Э. А. По * * * Вот чего не было в ее жизни доселе, так это трупов. Всамделишных человеческих трупов. И живых-то людей допускалось в эту самую жизнь немного, а уж мертвых… И так погано стало. И страшно. Эндрю Молл сидел в глубоком кресле, так обыденно… Выпавшая из пальцев сигарета истлела, и на подлокотнике появились первые пропалины. Благо дерево покрыто лаком, что, наверное, и спасло — задержало возгорание. Но дым вонючий шел, и не иключено, что через полчаса-час случился бы пожар. Пропало бы все, что хоть как-то еще могло бы помочь узнать о делах старика. Обыскать дом сейчас, до того как приедет полиция? За час до этого Кери, не найдя Молла в его магазине, пошла выяснять его домашний адрес, проклиная собственную недальновидность. Спросила у библиотекаря, объяснив, что у них назначена встреча, а где именно — Кери забыла. Та самая нелюбопытная индианка, которая помогла в первые дни и имени которой Кери так и не спросила, не видела причин скрывать то, что все знают. Городок, почти деревня, здесь в таких вопросах проще. Кто и где живет — ни для кого не секрет. А к чужакам, вернее — чужачкам, библиотекарь относилась без предвзятости. Нашла дом. Недалеко, кстати, от ее бунгало. Пешком близко, что от центра, что от побережья. Без забора, дом довольно заброшенный на вид. Серая краска слезала с дерева, оставляя за собой светлые проплешины. Постучала. И снова. И толкнула дверь, что оказалась не заперта. Как во сне прошла в гостиную, подошла и аккуратно стряхнула сигарету в пепельницу, что стояла тут же, на заваленном журналами и едой столе. Малодушно старалась не смотреть на аккуратно свернутую шею старика. А голову прислонили к прикрепленной к спинке кресла подушечке, удобно так… Хотя мертвому все равно. Обыскивать дом? На это нервов у Кери не хватит. Ни нервов, ни смелости. Трясущимися руками набрала номер полиции. Вышла на крыльцо, прижалась спиной к стене и стала ждать, озираясь. Боялась оставлять пустое пространство за спиной, будто кто-то мог подкрасться. Будто, кроме покойника и нее, в доме находится кто-то еще. Отупение какое-то наступило, мысли казались стопудовыми, еле ворочались в чугунной, по ощущениям, тонко гудящей голове. И пальцы не переставали подрагивать. Когда через каких-то двадцать минут приехала полицейская машина, потряхивать стало все тело. Высокий светловолосый патрульный коротко представился и прошел мимо Кери в дом. И стал звонить. Скорая уехала без дела… то есть, без тела. Не их случай, помогать здоровью Эндрью Молла уже нечем. Престарелый лысый следователь, прелставившийся Карлом Фостером, как поняла Кери, обычно занимался кражами. Иногда машин, в большинстве случаев — лодок и велосипедов. И усложнению уровня предстоящего расследования рад не был. — Второе убийство, сколько служу… и вот, дождался. Не дали спокойно на пенсию выйти. Кери молчала, смотря, как двое других полицейских осматривают дом. — Проедьте с нами, уважаемая. — Куда? — не сразу поняла Кери. — В участок. Для выяснения. — Я же показала вам документы. Следователь кивал, не отрываясь от своих бланков. — И объяснила… — А также вы первая оказались на месте убийства. Которое произошло, как только вы прибыли в город. Так что необходимо пообщаться подробней. Ну да, неслучайно же он сам себе шею так повернул, что… умер. Вдруг, это она, Кери, своими руками ему шею свернула?.. Неважно, что выглядит хрупкой и ладони, считай, детские. Насколько вообще нужно быть сильной, чтобы другому человеку шею свернуть? Тем более, Молл — старик был крупный и тяжелый. Шею его Кери и двумя ладонями бы не обхватила. К горлу подкатила тошнота. И запах еще этот. Сигаретный дым и прожженное лакированное дерево все еще воняло нещадно. Даже на улице. Кери чихнула. — Пройдемте. До чего же она глупая… Сунулась, ничего ни о ком не разузнав. Тетушку не расспросив. Берегла, волновать не хотела. Вот и не спрашивала. А сейчас поздно. Попалась. Ошибки признала. Обидно до слез… будто конфету у ребенка отобрали, и ребенок этот — Кери. Страшно. Убийство — вот оно, рядом. Совсем рядом. Из-за Кери? Ее вопросов? Ее вина? И характер, чтоб его черти съели и не подавились! Вместо того, чтобы отступить и уехать восвояси, Кери, наоборот, чувствует все большую решимость. И злость. И страх. Такая взрывоопасная смесь. Порадовалась, что тетушка все же всучила ей газовый баллончик. Тот, правда, лежал далековато, на дне рюкзака, похороненный под тонной других, более часто нужных вещей. Пока достанешь, десять раз навредить успеют. Стоит переложить в карман. И быть готовой ко всему. По правде, сейчас Кери и от тетушкиного альпинистского топорика не отказалась бы… К дому подъехала хищного вида серебристая машина. Вышла из нее не менее хищного облика блондинка. Не слишком молодая, но красива той классической холодной красотой, что завораживает в любом возрасте. Ледяные голубые глаза, точеные черты, фарфоровая кожа. — Амалия… — растерялся следователь. — Дорогая, рад вас видеть. — И что тут произошло? Женщина не утруждала себя приветствиями. С ходу потребовала у следователя отчета, разглядывая при этом Кери. — Эндрю Молла убили. — Убили? — На первый взгляд, свернули шею, что там точнее — патологоанатом скажет. Женщина кивнула. Словно это в порядке вещей, что ей полиция докладывает. — А вы кто? — Это Керол Ли, туристка. Опросим для протокола. Следователь, то ли специально, то ли так просто получалось, не давал сказать Кери ни слова. Не понимая, что происходит и как лучше себя вести, Кери не стала встревать в разговор. Отошла даже, стараясь делать вид, что не прислушивается. — Держи меня в курсе. — Само собой, Амалия. Передавай привет сыну. Планировали с ним встретиться на днях, да вот, думаю, не получится теперь. — Передам, обязательно. Он тоже упоминал, что собирается в департамент по каким-то транспортным вопросам. Амалия Бруккнер? Жена бывшего мэра и мать нынешнего? Они тепло распрощались. Словно не на месте убийства беседу вели, а на светском рауте общались.