— Последнее время что-то плохо себя чувствует. Его бы на эту операцию! — Постараемся и без него управиться, — слегка обиделся полковник. — И управимся. — Управимся, конечно, — согласился Сырцов. — Но с Дедом бы лучше. — Вот он! — в сладострастии достижения цели завопил полковник. Впереди и справа показался серый кирпич без окон, на слепой стене которого громадными оранжевыми буквами было щегольски написано «НАСТ». Кирпич приближался, постепенно превращаясь своей громадностью в подобие атомной электростанции. — «НАСТ», — вслух прочел Сырцов. — Что они там настилают? Или что они этим настом прикрывают? — Экспортно-импортная фирма, — вспомнил полковник справку-ориентировку. — Специализировавшаяся на продаже сельхозтехники, — добавил из той же справки Сырцов. — Вот это и есть наст, который прикрывает. Вопрос: что? — Возьмем — узнаем, — решил легкомысленный полковник. Миновали склад — «атомную станцию». Полковник спросил: — Еще разок? — Смысл, Алексей? — поинтересовался Сырцов. — Сегодня к ночи сюда муровских пареньков подпустите, чтобы слегка обнюхали углы. — Лучше моих, полезнее для дела. Предполагаемые позиции обеих группировок могут просчитать только военные. Мои военные из особого отряда. — Твои на рекогносцировку выйдут, а опера бездельно прогуляются. — Не понял. — Твоих просечь легче. Полковник задумался, подышал шумно и согласился отчасти: — Может, ты и прав. Только пусть опера все-таки пару моих ребятишек возьмут, а? — Может, ты и прав, — передразнил полковника Сырцов. — Кусаться любишь? — поинтересовался тот. — А зубы-то на что? Был полковник Алексей человеком добродушным. Хохотнул только коротко: — Я — к ребятам. А тебя куда подкинуть? — В МУР, — решил Сырцов и опять собезьянничал: — К ребятам. * * * Беспокоил «смит-вессон», лежавший в бардачке «девятки». Надо бы ее перед отъездом загнать в стадо оперативных. Сегодня бы разрешили. Но забыл, забыл в запарке. Одинокая «девятка» грустно стояла у ограды сада «Эрмитаж». Он перво-наперво кинулся к ней. Все было в порядке, кроме одного: револьвера в бардачке не оказалось. О чем он и сказал Демидову, сидевшему за начальническим столом. Демидов открыл боковой ящик и швырнул «смит-вессон» на сукно заседательского стола. — Ловко, — признался Сырцов. — Как смикитил? — Элементарно, Ватсон! — Демидов вовсю отыгрывался на Сырцове за все свои сегодняшние малоприятные хлопоты. — В заявлении упомянут этот револьвер. Сюда с дурой бы не пропустили, ты это знал. Закапывать под кустик в саду «Эрмитаж» времени у тебя не было. После совещания ты, как наскипидаренный кот, к машине спецназовского полковника кинулся, забыв все на свете. А я не забыл и проверил твою тачку. Так вот, Георгий Петрович! — Ничего не скажешь, сыскарь! — только и оставалось Сырцову, что иронично похвалить ретивого майора. — Пацаны место действия прошерстили как следует? — Прошерстили, — без воодушевления подтвердил Демидов. — Пятна крови затоптали, все разнесли с пылью беспечные наши прохожие. Даже самой малости для анализа не оставили. Гильз от «узи» не нашли, видимо, все в джипе остались, а вот от «Калашникова» с десяток подобрали. Длинно он по тебе ударил. — А пули? — Очнись, Жора! Какие пули, где их найдешь? Косили они из обеих машинок справа налево, находясь под углом градусов в тридцать-сорок. Все пули в траву, в землю ушли, и на каком расстоянии от места происшествия — неизвестно. Пойди найди! — И опять ты умный. — Сырцов демонстративно вздохнул, осуждая себя за то, что он сам не такой умный, и спросил-предложил: — Пойдем? В компьютерном зале из-за белых ящиков выглядывали три-четыре женских прически. Рабочий день кончился, только дежурные. Естественно, Демидов направился к самой хорошенькой. Склонился над ней эдаким заботливым папашей, сказал ласково: — Искать будем, Раечка. — Кого? — дежурно спросила безразличная Раечка. Не вдохновляло ее ночное дежурство. — Кого, Жора? — по эстафете передал вопрос Демидов. — Блатного по кличке, — обозначил цель поиска Сырцов. — Мне послушалось — «Кок». Но может быть, и Коб, и Кот, и Коп, и Ком, и Кон, и Кол. И еще Скок. — Ну и ну! — удивясь, слегка возмутилась Раечка объемом предстоящей работы. — Я думаю, — поспешно успокоил ее Сырцов, — что следует искать Копа, Кота, Кока и Скока. Остальное маловероятно. — Коп. Кот. Кок. Скок, — повторила Раечка. — Так? — Так, — решил Сырцов. И защелкали на экране уголовнички. От пятнадцатилетних до семидесятилетних. — Стоп, стоп, — остановил ретивую Раечку Сырцов. — Возрастное ограничение: от двадцати пяти лет до тридцати. — Так бы сразу и сказали, — всем-то была сегодня недовольна Раечка. Таких было значительно меньше. Но все равно минут сорок смотрели на чувырла братвы. Четыре раза останавливал Раечку Сырцов. Четыре раза принтер выплевывал портреты. В демидовско-маховском кабинете Сырцов разложил их по заседательскому столу. Демидову на изображения этих красавцев было начхать, а Сырцов, как кот ученый, все ходил и ходил вдоль стола. — Ну что ты жмешься, будто в сортир хочешь по малой нужде?! — заорал наконец Демидов, у которого от этих метаний зарябило в глазах. — Видел-то я его метров с семидесяти-восьмидесяти, Да еще этот длинный козырек дурацкий… Нет, все-таки не из этих, — решил Сырцов и уселся в кресло. — А жаль. — Зачем тебе мертвяк? Послезавтра с живчиками дел невпроворот. — Интересно, Вова, интересно. — Если так тебе интересно, я после операции Леониду в Нью-Йорк позвоню. Он нам все и расскажет о покойнике. — Долго ждать, Вова. — Подождешь. Мало ли что. Телефон он и протечь может. — Да знаю я! — кривясь как от кислого, капризно ответил Сырцов. — Но пораньше, пораньше бы! — Какая тебе разница? — У меня ощущение, Вова, что где-то что-то не на место положено. 10 Наблюдательный пункт был устроен на крыше двадцатичетырехэтажной жилой коробки, последней в Москве перед кольцевой дорогой. Склад «Наста», его территория, очерченная еще недостроенным бетонным забором, подъезды к нему просматривались как на ладони. На магазинных деревянных ящиках, доставленных на крышу заботливыми бойцами полковника Алексея, сидели сам полковник, полковник Кудряшов из министерства, майор Демидов (в штатском) и штатский гражданин Сырцов. Второй уже час сидели. Полковник Кудряшов неопределенно вздохнул, извлек из франтовской своей сумки термос, налил себе в стакан-крышку кофейку и осведомился для приличия: — Кофе никто не желает? Откликнулся только Демидов, по обязанности косвенно подчиненного: — Спасибо, что-то не хочется.