– Не-а. Он обнимает Луизу за талию и привлекает к себе. – Отлично. Тогда сегодня на тебе Марша, а мы с твоей женушкой будем отрываться. – Да, – улыбается Луиза. – Мы устроимся на диване в гостиной, будем пить вино, смотреть ромкомы и боевики и, может быть, поговорим сам-знаешь-о-чем. – Радостно слышать, – говорит Реми. – У меня, кстати, сама-знаешь-что очень даже чего, толщиной со ствол. – Это факт, – кивает Луиза, и я делаю вид, что давлюсь. – Ну что ж, мы с Маршей отлично проведем день, верно? – обращается он к дочери, которая прибегает обратно. – Сегодня мы веселимся с Белл. – А может, весело проведешь время с папой? Можем пойти на каток в Криббс, – предлагает Реми. Марша задумывается. – Эй, давай сегодня с папой, а я приду в другой раз, и у нас будет день на двоих. Как тебе такая идея? – Два дня веселья, ура! – Она подпрыгивает, делает мне «дай пять!» и сует в руку подарок, на упаковку которого, судя по всему, пошел рулончик скотча. – Вот твой подарок. Он тебе обязательно понравится. Он уже мне нравится. Я представляю, как она, высунув язычок, заматывала его скотчем. – Не хочу его резать. – А придется, – говорит Луиза, выуживая из ящика большие ножницы. – Да, Белл, не говори глупостей. Бумагу ведь ты резать умеешь. Там снеговик из соленого теста. Мамочка говорит, ты их обожаешь. – Это верно, – говорю я, стараясь не смотреть на Луизу – ее усмешку я вижу краем глаза. – Я так и знала, потому что мы их делаем каждый год, – заявляет Марша. – Теперь у тебя есть свой. – Замечательно. Я разрезаю слои скотча – что, нужно сказать, непросто – и достаю такого страхолюдного снеговичка, какого свет не видывал, с премилой косенькой улыбочкой. * * * – Ну, выкладывай! Луиза вручила мне еще один подарок – прелестный керамический кувшин в стиле Тюдоров – и сказала, что нам обеим для правильного настроения обязательно нужно переодеться в пижамы. Потом она настояла на том, чтобы мы, как в дни студенчества, накатили по паре коктейлей «Егербомб», и тогда, де, все пойдет как надо. – Мы не виделись с вечеринки, и у тебя, конечно, есть что рассказать. Я хочу знать, что произошло в гриль-домике на краю нашего сада. – Она указывает головой в нужном направлении. – И что за история с Джамалом? Мне казалось, он тебя бортанул. – Не бортанул, а скорее не взял на борт. Но мы простим его за это. – Пусть дает отступные в размере нескольких тысяч фунтов, и мы его простим. – Мисс Деловая Хватка в своем репертуаре. – С деньгами на банковском счете гораздо легче придерживаться моральных принципов. – Не согласна. Но в любом случае финансировать мое приложение он не собирается. – Тогда зачем ты ему понадобилась? – У него другая идея, и она мне нравится гораздо больше. Но я хочу обсудить ее с тобой, потому что ты – мой бизнес-консультант номер один. – Приятно слышать. Боюсь, сейчас танцующим шагом сюда войдет Рори Уолтерс и украдет мою корону. – Дорогая, твоей короне ничего не грозит. Я тянусь к противоположной стороне дивана – мы лежим друг напротив друга, как было в студенчестве, – и смачно чмокаю ее в щеку. – Х-м-м, такой поцелуй мне по вкусу, – говорит она вампирским голосом, точно персонаж из фильма ужасов производства компании «Хаммер». – Но еще больше мне по вкусу звонкая монета. Итак, что за план? Вопрос она задает уже своим обычным голосом. – Он предлагает совместными усилиями реализовывать шекспировский проект в школах. От него – имя и поддержка, помноженная на тот факт, что «Королевская шекспировская труппа» приглашает его на роль Тулла Авфидия в «Кориолане» в следующем году, хотя пока это держится в тайне. Публичного заявления сделано не было, и он хочет выступать как Джамал Кларк, а не просто Джамал, если в этом есть смысл. Он понимает, что звездный статус не дает ему права теснить актеров, которые десятилетиями оттачивают актерское мастерство, чтобы получить главные роли, и мне это в нем нравится. Его эго понимает это. Я думаю, это залог того, что мы сработаемся, как ты считаешь? – Да, у него репутация разумного человека. Я так понимаю, что он хочет принять участие, но не доминировать. Многим бы не помешало взять это на вооружение. – Это точно. Я подмигиваю и указываю на свою лучшую подругу. – Пожалуй. Значит, он поддерживает твой школьный проект? Который ты уже запустила? – Да. Начало успешно положено, информация запущена, но его имя придаст мне значимости, и тогда интерес детей увеличится в разы. Насколько я поняла из нашего разговора, я буду заниматься практической работой, ходить по школам и реализовывать программу, а он будет продвигать проект в соцсетях и в СМИ и время от времени принимать участие в мастер-классах, придавать им звездности. Вдобавок он будет платить мне зарплату, которую спишет на благотворительные расходы, чтобы программа была запущена в школах, не располагающих бюджетом для финансирования мастер-классов. Именно с такими школами я хочу работать, но в данный момент не могу, потому что приходится зарабатывать себе на пропитание. Это будет колоссальный проект. Я очень взволнована, голос становится высоким, слова сыплются из меня, как горох из мешка. В тандеме с Джамалом игра пойдет по-другому. – А Рори имеет к этому отношение? – Нет. Джамал оговорил это отдельно. Он признателен Рори за рекомендацию, но его заинтересовало то, как я поработала в школах перед Рождеством. Племянник, который учится в начальной школе имени Манделы, рассказал ему о мастер-классе в самых восторженных выражениях, и это побудило Джамала пересмотреть свое решение относительно того, как меня использовать… – А меня он использовать не хочет? – делает грязный намек Луиза. – Он – мой пропуск в мир знаменитостей. Такие плечи! – Думаю, в этом вопросе он хорош, но занят. Так вот, как я уже сказала, он намерен… использовать меня и мои познания на благо общества. По его словам, изначально он согласился встретиться со мной из-за Рори и потому, что речь шла о Шекспире, но подключаться не стал, решив, что деньги на приложение я и так найду. Еще он подумал, что яблочко от яблоньки недалеко падает, так что спасибо, папочка. Но, увидев энтузиазм племянника, он подумал, что игра стоит свеч. Он сказал, – я улыбаюсь во весь рот, – что его интерес обусловлен исключительно достоинствами самого проекта. Он как будто знал, насколько это важно для меня. Я ему очень за это признательна. Думаю, у нас все получится. – Безусловно. Посмотри-ка, меньше месяца назад у тебя не было работы, и я доставала тебя разговорами о том, чтобы ты как-то монетизировала свой проект, а сейчас ты в одной лиге с крупнейшей суперзвездой этого города со времен Massive Attack и на пути к реализации своей мечты. Ты уже ее осуществляешь. Что дальше? – При оптимальном раскладе я бы привлекла еще парочку человек, которые действительно рулят в этом вопросе, создала бы для них руководство и развернула проект в национальном масштабе. Я думаю, это реально. – Замечательно. Грандиозно. Мы хихикаем. Луиза тянется ко мне, заключает в объятия и смачно целует меня в макушку. – Я так горжусь тобой, Белл. Я всегда знала, что у тебя получится. Ты – супер. – Так мы сидим, обнявшись, минуту-другую. Я люблю эту женщину. Потом она разжимает руки и возвращается на свой конец дивана. – Ну, рабочие вопросы мы обсудили, теперь давай о личном. – О чем именно? – опасливо спрашиваю я. – То есть? О Рори Уолтерсе, разумеется. Что происходит? Он мне нравится. Всегда нравился, но на вечеринке он открылся мне с новой стороны. Он был расслабленным, держался естественно, просто красавчик. И ведь все получилось, да? – О да. У тебя всегда все получается. Обожаю твои вечеринки в сочельник. Я выдыхаю с облегчением. Проблема в том, что Луиза меня знает как облупленную. Порой я боюсь, что она читает мои мысли. И это не сулит ничего хорошего. – Я тоже их обожаю. И надеюсь, ты оценила усилия, которые я потратила в этом году, исполняя роль Купидона. Бедный Реми полвечера отгонял народ от скандинавского домика, чтобы вы могли в нем уединиться. Он лично разъяснил всем и каждому, что в домик – ни ногой. Надеюсь, вы использовали его по назначению. Я мысленно возвращаюсь к тому вечеру – он был совсем недавно, а кажется, что давным-давно – и чувствую, как губы растягиваются в улыбке. Это был особый вечер. – О, господи, сработало! Оно сработало! Вы занимались сексом в скандинавском домике. Коврики придется выбросить, но и пофиг. Даже не помню, когда у тебя в последний раз был секс. – Я тоже. Но коврики выбрасывать не нужно. Не сработало. – Что значит не сработало? Что не сработало? – У нас с Рори не было секса в домике, куда в любой момент могли ввалиться гости с многолюдной вече-ринки. – А почему? – Потому что я уже ответила на этот вопрос. – А мы так старались. Мы превратили семейную хижину в экстраординарный сексодром. – За что я вам очень признательна, однако, увы, ничего не было. Но за старания спасибо. Это очень мило и все такое. – Моя дорогая, ты всегда можешь на меня рассчитывать. Если тебе понадобится секс-дворец, ты знаешь, кому звонить. Она кивает, изображая вездесущую улыбку Снуп Догга.