Вот он, момент истины. Те, кто хочет заниматься, останутся. А те, кто пришел из любопытства, уйдут. Потому что уже сдулись. Так и случилось. Человек двадцать сразу пошли к выходу. Немалый такой отсев. Я внутренне усмехнулся. Тренировка продлилась еще два часа. Я чередовал прямые удары руками и ногами. Снова и снова заставлял учеников отжиматься. Все уже перестали улыбаться. Лица измученные и безучастные. От большой физической нагрузки люди начинают сильно уставать. Им уже все равно. И как раз тогда проявляется истинная сущность человека. Готов ли он сдаться. И пахать дальше. Или поднимет руки и отступит. Пойдет легким путем. Под конец каждого часа я снова предлагал желающим закончить тренировку. Те, кто хочет, могут уходить. Ушли еще десять-двадцать человек. Осталось тридцать с лишним. Затем я снова построил людей у стен. В ряд. Самых стойких. — Вы хорошо поработали сегодня. Что я хочу сказать, так это то, что дальше все будет еще сложнее. Если вы не готовы к таким нагрузкам, лучше не приходите, — сказал я. А сам оглядел разбитых людей. — Вы уже продвинулись далеко. Но недостаточно. Я буду подвергать вас испытаниям. На пределе возможностей. Если вы сможете пройти их, то станете сильнейшим людьми. Если нет, то лучше не отнимайте мое время. Я поклонился. — Спасибо за тренировку. И да, на следующее занятие я уже буду собирать плату. По рублю пятьдесят с человека. Обессилевшие кандидаты поклонились в ответ. И потянулись к выходу. Сначала опять переоделись девушки. Потом парни. Вскоре они ушли. Остались только я. И мои друзья. Каратисты Щепкина. Хотя, почти сразу заглянул Синегородцев. — Ну, как мой сын, Ермолов? Может заниматься карате? Я кивнул. — Он хорошо показал себя. Физическое состояние слабое. Но это не страшно. Можно быстро подтянуть. Самое главное, что он и вправду хочет заниматься. Так что, если хочет, пусть приходит. Синегородцев поблагодарил меня. И быстро убежал. Я поглядел на товарищей. Смелов и Бурный промолчали. А вот Крылов потер плечи. Мельников стоял чуть в стороне. — Что ты устроил? — устало спросил он. — У меня руки отваливаются. Я усмехнулся. — Ты так говоришь, будто первый день занимаешься. Это же только начало. Сейчас продолжим тренировку. Крылов вытаращил на меня глаза. — Как так? Разве на сегодня уже не все? Я покачал головой. — Какой там. Все только начинается. Самый смак. Если вы останетесь, устроим спарринг. Если нет, я буду отрабатывать кихон. Парни с удовольствием кивнули. Мельников сказал: — Я с удовольствием устрою тебе экзекуцию. Давно ждал этого часа. Мы так и сделали. Для начала перекусили. Сходили всей толпой в магазин неподалеку. Накупили булочек, кефира и еще всякой всячины. Потом поужинали. Я дал полчаса на разгрузку. Ребята совсем расслабились. — Девочки симпатичные пришли, — сказал Мельников. — А ты Витя, гонял их. До седьмого пота. Теперь не придут. Мог бы для девушек сделать исключение. Ага, еще чего. Никаких исключений. — Они для меня не девушки, — я старался остаться строгим. — А ученики. Вернее, ученицы. Парни насмешливо переглянулись. — Ага, еще чего. Я видел, как ты глядел на Оксану. И как она поглядывала на тебя. Ну да, с такой девушкой вряд ли останешься только сенсеем. Крылов устало зевнул. — Кстати, ты нашел колеса назавтра, Витя? Туда автобусы не ходят. Я сначала не понял. А потом насторожился. — Куда не ходят? Теперь уже Крылов удивленно посмотрел на меня. — Туда, по дороге в Тверь. Ты забыл, что ли? Уже завтра будет. А там километра три еще от трассы в лес. Только на машине и можно проехать. Я ошарашенно посмотрел на него. — Ты о чем, вообще? Куда там еще три километра пилить? — Куда-куда? На турнир между клубами! — ответил Олег. — Ты забыл, что ли? Уже завтра начнется. Парни выжидающе глядели на меня. А я и в самом деле не знал. И забыл, честно говоря, про этот турнир. — Вот зараза, — сказал я. — Совсем из головы вылетело. Со всеми этими подготовками. А индивидуально выступить там можно? У меня еще нет клуба. Смелов обвел вокруг рукой. — Ты что такое болтаешь? Как это нет? А это все что такое? Тебе осталось только название придумать. А ведь верно. Опять я не подумал. — Ладно. Когда начало? — спросил я. Не думаю, что у меня есть время. Выступать до конца. Но съездить надо. Людей посмотреть. Себя показать. — В десять утра, — ответил Смелов. — Если хотите, поехали со мной. Мне батя машину дал. Покататься. Мне самому еще пока нельзя участвовать. Врачи не разрешают. Но хотя бы погляжу. Что там да как. На том и решили. А потом я начал тренировку. Учел, что Смелов не так давно лежал в реанимации. А Бурный сломал ногу. Для опытных учеников я хотел дать карате по полной программе. Базовая техника. Кихон. Потом отработка в движениях. В условиях реального боя. Потом ката. Расшифровка ката. Так называемый бункай. Объяснение смысла. И затем через этот учебный бой уже переход к вольному поединку. Чтобы все шло поэтапно. Плавно. Одно вытекало из другого. Мы начали со спарринга. Первым вызывался Смелов. Как самый опытный. Я атаковал его сильно. Но учитывал, что друг недавно вышел из больницы. Поэтому атаковал его щадяще. Хотя, Смелов атаковал меня сам. Ударил маваши гери. Но его удары оказались слабые. Удивительно. Я даже подумал, что он специально поддается мне. Но нет. Он атаковал меня в полную силу. Неужели я настолько сильнее? От моей неуязвимости Смелов растерялся. Тогда я провернул с ним одну фишку. Которую давно хотел попробовать. Дождался, когда Смелов атаковал меня кулаком. Маваши цуки. Боковой удар. Я блокировал его левой рукой. И тут же контратаковал сам. Уракэн ути. Кулак перевернут вверх. Быстрый и жесткий удар. Прямо в подбородок. Смелов свалился на маты. Поднялся, обескуражено потирая подбородок. Он был ошарашен. — Как ты это сделал? — спросил он. — Я же бил! А вместо этого ты ударил меня. Как ты просчитал это? Как будто мне в мозг заглянул. Бурный кивнул. — Точно. Я тоже не понял, как это вышло. Я с улыбкой покачал головой. — Ничего сверхъестественного. Это навык. Я тренировался. Чтобы автоматически отбивать удар. И тут же пробивать ответный. Все дело чисто в привычке. Мы тренировались еще три часа. Я спарринговал с каждым из друзей. По очереди. А потом и с двумя сразу. Почему бы и нет. Отрабатывал движения. Крепче всех оказался Мельников. Я был готов продолжать и дальше. Но парни взмолились об отдыхе.