Упоминание чести в данный момент было просто смешным, но она смотрела на него таким спокойным и непоколебимым взглядом своих зелёных глаз, что внезапно его осенило: Грейс испугалась. И правильно. Если Дилан задержится здесь ещё на мгновение, то за себя не ручается. Вой в мозгу перешёл в визг, ему показалось, что голова вот-вот взорвётся. Он грязно выругался, развернулся и направился к дверям, возненавидев себя и Грейс. Нужно поскорее убраться отсюда, пока он не лишился самообладания. Никогда прежде Дилан ещё не был так близок к тому, чтобы взять женщину силой. Он рывком распахнул двери, они ударились об оштукатуренные стены, скорее всего, оставив вмятины. Лакей, сидевший в кресле у двери, вскочил на ноги. – Подай карету, – велел Дилан, проходя мимо слуги, его голос сорвался на крик из-за шума в голове. – Я ухожу. Он взбежал по лестнице в свои покои и послал Фелпса за горячей водой. Менее чем через пятнадцать минут Дилан уже побрился, переоделся в вечерний костюм и стоял в фойе в ожидании кареты. Внутри него всё ещё бушевала неутолённая похоть, голова разрывалась от звона, белого шума и эротических звуков, которые издавала Грейс за две секунды до того, как высвободилась из его объятий. Видимо, он наконец окончательно лишился рассудка. Грейс, должна была исцелить Дилана, но в итоге стала причиной его сумасшествия. Вот уже несколько недель он бегал за женщиной, как щенок, которого постоянно отвергали, но он всё равно возвращался. Последние две недели, пока Дилан приходил в себя от побоев, он пытался выкинуть её из головы, чтобы погрузиться в работу над симфонией, но Грейс продолжала вторгаться в его мысли с завидным постоянством, лишая его возможности слышать музыку. В каком-то смысле в его жизни ничего не изменилось с приходом Грейс. Он так и не мог сочинять. Дилан уходил из дома, колесил по городу в поисках удовольствий, потакал своим прихотям, делал всё то, чем и так обычно занимался, за одним вопиющим исключением. Он и пальцем не прикасался к другой женщине, не говоря уже о том, чтобы лечь с ней в постель. В действительности он этого и не хотел, ведь был слишком очарован женщиной, живущей под одной с ним крышей. Сколько это может продолжаться? Он уже несколько недель томился в ожидании, довольствуясь лишь несколькими страстными поцелуями и множеством эротических фантазий. Он хотел воплотить хоть одну из них в жизнь, чёрт возьми. Прежде чем вечер закончится, он уложит женщину в постель. Страстную и податливую, которая не откажет в тот момент, когда его член рвётся наружу, срывая пуговицы на штанах. Куртизанка, дама полусвета, проститутка – неважно, сгодится любая, лишь бы не добродетельная особа. Когда, чёрт возьми, он успел это забыть? Когда карета остановилась перед домом, Осгуд накинул Дилану на плечи пальто, лакей открыл перед ним парадную дверь, и он вышел на свежий воздух тёплой весенней ночи Дилан облегчит свои мучения. Он точно знал, что ему сейчас нужно, и это была не добродетельная женщина. "Хорошо, что папин дом стоит на углу площади", – подумала Изабель, сидя в темноте на корточках и наблюдая сквозь решётку боковых ворот, как отцовское ландо отъезжает от конюшен и направляется к парадному входу. Слава богу, складывающаяся крыша кареты была поднята. Как только карета проехала мимо неё, она схватила чёрное шерстяное одеяло, которое взяла с собой, открыла ворота и побежала за ландо до угла дома, где карета свернула налево. Изабель прижалась к стене дома и прислушалась. Ландо остановилось всего в нескольких футах от неё перед парадным входом. Дверца кареты открылась, отец дал указания Робертсу, затем дверца закрылась. В этот момент Изабель выглянула из-за угла и увидела спину Робертса, кучер направлялся к козлам. Изабель поняла, что это её шанс, поэтому выскочила из-за угла и подбежала к карете сзади. Ухватившись за перекладину, она подтянулась и забралась на запятки. – Пошёл, – крикнул Робертс, ландо дёрнулось вперёд и тронулось с места. Изабель была небольшого роста, и если бы кучер оглянулся, он бы её не увидел, но она опасалась, что прохожие могут заподозрить неладное, заметив слишком низенького и миниатюрного лакея без ливреи. Ей совершенно не хотелось, чтобы кто-нибудь обратил внимание Робертса на безбилетника. Она с головы до ног закуталась в чёрное одеяло и свернулась калачиком на запятках, надеясь, что со стороны её можно принять за котомку. Если поступки отца не попадали в светскую хронику, как например, кулачный бой двухнедельной давности, она не знала, куда он уходил по ночам и могла только догадываться. Он был членом "Брукса" и ещё нескольких других клубов, но Изабель понятия не имела, чем именно мужчины занимаются в подобных заведениях. Играют в азартные игры и выпивают? Это не так уж и сильно её смущало. Судя по всему, папа много выигрывал в карты и вполне мог позволить себе проиграть. Он выпивал, но не напивался до такой степени, чтобы вытворять ужасные вещи, которые делали многие пьяницы, так что ничего страшного. Что касается других его поступков, то некоторыми из них она даже гордилась. Как же здорово, когда твой отец – красавец, фехтует на вершине каменной стены и участвует в гонках на фаэтонах, запряжённых четвёркой лошадей. А вот его любовные похождения – совсем другое дело. Изабель довольно много знала о подобных вещах и собиралась положить конец его романам. Если он собирался стать таким отцом, какого она хотела, то должен жениться на хорошей женщине. Тогда у Изабель появятся братья и сёстры, с которыми можно играть, и она больше не будет одинока. Она хотела жить в папином поместье за городом, где росли фруктовые сады и были маленькие цыплята и пони. Во время поездки из Меца она подробно спланировала, какой будет её жизнь с отцом, и намеревалась не отклоняться от плана. Папе просто нужно измениться, а Изабель поможет. Она не знала, как далеко они заехали, но ей показалось, что прошло немало времени, прежде чем ландо наконец замедлило ход, а затем и вовсе остановилось. Карета слегка покачнулась, когда кучер спрыгнул на землю. Робертс открыл дверцу её отцу, и между ними завязался разговор, из которого Изабель поняла, что папа намерен пробыть здесь несколько часов, Робертс может оставить карету в конюшне до особого распоряжения. Изабель крепко зажмурила глаза и не шевелилась, надеясь, что никто не кинет взгляд на запятки. В противном случае, всё пропало. Карета снова покачнулась, когда Робертс забрался обратно на козлы. Изабель выглянула из-под одеяла и увидела, как отец заходит в дом. Это была небольшая вилла, окружённая парком и деревьями. Карета подъехала к задней части дома, и Изабель снова натянула одеяло на голову. Когда ландо встало на стоянку в конюшне, Робертса начали приветствовать другие кучера. Изабель сделала вывод, что отец бывал в этом доме раньше, потому что все шестеро кучеров, судя по всему, хорошо друг друга знали. Придётся дождаться подходящего момента, когда можно будет сбежать незамеченной. Прошло немало времени, прежде чем шанс предоставился, когда мужчины начали играть в кости. По звуку их голосов она поняла, что они собрались где-то в районе передней части карты, и когда игра их полностью захватила, Изабель выглянула из-под одеяла и увидела прямо перед собой открытые двери конюшни. Она соскользнула с запяток и побежала к ним под взволнованный крик победителя позади неё. Взобравшись по плющу, Изабель перелезла через садовую стену виллы. Она подёргала несколько дверей, но все они были заперты, потом добралась до оранжереи в дальнем конце дома, дверь которой оказалась открыта. Мысленно поблагодарив нерадивых слуг, она проскользнула внутрь. Откуда-то сверху до Изабель донеслись фортепианная музыка, голоса и смех. Видимо, званый вечер был в самом разгаре. Она прокралась по дому, прячась от слуг, и сумела отыскать лестницу никем не замеченной. Добравшись до вершины лестницы, Изабель уже догадывалась, что это за вечеринка. Она и раньше становилась свидетельницей подобных званых вечеров. Мама иногда их устраивала. Изабель осмотрелась по сторонам, кинула взгляд с лестницы вниз, затем мельком выглянула из-за косяка открытой двери в гостиную. Да, она оказалась права. Искусственные пальмы, множество позолоченных зеркал и красные обои. Почему в домах куртизанок обои всегда были красными, Изабель не понимала, но подозревала, что это неспроста. В воздухе висел дым, чувствовался запах табака и гашиша. Папа мог находиться в той гостиной, а мог уже подняться наверх с одной из женщин. Нужно выяснить. Изабель снова высунула голову из-за двери. В углу имелось пианино, на нём играл молодой человек. В гостиной стояло несколько столов, за которыми мужчины и женщины играли в покер на раздевание. В креслах, на диванах и на полу развалились парочки и занимались они не разговорами. Вспотевший чернокожий мальчик обмахивал опахалом собравшихся, но густая завеса дыма от сигар и стеклянных трубок делала его работу бесполезной. Изабель снова скрылась за дверью, сжав губы от гнева и отвращения. Что в Англии, что в Меце – всё одно и тоже. Только родители разные. Изабель больше этого не потерпит. Отец находился где-то в доме, и она его отыщет. Изабель снова высунулась, медленно обвела гостиную взглядом и заметила его. Он лежал на кушетке в дальнем углу комнаты головой к двери. Женщина под ним откинула рукой его волосы, её длинные светлые локоны покрывали кушетку и ниспадали на пол. Изабель увидела, как он улыбается незнакомке, и почувствовала себя так, будто получила удар под дых. Это точно был её отец. Он опустил голову, уткнувшись лицом в наполовину обнажённую грудь блудницы, и она выгнулась ему навстречу. Женщина убрала руку, тогда его чёрные волосы упали, словно занавес, скрыв их лица. Все планы Изабель по обретению настоящей семьи рушились на глазах. Она вошла в гостиную. Сперва никто не обращал на неё внимание. Затем музыка смолкла, головы начали поворачиваться в сторону Изабель, и в комнате воцарилась тишина. Сквозь приглушённые голоса и потрясённый шёпот послышался женский смех. – Так! – воскликнула она. – Кто это к нам пришёл? Изабель не взглянула в сторону женщины. Не сводя глаз с папы, она скрестила руки на груди и сказала громко и чётко: – Я пришла за отцом. Он поднял голову и откинул назад волосы. При виде потрясённого выражения его лица Изабель мрачно и удовлетворённо улыбнулась. – Боже милостивый! – нарушил тишину его ошеломлённый баритон. Глава 14 Дилан не стал дожидаться, когда прикажут подать его карету. Он не удостоил взгляда присутствующих в гостиной и даже не поднял с пола вечерний пиджак. Его единственной мыслью было поскорее забрать дочь из этого места. Дилан молча подхватил её на руки и вынес из гостиной, прикрыв рукой глаза Изабель, проходя мимо полуодетой и весьма страстной парочки на лестнице. Затем он вышел через парадную дверь. – Папа... – начала она, пока он нёс её к конюшне за домом. – Ни слова, юная леди, – сказал он. – Ни слова. Она покорно замолчала, чему Дилан был откровенно рад. Он не хотел сейчас ничего обсуждать. Его буквально выворачивало наизнанку при мысли о том, что, должно быть, увидела Изабель. Он делал глубокие вдохи, пытаясь избавиться от дурманящего гашишного тумана в голове. Пульс отбивал барабанную дробь, звон в голове снова становился громче. Ещё никогда он не был так зол. – Робертс! – взревел он, входя в конюшню и прерывая оживлённую игру в кости. – Мы уезжаем, немедленно! Увидев ношу в руках хозяина, молодой, добродушный кучер перестал улыбаться. – Что за чертовщина? – вскрикнул он, затем посмотрел на мрачное выражение лица Дилана, натянул кепку в знак молчаливого согласия и отправился запрягать лошадей. Дилан вынес Изабель во двор конюшни. Только когда они оказались в ландо и тронулись с места, он снова обрёл дар речи. – Что, по-твоему, ты здесь делала? – потребовал объяснений Дилан. – И как ты сюда попала? – Я ехала на запятках как лакей. Какое это имеет значение? Я хотела выяснить, куда ты уходишь по ночам, и, думаю, теперь выяснила. Изабель посмотрела на Дилана. Лунный свет, проникавший через окно, осветил её лицо, на котором отражались одновременно отвращение и женское презрение. Взгляд дочери подействовал на него странным образом, он задел Дилана как ни один женский взгляд прежде. – Ты знаешь, насколько опасным может быть Лондон? – вскричал он. – Когда я думаю о том, что могло с тобой приключиться... – Дилан потрясённо замолчал. Он представил себе, какие опасности могли подстерегать маленькую девочку на ночной лондонской улице, и его охватили гнев и смятение. – Если ты ещё раз вздумаешь за мной следить, я тебя высеку. Изабель отвернулась и уставилась в открытое окно ландо. По её щеке скатилась слеза неподдельной боли. Дилан будто получил удар под дых. Сердце защемило, к горлу подступил ком. Он с самого начала знал, что будет плохим отцом. И вот доказательства. Дилан потёр ладонями лицо, не зная, что делать. Если бы здесь была Грейс, она бы дала дельный совет, но, учитывая, где он только что находился, Дилан вряд ли смог бы объяснить ей ситуацию и попросить о помощи. Та белокурая куртизанка немного напоминала Грейс: стройная, с гривой ниспадающих, как золотой шёлк, волос. Именно поэтому он её и выбрал. Правда глаза у куртизанки были голубыми, а не зелёными, но поскольку она их сомкнула, приоткрыв рот в притворном экстазе, пока он ласкал её под юбками, Дилан практически поверил в свою фантазию. Жалкая альтернатива для отчаявшегося мужчины. Глядя на дочь, которая пострадала по его вине, он не знал, что сказать. Дилан коснулся её щеки, смахнув слезу. – Изабель, – начал он. – Не плачь. Она оттолкнула его руку. – Не говори мне, что делать, – выпалила она со всей детской яростью, на которую только была способна восьмилетняя девочка. Вытерев слезу, Изабель добавила: – Ничего не изменилось. Раньше, сидя в своей комнате, я глядела в окно и мечтала, что однажды ты приедешь и заберёшь меня, и тогда у меня появится настоящий отец. Я думала, ты отвезёшь меня в Англию, мы поселимся в твоём поместье, и у меня будет пони и яблоневый сад, а ты будешь обо мне заботиться. – Она вперила в него презрительный разгневанный взгляд. – Но ты так и не приехал. – Я не знал о твоём существовании. – Но теперь-то ты знаешь, – возразила она, на это Дилану было нечего ответить. – И всё равно ничего не изменилось. – Её голос сорвался на рыдание. – Всё, чего ты хочешь, – это чтобы я не мешала! Ты такой же, как и все остальные. Дилан нахмурился. – Кто все остальные? Изабель откинулась на спинку сиденья. Шмыгнув носом, она поджала ноги, обняла колени руками и посмотрела на Дилана. – Мамины друзья. Каждый раз, когда у неё появлялся новый друг, мы переезжали в другой дом, её друг навещал нас, и мама говорила, что он станет моим папой, но никто из них не был моим папой. Потому что им был ты, но ты так и не приехал. Когда очередной ненастоящий папа уставал от мамы, мы снова переезжали. Это место... – Она замолчала и указала большим пальцем на дом позади, из которого они только что уехали. – Мама жила в таком, когда ты впервые посетил Мец. Я слышала, как она кому-то об этом рассказывала. Вивьен. В голове Дилана промелькнуло смутное воспоминание о хорошенькой темноволосой куртизанке с карими глазами. Они так и не смогли прийти к соглашению. Он провёл с ней пару ночей, но она запросила слишком высокую цену за услуги содержанки, которой, по мнению Дилана, не стоила. Должно быть, земля под ним разверзлась, потому что ему показалось, будто он проваливается в глубокую тёмную бездну прямиком в ад. Дилан пытался убедить себя в том, что его вины в этом не было. Он ведь не знал о существовании Изабель. Но легче не становилось. Глядя на дочь, совсем ещё маленькую девочку, он с ужасающей ясностью осознал, какую жизнь она вела. Боль в груди усилилась. Изабель начала мучительно и безутешно всхлипывать.