— Часа три добираться, — отвечает Рэй. — Не успеем, а на улице попасть в переделку не хотелось бы. — Он надевает солнцезащитные очки, чтоб его глаза не начали сиять в темноте — Тогда — к шлюхам, — предлагаю я. — Там разделимся. Встречаемся в логове. Расчет на то, что клиентов проституток вряд ли будут тщательно проверять: зверобогие с верхних уровней тоже люди. Когда человеку неловко, он предпочтет отвернуться, а не нажать на спусковой крючок. — Хорошая идея, — бормочет он без энтузиазма. — Нам нужно на площадь Жо, она ближе всего. Бежим. Понятия не имею, что и где это — я не ходок по злачным местам, потому просто бегу за Рэем. Площадь Жо — на самом деле никакая не площадь. Место располагается внутри зиккурата и представляет собой переоборудованный под развлечения жилой многоярусный комплекс, напротив которого стоит заброшенный завод железобетонных изделий. Даже в пять утра здесь кипит жизнь, мерцают огнями вывески отелей и ресторанов, сменяют друг друга слоганы бегущих строк, слепят экраны с рекламными роликами. В здании завода находятся десятки казино, ринги для боев без правил, и на экране в четверть стены как раз транслируется бой. Вдоль улицы через каждые двадцать метров дежурят вооруженные до зубов головорезы преступных группировок, поделивших ступень и заключивших мир. Тут запрещены несанкционированные драки и прочие разборки. Люди приходят сюда тратить деньги, и клиенты надежно защищены. — Расходимся. — Рэй хлопает меня по плечу. — Спасибо, хорошую тему с девочками придумал. Ночные бабочки крутятся возле автоматчиков — размалеванные, яркие, всех размеров и оттенков кожи. — Развлечемся, красавчик? — скалится тонконогая длинная женщина. — Смотри, что у меня есть, — толстуха колышет грудью такой огромной, что кажется, сама земля вибрирует от ее движений. Выбираю сонную насупленную девчонку в джинсах, опершуюся о стену стопой и надувающую жвачку. Лика, 21 год Уровень 1, ступень 3, разнорабочая. Физическое развитие: 6. Духовное развитие: 8. В подробности не вдаюсь — неинтересно. Просто подкупает, что она не профессиональная проститутка, в отличие от остальных. — Сто шекелей в час, — она окидывает меня оценивающим взглядом. — Двести — час с номером. — Думаю, пяти часов нам хватит. У девчонки распахиваются глаза, в них загорается живой интерес, а я имел в виду не пять часов утех, а время, пока прочешут зону, где мы находимся. — В номере есть душ, новое постельное белье, чайник, — загибает пальцы она, задерживает на мне взгляд и тараторит: — Усилить ощущения — плюс пятьдесят, алкоголь… — Остальным не интересуюсь. Идем. Она удаляется гордая и довольная, с расправленными плечами, провожаемая завистливыми взглядами. Ощущения передаются, и вроде даже считывается ее мысль: «Клево, что надолго, клиент вежливый и не отвратный — с таким и бесплатно пошла бы. Жаль, что нормальные редко попадаются». Мы идем к отелю, по непривычно чистой для улья лестнице минуем четыре пролета, а потом направляемся по длинному коридору к автоматчикам. Их силуэты подсвечены красным — кандидаты на ликвидацию. Если программа даст квест их убрать, придется отказываться, терять два достижения и дохнуть от мигрени. Ровняемся с ними. Девчонка вертит на пальце брелок с ключом, виляет бедрами. Перед нами распахивается дверь, и вываливается мужик в одних трусах, над его головой пролетает ботинок, врезается в стену. Я жду облаву в любой момент, потому дергаюсь и выхватываю пистолет. — Время вышло, я сказала! — орет женщина. — Плати или проваливай! Из номера вылетают штаны, футболка, ботинки. Автоматчики реагируют на меня, я убираю оружие в карман, заменяющий набедренную кобуру, поднимаю руки: — Мужики, извините, рефлекс. Те понимающе кивают, отводят стволы в стороны. Лика отпирает дверь, обняв девушку за талию, завожу ее внутрь и по привычке бегло обхожу помещение, осматриваю вентиляционные шахты, понимаю, что выйти можно только через дверь. — Че-то ты нервный какой-то, — говорит Лика. — Давай сразу определимся с тем, что ты любишь… Если мне будет больно, придется доплатить… — Люблю, чтоб вода в душе ржавчиной не воняла, — отвечаю я, беру полотенце с кровати и оставляю Лику хлопать ресницами. Как-то вообще не до женщин, когда вот-вот приставят ствол к затылку. Да и профессор из головы не уходит, меня подтачивает чувство вины, что не нашел способ его спрятать. И ведь понимаю, что выбора не было! Теперь, вот, о Рэе думаю и мысленно молю Шахара защитить его. Как будет проходить… облава? Зачистка? Нас просто проверят или убьют каждого двадцатого — чтоб неповадно было флаеры сбивать? Освежившись, выхожу с набедренной повязкой из полотенца, ложусь в кровать, рядом кладу штаны, пистолеты незаметно прячу под подушку. Облизнувшись, Лика упирается коленом в кровать и начинает водить пальцем по декольте, причем заинтересованность ее вполне искренняя. — Прыгай под одеяло. Будем просто спать. — Это как? — Она выполняет мою просьбу, проводит ноготками по моей груди, перехватываю ее руку, скользящую ниже. — Это закрыть глаза и храпеть. — Эээ… Ты совсем псих, такие бабки отвалил, чтобы просто дрыхнуть? Может, мне хоть раздеться? — Она качает головой, разметав волнистые каштановые волосы. — Так нельзя! Если у тебя кхм… проблемы, так я помогу, могу таблеточку подогнать. Да бесплатно, понравился ты мне. И как ей объяснить, что скоро тут всем будет не до секса? — Хочешь, о тебе поговорим, — предлагаю, чтобы ее отвлечь от желания меня получить во что бы то ни стало. — Да что говорить, — вздыхает она. — Живу, как все. Ничего интересного. Фокусирую на ней взгляд: а девчонка-то непростая, особенно меня удивляют ее паранормальные способности — предвидение (2). Интересно, как это у нее выражается? Она чувствует, что будет дальше, и списывает на интуицию? Надо расспросить. — Да хоть о том, что ты атеистка. — Удивил тоже! Каждый третий такой. — А тебе не кажется, что ты… как бы сказать… Знаешь будущее наперед? Мой вопрос ее не удивляет. — Да, интуиция у меня развита. А чего я ожидал? Предвидение на «двоечку» — способность едва проявлена. Девушка даже не догадывается, что может предсказать недалекое будущее. — Давай тогда о Джоанне поговорим. Два с половиной года… Уже болтает? Лицо девушки каменеет, она сжимает кулаки, сосредоточивает взгляд на стене и шепчет, с трудом сдерживая то ли гнев, то ли слезы: — Откуда ты, мать твою, знаешь о том, что у меня дочь? Была дочь… Я даже не знаю, жива ли она! Похоже, я наступил на больную мозоль. — Жива. Спрашивать о том, что случилось, не рискую — Лика рассказывает сама: — У нее порок сердца, а денег на операцию у меня тогда не было. Она не дожила бы до времени, когда я их соберу… В общем, через сайт «В добрые руки» нашла семью со второго уровня, которая обязалась ее вылечить, но… — Рабство, — вздыхаю я и мысленно ругаю и себя, и программу, и обстоятельства. — Многие так делают, — продолжает оправдываться она. — Те, у кого нет надежды излечиться. — У тебя у самой со здоровьем не очень. Завязывай со стимуляторами, а то подсядешь и не увидишь свою девочку. — Откуда ты… Слушай! — Она вскакивает и начинает мерить шагами комнату. — Ты ведь от них, от тех, кто ее купил? Скажи мне, что они хорошие люди, и не обижают ее! Но про стимуляторы… Как без них работать ночами напролет и не свихнуться? — Она жива, это все, что я знаю. Ты помнишь имена купивших ее людей? — Да, семья, Тевуртий и Пенелопа Помпилии. Программа в очередной раз меня удивляет и выдает самый настоящий квест, как в той компьютерной игрушке: Помоги Лике найти дочь, получи 5 ЕД Сострадания. Вот оно как! Получив второй осколок, я могу качаться, не только предотвращая преступления. Если уж собрался на второй уровень, почему бы не попробовать отыскать девочку? — Не обещаю, но очень постараюсь ее найти. — Врешь ведь, — криво усмехается она, надувает пузырь жвачки, лопнув, он залепляет ей верхнюю губу. — Сколько вас таких, любителей языки почесать… Хотя именно тебе я почему-то немного верю. Еще бы не верить с ее способностью. — Скажи, где тебя искать. Вдруг получится? — Здесь и ищи. Этот номер закреплен за мной, я тут живу в свободное от работы время… Доносится грохот, крики. Лика вздрагивает, вскакивает с кровати. — Что там случилось?