– Нет, – согласился он. – Много лет назад я имел деловую встречу с твоим отцом. Я тогда решил приобрести принадлежавшую ему недвижимость на Елисейских Полях. Во время переговоров пришло известие о смерти моего отца. Кол тогда очень поддержал меня. Не только в тот день, но и после. Он оказался настоящим другом и всегда был рядом в трудную минуту. Пьетро вдруг понял, что не может подвести преданного друга, хотя необходимость лгать Эммилин отравляла душу. – Это на него похоже, – улыбнулась Эммилин. – Он такой бессребреник… Глава 11 – Доброе утро, миссис Морелли. – Рука Пьетро поползла вниз по плоскому животу Эммилин, пока не добралась до кудрявого треугольника между бедер и проникла во влажное лоно. Эммилин непроизвольно вздрогнула, вспомнив, как они страстно любили друг друга ночью. Ее тело до сих пор было наполнено удовлетворением. – Доброе утро, – радостно откликнулась она. – Ты знаешь, какой сегодня день? Она лучезарно улыбнулась: – Мой первый день в университете. Он улыбнулся в ответ и поцеловал ее. – Это значит, что мы женаты уже два месяца. – А я думала, две недели. – Эммилин вытянулась на кровати. – Время летит незаметно, когда тебе хорошо. – Она так радостно посмотрела на мужа, что тепло разлилось по его груди. – Ты нервничаешь? – Нет. Я взволнована до глубины души. Ты не представляешь, как мне хотелось попасть в университет. И вот моя мечта сбылась. Она вылезла из кровати и, ничуть не стесняясь своей наготы, направилась в ванную. Пьетро лежал и размышлял. Ощущение, что он предает ее, немного притупилось, как и чувство, что он живет с ней в кредит, который нужно будет погасить. Он предпринял еще несколько попыток убедить сенатора открыть дочери правду, но Кол был неумолим. Пьетро не мог ничего поделать, оставалось ждать развязки. Ему ни разу не пришло в голову, что они не справятся с ситуацией, настолько близки они были теперь с Эммилин. Невозможно представить, что роковая развязка разрушит их отношения. Из душа доносился шум льющейся воды. Эммилин что-то тихо напевала. Пьетро вылез из постели и пошел в ванную. Открыв дверь, он очутился в облаках пара. Эммилин стояла под струями воды, подняв лицо вверх, и мурлыкала незатейливый мотив. Он шагнул под душ и без предупреждения накрыл ее рот губами. Глаза Эммилин удивленно распахнулись, но она с готовностью ответила на поцелуй, тихонько постанывая и чувствуя, как Пьетро прижал ее к стене и струи воды накрыли обоих. – Помнишь, что я сказал тебе в тот вечер, когда ты беседовала с университетскими профессорами? – спросил он, отрываясь от ее губ и переключая внимание на розовый бутон соска, который тут же взял в рот. – Нет… – простонала она, извиваясь всем телом и приглашая его продолжить ласку. Что за химия между ними? Они оба загораются, стоит их телам соприкоснуться. – Я сказал, что буду любить тебя каждую ночь, чтобы у тебя и мысли не возникло о другом мужчине. Страсть, с которой он произнес эти слова, окружила ее плотным облаком. – Ты верен своему обещанию, – хрипло пробормотала она. – Но меры предосторожности никогда не помешают, верно? Она весело рассмеялась. Однако смех замер на ее губах, когда Пьетро опустился на колени и, раздвинув ее бедра, начал лизать и целовать интимные складки. Добравшись до бугорка Венеры, он принялся нежно покусывать его и массировать языком. Эммилин чуть не задохнулась в невероятном оргазме. Но Пьетро не дал ей опомниться. Быстро поднявшись с колен, он повернул Эммилин к себе спиной и, согнув пополам, вошел в нее. Взяв ее тугие груди в ладони, он начал ритмично двигаться, посылая импульсы наслаждения по телу девушки. Пьетро бормотал что-то невнятное по-итальянски. Впрочем, слова были не нужны. Крепче ухватив ее за бедра, Пьетро убыстрил темп. Эммилин застонала, двигаясь с ним в унисон. Ритм становился все стремительнее, раскручивая пружину возбуждения, пока оба не содрогнулись в бурном оргазме. Теперь они обладали друг другом полностью и без остатка. Эммилин прислонила пылающее лицо к прохладной плитке. – Боюсь, мне трудно будет сегодня сосредоточиться, – прошептала она, двигая бедрами и чувствуя пульсацию его члена внутри себя. – Мне тоже, – прохрипел он, нежно проводя губами по ее позвоночнику и выходя из нее. Эммилин распрямилась и повернулась к нему лицом. Ее глаза светились таким счастьем, а губы так лучезарно улыбались, что сердце его невольно сжалось. Он обманывал себя, думая, что ложь, стоящая между ними, не имеет значения. Имеет, да еще какое. Он не представлял, что будет, когда его обман откроется. – Эммилин?.. – М-м-м? – Она обняла его за талию и придвинулась ближе. Ну как он может открыть ей правду в такой момент? Сегодня ее первый день в университете. Нет, не сейчас, снова смалодушничал Пьетро. Однако час расплаты неумолимо приближался. Эммилин тихо напевала, плавно двигаясь по кухне. На столе лежала поваренная книга. Кухню наполняли ароматы чеснока и базилика от томящейся томатной подливы. В духовке запекались перепелки. Эммилин впервые готовила обед для семьи Пьетро, и ей хотелось, чтобы все было идеально. Пьетро лишь снисходительно улыбнулся, когда Эммилин сказала ему об этом. – У меня целый штат прислуги. Почему бы шеф-повару не заняться обедом? А у тебя есть более важные дела. – Пьетро кивнул на гору книг на столе и полках. – Занятия в университете начались всего неделю назад, – улыбнулась в ответ Эммилин. – Кроме того, мне нравится готовить и хочется побаловать твоих родных домашней едой. Сейчас Эммилин жалела о своей инициативе: время обеда неумолимо приближалось, и она переживала, что не успеет закончить к приходу гостей. Девушка в сотый раз осмотрела безупречно сервированный стол: белая скатерть из тонкого льна, вазы с чайными розами, серебряные столовые приборы, тарелки тончайшего фарфора, белоснежные салфетки. Элегантно и со вкусом. Эммилин довольно улыбнулась. В кармане завибрировал телефон. Она достала его и увидела эсэмэску от отца. Эммилин обрадовалась, испытывая облегчение. Ее предыдущие попытки связаться с отцом остались без ответа, за исключением короткого сообщения по электронной почте. «Привет, Тыковка. Извини, что долго не отвечал. Всю неделю был болен гриппом. Надеюсь, что у тебя все в порядке. Люблю тебя. Папа». Губы Эммилин тронула улыбка. Она быстро набрала ответ: «Все отлично, папочка. Университет просто потрясающий, и семейная жизнь мне нравится. Когда приедешь нас навестить?» Снова засунув телефон в карман, Эммилин продолжила хлопоты по хозяйству. Пока принимала душ и переодевалась к обеду, в душу закрались неприятные сомнения. Ее беспокоила неожиданная болезнь отца. Он уже не молод, а грипп – серьезное заболевание. И они давно не виделись. Эммилин заканчивала красить ресницы, когда увидела в зеркале Пьетро. – Неужели это мой любимый муж? – промурлыкала она, нанося тушь. – Твой единственный муж? – уточнил он, войдя в спальню. – На настоящий момент, – ответила она с бьющимся сердцем. Сначала Эммилин была уверена, что их брак не продлится долго. Пусть отец привыкнет к ее отсутствию, а она освоится в Риме, и Пьетро будет ей не нужен. Сейчас она думала по-другому, хотя не хотела себе в этом признаться. – У меня есть для тебя кое-что, – мягко сказал Пьетро. Она обернулась, вбирая в себя его фигуру, улыбку и не видя ничего вокруг. – Что же это? – полюбопытствовала она. – Увидишь. Давай спустимся вниз, – предложил Пьетро, беря ее за руку. Эммилин радостно подчинилась. В холле он закрыл ее глаза рукой, и Эммилин услышала, как он открыл входную дубовую дверь. Пьетро отнял руку, и Эммилин открыла глаза, на секунду зажмурившись. Перед входом был припаркован элегантный черный «бентли» с откидным верхом. – Какой красавец, – прошептала Эммилин. – Ничего не понимаю… – Ты стала римлянкой, дорогая. Ты здесь живешь и учишься. Знаешь, о чем я думал в последнее время? – О чем?