Я кивнул. — Обязательно загляну. Валя погрозила пальчиком. — Не пропадай. А то я тебя сама найду. Закапал мелкий дождик. Здесь, среди деревьев, почти не ощущался. Капли барабанили по редким листьям. Я взял сумку и отправился к холмам. Вышел из леса и поежился под порывами ветра. Дождь шел мелкой пеленой. Лицо тут же покрылось влагой. Костры почти погасли. Люди укрылись в машинах и палатках. Я быстро промок. Кеды чавкали в грязи. Шел мимо палаток, искал знакомых. Но так никого и не нашел. Дошел до спуска к площадке. Заглянул вниз. Там уже никого не осталось. Пусто. Маты так и лежали под дождем. Голые и беззащитные. Столик для судей. — Дождь без конца, — прошептал я, глядя на одинокую арену. — Опавшие листья бамбука. Укрыли от глаз Замшелую горную тропку— - Никто ко мне в гости не ходит. Это танка японского поэта восемнадцатого столетия. Об одиночестве. Да, точно. Осталась в памяти, надо же. Внезапно пришла на ум. Совершенно верно. Чем выше ты забираешься на вершину. Тем больше одинок. Ладно. Хватит ныть. Что-то я расклеился. Дурной пример заразителен. Это я от Смелова и Бурного нахватался. Одиночество — удел каждого человека. Рано или поздно. Без разницы, на вершины ты или внизу. Социальной пирамиды. И надо уметь использовать во благо. Это состояние. Я развернулся. И зашагал опять к лесу. Куртка намокла. По волосам и лицу стекали потоки воды. Окружающий мир виднелся размытым. А, плевать. Я добрался до леса. Дождь здесь сразу стих. Вытер лицо. Пошел вглубь леса. По ковру из опавших листьев. И пожухлой травы. Сейчас я взбодрюсь. Единственным известным мне способом. Еще с полкилометра. Наконец, я нашел, что искал. Толстую осину. С удобным стволом. Снял куртку и футболку. Выжал из них влагу. Положил на сумку. Размялся. Тщательно и старательно. Костяшки пальцев болели. Ребра тоже. Ах да, это же последствия. Сегодняшнего турнира. Вроде терпимая боль. Ничего опасного. А потом я встал перед деревом. Сначала легонько поклонился. В знак уважения. Мысленно попросил прощения. За то, что буду сейчас делать. И начал бить. По стволу. Как обычно. Прямые удары. Сэйкэн цуки. На уровень груди. Каждый удар мощно и с разворотом бедер. Вкладывая весь свой вес. Сначала правой. Потом левой. Сначала на уровне груди. Потом на уровне головы. Озябшие пальцы сперва заболели. А потом привычно вошли в колею. В ритм ударов. Дерево тряслось от каждого удара. Сверху летели мокрые листья. Я насчитал пятьсот ударов каждой рукой. Потом отдохнул. Просто стоял на месте с закрытыми глазами. Крупные капли падали сверху на макушку. Теперь по новому кругу. По тысяче ударов. Потом снова отдых. И уже по две тысячи ударов. Когда я закончил, кора осины слетела со ствола. Там, где я бил. Я снова поклонился дереву. Попросил прощения. И поблагодарил. За то, что оно позволило стать мне сильнее. Да, я чувствовал усталость. И опустошенность. Но, с другой стороны, я освободил дух от сомнений. От слабостей. От жалости к себе. Теперь я был готов к новым испытаниям. Даже к поражению. Тяжело дыша, я поднял сумку и верхнюю одежду. Пошел по лесу, куда глаза глядят. Хотя вокруг начало темнеть. И не удивился, когда вышел к лагерю Вали и ее друзей. Наверное, меня привел невероятно вкусный аромат похлебки. Которую они приготовили на костре. Гена ковырялся под капотом «УАЗика». Двое других парней тащили дрова. А девушки накрывали на скатерть. Разложенную прямо на земле. Правда, под низ положили еще кусок ткани. Валя первой заметила меня. — О, проходи, — сказала она. — Ты как раз вовремя. Глава 25. Финал на свежем воздухе Ночью я проснулся. Не сразу понял, где нахожусь. Мне показалось, что я снова живу в лесу. Вокруг тихо. Мокрые черные стволы деревьев. На земле ковер. Из желтых листьев. На небе густая россыпь звезд. Холодно, черт подери. Даже мне, закаленному на природе. Изо рта вырывались струйки пара. — М-м-м? — спросила сзади Валя. Я повернулся. Увидел девушку, укутанную в спальник. Вот упрямая. Так и не согласилась идти в палатку. Решила тоже спать снаружи. На природе. На холоде. Да, точно. Так все и было. Я вспомнил прошедший вечер. И вздрогнул. Потому что вспомнил ощущения. Которые испытал вчера. При виде девушки. И вспомнил те мысли, что посетили меня. Вчера я поужинал с новыми знакомыми. Рагу, кстати, получился замечательный. Особенно после того, как ты весь день ходил с пустым брюхом. Потом Дима играл на гитаре. И пел песни. Вернее, пели все. А Валя села рядом со мной. — Ты будешь завтра драться? — спросила она. Кивнула в сторону площадки. — Вот здесь? Под дождем? Я кивнул. Завтра утром надо сходить на медитацию. И на утреннюю тренировку. А сейчас у меня уже слипались глаза. Я хотел спать. — А где это? — спросила Валя. — Я хочу посмотреть. Пошли. Покажешь. О нет, только не это. Меньше всего я желал тащиться туда. На грязную площадку. По грязной дороге. — Ну, пошли, — сказала Валя. — Что ты сидишь на месте? Ладно. Ничего не поделаешь. Я поднялся с бревна. Девушка сказала подругам, что мы прогуляемся. — Далеко не уходите, — крикнула Оля. — И громко не целуйтесь. Валя засмеялась. — А никто не собирался. Больно надо! Мы удалились от костра. Поначалу все вокруг застилал сумрак. Потом глаза привыкли к темноте. Мы брели между деревьев. Лес закончился. И мы пошли по холмам. Впереди светлели пятна костров. Возле них виднелись фигуры людей. — Ах, — Валя чуть не упала. — Помоги. Я подхватил ее за руку. И с тех пор держал. Хотя быстро понял, что она оступилась специально. Чтобы взять меня за руку.