У меня внутри не осталось сил подняться. Годы жестокого обращения вперемешку с только что полученными побоями довели меня до того, что в шестнадцать лет я не могла стоять на своих ногах. Жалкая, я осталась сидеть на стуле, на который меня усадил Джоуи, кровь обильно текла по моему лицу, а сердце замедляло ритм в груди. Я поняла, что умираю. Это или мое тело впало в шоковое состояние. В любом случае, со мной было что-то не так, и я не могла помочь единственному человеку, который никогда не отказывал мне в помощи. У меня дико закружилась голова, и я остекленевшими глазами наблюдала, как Джоуи удалось повернуться боком, но в итоге они оба оказались на полу в борьбе. Мое сердце ухнуло куда-то под ложечку, когда папа снова оказался сверху. Обхватив рукой горло Джоуи, он сжал кулак и начал несколько раз наносить ему удары по лицу. Джоуи дико дергался под ним, отчаянно пытаясь выбраться из-под него, но это было бесполезно. Наш отец весил по меньшей мере сорок фунтов. Он умрет, огонь в моем сердце кричал, спаси его. Я пыталась. Охваченная паникой, я попыталась добраться до Джоуи, но просто не могла пошевелиться. Я чувствовала себя так, словно меня парализовало. — Помогите ей, — я слышала, как Джоуи задыхался, кашляя и отплевываясь. — Помогите ей, черт возьми! Помочь кому? Кому помочь, Джо? Каждые несколько секунд мое зрение затуманивалось, и я знала, что это означает, что я, должно быть, теряю сознание. Я также знала, что это был плохой знак, предупреждающий меня о том, что он причинил мне боль еще большую, чем раньше. Намного хуже. Краем глаза я заметила, как Тадхг направился к шкафу. Рывком открыв один из ящиков, он достал нож и без малейшего колебания сделал выпад. Сделай это, я послала безмолвную мольбу небесам, чтобы они дали моему брату мужество просто сделать это. — Отвали от моего брата! — Тадхг закричал, приставив кончик ножа к горлу нашего отца, рука была тверда, как скала, глаза не отрывались от нашего отца. — Тадхг, положи нож, — закричала мама, медленно приближаясь к нему. — Пожалуйста, малыш. — Пошла ты, — огрызнулся Тадхг, не сводя глаз с нашего отца. — Отвали. От. Моего. Брата. Сделай это, Тадхг, безмолвно молилась я, заставь его остановиться навсегда. — Не будь дураком, мальчик, — засмеялся папа, но теперь в его голосе не было юмора — только опасение. Хорошо. Бойся. — Я не дурак, — ответил Тадхг смертельно холодным голосом. — И я не Джоуи. — Он подошел ближе, прижимая острие ножа еще сильнее. — Я не остановлюсь, потому что так говорит Шэннон. Мое сердце разбилось. Ему было одиннадцать лет, и вот во что они превратили его. Я молилась, чтобы он убил нашего отца, чтобы покончить с этим. Кем, черт возьми, это меня сделало? Часть меня хотела умолять моего брата просто воткнуть в меня этот нож, чтобы я могла покончить со всем этим. Они все были такими сильными, а я была слабой. Я была недостаточно крута. Я не смогла прийти в норму, как остальные. Я была дезертиром. — Тадхг, — тяжело дышал Джоуи с пола, грудь быстро поднималась и опускалась, когда он делал вдох после отчаянного вдоха в легкие, рука нашего отца все еще сжимала его горло, — Все в порядке. — Его лицо было залито кровью, нос явно снова сломан. Обе его руки были обернуты вокруг руки, которой папа зажимал его горло. — Просто успокойся… — Это не нормально, Джо, — ответил Тадхг голосом, лишенным всяких эмоций. — Все это не нормально. — Что ты собираешься делать, мальчик? — Папа усмехнулся, все еще сидя верхом на Джоуи, но его налитые кровью глаза были полны тревоги и не отрывались от моего младшего брата. — Ударить меня ножом? — Да. Признав свой блеф, папа протянул руку, чтобы взять нож, но быстро отдернул ее, когда сбоку по его шее потекла струйка крови. — Господи Иисусе, Тадхг! — взревел он, нервно подергивая горлом. — Ты порезал меня. — Это заканчивается сейчас, — ответил Тадхг, делая еще один шаг вперед. — Отвали от моего брата и убирайся из этого дома навсегда, или я перережу тебе горло, и ты умрешь. Я не была уверена, было ли это огромным облегчением или горьким сожалением, которое я испытала, когда увидела, как мой отец отпустил Джоуи и поднялся на ноги. Я подозревала, что это смесь того и другого, хотя мне было трудно формировать связные мысли, так что я не была уверена. Слишком уставшая, чтобы выдерживать вес собственного тела, я наклонилась вперед и положила щеку на стол. Делая быстрые, прерывистые вдохи, я старалась не шевелиться, не разминать кости. Все так сильно болело. Вкус крови во рту, стекающей по задней стенке горла, вызвал у меня рвотный позыв. Содрогнувшись, я рефлекторно заскулила и просто перестала двигаться. Я смирилась с ощущением, как она скользит по задней стенке моего горла, с металлическим привкусом меди на языке. Чувствуя головокружение и отключенность, я позволила своим векам закрыться, блокируя их голоса, когда они кричали друг на друга, сосредоточившись на неровном биении моего сердца, которое грохотало у меня в ушах. — Черт возьми, помоги ей, пожалуйста! Тук, тук, тук. — Я собираюсь убить тебя, Мари. Тук-тук…тук, тук, тук. — Убирайся к чертовой матери! Глухой удар…. глухой удар…. чт…. глухой удар…. — Ты ходячая мертвая женщина. Глухой удар…….. глухой удар…..ту… глухой удар… Хлопает дверь. Туууууумп…. туу…. туу…тууумп… "Я люблю тебя, Шэннон, как река…" Тук, тук, тук, тук… Опустошение затопило мое тело, к которому присоединилось глубокое сожаление. Лицо Джонни светилось потерянной надеждой за моими закрытыми веками, когда я принимала предложенную мне руку. Горячие слезы горечи и сожаления стекали с моих ресниц, капая на щеки и смешиваясь с засохшей кровью. Мне было так грустно, как будто меня ограбили. Может быть, в другой жизни все могло бы быть по-другому. Я могла бы быть счастлива. "Я думаю, ты нужна мне навсегда…" — Что с ней не так? — Затем я услышала чей-то вопрос, голос которого был ужасно похож на голос девушки Джоуи, Ифы. — Почему у нее изо рта идет кровь? "Не смотри так испуганно. Я не причиню тебе вреда…" — Шэннон! Шэннон! Господи Иисусе, сделай что-нибудь! "Скажи мне, кто прикасался к тебе, и я исправлю это…"