– Не волнуйся, дорогая, – сказал он. – Больше тебя никто и никогда не будет допрашивать. Так… Юристов банка привлекать не стоит, а вот адвокат… – он взял в руку телефонную трубку, набрал номер. – Александр? Привет… да… слушай, у меня тут проблемка нарисовалась по твоей части… не по телефону… хорошо… приезжай… лучше прямо сейчас… конечно, в банке. Женя положил трубку на стол и подмигнул Тане, потом вновь взял трубку. – Марина Викторовна? Подготовьте мне справку, кто из силовых ведомств имеет счёт в нашем банке… Нет всех не надо, только не ниже генералов… Прямо сейчас, отложите все дела… Таня смотрела на мужа, на то, как он решителен, быстр и уверен в своих действиях. В ней появилась и стала крепнуть уверенность, что не просто всё обойдётся, а она выйдет из этой ситуации победителем, и этот майор, обманщик, и этот следователь или кто он там, будут ещё извиняться и просить её… «Господи, как же меня так угораздило, – подумала она, – ведь влюбилась по самое… даже слова такого нет… в эту мямлю и труса… А, может, рассказать всё Женьке… ведь точно не посадят. Но сразу выяснится про меня с Вадимом… Боже мой, ведь я даже ничего плохого не могу ему сделать… а ведь он… Как же я так влипла: по самые уши». – Танечка, – голос мужа прервал её мысли, – что ты такая напуганная? Всё решим, думаю, сегодня… Тебе надо развеяться, – он выдвинул один из ящиков стола и, достав пачку банкнот, кинул их на угол стола, – купи себе… что-нибудь. И вот что: с тобой поедет охранник, – он нажал кнопку на телефонной базе: – Светлана, мою машину к запасному выходу, и пусть Зоя спустится туда же. – Охранник? Зачем мне охрана? – удивилась Таня. – И что за Зоя? – Зоя из службы безопасности, – ответил муж. – На тот случай, если этот майор опять захочет увидеть тебя. Не волнуйся, она знает, что делать в таких случаях. И не думай больше об этом, я тебе обещаю: твоё участие не потребуется. Люди заряжены, работают, всё сделают. – Может быть, не стоит так серьёзно? – спросила Таня. – Стоит! – сказал Женя. – Ты думаешь, как я достиг всего? – он обвёл рукой кабинет. И сам же ответил: – Просто всегда к любой возникающей проблеме, даже к тени проблемы, я отношусь очень серьёзно и ничего никогда не пускаю на самотёк. Таня встала, пересекла кабинет и, взяв деньги, положила в сумку. – Значит, Зоя, – улыбнулась она мужу. – Не мужчину же с тобой посылать, – Женя развёл руками, – по магазинам. Вечером Таня отпустила прислугу и сама приготовила ужин. Женя пришёл в восьмом часу и, сняв ботинки, устроился на диване в гостиной. – Всё решилось наилучшим образом, – сказал он Тане, – садись рядом. – Вот как, – сказала Таня, усаживаясь рядом с мужем. – Как интересно! – Интересного много, – сказал Женя, доставая из внутреннего кармана пиджака сложенный лист серой бумаги. – Протокол твоего допроса. У них там, по этому делу, оказался ещё один труп, поэтому тебя и допрашивали… – Этот майор? – спросила Таня. – Нет, допрашивал тебя следователь, какой-то чин из прокуратуры, – ответил Женя. – А майор? – повторила Таня. – Уже капитан, фамилия у него ещё такая интересная: Бакст, – ухмыльнулся Женя. – Первым на разбор полётов приехал полицейский генерал, поэтому в основном огребал майор. Бедолага: генерал вообще хотел с него погоны сорвать. Хотя ясно, что он действовал по указке этого следователя. – А всё-таки, – спросила Таня, – как разрешилось? – Этот второй труп, судя по экспертизе, сначала лежал в нашем лифте… ну, где Оля… – Женя помолчал, видимо, вспоминая Ольгу, и продолжил: – А потом переместился на другой конец города, к дверям одного мужика… Фамилия у него смешная… нет, не помню. Этот мужик теперь и есть главный подозреваемый! Отпечатки пальцев, следы крови, там много всего, но главное: этот идиот ударился в бега. – В бега? – переспросила Таня, вставая. – Он успел убежать? – Да! Сделал такую глупость, но это ненадолго, – сказал Женя. – Плюш! Его фамилия Плюш! Смешно. Таня вздрогнула и внутри неё всё оборвалось. «Господи помоги ему, – подумала она, – спрячь его, защити». – А если он не виноват? – спросила Таня. – А зачем он побежал? – в ответ спросил Женя. – Хотя, с такими уликами… Нет, этот майор его быстро поймает… никогда не надо забывать, в какой стране мы живём. – Майор? – спросила Таня. – Он же капитан. – Ему, чтобы стать обратно майором, надо правильно закрыть дело, – сказал Женя. – А если этот, как его, – Таня сделала вид, что вспоминает фамилию, названную мужем, – преступник… если он откупится? – Для этого нужны деньги, – сказал Женя. – А у него их нет! Представляешь, у этого идиота оказался счёт в моём банке. Так что все его счета заблокированы, да и денег там… и десяти миллионов нет. Мелочь пузатая, а туда же – людей резать… – Переодевайся, мой руки и пойдём есть, – сказала Таня, закрывая тему. – Приму душ, – сказал Женя, вставая с дивана, снимая пиджак и потягиваясь. – Что-то жарко сегодня было. «Господи, господи, господи, – думала Таня, ожидая мужа за накрытым столом, – как же, как ему помочь? Что-то надо придумать, обязательно надо придумать… Деньги, в первую очередь нужны деньги. И надо много денег. Надо, чтобы его убили при задержании, – пронеслось у неё в голове. От неожиданности подуманного Таня выронила вилку, которую держала в руках. – Тебе уже лет «под сраку», а ты всё блядуешь, к тому же ухитрилась влюбиться, как малолетка, – ошарашенно слушала Таня свой голос внутри себя. – Пойми, дурочка, лучшей ситуации не будет… А если с Вадимом всё откроется, а оно откроется при любом разбирательстве… к гадалке не ходи! Ещё неизвестно, кого Женька первым в асфальт закатает… Так что берись за ум и становись приличной дамой. О ребёнке подумай, ещё не поздно, сколько тебе? Тридцать шесть. Возраст последнего шанса. Пора решать. А ты всё по мужикам бегаешь». Вадим стоял у окна своей квартиры и смотрел, как Таня быстрым шагом, почти бегом, пересекает двор и исчезает в арке стоящего напротив дома. «Вот и первое серьёзное разочарование, – подумал он. – За какое время? Почти два года – это срок. Впрочем, конечно, вернётся. Успокоится, подумает… вернётся и будет меня спасать». Он отошёл от окна, снял халат, заправил постель и начал одеваться. «А всё-таки хорошо с ней, удобно: денег почти не требуется… ресторан, кино… мелочь. Шмотками завалена выше головы, замуж ей не надо, ничего в жизни менять не хочет… нет, любовница она идеальная. Не дура, что, в общем-то, имеет и положительные стороны. Любит меня – это очевидно, это не обсуждается. И это надо использовать, иначе не выкрутиться». Одевшись, он подошёл к столу, открыл ноутбук. «А пока надо исчезнуть, потеряться дня на два-три, а там видно будет. К друзьям, родственникам – отпадает… из города уехать – мигом вычислят, найдут. Вот Таня может спрятать у себя, там искать не будут, а даже если и будут: себе дороже, в смысле им, но она пока не успокоится, лучше не подходить. Снять квартиру, где-нибудь тут, недалеко, или всё-таки уехать. Значит, нужны деньги, и только наличные. Кстати, что там у меня?». Он коснулся клавиатуры и на экране высветился его счёт. Он даже крякнул от удовольствия: девять миллионов семьсот тысяч. Последняя сделка была удачной, и контрагент молодец: уже рассчитался. «Время, самое главное теперь время: думаю, сегодня день есть и, наверное, завтра. Главное, успеть обналичить. Но почему, почему он меня выпустил? Может, я зря нагнетаю? Но лучше не рисковать. И кто я: свидетель, подозреваемый, или вообще ни при чём, выяснится как раз дня через два». Он встал, выключил из сети и сложил в сумку компьютер, оставил на столе сотовый, взял портфель с документами, проверил паспорт и водительское удостоверение в кармане; пошёл на выход. Запирая дверь квартиры, он вспомнил: деньги! Пришлось вернуться. В выдвижном ящичке стенки лежали документы на квартиру, гараж, и деньги. Тысяч триста – триста пятьдесят. Он положил документы в портфель, а деньги в карман, и вышел, заперев за собой дверь. В банке никаких препятствий не возникло. Он спокойно перевёл всю сумму на карточки других банков, и операционист, девушка лет двадцати трёх, с лёгким удивлением, но с неизменной улыбкой, сказала: – Завтра утром или сегодня вечером деньги поступят. – Я не сомневаюсь, – ответил он. Вместе с тем, что у него в карманах: десятка. Худо-бедно, но на год хватит. «Ты проживи хотя бы месяц, – сказал он себе», садясь за руль машины. Ему повезло: арендовал однокомнатную квартиру в доме с аркой, напротив того, где жил. Поставив машину у своего подъезда и купив в магазине по соседству продукты, он поднялся в снятую квартиру и теперь спокойно наблюдал свои окна на шестом этаже. Деньги он решил проверить в банкоматах супермаркетов и, если пришли, снять вечером, часов в девять, когда в магазинах полно народу. Достал и включил компьютер: выяснилось, что в квартире нет интернета. Вернее, был, но запаролен, оглянулся в поисках телефона – позвонить хозяину, телефона в квартире не оказалось. «Может, и к лучшему», – решил он. В микроволновке разогрел мясо с картошкой, налил горячего чаю и уселся за стол рядом с кухонным окном. Действо началось вечером, около шести. К подъезду, где он жил, подкатил полицейский «бобик». Из него вышли трое, один из которых был в форме, двое других – в штатском. Эти двое подошли к его машине, осмотрели, переговариваясь, и направились к подъезду, у которого их ждал тот, в форме. Внутри Вадима всё похолодело. «Значит, он уже не просто подозреваемый… Значит, Таня ничего не сказала мужу и теперь убийство повесят на него. Гадина! Убила человека и хочет всё свалить на другого! И ладно бы на постороннего, так нет же, на меня! На любимого!» Его охватило желание бежать, бежать как можно быстрее и дальше. «Стоп, – сказал он себе, – они не знают, где я. Хорошо, что не пользовался интернетом, телефоном и через что там ещё можно найти человека… Нет, тут всё чисто, тут им меня не достать. Но всё равно телефон нужен: связь… хотя, кому звонить… Рассчитывать нужно только на себя. Деньги! Скорее всего, счёт ещё работает, и если деньги ушли… счёт и карточки заблокируют завтра к обеду, и то в худшем случае: пока подпишут у руководства, пока выйдут на директоров банкиров… до утра есть время, это железно». Он посмотрел на свои окна: в них горел свет. Ничего себе! Вот это неприкосновенность жилища! Он постарался успокоиться и продолжил наблюдение. Минут через двадцать подкатил ещё «бобик», из него вышли два полицейских, вооружённых автоматами, и исчезли в подъезде. «Супермены, – с горечью подумал он, – даже магнитные замки на дверях вам не препятствие». Вскоре из подъезда вышли оба штатских и, сев в свой «бобик», уехали. Второй «бобик» также пришёл в движение и отъехал к арке дома. «А вот это вряд ли, – подумал он. – Плохо, что подъезд выходит во двор. Но ничего, скоро все начнут возвращаться с работы, вечером двор всегда полный ребятни… Вряд ли заметят. Да и ждут они, что я приду, а не уйду. Правда, утром могут объявить в розыск, но по телевизору, скорее всего, не покажут: что я, маньяк какой, или педофил – так, рядовой убийца». Он невесело усмехнулся и взглянул на часы. Полседьмого. Где-то через час, а то и меньше, народ повалит домой, нужно быть готовым и попытаться… нет, просто уйти. Он разделся и направился в ванную. Холодный душ освежил его. Он стоял у окна, курил и смотрел то на полицейскую машину у арки, то на окна своей квартиры. Ничего не менялось: двое в квартире и, наверное, двое в машине. Приглашение на казнь… Чёртова баба! Ладно, ещё посчитаемся… на её чувствах надо будет сыграть, пока неясно, как, но это вопрос времени… придумаем. Он отошёл от окна, оделся и собрал вещи. К семи часам вышел из квартиры, кинул в почтовый ящик ключи и, встав в подъезде возле двери на улицу, принялся ждать удобного момента. III Стоя внизу, напротив высотки, он внимательно осматривал фасад здания. Они находились рядом, он чувствовал это. В одном из окон шестого этажа беспорядочно мелькали тени: видно, молодёжь устроила вечеринку. Он понял: там! Хорошо тренированный, прошедший не одну битву, он не стал дожидаться лифта и буквально взлетел на шестой этаж, даже не сбив дыхания. Дверь одной из квартир на площадке была приоткрыта. Он вошёл и сразу увидел брата. Короткая арбалетная стрела торчала из левой глазницы. Вспомнилось предсказание: смерть обоих братьев придёт через глаза. Кто-то шепнул над ухом: всюду кровь, будь осторожен. Квартира оказалась завалена трупами, рубка была страшной и быстрой. Он вытащил меч и скинул плащ, прикрывавший доспехи. Пробираясь между изрубленными телами, он думал: тут что-то не так.