюда до тех пор, пока не ответите на мои вопросы. Стеррон остановился: – Не смейте ко мне прикасаться! Даули покачал головой. И в следующую секунду почувствовал, что его руку схватили мертвой хваткой, а затем рывком завели за спину, и он сразу же отпустил Стеррона. От невыносимой боли суперинтендант согнулся чуть ли не пополам и едва устоял на ногах. А потом послышался хруст – казалось, он прозвучал на всю комнату, – и Даули отшатнулся к столу. Рука безжизненно свисала вдоль тела, от боли и тошноты он чуть не потерял сознание. Стеррон проделал это с Даули за считаные секунды. Лотт, на мгновение онемевший от удивления, бросился к нему на помощь, но, когда Даули отбросило к столу, Стеррон успел развернуться, занес правую руку и ударил инспектора ребром ладони по горлу. Лотт упал как подкошенный. Стеррон бросился к двери, распахнул ее и исчез в холле. Сквозь кроваво-красный туман в глазах Даули проводил его взглядом, попытался преодолеть навалившиеся на него дурноту и слабость. Сделал несколько неверных шагов по комнате. Неожиданно дверь распахнулась, и в кабинете возникла Грейс Наутен. Глаза ее сверкали от возбуждения. – Он побежал к гаражу! – крикнула она. – Быстрее, вот, держите! Я вас проведу. Она сунула в руку Даули маленький револьвер, взяла его под руку и с трудом вывела из комнаты. Движение, похоже, помогло Даули. Несмотря на невыносимую боль в сломанной руке, ощущение дурноты и головокружения исчезло. Вместе с Грейс Наутен они прошли через вращающуюся дверь на половину прислуги, затем по выложенному плиткой коридору, где по обе его стороны в дверях застыли насмерть перепуганные горничные, а потом через заднюю дверь на улицу, в ночь. Едва успев выйти из дома, они услышали в противоположном конце двора рокот мотора. – Смотрите, он удирает! – воскликнула Грейс и посветила фонариком в сторону гаражной двери. – Стреляйте! Ну стреляйте же! Из гаража вырвался ослепительно яркий свет фар, и машина выехала во двор. Когда она разворачивалась, фары ослепили Даули. – Стой! – взревел он и вскинул руку с револьвером. В ту же секунду прогремел выстрел, пуля ударилась о каменную кладку у него над головой. Почти одновременно Даули спустил курок непривычного своего оружия, раздался жуткий грохот, и накренившийся набок автомобиль врезался в стену дома. Грейс Наутен метнулась к машине, посветила фонариком в салон: луч выхватил из темноты фигуру мужчины, скорчившегося у руля. – Быстрее! Быстрее! – крикнула она. – А то он снова начнет стрелять! Но Джеральд Стеррон не двигался. Глава XXVII Графство побеждает – Что, черт подери, здесь происходит? Суперинтендант Даули отвел взгляд от раненого, зажатого в автомобиле. Кто-то включил свет над задней дверью, и в круге света он увидел мощную фигуру главного шерифа графства. Прямо за сэром Карлом стояла Гризельда Стеррон, взирая на происходящее со страхом и возбуждением. – Он тяжело ранен, сэр. Мы должны перенести его в дом и вызвать врача. – Что случилось? Из-за чего стрельба? – Сейчас не о том речь, сэр, – спокойно ответил Даули. – Прежде всего мы должны позаботиться о нем. Помогите мне, пожалуйста, у меня рука сломана. Может, миссис Стеррон позаботится о постели, куда можно будет перенести пострадавшего? Бросив на Джеральда последний взгляд, преисполненный любопытства и страха, Гризельда скрылась в доме. Вместо нее на пороге возник Лотт, дрожащий и бледный, но делающий над собой огромные усилия, чтобы решительно вступить в бой. Из-за его плеча нервно выглянул дворецкий, а горничные наблюдали за происходящим из окон второго этажа. – Принесите пальто и две швабры, Уиллинг, – распорядился Даули. – Носилок у вас в доме, наверное, нет? Сэр Карл осматривал раненого в свете фонарика, который держала Грейс Наутен. – Он тяжело ранен, суперинтендант, – пробормотал он. – Похоже, удар пришелся в живот. Джеральд Стеррон издал слабый стон. Сэр Карл многозначительно кивнул Даули. – Мы должны переложить его, но очень осторожно, – произнес он, когда во дворе появились Уиллинг и Генри с импровизированными носилками. – Ноги выпрямлять не надо, пусть остаются в согнутом положении. Потихоньку. Вот так. А теперь поднимайте. Процессия направилась в дом: они прошли через холл, затем внесли Джеральда Стеррона в спальню. Глаза у пострадавшего были открыты, он находился в сознании и, судя по всему, испытывал сильную боль. Его осторожно уложили на постель, и Веннинг склонился над ним. – Врач скоро будет, Стеррон, – сказал сэр Карл. – Но я хотел бы осмотреть вас, если позволите. Надеюсь, хоть чем-то помочь. Боюсь, вы потеряли много крови. Мне доводилось лечить людей… когда я шатался по миру. Стеррон слабо улыбнулся. – Мне все равно конец, – прошептал он. – Вы… очень добры. Да, пожалуйста, можете осмотреть. Аккуратно разрезав одежду, Веннинг обнажил живот пострадавшего и увидел рваную рану справа, откуда сочилась темная кровь. – Надо перевязать, – тихо сказал он. Его крупные и грубые руки двигались с удивительной ловкостью и осторожностью, пока он накладывал бинты, которые принесла ему Грейс. Устроив раненого поудобнее, сэр Карл сделал знак суперинтенданту Даули, и они вышли из комнаты, оставив Лотта и мисс Наутен присматривать за Стерроном. – Очень плох, – сообщил сэр Карл в коридоре. – Возможен разрыв печени, внутреннее кровотечение. Чем вы выстрелили в него, Даули, разрывной пулей, что ли? – Нет, сэр, это был маленький револьвер, который… кто-то сунул мне в руку. Я думаю, он был заряжен никелевыми пулями. – Ну, во всяком случае, результат получился плачевный. К тому же машина перевернулась. – Сначала пуля попала в ветровое стекло и разбила его. – Ах, вот оно что, значит, срикошетила. Бедняга протянет всего несколько часов, не более. – Может, это лучше для него, сэр. – Вот оно что… – задумчиво протянул Веннинг и пристально взглянул на суперинтенданта. – В любом случае не мое это дело. – Сэр, а он в сознании? – Да.