— Не нужно? — Нет, — подтвердил он. — Потому что у нас есть остаток жизни, чтобы узнать эти вещи, и ничто из этого не изменит того, что ты чувствуешь ко мне сейчас. Мое сердце забилось быстрее. Остаток нашей жизни? — Да? — я не могла не подтолкнуть его. — А что я чувствую к тебе сейчас, Арчер Д'Ат? Его руки обхватили мои бедра, раздвигая их и притягивая меня к краю стойки. Мои ноги обняли его бедра, и он наклонил свое лицо, чтобы провести дразнящим поцелуем по моим губам. — Я думаю, ты знаешь, Кейт. Ты просто слишком упряма, чтобы сказать это вслух. Я люблю тебя. — А может, ты ошибаешься, — возразила я, полная дерьма. — Может, это просто забава, и как только я разберусь со своим дерьмом, я улечу в закат со своим бриллиантовым состоянием и никогда не подумаю о тебе. Арчер издал низкий, опасный смешок. Его рука покинула мое бедро и обхватила мое горло, а его губы коснулись мочки моего уха. — Если ты сбежишь, а я буду гнаться за тобой, Принцесса, — крепко сжав мое горло, он притянул мои губы к своим, чтобы поцеловать так горячо, что мои трусики загорелись. Его зубы вцепились в мою нижнюю губу, прикусив ее достаточно сильно, чтобы пустить немного крови и заставить меня задыхаться, как сучку во время течки. Арчер снова засмеялся, освобождая мое горло, прежде чем провести пальцами по моей мокрой киске. — Но что-то мне подсказывает, что ты бы на это клюнула, а? — Пошел ты, — ответила я, но это прозвучало как мольба, а не как оскорбление. Не помогло и то, что моя киска уже болела, а соски были напряжены. Черт бы его побрал за то, что он был прав. Арчер только усмехнулся и погладил меня по трусикам. — Итак, что ты хотела обсудить? Полагаю, это связано с финансовой сделкой с твоим отцом. Мое дыхание дрогнуло, и я попыталась найти ход своих мыслей. Легче сказать, чем сделать, когда Арчер дразнит меня, как он это делал. — Да. Ты заплатил за меня пятьдесят два миллиона долларов? Его выражение лица не изменилось. — Да. — Это цена, по которой бизнесмен, обремененный долгами, продает свою несовершеннолетнюю дочь? — меня тошнило от этой концепции, но Сэмюэль Дэнверс получит свое в следующий раз, когда наши пути пересекутся. Арчер слегка покачал головой. — Даже близко нет, — его челюсть напряглась, и он перестал дразнить меня через трусики. Вместо этого его руки легли на мои бедра. — Не существует единой ставки. Каждая продажа уникальна и привлекает уникальный набор претендентов. Но если ты спрашиваешь о средней цене покупки? От одного до двадцати миллионов — это не редкость. Гораздо меньше, если речь идет об обычных торговцах людьми, но рынок, на который твой отец хотел тебя поместить, рассчитан на определенную клиентуру. Я тяжело сглотнула. Это было слишком много для моей головы. — Что ты имеешь в виду? Арчер пожал плечами. — Наследницы, знаменитости, модели — в общем, все, кто имеет определенный статус в обществе. Люди, которых заметили бы, если бы они просто взяли и исчезли. Люди, которых легко контролировать, несмотря на их общественный статус. Я покачала головой, с трудом веря в то, что слышу. Арчер не был придурком, просто он был настолько десенсибилизирован. Он был настолько отвратителен к такой мерзкой подноготной одного процента. — Так зачем платить так много? — спросила я его, мой голос был груб от эмоций, которые я отчаянно отбрасывал в сторону. Множество сценариев «что-если» переполняли мой мозг, когда я думала о том, что отец продал меня... но они не приносили мне никакой пользы. В моем настоящем «что-если» не имело никакого веса, потому что ни один из них не стал реальностью. Арчер был тем, кто купил меня. Арчер был тем, кто спас меня. Он провел большим пальцем по своей нижней губе и сделал паузу, прежде чем ответить. — Это было личное. Мои брови поднялись. — О? Как это? Пятьдесят два миллиона долларов — это чертовски большие деньги, Арч. Небольшая улыбка коснулась его губ. — Ты почти никогда так не сокращаешь мое имя. Мне кажется, ты стала мягче ко мне относиться, малышка. Я закатила глаза. — Заткнись и ответь на вопрос, придурок, — он поднял на меня бровь, и я подавила разочарованный рык, прекрасно зная, что он собирается сказать. — Просто ответь на вопрос, — поправил я. Его глаза мгновение искали мои, затем он провел рукой по волосам и издал болезненный звук. — Хорошо, но прежде чем я отвечу, я должен тебе кое-что сказать. Хорошо? Нервозность затрепетала в моем животе. Это звучало нехорошо. — Хорошо, — ответила я, чертовски заинтригованная, хотя и боялась того, что он может сказать. Его пальцы снова взъерошили его черные волосы, затем его руки снова опустились на мои бедра, и его взгляд остановился на мне. — Я люблю тебя, Кейт. Я люблю тебя уже очень давно, но мне просто нужно было, чтобы ты выбила из колеи мое собственное упрямое дерьмо, прежде чем я смогу увидеть правду. В его взгляде не было ничего, кроме искренности и, черт возьми, любви, что только заставило мое сердце биться быстрее. — Теперь я действительно волнуюсь, — прошептала я в ответ, не решаясь моргнуть, боясь потерять этот момент между нами. — Ответь на вопрос, Арчер. Почему ты заплатил пятьдесят два миллиона долларов, чтобы купить меня? Его глаза слегка сощурились. — Потому что я знал, что это тебя разозлит. Что за... — Если тебя это утешит, я также хотел спасти тебя. Мне была невыносима мысль о том, что один из тех других отвратительных, развратных ублюдков на бирже может купить тебя, владеть тобой, делать все, что потребуют их больные фетиши. Но да, моя первая мысль была о том, как ты будешь в ярости, когда узнаешь, и мне это понравилось, — он не выглядел довольным собственным признанием, но выглядел честным. Это было что-то, я полагала. — Почему? — спросила я, за неимением других связных мыслей. — Почему ты хотел меня разозлить? Что я такого сделала, что так сильно тебя ранило? Несмотря на мое раздражение по поводу его мотивов, я не могла отрицать, что он внедрился в самую суть моего существа. Он был вытатуирован на моей чертовой душе, и ему принадлежала треть моего сердца. На этом этапе я не могла простить его за многое. Я была в полной заднице. — В том-то и дело, — ответил он, выглядя несколько пристыженным. — Ты ничего не сделала. Ничего, что могло бы оправдать мою обиду, которую я держал так чертовски долго, — он снова взял свою бутылку сидра и осушил ее до дна. — Ты намеренно убиваешь меня ожиданием? — пробормотала я, нахмурившись. — Или это просто бонус? Он коротко кашлянул, поставив пустую бутылку обратно на стойку. — Просто искал свои яйца, принцесса. Я подумал, может быть, я оставил их на дне той бутылки с сидром. Несмотря на разговор, я хмыкнула. — Просто скажи это, Арч. Мы уже установили факт, что мы... ну, знаешь... не ненавидим друг друга. Скажи мне, что, черт возьми, произошло в прошлом, чтобы мы могли двигаться дальше. Ухмылка коснулась его губ. — Да, хорошо. Мы не ненавидим друг друга, — он язвительно закатил глаза. Ублюдок. — Когда мы познакомились, когда ты пришла в штаб Жнецов с Деб... Я знаю, что Стил рассказал тебе немного, но не все. Я кивнула. — Да, но у меня сложилось впечатление, что ты не очень-то любил меня в подростковом возрасте? Он тихонько засмеялся. — Да, практически наоборот. Я был слишком большим поклонником, но и он тоже, так что он не может судить. В любом случае, в последнюю ночь, когда ты осталась с нами, произошло кое-какое дерьмо. Дерьмо Жнецов, которое должно было остаться дерьмом Жнецов, но ты подкралась и увидела что-то, что тебя напугало. Мы со Стилом пытались тебя успокоить, но как только я отвернулся, ты вызвала копов, — его губы скривились в ностальгической улыбке, но я была шокирована. — Похоже, это довольно глупый поступок, — прокомментировала я с легким смешком. — О чем, блядь, я думала? Арчер провел кончиком пальца по моему лицу, а затем наклонил мой подбородок, чтобы встретиться с его глазами. — Ты думала, что только что видела, как застрелили парня, и испугалась. С нашей стороны было глупо думать, что с тобой все в порядке, ведь ты не выросла в окружении такого насилия. — И что случилось дальше? — ничего из этого не прояснило мою память, но я не сомневалась в правдивости его рассказа. Когда-нибудь я бы потрудилась над восстановлением этих недостающих воспоминаний. Он поморщился. — Конечно, приехали копы, но SGPD лучше знает, что на территории Жнецов нельзя совать свой нос куда не следует. Когда они ушли, Дэмиен жаждал крови. Он был в убийственной ярости, желая узнать, кто настучал в полицию.