Матиас увидел огромное пространство, залитое светом из больших окон, где трудились несколько рабочих. Расположенная в центре лестница вела на второй этаж. Высокий мужчина с непринужденным видом подошел к ним, держа в руке чертеж. – Все ждут вас! Шотландец по отцу, нормандец по матери, чуть старше тридцати, Маккензи говорил по-французски с легким акцентом, не оставлявшим сомнений в его смешанном происхождении. Указав на мезонин, он спросил Антуана: – Ну, вы приняли решение? – Еще нет, – ответил тот. – Я никак не успею получить саноборудование вовремя. Мне нужно сделать заказ самое позднее сегодня вечером. Матиас подошел к ним. – Извините, – рассерженно бросил он. – Ты заставил меня проехать через весь Лондон, чтобы я помог тебе решить проблему с сортирами? – Помолчи минутку! – оборвал его Антуан и снова повернулся к инженеру: – Ваши поставщики у меня уже в печенках, Маккензи! – У меня они тоже в печенках, эти ваши поставщики, – заявил Матиас, зевая. Антуан полоснул друга взглядом, Матиас расхохотался. – Ладно, я возьму твою машину, а ты попросишь своего инженера подвезти тебя. Хорошо, Маккензи? Антуан удержал Матиаса за рукав и притянул к себе: – Мне нужно знать твое мнение – два или четыре? – Сортира? – Это бывший каретный сарай, который агентство купило в прошлом году. Я думаю, как лучше разделить его: на две квартиры или на четыре. Матиас огляделся вокруг, задрал нос к мезонину, потом еще раз повернулся вокруг своей оси и уперся руками в бока. – Одну! – Ладно, бери машину. – Ты меня спросил, я ответил! Антуан оставил его и подошел к каменщикам, которые копошились у старинного камина, пытаясь его разобрать. Матиас еще раз оглядел помещение, вскарабкался на второй этаж, ознакомился с чертежом, вывешенным на стене, вернулся к балюстраде мезонина, широко раскинул руки и воскликнул громовым голосом: – Одна квартира, два сортира, и все счастливы! Изумленные рабочие задрали головы, а бедный Антуан в отчаянии схватился руками за свою собственную. – Матиас, я работаю! – заорал он. – И я тоже работаю! Перескакивая через ступеньки, Антуан взбежал наверх к Матиасу: – Что ты здесь устраиваешь? – У меня идея! Внизу ты делаешь нам один большой зал, а здесь разделим этаж на две части… по вертикали, – добавил Матиас, проводя руками воображаемую разделительную полосу. – По вертикали? – устало переспросил Антуан. – Еще с тех пор, когда мы под стол пешком ходили, сколько раз мы мечтали жить под одной крышей; ты сейчас холост, я тоже, вот тебе случай – лучше не придумаешь. Матиас раскинул руки крестом, снова изображая «раздел по вертикали». – Мы давно уже вылезли из-под того стола! А если кто-то из нас придет домой с женщиной, как мы ее разделим? – смеясь, прошептал Антуан. – Ну и что, если кто-то из нас вернется с женщиной, он вернется… куда-нибудь в другое место! – Хочешь сказать, никаких женщин в доме? – Вот именно! – заявил Матиас, чуть шире разводя руки. – Посмотри! – добавил он, размахивая чертежом. – Я, конечно, не архитектор, но даже я могу представить, какое райское местечко можно из этого сотворить. – Ладно, витай в своем раю, а у меня еще куча дел! – прервал его Антуан, выхватывая чертеж. Спускаясь обратно, Антуан сочувственно обернулся к Матиасу: – Постарайся переварить свой развод раз и навсегда, а мне дай спокойно работать. Матиас подбежал к балюстраде, чтобы окликнуть Антуана, который уже о чем-то заговорил с Маккензи. – Вы с твоей женой когда-нибудь понимали друг друга так хорошо, как мы с тобой последние пятнадцать лет? А разве наши дети не счастливы, когда мы все вместе уезжаем на каникулы? Ты же сам прекрасно знаешь, что все у нас получится! – убеждал Матиас. Ошеломленные рабочие застыли, бросив свои дела, пока шел этот разговор. Один принялся подметать, другой углубился в техническую документацию, третий протирал инструменты. Разъяренный Антуан оставил своего инженера и выскочил из здания в тупичок. Матиас скатился по лестнице, добродушно подмигнул Маккензи и присоединился к другу, который уже сидел в машине. – Не понимаю, с чего ты завелся? Мне кажется, это прекрасная мысль. Ну конечно, тебе-то что, это ведь не ты переехал в стенной шкаф. – Залезай, или я оставлю тебя здесь, – рявкнул Антуан, распахивая дверцу. Маккензи несся за ними, размахивая руками. Запыхавшись, он спросил, не могли бы они прихватить его с собой, а то у него тьма работы в бюро. Матиас вылез из машины, чтобы инженер мог забраться внутрь. Несмотря на свой рост, Маккензи сумел как-то разместиться на жалком подобии заднего сиденья, и «остин» устремился в лабиринт лондонских улиц. С того момента, как они выехали из тупичка, Антуан не сказал ни слова. «Остин» припарковался на Бьют-стрит перед «Французскими книгами». Матиас наклонил переднее сиденье, чтобы выпустить Маккензи, но тот, задумавшись, не тронулся с места. – Вообще-то, – пробормотал Маккензи, – если вы будете жить вместе, мою команду это устроит. – До вечера, дорогой! – бросил развеселившийся Матиас, удаляясь. Антуан тут же догнал его: – Немедленно забудь все это. Мы и так уже соседи, куда дальше, верно? – Но каждый живет у себя, это же совсем не то! – Да что на тебя нашло? – озабоченно поинтересовался Антуан. – Проблема не в том, что ты холостяк, проблема – как жить одному. – Но в этом и заключается принцип холостяцкой жизни. И потом, мы живем не одни, с нами наши дети. – Одни! – Ты так и будешь повторять? – Я хочу жить в доме, где смеются дети, хочу возвращаться после работы туда, где кипит жизнь, и не хочу больше тоскливых воскресений, хочу уик-эндов со смеющимися детьми. – Ты повторяешься! – А что, тебе не нравится, когда они смеются два раза подряд? – Тебе до такой степени одиноко? – спросил Антуан. – Ладно, иди работай, а то Маккензи уже заснул в машине, – бросил Матиас, заходя в свой магазин. Антуан прошел следом и преградил ему дорогу: – А какой мой интерес в том, чтобы мы жили под одной крышей? Матиас наклонился подобрать почту, которую курьер подсунул под дверь. – Не знаю, может, научишь меня наконец готовить. – Именно это я имел в виду, ты никогда не изменишься! – заключил Антуан, уходя. – Наймем няню, и чем мы рискуем, кроме пары веселых минут? – Я против нянь! – проворчал Антуан, направляясь к машине. – Я уже лишился его матери, не хватало только, чтобы в один прекрасный день и сын ушел от меня, потому что я им не занимался. Он уселся за руль и включил зажигание. Рядом похрапывал Маккензи, уткнувшись носом в служебную записку. Скрестив руки на груди, Матиас окликнул Антуана с порога магазина. – Ты куда, твое бюро напротив!