– Почему нет? Менять плетения – дело нужное. Потому что, если связка ударов долго будет одной и той же… Отчего-то вспомнился Легба, который читал меня как открытую книгу. Может быть, пора тоже заняться изменением плетений? А то, не ровен час, после одного такого неудачного боя меня понесут вперед ногами веселые гробовщики. Кристина же нахмурилась, глядя на медитирующую во дворе парочку. Затем удивленно приподняла брови, а ротик девушки приоткрылся. Губы сложились в букву «О». Она толкнула меня локтем и указала двоих. – Что? – не понял я. – Между ними есть какая-то связь, – удивленно прошептала девушка. – Причем довольно сильная. – Еще скажи, что Феникс влюбился, – фыркнул я. Кристина задумалась. – Не влюбился. Прирожденные на такое не способны. Это сильная привязанность. А еще они похожи. Только вот в чем… Я недоверчиво покосился на Юсупову. – А ты откуда знаешь про привязанность? – Ну, может быть, я привязалась к тебе, – хитро ответила девушка. – Не шути так, – осторожно ответил я. Но Кристина лишь неопределенно пожала плечами. Подобные отношения между аристократами никогда не приводили к чему-то хорошему. Мы не умели любить посторонних, но были способны на некую форму одержимости другим человеком. – Как Михаил Александрович и Ольга? – увел я разговор от неловкой темы. – Сестра долго приходила в себя. Но ее потрепало куда меньше, чем вас. – А как они попали в плен? – попробовал было я разузнать подробности, но Кристина только улыбнулась. – Хорошая попытка. Отец сам тебе расскажет. Он хочет позвать тебя на чай. На днях. – Скоро я стану частым гостем в вашем доме. – Ну, мы с сестрой будем только рады. К тому же после нашего спасения ты стал почти членом семьи. В общем, быстро нашел друзей на острове. Что удивительно, с твоим-то скверным характером. Хотя любят тебя не все Юсуповы. – И кому же я успел перейти дорогу? – осторожно уточнил, прекрасно понимая, кого имела в виду девушка. Слишком уж хорошо мне запомнился полный ненависти взгляд Сергея. – Братцу. – Кристина вздохнула. – Видимо, он ревнует Ольгу. Даже ко мне приставал с вопросами, что мы делали в тот вечер. – И ты все рассказала? Кристина внимательно посмотрела на меня. Поднялась на носочки и поцеловала в лоб. – Странно. Температуры вроде нет, но ты определенно бредишь. Я похожа на выжившую из ума, Карамазов? Я вздохнул. – Твоя правда. Ты очень умна, милая. А Сергей и Ольга… ну, между ними… Кристина покачала головой и спокойно ответила на так и не заданный вопрос: – Вряд ли. Ты ведь знаешь, что Ольга была взята из другой семьи. – Знаю. – Отец забрал ее вместе с матерью, когда убил ее родителя. Та женщина стала младшей супругой батюшки и не жалуется на жизнь. – В голосе девушке не слышалось эмоций. – Но братец неровно дышит к Ольге. Так было всегда. Это заметно. И не только мне. Вот только папенька не позволит такому союзу состояться. У него другие планы на каждого из нас. Мне стало не по себе от подобных откровений. Невольно сравнил свою семью с Юсуповыми и понял, что не променял бы склочного деда на папеньку Кристины. – Ладно, я пойду. Раз ты встал на ноги и чувствуешь себя лучше… Я тепло обнял девушку. – Спасибо. Пойдем. Мы пересекли двор, обогнули медитирующих Виктора и Настю и вошли в особняк. – Я хотел бы поговорить с вами, мастер Алексей, – послышался за спиной голос Мэйхема. Я обернулся. Дворецкий стоял у лестницы и, опираясь на трость, ожидал моего ответа. – Сейчас. Провожу гостью, – ответил я. – Буду ждать вас у кабинета покойного Федора Ивановича. – Дворецкий склонил голову и, тяжело хромая, направился к двери хранилища. Я же повел Кристину к выходу из особняка. Глава 20 Вредный дед Я приложил ладонь к сканеру, панель сменила цвет – и дверь открылась. – Прошу. – Дворецкий склонил голову и указал в сторону кабинета, приглашая меня войти первым. Усевшись в кресло, я задумчиво осмотрел хранилище. Указал на стенд. – Как я понимаю, это объекты. Такие же, которые должен буду искать я. Но что они умеют? – Каждый артефакт индивидуален. Взять, например, тот, что под номером двадцать один. Дворецкий не глядя указал на ржавую цепь, которая висела под стеклом. – С виду ничего примечательного, не правда ли? На такой вполне можно держать во дворе собаку. Но если скрепить два предмета концами цепи – они прилипнут к звеньям намертво. Разъединить скованные вещи сможет только хозяин объекта. Или этот, – дворецкий указал на вещицу, подозрительно напоминающую перо, – с номером десять. На первый взгляд, обычное перо, но стоит бросить его на человека, и тот не сдвинется с места, пока владелец не заберет безделицу. – Интересная вещь, – оценил я. – И сколько таких объектов? – Покойный Федор Иванович установил, что их было около двух с половиной тысяч. – И сколько удалось найти? – Сорок шесть. Я кивнул, понимая, что в ближайшие два столетия без работы уж точно не останусь. – Всю жизнь Федор Иванович собирал информацию о таких вещах. Основным источником были слухи и старые байки. – Надежные данные. – Я усмехнулся, но Мэйхем не оценил моего сарказма. – Легенды не рождаются на пустом месте, – ответил он. – В основе каждой истории, которая прошла сквозь века, чаще всего есть реальное событие. С годами люди приукрашивали и перевирали ее, превращая в байки, и истории дошли до нас искаженными. Однако если отбросить шелуху… Он не договорил, но я и без того понял, к чему ведет этот философ. – И кто их создал? – Поговаривают, что некоторые предметы принадлежали самому Спасителю. Какие-то изготовили ангелы-отступники, которые возжелали быть равными Богу. Но авторство многих не установлено. Может быть, их создали Старые Боги. Или еще какие-то силы из иных миров. – Скажи еще из других реальностей, – хмыкнул я. Мэйхем пожал плечами, словно этот вопрос никогда старика не интересовал. – А если их уничтожить? – глупо уточнил я. – Зачем хранить в одном месте столь опасные вещи? – Разрушить объекты невозможно, – просто ответил дворецкий. – Ваш дед перепробовал множество способов. От жерла вулкана до современного пресса. Объект всегда возвращается на свое место. И… – дворецкий задумался, словно бы подбирая нужное слово, – мстит хранителю за то, что владелец им пренебрег. Я решил выяснить подробности этого свойства артефактов позже.