БУМ, БУМ, БЛЯДЬ, БУМ, ПРИЯТЕЛЬ ДЖОННИ — Смотрите, это сам мистер Бумбастик, — крикнул Хьюи Биггс, когда я обогнул двор и обнаружил парней, стоящих у главного входа в главное здание. — Как поживает Мститель? — Спросил Патрик Фели, хлопая меня по спине. — Поздравляю с женитьбой — ты темная лошадка. — Я скажу, — рассмеялся Хьюи. — У тебя уже есть дети, парень? Плаваешь на каких-нибудь лодках? Приподняв бровь, я повернулся к Гибси, который прислонился к стене. У него была спрятана сигарета под рукавом, что, на мой взгляд, было чертовски бессмысленно, учитывая дым, который витал вокруг него. — Ты сказал им? — Я всем рассказал, — парировал Гибси с непримиримой усмешкой. Он засунул свободную руку под школьный джемпер и начал хлопать себя ладонью по груди. — Бум, бум, блядь, бум, приятель! Иисус… — Она еще здесь? — Не обращая внимания на их подколки, я не сводил глаз с Гибси. — Ты ее видел? Фели нахмурилась. — Кого? — Шэннон Линч, — вставил Хьюи, и в его голосе прозвучало удивление. — Я предполагаю. — Ты сейчас с ней? Я повернулся, чтобы посмотреть на Патрика. — Что? — Шэннон, — повторил он. — Ты сейчас с ней? — Ну, он был с ней в Дублине, — вставил Гибси. — И у него дома в прошлые выходные. — Я слышал о том, что произошло, — сказал Хьюи, его глаза были полны сочувствия. Да, держу пари, что так и было. Люди в этом городе были чертовски неправдоподобны для сплетен. — С ней все в порядке? — настаивал он. Я не знаю, потому что не видел ее неделю, мне хотелось зарычать, но я сдержался. — Она великолепно. — Он не видел ее с тех пор, как мамушка К. уехала в город к ее матери, — засмеялся Гибси. Брови Фели взлетели вверх. — Они поссорились? — Она набросилась на нее, — усмехнулся Гибси. — Каву пришлось ее оттаскивать. — Господи. — Хьюи выдохнул, его голос звучал впечатленно. — Давай, мамочка К. — Ты грязная крыса, — прорычал я, прищурившись на своего лучшего друга. — После всего дерьма, которое я припрятал для тебя. — Успокойся, ты, большая вагина, — рассмеялся Гибси. — Она будет здесь, так что просто успокой свои сиськи. — Он выпустил облачко дыма и покатал окурок сигареты между пальцами. Его брови нахмурились, и он бросил на меня странный взгляд. — Ты ведешь себя как… — он сделал паузу, чтобы помахать рукой перед собой, прежде чем сказать: — нуждающийся. Я уставилась на него, разинув рот. — Нуждающийся? — Нуждающийся и прилипчивый, — торжественно подтвердил Гибси. — Возможно, ты захочешь немного смягчить это. — Спасибо за совет, Гибс, — отрезал я. — Я обязательно им воспользуюсь. — Не за что, — выпалил он в ответ. — И, кстати, о признательности; еще раз поблагодари своего отца от моего имени за то, что он снял меня с крючка с Туоми. — Вздохнув, он добавил: — На прошлой неделе было достаточно плохо, еще одну неделю я был бы несчастен дома без тебя. Я закатил глаза. — Я рад, что тебя тоже не отстранили, парень. — Мне можно домой? — спросил он. — Я уже могу вернуться? Фели выгнул бровь. — Вы расстались? — Временно, — ответил Гибси, защищаясь. — Это ненадолго. Фели усмехнулся. — Что ты сделал? — Как обычно. — Гибси пожал плечами и бесцельно повел рукой вокруг. — Нарушил правила, украл девушку, вляпался в какое-то дерьмо. Фели покачал головой. — Я не знаю о вас двоих. Честно говоря, не знаю. — Я не крал ее, — поправил я, начиная злиться. — Она пришла добровольно. — Шэннон? — Кто же еще? — Гибси хихикнул. — Что ж, приятно видеть тебя снова на ногах, кэп, — сказал Хьюи, мудро уводя тему от Шэннон, пока у меня не случился аневризм. — Но тебе нужно как можно скорее вернуть свою задницу к тренировкам. RFC "Барреттсфилд" на выходных вколотил Баллилаггина в землю. И вот так мое плохое настроение только ухудшилось. — Барретсфилд? — В моем голосе звучало отвращение, не скрывающее моего ужаса. — Господи, парень, они из второго дивизиона. — Ему не нужно беспокоиться об этом, — вмешался Гибси, впервые в жизни посерьезнев. — Это всего лишь игра, ребята. — Что я могу сказать, — вздохнул Хьюи, игнорируя слова Гибси. — Нам не хватало защитников и не хватало капитана. Чувство вины наполнило мое тело. — Окончательный счет? Хьюи поморщился, прежде чем сказать: — 48–26. — Господи! — Внутри меня закипела тревога. — Как тебе ударная форма? — 16 очков, — ответил он. — Две передачи и четыре пенальти. — Честная игра, парень. — Я хлопнул его по плечу. — Ты их удержал. Хьюи улыбнулся. — Я пытался. — Как прошел осмотр? — Затем спросил Фели, придерживая для меня дверь. — Ага. — Гибси ухмыльнулся и еще раз глубоко затянулся сигаретой, прежде чем выпустить облако дыма. — Добрый доктор выдал тебе грин-карту? — Нет. — Слишком разозленный, чтобы читать ему лекцию о его легких, я вошел внутрь. — Как и предсказывалось. — Не повезло тебе, парень, — сказал Фели, когда они с Хьюи последовали за мной в школу. — Ах, это еще не все обреченность и мрак. — Сделав последнюю затяжку, Гибси выбросил окурок и пристроился рядом с нами. — По крайней мере, у тебя остался один костыль. — Иди за мной, — выпалил я, игнорируя каждую улыбку, взмах руки и "Привет, Кав," и "Как дела, Джонни", пока шел по коридору к своему шкафчику. — Просто дай себе время, — спокойно ответил Фели. — Все получится. — Вот именно, — добавил Хьюи, похлопав меня по плечу. — Рим был построен не за один день. — Да, что ж, Риму, черт возьми, нужно поторопиться, ребята, — пробормотал я, тяжело опираясь на костыль в левой руке. — Потому что у меня немного не хватает времени. — У тебя еще есть два месяца, кэп. — У меня есть сорок шесть дней, — поправил я взволнованно. — Я считаю. — По крайней мере, они снова позволяют тебе тренироваться, — оптимистично заметил Хьюи. — Только верхняя часть тела, — пробормотал я. — Это будет удобно, когда мне понадобится выполнить гребаную тренировку, не так ли? — Господи, ты капризный ублюдок, — съязвил Гибси. — Тебе не угодишь. — Ну, парень, если бы ты провел утро с тремя старыми куколками, ощупывающими тебя, пока твой отец был в комнате, ты бы точно не срал радугой. Гибси усмехнулся. — Если бы сегодня утром меня пощупали три женщины, я могу гарантировать вам, что я бы срал радугой., - говорит он., - Я не могу поверить, что это так. Хьюи и Фели рассмеялись. — Поверь мне, ты бы этого не сделал, — проворчал я. Гибс приподнял бровь. — Когда ты говоришь "старые"…