Второе испытание — лабиринт с монстрами, у меня тесак и плазменное ружье. Крошу их в капусту, пока меня не сжирает гигантский жук. Ощущения, надо сказать, близки к реальным, и когда он дробит мне ребра жвалами, нечеловечески больно. Последнее испытание — мне нужно взобраться по скале от набегающих на меня гиен. Вдалеке лежит палка, которую можно использовать как лестницу, но я просто забиваю ею всех тварей. Наступает темнота. Когда меня тестировал Рэй, я обычно срезался после симулятора или теста непонятно на что, где проскальзывали вопросы типа: «Когда идете, считаете ли вы плитку под ногами? Стараетесь ли не наступать на углубления между плитками?» Наступает темнота, и контактный шлем с легким жужжанием отъезжает. — Проходишь, — говорит парень. — Теперь тесты. Я четко помню, что плитку считать можно, в то время как в реале мне на нее все время по фиг. Комп обрабатывает результат недопустимо долго. Или я где-то набокопорил, ведь вопросы оказались непохожими на те, что были в тестах Рэя, и парень Антон (пока ждал, изучил его характеристики: ничего интересного, кроме того, что у него интеллект 15) просто ждет вердикт от Бертона. Наконец тренькает сигнал, Антон изучает результат и ведет меня дальше по коридору. Путь заканчивается в комнате со стенами, обитыми матами. На стене под самым потолком — единственная люминесцентная лампа. В середине переминается с ноги на ногу раскачанный волосатый амбал, и цветом кожи, и пропорциями тела напоминающий громадную лохматую гориллу. На шее у него черный ошейник с тускло горящим красным огоньком — Там, внизу, почти все такие, — с сочувствием говорит Антон, запирая дверь, и мне становится смешно: а парень-то не прочь приврать, подыгрываю ему: — О, ты диких не видел. Мутации, все дела. У них и четыре руки бывает, и три ноги. У одного на голове видел так вообще два лица! — Правда? Оставляю вопрос без ответа, смотрю на гориллу: Умберто, 23 года Уровень 1, ступень 2, собственность отделения полиции. Физическое развитие: 15. Духовное развитие: 3. — Ты должен против него продержаться хотя бы минуту, — объясняет Антон и добавляет вкрадчиво: — Можешь отказаться. Только бы горилла сразу не набросился! Нужно его изучить, чтобы выбрать тактику ведения боя. Мне пока везет: Умберто стоит столбом, скрестив руки на груди. Дополнительные направления развития: мастер безоружного боя. Совершено преступлений… Пролистываю длинный список, где убийства, грабежи, изнасилования. Физическое развитие: 16. Сила: 18; Ловкость: 8; Выносливость: 18. Кажется, я попал с моей силой 15 и выносливостью 13. Передо мной неповоротливая неубиваемая машина, которая просто размажет меня по стенке. Такого мне не одолеть, остается только уворачиваться и не подпускать его. Жаль, программа не пишет, насколько он техничен. Хотя если «мастер»… Духовное развитие: 3 Религиозная принадлежность: атеист; Паранормальные способности: отсутствуют. Интеллект: 6. Здоровье: 14. Стоим друг напротив друга неподвижно, во взгляде темнокожего парня читается усталость, его руки покрыты шрамами. — Ну? — Я делаю приглашающий жест. — Тебе надо, ты и начинай, — еле слышно говорит он. — Бой заканчивается ударом гонга по истечении минуты, — объявляет Антон, и я имитирую прямой удар — противник ставит блок, лоу-кик — снова блок, комбинацию удар плюс лоу-кик — парень успевает среагировать и примерно так же прощупывает меня, демонстрируя шикарную техничность. Будет сложно и, наверное, больно. Имитирую прямой удар в нос, Умберто предсказуемо ставит блок, а я сразу же скольжу вбок, провожу второй ложный в ухо — снова блок — и лоу-кик под опорную ногу. Такой удар обычно валит с ног, а мой противник даже не покачнулся и заработал кулаками, как мельница. Выносливость у него выше моей, такого не загонять. Остается уворачиваться и не дать зажать себя в угол. Умберто ловит меня моим же приемом: два ложных кулаками — лоу-кик по бедру. Мир на миг гаснет, взорвавшись болью, нога немеет. Падаю и ухожу кувырком от ленивого удара — видно, что противник не очень-то хочет меня добивать. Все, я не боец, но проигрывать не в моих правилах. И тут меня озаряет. Опираясь здоровой ногой на мат, прибитый к стене, я подпрыгиваю и разбиваю лампу. Комната погружается в темноту, но моим глазам, привыкшим к темноте, достаточно красного огонька на ошейнике, чтобы видеть силуэты. Снимаю берцы, чтоб не топать, и, прихрамывая, на цыпочках скольжу вокруг противника, слепо размахивающего кулаками. Дотрагиваюсь до его шеи ребром ладони, озвучиваю, что делаю. Ухожу от удара. Слегка касаюсь кулаком его подбородка: — Апперкот в челюсть снизу… — звучит гонг, Антон распахивает дверь, чтобы самому не огрести, и я заканчиваю: — вверх! На всякий случай отпрыгиваю от Умберто, но он улыбается вместо того, чтобы злиться, протягивает сжатый кулак, я ударяю по нему. В комнату входит Бертон, громко аплодируя. — Браво! За два года еще никто не мог одолеть Умберто! И никто не додумался разбить лампу. Антон, с тестированием заканчиваем. Леонард принят. Будь моя воля, взял бы тебя во внутреннюю охрану сержантом, но, увы, приезжим нужно пару лет отмотать рядовыми. Ты уверен, что действительно хочешь во внешний патруль? — Да, — отвечаю, разминая отбитое лоу-киком бедро. — Там же год за полтора. Быстрее получу право на повышение. — Теперь вижу, что ты справишься. Внешний патруль мне нужен, чтобы пополнять копилку предотвращенных преступлений — в мои обязанности будет входить патрулирование периметра, то есть границы нижней ступени второго уровня, и злачных мест. — Сэр, можно вопрос? — Бертон кивает. — Если никто не победит Ум… этого парня, то зачем нужно испытание? — Тест на трусость. * * * Закончив с формальностями трудоустройства, я получаю пропуск в форме браслета, куда наверняка встроен маячок, и вечером Антон сопровождает меня в «номера», обещая, что уже на стажировке мне выдадут автомат. Общежитие, где ютятся полицейские, напоминает улей первого уровня, но длинный коридор чист, двери все белые, металлопластиковые, а не какие попало. Останавливаемся напротив комнаты с номером 2431, Антон вручает мне ключи и желает спокойного отдыха. И снова ощущение, что это со мной уже было. Открываю дверь, и ощущение усиливается. В комнате три кровати, отделенные шкафами одна от другой, таким образом создается ощущение, что у обитателя собственный закуток. Орет телевизор, звенит ложка о тарелку — мой сосед жадно ест, смотря шоу «Выживи на полигоне», материт какого-то Ржавого, и хриплый голос парня кажется мне знакомым. Его голова то появляется из-за шкафа, то исчезает за ним. — Привет, сосед, — говорю я, разуваясь, и сосед оборачивается, из его рта торчит кусок мяса. Кириан Мараив, 22 года. Уровень 2, ступень 1, полицейский. Физическое развитие: 12. Духовное развитие: 8. — Какая из кроватей свободная? Кириан лихорадочно пытается прожевать, его уши краснеют, он машет рукой на дальнюю. — Все. Но вон на той лежал покойник. То есть убили его два дня назад. Хриплый громкий голос кажется мне знакомым, я подхожу ближе и опешиваю: шкаф Кириана обклеен фотографиями опасных преступников — меня и Элиссы. Здесь как ориентировки, которые я видел, так и фото с видеозаписи моего боя с Гамилькаром, которую он где-то раздобыл. Вспоминаю, почему его имя показалось знакомым: это он с напарником чуть не обнаружил меня и Элиссу, когда мы прятались в подземельях. Он смотрит на меня пристально, методично работая челюстью. Смотрит дольше, чем позволяют правила приличия. Рука ложится на бедро, где обычно кобуры, замаскированные под карманы, но теперь я безоружен. Глава 13 Холодный прием