– Спасибо. Буду иметь в виду. Даже не подумаю. – Отлично. И чем же вы двое занимались там столько времени? Я снова глупо улыбаюсь. – Сидели. Болтали. Он э-э… он… – Видела бы ты свое лицо! Дело дрянь. Он что? – Погладил меня по волосам. Я говорю это очень тихим голосом, потому что смущена. С чего бы вдруг? Но я чувствую себя ужасной дурой – та ночь казалась такой особенной, и я думала, что между нами возникла связь. Что между нами что-то есть. Какая идиотка! А теперь он не отвечает на мои сообщения. Я привыкла к тому, что разочаровываю окружающих, глупо веду себя, выбираю по-дурацки. Я с самого начала, когда он пришел ко мне домой с пакетом еды, была готова к тому, что разочарую Рори. И никак не ожидала, что сама разочаруюсь в нем. И что от этого будет настолько хреново. Стоп, хватит циклиться. – И что случилось? – напирает Луиза. – Что? – У тебя вытянулась физиономия. Минуту назад ты сияла как медный таз, а затем – бам! Что, блин, произошло между поглаживанием по волосам и появлением Мисс Унылая Физиономия? – Честно, Лу, сама не знаю. – Что значит не знаю? – Эхо у тебя тут странное. Я оглядываю комнату – пытаюсь отвлечь ее внимание – и тут понимаю, что хочу поговорить об этом. Что мне это нужно. – Честно, Луиза, это все довольно странно. Последний месяц мы были практически неразлучны. Если по какой-то причине, обычно из-за работы, не встречались, то обменивались сообщениями, глупыми мемами и тредами. А так виделись каждый день. Я даже ходила на обед к его родителям. Когда-то он был моим университетским приятелем, а стал…э-э, вторым лучшим другом. Я улыбаюсь ей. Пусть я по уши втрескалась в Рори, но Луиза – моя лучшая подруга, и никакой мужчина не потеснит ее в моем сердце. Но всем, что я делала и чувствовала в этом месяце, я делилась с Рори. У нас появились собственные шутки и обороты речи. За очень короткое время он стал моим советником по всем вопросам, и мне этого не хватает. – Я знала, что вы двое проводите время вместе, но чтобы каждый день? И ты ходила к его родителям? Есть над чем задуматься. – А я о чем! – Ладно, ты стремительно вляпалась в отношения, год свиданий сократила до пары недель, и у тебя не было секса в любовной хижине? – Секса вообще не было. – Не может быть! – Луиза со звуком ставит бокал и выпрямляется. – Вообще не было? Да, в прошлом я припечатывала тебя словцом, но за последние несколько лет в твоем интимном поведении наметились подвижки. Ты уже не спишь исключительно с разносчиками половых инфекций, которые одной рукой гладят тебя по лицу, а другой так и норовят стибрить твой кошелек… – Я давлюсь вином. Но она недалека от истины. Жестко, но очень верно. – …Теперь ты вообще ни с кем не спишь. Вообще. И наконец на твоем горизонте появляется мужчина, который на тебя западает, и все равно секса нет? Даже шаловливой ручонкой? – Говорю тебе, нет! Вообще. Одна платоника. – А почему? – Ну, он здесь всего на месяц, и я ему не интересна в этом смы… – Ты ему очень даже интересна в этом смысле. Я видела, как он на тебя смотрит. Как вы танцевали. Ты ему очень даже интересна в этом смысле. – Ну, это сложно. – В чем сложности? Ты взрослая, и он взрослый. Ты свободна, и он свободен, я так понимаю. Вы двое взрослых людей, которые интересны друг другу в этом смысле. Для полной доходчивости она выделяет голосом последние шесть слов. – У него по-прежнему есть чувства к Джессике. – О-о! Пусть так. Но в какой-то момент ему придется двигаться дальше. Пусть себе любит Джессику – думаю, он будет любить ее всегда, – но это не исключает чувств к тебе. Пусть уже достанет свой… – Луиза свистит и делает неопределенный жест рукой, – и живет настоящим и будущим, а не прошлым. – Это только на словах так просто. – Сказать – уже кое-что. Где твоя прямота, Белл Уайльд? – Я не буду ничего говорить. Кроме того, он стал от меня шифроваться. – Что, блин? Луиза снова выпрямляется. – Да, обычно он отвечает за считаные секунды, а после поездки на «Зимнюю сказку» замолчал. Это была мечта, ставшая явью, так красиво, что даже чуточку страшно. Тогда все изменилось и стало казаться, что это навсегда. А после – ни звука. Даже после того, как я написала ему про Джамала. Точки были, а сообщение так и не пришло. – Какого черта? Нет, так дело не пойдет. Шифроваться – это уже ни в какие ворота. Это малодушно. Скажи ему об этом и двигай дальше. Так будет лучше для всех. Я была о нем лучшего мнения. Луч-шего! Вот мудак. Хватает же наглости! – Наверное, его можно понять. – Разумеется, ты все можешь понять. И до конца своих дней, блин, будешь оправдывать скотское к себе отношение. Посмотри-ка под другим углом. Представь, что Марша выросла и целый месяц проводит с парнем, который ей нравится и которому она вроде бы тоже. А затем вдруг он перестанет отвечать на сообщения или что там будет в недалеком будущем… – Нет! – Вот. Теперь до тебя дошло. Бип! Мы дружно поворачиваем головы к моему телефону, у которого засветился экран. – Не-е-т! Это от него? Я хватаю телефон и напряженно всматриваюсь в экран. Затем перевожу взгляд на Луизу. – Что? От кого? – От Элисон. Луиза пожимает плечами – разумеется, она не в курсе, кто такая Элисон. И откуда бы ей знать? С тех пор как Рори стал моим конфидентом, я перестала посвящать Луизу в свою жизнь – вот дура-то! Неужели я превратилась в одну из тех женщин, которые кидают подругу ради мужчины? Надеюсь, что нет. Просто моя голова закружилась от того, что у меня есть Рори, и я держала это в тайне, потому что боялась накала чувств и того, насколько стремительно все развивается. – Элисон – это мама Рори. – И что она пишет? С ним что-то случилось, и поэтому он не отвечает? – Сбавь обороты. Она напоминает о приглашении на викторину, которая состоится в местном пабе. Наверное, мне не стоит туда идти? Да, пожалуй, не стоит. – А ты хочешь пойти? – Не-а. – Врешь? Она морщит нос и придвигается вплотную ко мне. – Ага. Я люблю викторины. А это рождественская. И Элисон такая чудесная. – А ты решительная женщина, которая поступает, как считает нужным, если это никому не вредит? – Ну да. Пожалуй. Определенно решительная, с тех пор как задвинула на место папу. – Он давно напрашивался. Итак, решительная женщина, которая делает, что пожелает, если никому от этого не станет хуже, ты действительно не пойдешь на викторину, потому что боишься, что тебя неправильно поймут, или не хочешь огорчить мужчину, который от тебя шифруется? – Да. – Это неправильный ответ. Будь собой. Поговори с Элисон начистоту. Скажи, что была бы рада пойти, но считаешь, что этого делать не стоит. Если она не ответит, тогда станет ясно, откуда ветер дует. А если скажет все равно приходи, то не раздумывай. Будь собой, Белл. Ты всегда действовала напрямик. Иногда даже слишком. Поговори с ней начистоту, а там видно будет. И хрен с ним, с Рори. Я согласна с ней. Так и сделаю. Хрен с Рори. Обычно мне не хочется выходить, однако сейчас я хочу пойти. Но в глубине души я понимаю, что все не так просто. Я никогда еще не слышал И не читал – в истории ли, в сказке ль, – Чтоб гладким был путь истинной любви[45].